Глава 22
Перед возвращением в город я заехал в императорскую лечебницу, навестить деда и проверить, произошли ли изменения в окрестном теневом мире.
С удовольствием прогулялся среди сосен и пощурился на сверкающий залив. На месте патриарха не оказалось и мне подсказали, что сейчас не время процедур и в такую погоду пациенты обычно свободно гуляют.
Нашелся Лука Иванович на берегу, и приметил его я благодаря Дымку, который носился по песку, играя с каким-то пойманным насекомым.
На верхушке дюны, под густыми лапами деревьев, стояла скамейка. И патриарх там сидел не в одиночестве.
Милейшая, насколько я увидел издалека, старушка удалилась ещё до того, как я успел подойти.
Дед сделал вид, что не заметил мой вопросительный взгляд и похлопал по сиденью, предлагая присесть рядом. Не став выпытывать про его новую знакомую, я принял приглашение и устроился на нагретой солнцем скамейке.
— Всё ли хорошо дома? — степенно поинтересовался Лука Иванович после положенных приветствий.
Я порадовался, что патриарх до сих пор наотрез отказывался пользоваться современными способами связи. В этот раз это было на руку. К чему ему лишний раз нервничать.
— Всё прекрасно, все по тебе скучают.
Это деду явно доставило удовольствие и он довольно покивал.
Но новости про выходку Дробынина и произошедшее в деревне мне всё же пришлось сообщить. Вкратце и смягчая ситуацию. Глава рода должен был быть в курсе.
Наш разговор с купцом я и вовсе обрисовал очень туманно. Мол пришел, сказал что тот сильно не прав, получил компенсацию, и ушел.
Пусть Лука Иванович понял, что я недоговариваю, но выяснять как было на самом деле не стал. Просто одобрил результат:
— Хорошо, что ты его не стал на дуэль вызывать, Александр. Не хватало нам еще одного скандала со смертоубийством. Так не только враги, но и будущие союзники стали бы побаиваться связываться. А полезные знакомства пора налаживать.
Насчет знакомств я был полностью согласен. Благодарные заказчики это хорошо, но мало для расширения дел. Пусть мне хватало на данный момент, но и о будущем стоило подумать.
— Пострадай хоть кто-нибудь из моих людей, никакой дуэли не было бы, — ответил я. — Дробынин бы просто исчез.
Я продумывал такой вариант. Противник из заплывшего жиром купца был бы никакой. А публичную казнь устраивать означало, как правильно сказал дед, заработать себе не ту репутацию, что была нужна.
Все бы и так поняли, но зато без лишней публичности.
Патриарх на мое заявление отреагировал тоже крайне одобрительно. Я немного опасался, что он как консервативный человек будет склонен к излишней справедливости. Но в таких вопросах о чести речь не шла. На коварное нападение исподтишка ответ был только один.
Дед меня полностью поддержал, а больше мне было и не нужно.
Самое главное, что семья на твоей стороне, и нет внутренних разладов. Тогда и со внешними угрозами справиться проще.
Я выслушал притворные жалобы на процедуры и обследования, потискал котенка, который наигрался и пришел к нам, и распрощался с патриархом.
Уже на обратном пути, на укромной тропинке, я зашел в тени.
Всё та же пустота, что и была. Фантомы не торопились возвращаться в излюбленное место охоты. Ментальный призыв тоже не дал результата, никто не откликнулся.
Так что я отправился в город, отлавливать их там.
* * *
Учитель мой был человеком нескромным. Несмотря на титул графа, к манерам относился как к досадной помехе, оттого на светские приемы его звали нечасто. Только когда были обязаны, чтобы не оскорбить.
Иногда он всё же соглашался, когда ему становилось особенно скучно.
Та история ещё долго поражала газетными статьями воображение всех, кто не присутствовал на балу князя Привалова.
Князю принадлежал небольшой остров в составе Столбового, что примыкал к Петербургскому острову. С видом на широты Малой Невы, белоснежным особняком на берегу и прочими постройками, включая конюшни.
Собственно, раньше тот островок назывался Приваловым, а после того случая стал безымянным.
Меня там не было, но я присутствовал на разговоре царя с учителем уже после произошедшего. Маг выражался кратко, но очень эмоционально.
Князь решил подшутить над сварливым и нелюдимым теневиком, которого так привечал правитель. По мнению как самого князя, так и многих других, несправедливо.
Вызвал на «дружеский» поединок, чтобы прилюдно продемонстрировать, что он сильнее одного из фаворитов Петра. Привалов был огневым стихийником второго ранга и вот-вот собирался получить первый. Возможно, при помощи этого поединка.
Огонь неплохое оружие против теней, особенно в руках опытного мага. Но не против внерангового. Учитель о своем ранге не распространялся, не считая это необходимым. Из-за этого его недооценивали, на что тому было плевать до этого случая.
Тем не менее князь решил подстраховаться и подговорил мага света, чтобы тот ослепил противника в нужный момент. К тому же знатно подпоил учителя.
Уже сейчас, после рассказа Тимофея, я понял что там случилось. Тогда же версия была чуть иной. Точнее, всё быстро замяли, скрыв правду о таких возможностях теневиков.
Учитель разъярился настолько, что остров буквально поглотил теневой мир. По словам свидетелей, которые в панике бежали оттуда, а потом долго лечились от кошмаров и магического истощения.
Ни князя, ни мага света не нашли.
В те времена с законами было попроще. Попытка жульничества являлась достаточным основанием для жестокой расправы. А сам остров учитель получил в качестве компенсации за нанесенное оскорбление.
Впрочем, за остров вряд ли стали бы бороться наследники Привалова. Погруженное в вечный полумрак, жутковатое и безжизненное, оно отталкивало всех одним лишь видом.
Смельчаки, отважившиеся проникнуть туда, не возвращались.
Учитель и сам не жаждал там бывать, но всё же один раз позвал меня с собой. Порой ему нужны были свидетели собственного могущества, а моя кандидатура его раздражала меньше прочих.
Тогда о тенях я знал лишь по рассказам царя, но мне показалось, что я очутился в пограничном мире. Точнее на его границе. Неприятное гнетущее чувство сопровождало меня всё время, пока мы были там.
Учитель устанавливал артефакт, приманивающий фантомов.
Объяснял он это не прямо, конечно же. Да и в запале собственного величия поток слов был таким, что я половину не разобрал. Суть была в «притяжении теней», как он сказал. Для того, чтобы никто и никогда не смог жить на этом острове.
Вредным и мстительным был старик, что уж. Мало того, он каким-то образом уговорил Петра издать указ о вечном владении и неприкосновенности острова. Так и оставшегося без названия. Такой ерундой, как именование собой, учитель заниматься не стал.
И, насколько я успел выяснить, так осталось до сих пор. Остров стоял заброшенным и таким же мрачным, и никто не пытался его очистить и присвоить.
Туда-то я и отправился.
Самый лучший полигон для теневика и проведения опытов над пожирателями душ. Заодно и артефакт изучу внимательнее.
Обособленный остров от основного укрывал парк и разделял их короткий мост, припорошенный сухими листьями, с почерневшей кованой оградой. Дворники убирали четко до начала переправы и эта резкая граница служила лучше всяких предупреждений.
Но и табличка нашлась. Короткая надпись гласила: «Вход запрещен. Токсичные отходы».
Видимо, угроза смерти от магии нынче недостаточно отпугивала любопытных.
Убедившись, что рядом нет случайных прохожих, я пересек мостик и оказался у полностью заросших хмелем ворот. Наощупь нашел калитку и толкнул её.
Знал, что не заперто. Учитель случайно сломал сложный магический запор, а чинить не стал.
За столько лет металл ничуть не пострадал, хорошая работа выдержала испытание временем и непогодой. Калитка протяжно скрипнула и я вступил на территорию теней.
И улыбнулся, вспомнив как старик орал на ограду, что та не отпирается. Оказалось нужно было как раз толкать, а не тянуть на себя, но учитель просто снес всю защиту, прежде чем это понять.
Неудивительно, что никто не осмеливался покушаться на это место.
Сразу же навалилось неутомимое желание бежать подальше отсюда. Потемнело и стало жутко на уровне инстинкта выживания.
Я отмахнулся от иллюзий, вплетенных в артефакт. Именно они навевали эти чувства. На одни тени учитель не полагался, напичкал вещь всем возможным. Сильно его князь разозлил.
Дворец выглядел тоже неплохо. Камень уцелел, только крыша местами провалилась. Ну и вместо белого здания передо мной стояло обугленное и чернеющее провалами окон.
В прошлый раз я не особо разглядывал окрестности, сейчас же мне стало любопытно.
К особняку вела широкая дорога, посередине которой находилась площадь с фонтаном. Он, понятное дело, давно не работал. И центральное место наверху чаши занимала уродливая статуэтка.
Рогатый карлик с перекошенным носатым лицом смотрел прямо на меня. То есть всех входящих на остров. Фонило от артефакта так, словно его только что активировали.
Всё же отличным артефактором был старик.
Я не стал дожидаться знаков гостеприимства и вошел в тени.
Ахнул бы, существуй здесь звуки.
Вокруг мутного силуэта фонтана бродили фантомы. Будто хоровод из существ, монотонно двигающихся по известной лишь им дорожке.
Увидел я и границу действия артефакта. Буквально пару шагов мне оставалось до неё. Но идти вперед я не торопился. Ясно, что пожиратели тут же отреагируют.
Я обратился к магии разума и направил её к ближайшему фантому. Тот остановился и вереница распалась, сбиваясь с ритма. По пространству пронеслось недовольство, но быстро стихло.
Пожиратель сделал шаг ко мне и остальные возобновили ход.
Я держал его четкой мыслью, что ему нужно подойти поближе. Одновременно с этим изучал существо из другого мира. Но поймать хоть каплю разума не удавалось. Как звуки под водой, до меня доносились лишь отголоски, разобрать суть которых я не мог.
Ничего, кроме апатии. Уродливый карлик полностью подчинил их и сделал безвольными.
Фантом подошел вплотную к границе и замер, чуть колыхаясь. Я выцепил из хоровода ещё одного. Когда тот тоже флегматично проделал путь до меня, я отправил сигнал к атаке.
И ничего не произошло. Друг друга бить они не стали.
Либо нужно больше силы, либо у них вообще не было такой возможности.
Опробовал я всяческие способы, но кроме как выполнять простые приказы вроде движений, фантомы не могли. Да и управлять более, чем пятью, у меня не получилось. Всё же малый ранг.
Я обратился к артефакту. Подходить к нему и тем самым переступать сигнальную грань, мне было не нужно. Я ощущал потоки и плетение, стоило только сосредоточиться.
Учитель проделал поистине великую работу.
Основой был его мощный дар. Столько теневой магии он накачал в статуэтку, что я поразился. После такого нужно очень долго восстанавливаться.
Сила разума подавляла фантомов, как я и предполагал. Те, кто попадали в радиус действия, становились прислужниками и не могли уйти. И за годы их тут прибилось много…
Увидел я и светлую магию. Она служила ловушкой для тех пожирателей, кто сможет преодолеть удерживание. Судя по всему, просто загоняла обратно.
Ну и классические для старой работы страхующие контуры, защита от внешнего вмешательства, естественно реализованная при помощи дара смерти, и пара ловушек.
Не самая хитрая работа, но столько мощи в неё было вложено, что разрушить под силу разве что мне. И то не сейчас.
Потому что артефакт вытягивал из фантомов силу, подпитываясь ими. Очень медленно, я едва уловил эти нити, идущие от существ. Я бы не успел и разогнать пожирателей, и выстоять против защитного удара артефакта.
Без подмоги вступать в эту битву очень рискованно. Потрачу потенциал, данный при взятии ранга, и всего-то.
Зато тут самое место для испытания моих стражей душ.
Главное, очень удобно, никуда не разбредутся и не сбегут.
Я ещё поизучал работу артефакта, отметил для себя несколько ключевых точек, через которые можно воздействовать, и вышел из теней, а затем и за ограду. Прикрыл калитку и поправил ветвистое растение, чтобы не оставлять следов.
Свет, огонь и разум. Вот три аспекта, которые сделают стражей непобедимыми противниками пожирателей душ. Схема окончательно сложилась.
* * *
Особняк Вознесенских встретил меня более радостно.
Сначала меня атаковали котята, но исключительно с целью поприветствовать. Мелкие кутлу-кеди взобрались по брюкам, ощутимо впиваясь когтями для удобства, и довольно мяукнули, когда и подхватил их на руки.
Прохор, идущий следом за ними, придирчиво осмотрел меня и, не заметив ранений или подобного, разулыбался.
— Александр Лукич, а я вам утку запек, нашпигованную рыжиками и гречей! Вы же голодный с дороги поди! Давайте скорее к столу. А ну, охламоны, судыть, — слуга буквально отодрал котят от меня и заботливо устроил уже у себя на руках.
Сопротивляться такому предложению я не стал. Наскоро ополоснулся в душе, переоделся в чистое и отправился в столовую.
Пока я наслаждался ужином, Гордей докладывал о вверенной ему территории.
Меньше, чем за сутки, произошло много всего.
В яблоневом саду уже установили скамейки. Туда отнесли подушки и пледы, так что чтение вечерних сказок теперь происходило в полном комфорте. Детвора была счастлива и помогала с уборкой сада.
Пушок, серебристый сорванец, изловил в пруду волшебного карпа и принес его на порог, как настоящий охотник. Отгрыз голову при этом, но большую часть оставил хозяевам.
Собственно вычислить его было просто, по застрявшей в шерсти чешуе. От кусочка мрамора котенок при этом отказался.
Природница разбила возле дровницы небольшой садик пряных растений, для кухонных нужд. Благодаря её дару они уже выросли и вовсю использовались Прохором в его кулинарных изысках.
Шепотом пацан сказал и про особую крапиву, что слуга попросил вырастить за флигелем. Похоже, что нас ждало нечто масштабнее зеленых блинов.
Призраки поймали грабителя. Подросток ещё, недавно приехавший в столицу откуда-то издалека. Сказал, что был очень голодным и шел на запах, Прохор как раз пироги пек. В общем, парня перевоспитали духи, накормили и отправили к лавочнику Малинину, которому как раз новый помощник требовался.
Утром заходил пристав, сообщения не оставил. Узнал только, что Тимофей не в городе и сказал, что и хорошо. Скорее всего, дело по Тучкову буяну подходило к завершению. Выяснение деталей я отложил на завтра.
Грядущий день обещал быть наполнен делами и заботами, но остаток вечера я провел в лаборатории.
Мне не терпелось воплотить задуманное.
Пока Овражский был занят изготовлением статуй, я мог заняться артефактами для теневиков. Не только для рыжего, но и для Казаринова. Парень тоже увлекся использованием дара, было бы жаль потерять такого союзника.
Теперь у меня был подходящий материал, поэтому я аккуратно отрезал небольшие куски камня, сделав из них что-то вроде старинного амулета в виде кругляша с отверстием. Такие собирали на побережье и зачаровывали для защиты от злых сил.
Форма была подходящей. Плавные края помогали удерживать потоки, которых я собирался влить немало.
Не такие серьезные, как будущие стражи, но и эти артефакты должны были стать весомой защитой против фантомов.
Кутлу-кеди помогали мне изо всех сил. То есть дрыхли, развалившись прямо на чертежах, разложенных на столе. Но мне казалось, что исходящее от них мурчание действительно способствовало работе.
В распахнутые окна залетал теплый ветерок, над горелкой булькал укрепляющий состав, источая ароматы разнотравья, я сплетал разные аспекты и начинял ими камни, и напевал одну из фривольных песенок, что въелись в мою память из многочисленных походов.
Совсем скоро я решу ещё одну сложную задачку. И это наполняло меня магией получше взятия любых рангов.
