Глава 7

Сплошная агония и никакого экстаза

Оливия Фаннел впервые столкнулась с вагинизмом в 17 лет. Теперь, в 28, она говорит, что это состояние сильно повлияло на её сексуальную жизнь и отношения. Когда она была моложе, боль во время секса была такой сильной, что не могла сдержать слёз. Её сексуальные партнёры оказались не самыми понимающими людьми.

Вагинизм – это хроническое болевое состояние, при котором вагина резко сокращается при любой попытке ввести что-либо в неё. Согласно национальной службе здравоохранения, это состояние является «рефлекторной реакцией тела на страх перед некоторыми или всеми типами проникновения в вагину». Вагинизм излечим, но причиняет сильную боль и дискомфорт. Я связалась с Фаннел, прочитав её статью в Guardian о влиянии вагинизма на её сексуальную жизнь. В этой статье она описывает агонию, которую испытывала во время секса как «разрывающую, жгучую боль, словно меня разрывало на части».

Иногда во время секса ей удавалось сдержать слёзы из страха, что она покажется закомплексованной, и она всё продолжала пытаться. «Для меня секс стал обязанностью, которую я должна выполнять, если хочу, чтобы у меня был парень, а вовсе не способом проявления любви партнёров друг к другу, который приносит обоим удовольствие. Как ни печально, это было что-то вроде сделки». Описывая секс с бывшим долгосрочным партнёром, который знал о том, что у неё вагинизм, Оливия пишет, что едва могла дышать от боли. «Он был подлым человеком, из-за него я часто плакала».

Сейчас Фаннел состоит в отношениях с добрым, терпеливым и заботливым мужчиной. Однако по бóльшей части её сексуальный опыт был печальным. «Почти все, с кем я спала за последние 11 лет, были грубыми, заставляли меня стыдиться себя, как будто это я наношу им сексуальную травму. Они принуждали меня продолжать, когда я просила остановиться», – говорит она. – «Один парень сказал мне, что заниматься со мной сексом – то же самое, что „трахать труп“, так как я старалась сохранять неподвижность, чтобы мышцы тазового дна были расслаблеными».

Фаннел говорит, что в юности она не могла похвастаться уверенностью в себе, и поэтому её сексуальные партнёры нередко заставляли её стыдиться себя. «Мне следовало постоять за себя и сразу же уходить от них». Из-за вагинизма Фаннел чувствовала себя ханжой, ей казалось, будто её тело не принадлежит ей. Она считает, что её неспособность к классическому сексу – точнее, к безболезненному вагинальному сексу – отпугивала потенциальных партнёров и партнёрш. «Но, с другой стороны, возможно, вагинизм был неприятностью, оказавшейся благом, и не подпускал ко мне людей, которых интересовало исключительно моё тело».

Фаннел прошла лечение от вагинизма, и со временем секс стал вызывать у неё куда меньше дискомфорта. «Хотя я больше не испытываю мучительную боль, порой у меня возникают сложности. Например, иногда я не могу заниматься вагинальным сексом, потому что моя лобковокопчиковая мышца не расслабляется, и пенис не может проникнуть в мою вагину, словно там стена». В конечном счёте Фаннел прошла долгий путь с теми позами, в которых она может заниматься сексом, и её отношение к сексу во многом поменялось, но она осознаёт, что ей ещё многое предстоит пройти. Вагинизм сказался на её уверенности в себе и породил страх физической близости. «Мне всё ещё бывает сложно расслабиться с партнёром, хотя знаю, что мне нечего бояться. Я бы сказала, что у меня невероятно низкое либидо, в чём отчасти виноваты вагинизм и консервативное воспитание».

В 2016 г., когда Фаннел написала эту статью, о вагинизме мало говорили. Но недавно подобное состояние было упомянуто в сериалах на Netfix «Половое воспитание» и «Неортодоксальная», и общественное сознание начало меняться. Фаннел считает, что исторически «многим женщинам приходилось, стиснув зубы, переносить его», чтобы вытерпеть секс. «Как ни печально, я уверена, что всё ещё существуют женщины, которые не знают о том, что у них вагинизм, и молча страдают, испытывая определённое давление со стороны общества, партнёров и самих себя», – говорит она. – «Моё сердце болит за них, ведь никто не должен заставлять себя заниматься сексом, особенно если это причиняет им боль».

Согласно исследованию, опубликованному в Британском журнале акушерства и гинекологии, каждая 10-я женщина в Великобритании испытывает боль во время секса. Исследование в США с использованием общенациональных репрезентативных данных показало, что 30 % женщин испытывают боль во время вагинального секса, и 72 % – во время анального. При этом большинство женщин не рассказывают партнёрам о том, что занятие сексом причиняет им боль.

В пример можно привести историю Тары Лэнгдейл-Шмидт, которая всю жизнь страдает вульводинией – состоянием, которое сопровождается жжением и болью в преддверии влагалища во время секса. Тара узнала о своем диагнозе и получила соответствующее лечение лишь спустя годы безуспешных попыток разобраться, что с ней не так. В статье для журнала Bustle она рассказывает о том, как это состояние повлияло на её сексуальную жизнь. Четыре долгих года врачи пытались снизить болевой синдром и рекомендовали вино и ибупрофен, чтобы снизить боль, не ставя какого-либо диагноза. Лишь самостоятельно изучив вопрос, она выяснила, что страдает от вульварного вестибулита, разновидности вульводинии. В конце концов, Тара так устала от врачей, прописывающих лекарства, которые не помогают, что придумала магнитный расширитель. После первого безболезненного секса она заплакала от счастья.

Боль и секс неразрывно связаны в сексуальной реальности многих женщин. Задумайтесь на секунду о том, как легко наше общество принимает этот факт. «Мир удивительно спокойно относится к тому, что женщины порой плачут после сексуального контакта», – заявляет Лили Луфборо в эссе под заглавием «Женская цена мужского удовольствия», которое было написано в ответ на тревожную дискуссию, произошедшую в 2018 г.

В январе 2018 г. на относительно малоизвестном вебсайте Babe.net была опубликована история, содержащая обвинения комика Азиза Ансари в преступлении сексуального характера. В последующие недели эта история стала одной из самых горячо обсуждаемых тем того времени, которая буквально расколола общество на две части. В статье женщина, называющая себя Грейс, описывает свидание с Ансари и обвиняет его в том, что он проигнорировал её вербальные и невербальные сигналы о том, как плохо и некомфортно она себя чувствовала. После того сексуального контакта, который она называет «худшей ночью в моей жизни», она почувствовала себя униженной.

История вызвала бурный отклик у читателей, которые подвергали сомнению действия Грейс (разумеется, оставив без комментариев поведение Ансари). Читатели задавали вопросы: почему она не ушла, не сказала ему, что ей неприятно? Но главный вопрос, которым все задавались, должен был звучать так: «Почему вас интересует такая мелочь, как дискомфорт, испытываемый женщиной во время секса?»

Эссе Луфборо, однако, отсекает эти поверхностные точки зрения и рисует точную и впечатляющую картину реальной сексуальной жизни женщин и того, что для них представляет собой «плохой секс». «Беглое исследование форумов, на которых люди обсуждают „плохой секс“, показывает, что для мужчин это пассивная партнёрша и скучный процесс», – пишет Луфборо. – «Но, когда женщины говорят о „плохом сексе“, они имеют в виду принуждение, эмоциональный дискомфорт или, чаще всего, физическую боль». Учёный Дэбби Хербеник, эксперт в области человеческой сексуальности, согласна с оценкой Луфборо: «Под „хорошим сексом“ женщины часто подразумевают безболезненный секс, в то время как мужчины имеют в виду, что они получили оргазм».

Профессор Сара МакКлелланд, специалист в области исследований женского здоровья и психологии Мичиганского университета, провела обширное исследование роли, которую играет пол в значении сексуального удовлетворения. «Участницы исследования описывали нижнюю часть шкалы негативно окрашенными словами, такими как „подавленность“, „грусть“, „боль“ и „унижение“», – говорится в одной из её статей на эту тему. – «Ни один из участников мужского пола не использовал слов с таким сильным отрицательным значением». Вместо этого мужчины объясняли низкий уровень сексуального удовлетворения такими причинами, как одиночество, непривлекательность сексуальной партнёрши и недостаточное количество сексуальной стимуляции.

Стоит отметить, что опыт женщин, живущих с болевым синдромом, сильно различается. В этой главе речь идёт о давлении со стороны социума или сексуального партнёра, которое вынуждает женщин с такими синдромами заниматься сексом, даже если это причиняет им мучительную боль. Однако некоторые гинекологические состояния предполагают, что женщины, страдающие от них, вовсе не способы заниматься некоторыми видами секса. Во время моего исследования я разговаривала с женщинами, которым диагностировали эндометриоз, они не могут заниматься вагинальным сексом с партнёрами, как бы им этого ни хотелось. С ощутимым огорчением и обидой они описывают разрушительный эффект, который оказало это состояние на их отношения и психологическое здоровье.

Если мы посмотрим на уровень внимания, которое научное сообщество проявляет к проблеме женской диспареунии – это медицинское обозначение болезненного секса – нам всё станет ясно. В эссе Луфблоу сравнивает количество клинических исследований диспареунии и эректильной дисфункции: «Журнал PubMed провёл 393 клинических исследования диспареунии. Из них всего 10 посвящены вагинизму, и 43 вульводинии. Для сравнения, эректильную дисфункцию исследовали целых 1954 раза». Разница между этими цифрами потрясает. Исследований, посвящённых сексуальному удовлетворению мужчин, в пять раз больше, чем тех, которые затрагивают проблему болезненного секса у женщин. Как это возможно? Луфборо утверждает: «Потому что мы живём в культуре, которая относится к женской боли как к норме, а к мужскому удовольствию как к праву».

В нашей культуре женская боль возведена в статус нормы. Но для темнокожих женщин боль не только стала нормой – в их боль не верят, её не воспринимают всерьёз. Предварительные результаты ещё не опубликованного исследования «Боль и удовольствие», проведённого доктором Шемекой Торп из Университета Кентукки, показали, что 60,9 % темнокожих женщин сообщили о нежелательной боли во время секса по обоюдному согласию. А расовые предрассудки в сфере репродуктивного здравоохранения имеют чудовищные последствия. Темнокожие женщины в пять раз чаще, чем белые, умирают из-за осложнений во время беременности.

Недостаток исследований простирается и на более распространённые гинекологические состояния. По данным Endometriosis UK, каждая 10-я британка репродуктивного возраста имеет эндометриоз. Однако, несмотря на распространённость этого состояния, врачи всё ещё не знают ничего о его причинах, и в среднем для постановки диагноза требуется 7,5 лет. Темнокожим женщинам вдвое реже диагностируют эндометриоз в сравнении с белыми женщинами. Люсия Осборн-Кроули отмечает в отчёте Refnery29: «Поскольку это состояние мало исследовано и неправильно понято, способы лечения крайне ограничены, и не существует средства, которое могло бы избавить от эндометриоза насовсем. Вдобавок, мы по-прежнему не знаем, какие причины вызывают эндометриоз».

Внимательно изучите те немногие научные исследования, которые посвящены диспареунии, и вы обнаружите академическое подтверждение нормальности болезненных ощущений у женщин во время секса. В научной работе о текущем состоянии диспареунии и его лечении один исследователь написал, что «каждый, кто регулярно сталкивается с жалобами на диспареунию, знает, что женщины склонны продолжать половой акт, при необходимости, с крепко стиснутыми зубами». В той же самой работе указывается, что около 15 % женщин страдают хронической диспареунией, которая «представляет собой не вполне понятное, редко излечиваемое, очень проблематичное и мучительное состояние».

Этот безотчётный образ женщины, которая терпит секс, сцепив зубы, нелегко изгладить из сознания. Писатель Сорайя Чемали делится размышлениями по поводу этой цитаты в книге «Ярость ей к лицу: Сила женского гнева»: «Люди стискивают зубы, когда им больно. Но также это происходит, когда их переполняет ярость».

Журналист Ханна Ван-де-Пир не понаслышке знает о том, каково это – стискивать зубы от боли. Она ничего не слышала об этом состоянии до того, как ей исполнилось 19 лет, когда студент-медик, с которым она встречалась, в шутку упомянул его в разговоре с ней. До того момента её пугала одна лишь мысль о вагинальном сексе. «Каждый раз, когда мужчина пытался проникнуть в меня – чем угодно: пальцем, членом, секс-игрушкой, – всё заканчивалось тем, что я складывалась пополам от боли. До того как я тщательно изучила вагинизм и все его симптомы, думала, что боль, которую испытываю при проникновении, объясняется тем простым фактом, что я девственница».

Ван-де-Пир говорит, что единственная причина, по которой у неё не было секса до 21 г., заключалась в том, каким болезненным она представляла свой первый раз. Она думала, что будет много крови. Мысль о том, что это может быть приятно, даже не приходила ей в голову. Когда Ван-де-Пир было 20, она впервые поговорила о своей проблеме. «До этого я объясняла моему тогдашнему парню о том, что испытываю боль при проникновении, я девственница и не готова к вагинальному сексу на данный момент», – рассказывает она. – «Спустя несколько месяцев попыток – к слову, мы пробовали не только классический секс, но и пытались проникнуть в вагину пальцами и вибратором – поняли, что ничего не помогает».

Её парень, ничего не знавший о вагинизме, сказал ей, что пытаться вой ти в неё было всё равно, что «снова и снова биться о кирпичную стену». Эти слова показались Ван-де-Пир знакомыми – она вспомнила, что видела подобную фразу в статье про вагинизм. Тогда-то она и сказала своему парню, что у неё может быть это заболевание. Полгода спустя медицинский диагноз подтвердил это предположение.

До того как у Ван-де-Пир появились серьёзные отношения, во время секса она старалась улыбаться и терпеть боль. «Каждый раз во время случайного секса без проникновения с другими людьми мне казалось несексуальным говорить им, что у меня что-то болит», – вспоминает она. Ей было трудно объяснить, почему она не хочет потерять девственность с этим человеком. Она, как могла, сдерживала эмоции во время полового контакта с незнакомцами. «Я не жаловалась, была тихой и покорной, даже когда не хотела быть такой».

Ван-де-Пир диагностировали вагинизм, она была поражена и позже призналась, что «с трудом вынесла это». Об этом не рассказывали на уроках полового воспитания в школе, и она не знала никого, кто страдал бы от этого состояния. В её сознании непрестанно крутились мысли о том, что никогда не сможет иметь детей или сдать мазок из шейки матки, о том, как ей придётся говорить будущим сексуальным партнёрам о своей «неполноценности». Эти мысли пугали её так сильно, что она не могла снова обратиться к доктору. Во время этого промежуточного периода чувствовала себя подавленной всякий раз, когда её партнёр заговаривал о сексе. «Часто я просила его попытаться войти в меня, хотя мы оба знали, что это вызовет у меня эмоциональную/психологическую панику, и, когда очередная попытка окончится провалом, я отправлюсь в душ и разрыдаюсь», – рассказывает она. «Я чувствовала себя потерянной женщиной, неудавшейся девушкой и будущей матерью». Ей казалось, словно у неё отобрали её женскую сущность.

Когда Ханне наконец удалось преодолеть парализующий страх и посетить врача, она поняла, что это решение крайне полезно и продуктивно. Ей попалась очень чуткая и дотошная женщина-врач, которая заверила Ван-де-Пир в том, что её состояние отнюдь не редкость. «Она задала мне ряд вопросов о моей сексуальной жизни, расспрашивала о том, что могло стать причиной физической или эмоциональной травмы, например, сексуальное насилие (то, с чем я не сталкивалась лично)». Ван-де-Пир сдала анализы на ЗППП и множество других состояний, которые могут вызывать боль во время секса, например хламидии, гонорея и рак вульвы. Также врач рассказала ей о дыхательных упражнениях, которые она могла делать, пока в её вагину вставляют маленький расширитель. «К моему немалому удивлению, мне удалось безболезненно вставить расширитель во всю длину и даже использовать расширитель большего размера во время второго приёма», – говорит она. – «В конце приёма врач похвалила меня за храбрость, которую я проявила, рассказав ей о своих страданиях, и уверила меня в том, что все виды секса должны приносить удовольствие – и даже первый вагинальный секс!»

Как только пришли результаты анализов, свидетельствующие об отсутствии рака вагины и ЗППП, началось лечение. Ван-де-Пир выяснила, что она страдает мягкой версией вагинизма, что удивило её, учитывая то, сколько мучений она вынесла, пока не обратилась за помощью. «Улучшения не заставили себя ждать, едва я начала применять различные формы лечения, такие как упражнения Кегеля (90 с лишним повторений в день!), расширители и курс крема с гидрокортизоном», – объясняет она. «Через три месяца я уже могла использовать тампоны во время месячных. Через шесть месяцев я спокойно вводила во влагалище секс-игрушки. А в конце сентября состоялся мой первый вагинальный секс, который принёс мне удовольствие».

И хотя Ван-де-Пир рассталась с тем парнем, она может заниматься сексом со всеми, с кем ей заблагорассудится, не переживая о боли. Она открыла для себя новые грани удовольствия, экспериментируя с проникновением наедине с собой. Она больше не волнуется о том, как будет сдавать мазок из шейки матки. Ванде-Пир говорит, что предрассудки, связанные с этим состоянием, оказались для неё не менее губительными, чем его физические симптомы. «Теперь я подтверждаю слова моего врача о том, что секс в любой форме, при условии, что он происходит по обоюдному согласию, должен приносить удовольствие обоим партнёрам», – заявляет она. «Нет никакого удовольствия в том, чтобы говорить своему сексуальному партнёру о том, что у тебя расстройство, которое не позволит проникнуть в твою вагину. Но ничуть не больше удовольствия в том, чтобы лежать и терпеть боль во имя удовольствия твоего партнёра».

Ван-де-Пир писала о своём опыте для таких платформ, как HuffPost UK и BBC, и получила множество откликов от девушек в возрасте от 17 до 23 лет, которые испытывают симптомы вагинизма. Эти девушки часто просят её совета о том, как рассказать партнёрам (обычно мужского пола), что для них невозможен секс с проникновением. «Часто женщины боятся, что их партнёры посмеются над ними, потеряют интерес к ним или перестанут испытывать сексуальное желание», – рассказывает она. – «По этой причине первый сексуальный опыт женщин, страдающих вагинизмом, в большинстве случаев будет связан с болью и неловкостью. Из-за этого они могут прийти к выводу, что секс всегда такой, и это совершенно отвратит их от интимной близости». Кроме того, она получает письма от женщин, которые испытывают боль во время секса по множеству других причин, и отказываются говорить об этом с партнёром из страха «испортить момент».

Замалчивание собственной боли из страха разрушить настрой пугающе широко распространено. Крайне мало исследований было посвящено причинам, по которым женщины, испытывающие боль во время секса, не говорят об этом партнёрам. Однако в 2019 г. Аллисон Картер, сотрудница Института Кирби, исследовательской группы UNSW Сидней, совместно с коллегами провела исследование общих причин, по которым женщины утаивают информацию от партнёров. Используя общенационально репрезентативные сведения Национального исследования сексуального здоровья и поведения, проведённого в США в 2018 г., они обнаружили, что лишь половина опрошенных женщин говорят партнёрам о том, что им больно во время секса, каждая пятая женщина, сообщавшая о болезненном сексе, призналась, что «не очень хотела заниматься сексом или не хотела вовсе, но тем не менее сказала „да“, также каждая пятая женщина сообщила, что тот сексуальный опыт был „малоприятным или совсем неприятным“». Одним из ключевых факторов того, что женщины не говорят партнёрам о боли, является нормализация боли во время секса.

В отчёте говорится, что «решение некоторых из наших респондентов продолжать занятие сексом, несмотря на боль, и не заводить разговор о боли чаще всего было представлено как нечто нормальное и незначительное». Некоторые из респондентов пытались поменять позицию или замедлить темп движений, чтобы снизить боль, в то время как другие считали боль неизбежной и игнорировали наличие проблемы по той причине, что ранее она уже обсуждалась или существует слишком долго, чтобы обращать на неё внимание. «Нормализация боли проявляется по-разному: боль присутствует постоянно, становится нормой и рутиной или чем-то незначительным. Порой эта нормализация избирательна (к примеру, человек считает нормальным сухость во влагалище и отсутствие возбуждения во время секса)».

Учёные пришли к выводу, что в гетеросексуальных отношениях помимо нормализации боли огромную роль играют гендерные стереотипы и культурные сценарии. К примеру, женщины не хотят показаться «грубыми или требовательными», в сексе от них ожидают «покорности и подчинения», при этом мужчинам отводится активная, контролирующая роль. «Вследствие этого для некоторых женщин приоритетом становится удовольствие партнёра, и они, ни слова не говоря, соглашаются на болезненный секс.

Другие же терпят боль во время секса во избежание неловкой ситуации или чтобы защитить эго партнёра… В целом становится очевидным эмоциональный вклад женщин в отношения – они несут ответственность за удовлетворение сексуальных потребностей мужчин, справляются со своими чувствами и поддерживают отношения на плаву».

Другие исследования показали, что разговоры с партнёром о неприятных ощущениях во время секса могут впоследствии привести к большей удовлетворённости сексуальным контактом. Но разговор не всегда возможен. Как отмечено в вышеупомянутом отчёте, «у прерывания полового акта посреди процесса могут быть социальные и эмоциональные последствия: снижение физического возбуждения, огорчение или злость партнёров, женщина может показаться (порой даже самой себе) ненормальной или неадекватной».

Женщины, которые решились рассказать партнёрам о боли и дискомфорте, отмечают, что после этого уровень неприятных ощущений снизился. «Причиной этого может быть усиление эмоциональной близости и доверия, смена позиции и движений или сочетание эмоциональной близости и физической восприимчивости», – поясняют исследователи. «Подобно тому, как удовольствие зависит не только от физических ощущений, болевой синдром у женщин может снижаться, когда партнёр внимателен, отзывчив и заботлив».

Не все положительно реагируют на сообщение о том, что их сексуальный партнёр испытывает боль или ему нужно больше времени на разогрев, или замедлить темп. Джули, которая страдает эндометриозом, часто называли кайфоломщицей, когда она просила партнёров замедлиться. До постановки диагноза она знала о том, что с ней что-то не так, потому что всегда испытывала трудности в сексуальной жизни. Все партнёры Джули были мужчинами, и, по её словам, секс стал серьёзным источником стресса в её отношениях, потому что она никогда не могла полностью погрузиться в процесс. «Проникновение всегда сопровождалось мучительной болью, как бы я ни старалась расслабиться и снизить трение. Меня постоянно называли занудой или кайфоломщицей, потому что мысленно я хотела полного единения с партнёром, но моё тело не позволяло этого сделать».

Раньше Джули всеми силами старалась избегать с партнёрами ситуаций, которые могут привести к сексуальному контакту, поскольку знала, что боль не заставит себя ждать. Одна лишь мысль о сексе вводила её в состояние стресса и эмоционального напряжения. «Когда я оставалась у моих партнёров на выходные, они говорили, что хотят заняться со мной сексом. А я отвечала: „Эээ, может быть, в следующий раз?“ или „Мне что-то не хочется“. Так я и справлялась», – говорит она. – «Но даже если я давала согласие на секс, мне было сложно начать этот процесс. Мне требовалась очень длительная прелюдия».

Прелюдия имеет для Джули огромное значение. Она пробовала техники глубокого дыхания и мышечного расслабления, но всё безрезультатно. «Поэтому для меня секс похож на „удары об стену“. Иногда пытаюсь возбудиться, но боль настолько сильна, что я вынуждена остановиться. В частности, по этой причине меня называют динамщицей. Кроме того, слишком длительная прелюдия тоже способна убить настрой».

Однако сейчас у Джули очень понимающий партнёр. Ещё до того, как ей поставили диагноз, он был поразительно терпеливым и постоянно спрашивал, что он может сделать, чтобы секс стал для неё приятнее. «На данный момент мой партнёр, по-видимому, единственный достаточно зрелый мужчина, который способен понять меня, когда я говорю, что мой разум хочет заняться с ним любовью, но моё тело не готово. Он с радостью готов сделать всё, что угодно, чтобы мне не было больно. С пониманием относится к тем дням, когда я не могу расслабиться и прошу его прекратить». Теперь, когда Джули поставили диагноз, она чувствует себя значительно спокойнее. Раздумывает над операцией, которая позволит ей вести здоровую сексуальную жизнь.

Женщины с хроническими гинекологическими проблемами сталкиваются со множеством трудностей в сексе и в отношениях. Важно отметить, что многие женщины с такими состояниями, как эндометриоз, хотят заниматься сексом с партнёрами, но физически не могут этого сделать.

У Амелии эндометриоз, и её первый секс случился, когда ей было 20 лет. К тому времени она уже более 10 лет страдала от болезненных месячных и других симптомов эндометриоза. В тот момент ей ещё не поставили диагноз. «Мой первый опыт был не самым приятным, но я думала, что со временем всё станет лучше. Однако спустя годы дискомфорт превратился в пульсирующую, пронзающую боль», – рассказывает она. Муж был её единственным сексуальным партнёром – она это не планировала, просто так получилось. «Он очень заботливый и всегда ждёт от меня первого шага, потому что не знает, когда я испытываю особенно сильную боль. Думаю, иногда он слишком осторожен, потому что он постоянно избегает сексуальных ситуаций, и поэтому я никогда не ощущаю давления с его стороны. В одном я уверена, у него точно есть сердце».

Она добавляет: «Я попробовала несколько методов лечения, и самым эффективным оказалась физиотерапия. Однако после того, как COVID-19 сделал физиотерапию недоступной для меня, мы с мужем совсем не можем заниматься вагинальным сексом. Можно сказать, вирус повлиял на мою сексуальную жизнь, полностью избавив меня от неё».

Внимательный партнёр, который не будет ставить своё удовольствие выше чужой боли, это необходимый минимум. Однако, к сожалению, в реальности лишь немногим с этим везёт. Легко заявить, что женщины должны говорить о том, что испытывают боль, и мужчины, в свою очередь, должны быть внимательнее к их потребностям. Но на самом деле эта проблема куда глубже – очевидно, она укоренилась в нашем обществе на культурном уровне.

Истории в этой главе проливают свет на проблемы, связанные с гендерными ролями в гетеросексуальной культуре. Профессор Фиона Вера-Грэй утверждает, что существующие сексуальные и гендерные нормы рассматривают женщин как «объекты», а мужчин как «субъекты» секса. «Сексуальному удовольствию и вожделению женщин редко придаётся такое же значение, как мужскому. В результате многие мужчины ставят собственные сексуальные потребности на первое место или относятся к сексуальному удовольствию женщины как к „достижению“, которое подтверждает их собственные сексуальные способности», – говорит она. «Эти нормы сочетаются с гендерными стереотипами, которые внушают мужчинам, что они обязаны доказывать свою гетеросексуальность и имеют право распоряжаться женщинами. Которые принуждают женщин быть скромными и утверждают, что они не должны быть сексуально активными и обязаны ставить на первое место чувства мужчин в сексуальном и эмоциональном контексте».

Сочетание этих норм создаёт предпосылки для такого поведения мужчин, при котором женщины испытывают унижение, дискомфорт и боль. «Тем не менее важно отметить, что, хотя этот контекст общий для всех мужчин, лишь некоторые из них ведут себя подобным образом», – отмечает Вера-Грэй. Поэтому нельзя винить во всём культуру – нужно смотреть на действия и решения конкретных мужчин, ведь в противном случае социальные нормы могут использоваться в качестве оправдания недостойного поведения.

Также следует обратить внимание на сексуальное образование. Ханна Ван-де-Пир недовольна половым воспитанием, полученным в школе. «О женском удовольствии не было и речи», – говорит она. – «Помимо того, что им не рассказывали о том, как мастурбируют женщины, им внушали, что боль во время первого полового акта – это нормально. Мужские проблемы сексуального характера вроде эректильной дисфункции были подробно изучены нами, а о женских сексуальных проблемах, таких как вагинизм, никто не говорил. Предполагалось, что потеря женщиной девственности – болезненное и неприятное событие. Нам сказали приготовиться к крови и дискомфорту». При этом ничего не было сказано о различных видах неприятных ощущений, которые могут возникать во время секса, и их причинах – сухости, недостатке смазки и вагинизме. «Уроки сексуального воспитания невольно внушали девочкам страх и отвращение к сексу, поскольку нам никогда не говорили о том, что боль во время секса – это не норма, и что секс должен приносить удовольствие».

Джастин Хэнкок, просветитель в вопросах сексуальности и отношений на ресурсе Bish UK, также считает, что половое воспитание часто подтверждает представления о том, что «секс бывает болезненным для женщин, будет больно, какое уж тут удовольствие», – говорит он. – «Согласно данным Национального опроса о сексуальных отношениях и образе жизни, около 10 % девушек регулярно испытывают боль во время секса, и я думаю, что это происходит из-за отсутствия знаний о том, как сделать секс приятным, из-за того, что вагинальный секс считается единственным возможным вариантом, а также из-за недостаточного знания (и понимания) строения женских половых органов». Хэнкок считает, что патриархальные представления о том, что такое секс и для кого он, всё ещё глубоко укоренены в общественном сознании. «Расхожее представление о том, что женщины хотят любви, а мужчины секса – это одна из основополагающих „истин“, которую мы всё время слышим, и она тем не менее совершенно не соответствует действительности». Если у вас в школе были уроки полового воспитания, вспомните о том, какими словами на них описывали секс, и задумайтесь, как эти убеждения повлияли на ваши ожидания. Лично мне говорили, что мой первый вагинальный секс (единственный вид секса, признаваемый программой обучения) обязательно будет болезненным. Единственный раз я услышала слово «клитор» на семинаре по гигиене во время месячных, когда мой одно классник выкрикнул это слово, за что тут же получил выговор от явно сконфуженного преподавателя. За время обучения у меня сложилось представление о том, что боль – это неотъемлемая часть секса. Удовольствие? Что это вообще такое? И, похоже, такие сведения распространялись везде и всюду.

Картер и её соавторы пришли к следующему выводу в вышеупомянутом отчёте о боли во время секса: «Должно быть само собой разумеющимся фактом, что боль не является неотъемлемым элементом секса, с которым женщинам следует смириться». Женщины не должны терпеть боль во время секса, стиснув зубы. Наша культура должна перестать воспринимать женскую боль во время секса как данность. Или как сопутствующий ущерб во имя мужского удовольствия.