Отделение четвертое

О препятствиях, встречающихся нам при подчинении нашем себя воле Божией

Воля человеческая не найдет во всем мире лютейшей для себя пагубы, кроме самой себя. Это – препона тяжелейшая всех препятствий для того, чтобы ум наш не покорялся воле Божией. Величайшее зло для человека есть его своеволие, противляющееся воле Божией. Так как наши воля и разум связаны между собою союзом искренней любви, то явно, если воля пожелает сильно чего-либо неприличного, то разум не только не противится тому, но еще и подтверждает волю. Ибо разум есть как бы законотолкователь, который, быв подкуплен любовию, ласкательством или деньгами, изъясняет устав не по воле законодателя, но по желанию того, от кого получил деньги. Таким образом воле нетрудно привлечь разум на сторону неправого своего вожделения тесною с ним дружбою. О самолюбивой и злой воле Ансельм Бернардинец справедливо рассуждает, говоря: «Один только Бог все творит по собственной воле, ибо Его воля – выше всякой другой воли, которой бы она следовала и покорялась. Итак, когда человек делает что-нибудь противное воле Божией, отнимает венец у Бога, ибо венец (корона) принадлежит только одному царю, таким же образом собственная воля подобает только Единому Богу: и как человек, похищающий царский венец, восстает против царской власти и подлежит строжайшей казни, так и тот, кто похищает и присвояет себе достойное Единому Богу, грешит тяжко против Бога. Но как собственная Божия воля есть источник и причина всякого добра, так собственная человеческая воля есть начало всякого зла, если она не руководится волею Божиею. А потому верно положение, что там, где присутствует человеческое своеволие, многие бывают несправедливости и пагубы, когда воля наша совращена и повреждена бывает». О горе нам! Зачем мы, немощные, дерзаем противиться Богу и добровольно не утвердим нашу волю в Божественной воле? Мы одолжены воле Божией всем, чем мы пользуемся. Ибо мы не по одному, но по многим отношениям к Нему принадлежим Ему, и должны, хотим ли или не хотим, подлежать Его власти как своему Создателю, как вдохнувшему в нас душу живу, как обновившему нас, рожденных во грехе первородном, во Святом Крещении, в котором умерли мы для греха и ожили со Христом для жизни вечной и блаженной. Бог и доселе сохраняет нас и по естеству, и по искуплению. И дерзнем ли мы дарованную нам от Него же свободную нашу волю противопоставлять Его святейшей и праведнейшей воле безнаказанно? Поэтому если желаем быть тем, чем мы должны быть, именно: служителями Божиими, по воле Его, по Его мановению и распоряжениям Его, обязаны мы проводить всю свою жизнь, располагать все свои действия так, чтобы они ни в чем не противоречили воле Божией; но должны все делать совершенно и нелицемерно, по благоволению Божию, со всем усердием, по писанному: К Тебе возвожу очи мои, Живущий на небесах! как глаза рабов устремлены на руку господ их… так очи наши ко Господу, Богу нашему, доколе Он помилует нас (ср.: Пс. 122, 1–2). Другие препятствия к исполнению воли Божией встречаются нам в различных пороках или извращениях греховной плоти нашей, именно в недостатке в нас нищеты духовной или христианского смирения, в недостатке перенесения (в особенности от простых людей или низших нас по рангу) укоризн или бранных слов и тому подобного. Что же есть мерзостнее того, что человек, просвещенный Святым Крещением, который молит каждый день Бога, чтобы Его святая воля им и в нем совершалась, однако ж свою волю предпочитает Божией воле и хочет по своему рассуждению избирать, что он может претерпевать, в тех или других бедствиях пребывать, но не в этих, что терпит, но не так продолжительно, как теперь, и дальше в злостраданиях не желает оставаться; о, какие мы безрассудные и бесстыдные люди! Если бы печали и беды были те, каких мы хотим и желаем себе, то они бы для нас тягостны и печальны не были. Если желаешь истинно благоугодить Богу, то тебе должно молиться о том, и молиться прилежно, чтобы Он наставил тебя туда и в том, где и в чем Ему Самому лучше известно и угодно. Нетерпеливость наша есть самое бедственное состояние души, мы часто говорим: «Я готов это терпеть, но того не потерплю; это понесу и поднять готов, но того никогда не соглашусь терпеть и сносить». Дело господина есть распределять, кому из слуг в какой должности служить Ему, а не слуги. Блаженный Августин истинно сказал: «Тот превосходнейший из твоих служителей, который не столько желает услышать от тебя то, что ему приятно, сколько желает исполнить то, что от тебя услышит». Платон же не одобряет общенародного приветствия: «"Да поможет тебе Господь в том, чего ты желаешь"; но гораздо лучше, – говорит он, – следующее приветствие: "Помоги тебе, Боже, не в том, чего ты хочешь, но в том, чего Бог хочет". Ибо в этом состоит истинное благочестие: так и ты во всем предавай себя Богу». Благочестивый писатель Фома Кемпийский на вопрос верующего «Как я должен, Господи, предаваться Тебе, и в чем себя оставить?» отвечает от лица Иисуса Христа: «"Предавайся Мне непрерывно и вечно, во всем и не исключая ничего; Я хочу, чтобы ты для Меня совершенно все оставил. Как же ты хочешь совершенно быть соединен со Мною, не подавив воли телесной и душевной? Спеши предаться Мне, предайся всем сердцем и всею душою, и по мере усердия будешь для Меня любезнее и тем более приобретешь. Многие предают себя, но с исключениями: не хотят во всем положиться на Меня и хлопочут о своем будущем. Некоторые мне совершенно предаются только до тех пор, пока не встретят искушений, и при первой неудаче отстают от Меня, сами заботясь об удалении беды; много от этого они теряют". – "Господи, сколько раз мне отрицаться самого себя и в каких вещах и делах могу поступать по своей воле?" – "Ты должен отречься от своей воли всегда, всякий час, как в малейших вещах и в самых важных, без всякого исключения. Иначе как бы мог ты быть Моим, а Я – твоим, если не отречешься собственной воли относительно предметов внешних и внутренних вожделений: чем скорее и доброхотнее сделаешь это, тем лучше благоугодишь, и чем искреннее и усерднее это сделаешь, тем самым докажешь свою близость ко Мне и свою дружбу, и тем большей удостоишься награды"». Итак, воля наша ценится не по количеству жертвуемого ею, но по ее усердию поделиться с друзьями тем, что есть, а не тем, чего нет, как выразился святой апостол Павел во Втором послании к Коринфянам: если есть усердие, то оно принимается смотря по тому, кто что имеет, а не по тому, что не имеет (2 Кор. 8, 12). Если желаешь знать и награду добродетели, то знай, что награда эта выражается в добровольном согласовании своей воли с Божественною (в постоянном повиновении Богу во всех обстоятельствах), а не в величестве подвигов и не во множестве их. Поэтому справедливо блаженный Леон изрек: «Случается, что равняется неравный по своим ценным пожертвованиям, – по своим трудам с последним; так же ум благой может равняться с богатейшими приношениями». Еще в древности чрез пророка Исайю обличает Бог (как бы с сожалением!) наши фарисейские (лицемерные) поступки, говоря: укажи народу Моему на беззакония его, и дому Иаковлеву – на грехи его. Они каждый день ищут Меня, и хотят знать пути Мои, как бы народ, поступающий праведно и не оставляющий законов Бога своего; они вопрошают Меня о судах правды, желают приближения к Богу: Почему это – мы постимся, а Ты не видишь? смиряем души свои, а Ты не знаешь? – Это потому (говорит Господь), что в день поста вашего вы исполняете волю свою и требуете тяжких трудов от других… Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, угнетенных отпусти на свободу и расторгни всякое ярмо (ср.: Ис. 58, 1–3, 6). Подобных людей и теперь находится множество, которые всегда печалятся о своем скорбном и бедном житии, потому что сердце их привязано к временным земным благам, и они ропщут и негодуют, что блага эти не посылаются им от Бога в изобилии. Они действительно желают быть причисленными к творящим волю Божию и считаться таковыми, но весьма нерадиво ищут этого, ибо не подчиняют Божией воле свою волю, хотя и тщеславятся этим.

Старший брат Фомы Кемпийского Иоанн, муж благоговейный, обыкновенно повторял: «Хотим быть смиренными, но без презрения; – терпеливыми, но без скорби; – послушными, но без стеснения; – добродетельными, но без трудов; – нищими, но без оскудения; – кающимися, но без покаяния и истинного сокрушения сердца; желаем любимы быть, но без благорасположения; – чистыми, но без святыни: такое хотение немного лучше нехотения; – так по временам мы не хотим жить, однако ж и умереть не хотим, так Ангел может справедливо сказать нам на это: "Придет время, что молить будешь, чтоб не умереть, но умрешь и нехотя: страдать ужасаетесь и изыти из тела не желаете, как же мне поступить с вами?"». Как отвечать на сей вопрос, тому учит нас красноречивый Бернард, он подсказывает нам: «Жить стыжусь, ибо весьма мало успеваю в добрых делах, и умереть боюсь, ибо не готов к смерти». Всегда будешь готовым, человек, если только волю свою поручишь воле Божией. А потому каждый из нас в нуждах своих обязан увещевать самого себя, говоря или думая так: «Это послано мне праведным судом Божиим или в наказание за грехи мои, или для наставления меня в добродетельной жизни, или же для большей награды небесной». Кто так рассуждает, что все это посылает, или попускает приключиться нам Бог, Милосердный и Всеправедный Отец наш, тот будет радоваться в скорбях своих и не будет приписывать их людям или недругам своим, но единственно милосердному благоволению Божию.

Зачем мы смущаемся и бедствуем и самих себя не вручаем всецело воле Божественной? Горе тому, кто препирается с Создателем своим, черепок из черепков земных! Скажет ли глина горшечнику: что ты делаешь? и твое дело скажет ли о тебе: у него нет рук? (Ис. 45, 9). Вот, что глина в руке горшечника, то вы в Моей руке, дом Израилев (Иер. 18, 6). Кто же ты, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему: зачем ты меня так сделал? Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почетного употребления, а другой для низкого? (ср.: Рим. 9, 20–21). Зачем же ты, брение, глиняный сосуд, сопротивляешься своему Создателю, зачем не предашь себя совершенно в управление воли Божией: хотя или не хотя, находимся в воле Божией и, быв вразумлены Богом, пойдем к лучшему, по указанной дороге. Истинно некто сказал: если сердце наше не погрузится в Божие благоволение, то оно никогда не может избежать своих горестей. Ум наш и душу нашу то та, то другая тяготит печаль. Напрасно искать будем для нее врачебных средств, если не предадимся совершенно воле Божией, как учит нас Священное Писание. Кто презрит милосердную и любящую волю Божию, тот увидит правосудную.