Глава 21

Пробуждение было странным, как будто серьезно перебрал накануне. Слипшиеся веки, ватное тело, отзывающаяся болью голова. Продрав глаза, я с трудом приподнялся и огляделся.

Комната с белым потолком и стенами. Холодное сияние световых панелей, ребристый рисунок перекрытий жилого модуля. И витающий в воздухе запах антисептиков и медикаментов.

Я лежал прямо на полу, на чем-то вроде тонкого матраса, по грудь накрытый белым одеялом. Справа и слева — такие же матрасы, заполненные неподвижными людьми, а чуть дальше — металлические койки, оборудованные медицинскими агрегатами. Мигающие зеленые индикаторы в торцах, тихое попискивание абсолютно земных приборов.

Сперва мелькнула мысль, что рядом вповалку лежат мертвые тела, но нет — кто-то шевельнулся, кто-то кашлянул, кто-то что-то проговорил вполголоса — люди были вполне себе живыми.

А это — медком. Больничная палата, забитая ранеными настолько, что часть, включая меня, пришлось положить прямо на пол, чтобы освободить место самым тяжелым.

Одежды на мне не было. Вообще, даже нижнего белья. Я с трудом поднял руку — черный браслет криптора, слава богу, на месте. Осторожно пошевелился, ощупал себя, особенно в районе живота и боков, — ничего, повязки нет, болезненных ощущений тоже, правда, кожа в одном месте как будто стала неровной и грубой. Сил не было, невероятная слабость, словно из меня накануне высосали всю жизненную энергию.

Я снова поднес браслет к лицу. По таймеру — шесть тридцать утра, значит, прошло не меньше пятнадцати-шестнадцати часов… Все это время я провалялся здесь без сознания? Вчера бронзовый альфа-дрейк серьезно ранил меня, а тот Восходящий, Минос, подсадил свою золотую ночницу, как до этого нескольким раненым, включая Лэндо. Значит, это ее работа?

— Да, это исцеляющий артефакт Единства, — вместе со мной проснулся и голос. — Не лучший, но весьма распространенный. Алая Ночница состоит из Звездной Крови, она способна быстро залечить легкие раны, хоть и не может возвратить жизнь мертвому. Твоему здоровью ничто не угрожает.

Я хотел кое-что спросить у него, однако на меня обратил внимание сосед справа, через два места, плотный чернобородый дядька с забинтованной серыми тряпками головой и рукой. Сквозь повязки проступали алые разводы.

— А, еще один проснулся, — усмехнулся он. — Живой?

— Вроде да, — произнес я. — Чем… закончилось?

— А когда тебя ранили?

— В теплицах… с Миносом наткнулись на бронзу. Где-то в полдень, наверное…

— А, ну тогда многое пропустил. Драка была до позднего вечера. И даже ночью еще стреляли. Сейчас вроде тихо, значит, перебили всех…

— Дрейков?

— Ну а кого же, людей, что ли? Когда наши Восходящие вернулись во фригольд, тварям пришел конец. Переработали всех на фарш!

— Потери большие? — спросил я.

— Говорят, что семнадцать человек. Раненых полсотни минимум, их всю ночь приносили. Ты сам как?

— Я нормально. Мне Минос подсадил свою золотую штуку…

— А, Алую Ночницу? — понимающе кивнул собеседник. — Повезло тебе, парень. Ты из его команды, тоже раскопками занимаешься?

— Нет, я там, можно сказать, случайно оказался… Тут есть очиститель? — насущные надобности внезапно напомнили о себе.

Обмотав одеяло вокруг чресел, я с большим трудом поднялся и на негнущихся ногах проковылял в указанном направлении. Там же помимо прочего переоделся, достав из криптора смену нижнего белья и запасной комбинезон. Противное ощущение болезненной слабости не отступало. Пользуясь уединением, проверил свой интерфейс и сразу же нашел изменения: показатель Славы вырос на два пункта и теперь составлял 4 единицы. Любопытно, за что? Как я понял, этот странный атрибут повышался, когда человек совершал необычные, выделявшие его из толпы поступки, причем не за сам факт действия, а только когда о нем узнавали другие Восходящие. То есть в какой-то мере он отражал известность… и в свою очередь влиял на Титулы Восходящих, значимость и ценность которых пока оставалась непонятной.

Я прошерстил лог. Конкретных пояснений не было, но теоретически третью единицу Славы мне могли начислить за спасение товарища, а четвертую — за бой с бронзой? Возможно…

После того как вышел из очистителя, сразу столкнулся с тоненькой девушкой в голубой накидке медкома. Темные с серебристыми струйками волосы, осунувшееся лицо, круги под глазами. И неожиданно она была Восходящей.

— Кто-то разрешил вставать? — строго осведомилась она.

— Со мной все в порядке…

— Сейчас проверим. Раз можешь ходить, иди за мной.

Она привела меня в отдельное помещение рядом с палатой — медицинские шкафы, ширма, сканирующий круг — кое-какое земное оборудование у них тут имелось, хотя далеко не новое на вид.

— Раздевайся за ширмой и вставай на круг, я тебя осмотрю, — показала девушка, — и напомни свой вокс-профиль, пожалуйста.

— Сигварт Морозов. Я тут со вчерашнего дня.

— А, ты новенький! — Ее уставшие глаза зажглись интересом. Странные глаза — большие, миндалевидные, сине-зеленые, как местная листва. Никогда не видел такого яркого и необычного оттенка. И очень странное имя-прозвище для Восхождения. Травинка-на-Ветру, надо же… Интересно, медком с Земли или уже здесь родилась, как Грай или Рэнди? На вид ей не больше двадцати лет, такая юная и уже Восходящая?

— Нужно быть слепцом, чтобы не узнать каменные глаза Аммос, — прошептал голос. — Полукровка с твоим племенем, разве не видишь?

Серебряные пряди в волосах, форма лица и скул, необычный оттенок белой, как будто мраморной, кожи, а главное, цвет глаз и странное имя… Пожалуй, голос не ошибался — девушка была метиской, причем с явным преобладанием земного генотипа — если не приглядываться, можно и не заметить разницу.

— Сигурд, верно? Ты был с Лэндо. Ты меня не помнишь? Я Травинка.

Я вспомнил. Та самая молодая девчонка с детьми, что мы посадили в багги, удирая от летунов. Темные волосы, гибкая фигура, миловидное личико. Тогда в суматохе я почему-то не заметил, что она Восходящая, — наверное, потому что не концентрировал внимание. В униформе медкома Травинка казалась совсем другой, строгой старшей сестрой той девочки. Хотя, после бессонной ночи…

— Да, помню. А ты была с детьми.

— Я повела их узнавать травы. Это был урок, — чуть смущенно улыбнулась девушка, на щеках появились милые ямочки. — Ну и камнеягоды хотели набрать, там между скал ее много растет…

— Хорошо, что все обошлось, — сказал я. — А где Лэндо? Он тоже был ранен…

— Да, вас вместе привезли, — ответила Травинка, — с Лэндо все порядке, но он пока не очнулся. Странно, что ты поднялся раньше, хотя раны были тяжелее.

Только встав на сканирующий круг, я осознал, как изменился. Седьмая звезда в Атрибуте Тела добавила не только физической силы с выносливостью, но и изменила фактуру мышц, сделав их рельефными и выпуклыми. Тело как будто принадлежало юноше-атлету после пары лет упорных занятий. Звездная Кровь без усилий сделала то, на что обычные люди тратили годы и годы жизни. И если так пойдет и дальше… то это действительно величайший соблазн для тех, кто гонится за силой!

Холодные, но уверенные пальцы Травинки осторожно ощупали мой левый бок. Там было все нормально, но над верхней частью бедра красовалась красная звездообразная отметка из заросшей кожи. Небольшая, с монетку, но удивительно похожая на растопырившего лапки жучка.

— Как себя чувствуешь? Ничего не болит? А вот здесь?

— Нет.

— Останется шрам, — констатировала она. — От Алой Ночницы всегда так.

— А сама… ночница… где?

— Она растворилась в твоем теле, чтобы зарастить повреждения, — ответила девушка. — Это одноразовый артефакт. Как общее самочувствие?

— Сил вообще нет.

— Так и должно быть. Ночница переключает процессы, твоя жизненная энергия концентрировалась на исцелении раны, — терпеливо пояснила Травинка. — Повреждения были обширные, ты удивительно быстро отошел. Мать сказала, что пройдет не меньше суток, прежде чем встанешь на ноги. Ладно, наверное, это неправильно, но раз я твоя должница…

Она вскинула запястье, и я вновь увидел уже знакомую картину — вспыхнувшую чужую Скрижаль. Девушка помедлила, как будто в задумчивости проводя по нему пальцами — словно выбирая иконку дополненной реальности, а я в подробностях разглядел ее рунный круг.

Он отличался от того, что я видел, например, у виртуальной полубогини в склепе. Там магический круг казался огромным, роскошным, наполненным множеством деталей, узоров и символов, отсвечивающим лазурью и темным золотом, а у моей собеседницы — скромным древесно-зеленым орнаментом с небольшим набором рун. Как, впрочем, и у меня самого.

— Подожди, что ты хочешь сделать? — вскинул я руки, будто защищаясь. Да, обычный человек не мог увидеть ее Скрижаль, однако по недвусмысленным жестам Травинки можно было легко угадать намерения.

— Я Восходящая. У меня есть Руна Зеленого Листа, — тонкий пальчик вывел из Скрижали глиф, похожий формой на веточку. — Она вернет тебе немного сил.

— Не надо, — я решительно отвел ее запястье в сторону, — я уже в порядке, не трать силы. Тут есть люди, кому твои Руны пригодятся больше.

Травинка-на-Ветру замерла. Затем нерешительно кивнула и улыбнулась. Она смотрела на меня, я — на нее, глупо, наверное, выглядели — парень в нижнем белье на сканирующем круге и девушка-медком в голубой накидке, застывшие напротив друг друга. Но в момент моего прикосновения возникла эмоциональная химия, пробежала незримая искра, которую четко ощутили и она, и я.

— Пожалуй, ты прав, — пробормотала она, — тогда просто спасибо… Сигурд.

— Слушай, откуда это все? Артефакты, Руны? — спросил я, разряжая обстановку. — Это какая-то магия?

— Тебе еще не рассказали? — удивилась девушка. — Это не магия, скорее технология, принципов которой мы не понимаем. Но только использовать ее могут не все…

— А что нужно, чтобы использовать?

— Звездная Кровь, — ответила Травинка. — Она источник и ключ, без нее ты не видишь Скрижаль, Руны, Атрибуты, не можешь активировать артефакты Единства. У древних, Народа Кел, было в избытке Звездной Крови, у обычных людей ее нет. Но есть выход…

Она повернула ко мне тыльную сторону предплечья, позволяя рассмотреть блестящую серебряную каплю стигмата в запястье. Да, как и в найденном мною, его украшал миниатюрный знак иглы, пронзающей круг.

— Это стигмат Восходящего. Его вживляют в Храме Вечности. Он дает возможность накапливать Звездную Кровь, видеть и использовать Скрижаль и Руны. Главы фригольда получают стигматы сразу, остальные нужно заслужить, выполняя поручения Единства.

— Предназначение гвоздей с клеймом Вечности иное, но знают ли они о нем? — прошептал голос. — Но тебя сейчас волнует иное, верно? Тебе небезразлична эта Восходящая? Ты тоже пришелся ей по душе.

Я предпочел проигнорировать шепот — уж в чем в чем, а в этом обойдусь без посторонних советов. Ощутив мои эмоции, голос мысленно усмехнулся и замолк.

— Выходит, ты…

— Ой, нет, ты неправильно понял, — смутилась Травинка, — мне просто очень повезло, так тоже бывает. Я ведь родилась здесь. Мой отец стал первым риксом, а мать фламиникой, когда Небесных Людей было совсем мало. Мы тогда жили не здесь, а внизу, возле леса. Отец учил брата, а мать — меня. Мы получили стигматы еще детьми…

Странная история. Порядок получения стигматов, которые делали людей Восходящими, был мне до конца неясен. Их выдавали за задания Единства и вживляли в Храме Вечности, но кто определял, кого именно сделать Восходящим?

— Риксом? В пути мне рассказывали о Винсе, который привел сюда людей, — проговорил я, в глубине душе предчувствуя, что получу не самый приятный ответ.

— Да, Винсент Кассиди. Это мой отец. Значит, ты слышал о нем? — она просияла. — Мое земное имя — Адель Кассиди, Травинка — имя для Восхождения, но оно нравится мне больше… С детства все зовут меня так.

Значит, Травинка и Мрак — родные брат и сестра. Не могу сказать, что это открытие порадовало меня. Насколько мне не понравился лицемерный Мрак, который к тому же мог быть причиной вчерашнего бедствия, настолько мне пришлась по душе его сестра — открытая, улыбчивая и милая. Черт возьми…

— Оно красивое и очень тебе подходит, — сказал я.

— Так-так! — нарушил наш разговор тихий, но глубокий и вкрадчивый женский голос. — Очень интересно. У нас тут появился мастер комплиментов?

На пороге смотровой стояла фигура, закутанная в темную мантию с капюшоном очень необычного фасона, перехваченную витым серебряным поясом. Женщина, причем тоже Восходящая. Она совершенно бесшумно сделала шаг вперед, поправляя волосы и насмешливо кривя красивые полные губы.

— Тут есть сильное серебро, — с оттенком удивления прошептал голос. — Она фламиника фригольда, но не вашей крови. Так бывает, когда Восходящего изгоняет его Народ. Или сам Восходящий отказывается от своего Народа перед лицом Единства, а потом вступает в другой. Мир стал хуже, если такое случается…

То, что она не землянка, было видно с первого взгляда.

Точеное лицо, напомнившее совершенность той полубогини из склепа, нечеловечески острые очертания узкого подбородка и высоких скул, заостренные уши и сияющие, как два самоцвета, сине-зеленые миндалевидные глаза. Виски, часть лба и щек Восходящей покрывали тонкие, искусные узоры татуировки, в которой смутно угадывались сплетения незнакомых растений, деревьев и трав. По шее они сбегали вниз, скрываясь под одеждой, где, вероятно, украшали большую часть тела.

Тем не менее татуировка не портила женщину — она была красива резкой, экзотической, пугающей красотой, оттенок которой сиял и в Травинке. Несомненно, то была ее мать, а значит, и мать Мрака. Фламиника фригольда, чтобы это ни значило.

— Фламин или фламиника вторая голова фригольда, — сообщил голос, — Восходящий, хранящий мудрость и исцеляющий людей. Только те, кто познал много тайн Единства, получают этот Титул…

— Это… Сигурд, мама, — Травинка, чуть вспыхнув, отступила на шаг, — о котором ты говорила.

Дочь моментально потерялась на фоне матери, не только из-за экзотичной внешности. В каждом слове, движении, жесте Говорящей-с-Травами чувствовалось королевское достоинство, она излучала мощную, подавляющую харизму. Я бы дорого дал, чтобы узнать, как она уживается с Вероникой Максвелл, — двум таким сильным личностям должно быть тесно в одном фригольде.

— А, тот мальчик, что принес яйцо найтволка? — она пристально взглянула на меня, словно взвешивая на невидимых весах и определяя цену. — Ты и правда сам его убил?

— Да, правда, — ответил я.

— Ты достал из него ядро? — она говорила на глобише с необычной артикуляцией, но явно владела им не хуже родного.

— Что? — не понял я.

— Ядро. Следующий раз, если он будет, достань ядро и принеси мне, — повторила Восходящая, пристально глядя на меня. — Ядро у существ Звездной Крови находится вот здесь.

Она прижала руку к середине груди.

— Хорошо, буду знать.

— Ты быстро очнулся, значит, внутри покрепче, чем снаружи, — сухо процедила Восходящая. — Сражаясь за тебя, погиб Гай, а Минос потратил на тебя одну ночницу. Надеюсь, ты принесешь достаточно пользы фригольду, чтобы окупить это.

Я предпочел промолчать, пропустив бесцеремонное замечание мимо ушей. Чувство такта Говорящая-с-Травами, видимо, считала излишним.

— Твоей вины в этом нет, — продолжила она, — но все сложилось именно так, и теперь ты должен побыстрее стать одним из нас, чтобы вернуть фригольду долг. С ним все в порядке, Травинка?

— Да, я осмотрела…

— Тогда отпускай его, пусть одевается и уходит. У нас тут полно работы, а снаружи ее еще больше. Или вы не наговорились еще?

Травинка опустила глаза. Ей явно не нравилось то, что происходило, но и вступать в спор она тоже не собиралась.

Просто подошла к шкафам и, покопавшись, выложила передо мной смятую кучу окровавленного тряпья, в котором я с удивлением опознал свой старый комбинезон, куртку, вокс и ботинки. Верхняя одежда выглядела скверно: порванная когтями дрейка, а затем явно срезанная прямо с тела. Пока я одевался и забирал вещи, Говорящая-с-Травами вышла так же бесшумно, как и появилась и это принесло мне некоторое облегчение. Тяжеловато чувствовать себя свободно в помещении с особой, чья духовная мощь настолько велика, что ощущается даже на физическом уровне. И, честно говоря, я не завидовал Травинке, если ей приходится постоянно испытывать материнский пресс.

— Слушай, ты так хорошо рассказывала, — намеренно замешкался я перед уходом, — про Восходящих, Руны, фригольд… Может, когда у тебя будет свободное время, мы…

— У меня совершенно нет свободного времени! — прервала меня Травинка нарочито резко, но одновременно округлила глаза и прижала палец к губам, призывая к молчанию. Потом девушка постучала пальцем по виску, где у нее серебрился кругляшок вокса.

— Понял, спасибо за помощь, — понятливо кивнул я.

— Удачного древодня, Сигурд, — устало улыбнулась Травинка.

Говорящая-с-Травами снова встретилась мне около выхода. Скорее всего, поджидала специально, потому что протянула мне что-то, завернутое в ткань:

— Здесь Травы. Передай это Динамиту.

— Понял, передам, — я принял сверток.

— И еще вот что, Сигурд. Имя для Восхождения очень подходит для моей дочери, ведь я сама его выбирала, — фыркнула она. — Но я хотела бы, чтобы ты выбросил из головы Травинку и ее имя. По крайней мере, пока не получишь свое!