Отделение второе

[Нужно исправлять самого себя, а не дела Божия Промысла]

В 523 году на Поместном Соборе Узиценском был епископ по имени Божехот (что Бог хочет), и другой там же был епископ Халкидонский того же имени, муж святой; он был, по повелению царя – арианина Гензерика, посажен в старую лодку без кормила и вёсел вместе с его клиром (причтом) и пущен в море на произвол судьбы, но паче надежды лодка с пассажирами благополучно прибыла в пристань Неаполя, где, находясь в изгнании, Божехот впоследствии благоугодно скончался. Да будет же у всех христиан это одно имя – «что Бог хочет» и единственное о том же попечение. Злонравный же человек тогда только говорит: «Будь, что Бог хочет», когда ему встретится в жизни его все угодное ему, нетрудное и бесскорбное. Напротив, все случающееся в жизни с благодарностию принимает от Бога тот, который, – нищета ли тяготит его, болезнь ли сокрушает, терпит ли он невинно бесчестие, лежит ли на смертном одре, всегда, – во всяком приключении с ним постоянно от сердца доброхотного произносит: «Да будет мне то, что Бог хочет!». Он не отказывается от потери ни имения, ни здоровья, ни несправедливого порицания, ни самой жизни, всегда говоря: «Будь со мною, что Бог хочет, что Ему угодно», не спрашивая: «Зачем это? зачем в это время? почему именно такой смертию приходится умереть?»; но всегда и на все готов он, повторяя одно и то же: «Будь то, чего хочет Бог». Сенека оратор предложил вопрос: «Что тебе необходимо для того, чтоб быть добрым?» – и отвечает благоразумно: «Хотеть быть добрым». И что добрее и лучше того, чего желает и требует от нас Премудрость Божия? Для мудрствующего (думающего) иначе и воле Божией сопротивляющегося предлагаю вразумление словами Сенеки: «Ты негодуешь и огорчаешься случившимся приключением, но ты не понимаешь, что в нем нет ничего злого, кроме зла, содержащегося в твоем негодовании и твоей нетерпеливости; говоришь: "Я изнемогаю в тот день, когда скорблю, когда приключится мне какое-либо несчастие: вот домашние мои болеют, потерпел убытки по имуществу; сгорел дом; а тут настают труды и заботы от страха разных бедствий, моровой язвы, войны и т. п.". Чего же тут скорбеть? Все это неново, всегда бывает так, оно само собою проходит и забывается. Верно, что должно было этому случиться, ибо все совершается по совету и воле Божией, но не по какому-либо слепому случаю или року. Если ты мне веришь, я открою тебе тайну моего сердца, именно: во всех противных мне и неприятных так называемых приключениях я так устроен, что не только несомненно верю и во всем повинуюсь Богу, но и во всем согласен с Ним, что так должно быть, и не по необходимости, а добровольно следую Его святой, премудрой Божественной воле (стыдно нам, христиане, пред язычником, ах, как стыдно!), никогда мне (продолжает он) не встретится такого приключения, которым бы я оскорбился или смутился, нет жертвы (даяние), которую бы приносил я по нужде (не добровольно). Все то, о чем жалеем и воздыхаем, чего страшимся и ужасаемся, – все это жертвы в жизни нашей, от которых быть свободным (изъятым) не надейся и даже не молись об освобождении от них», к ним сердце наше должно быть благорасположено: все, что есть и бывает в мире, существует по воле Божией, то же разумей и о нравственном нашем мире, все в нем бывает по воле или попущению Божию, – следовательно, должно быть, и мы не должны противоречить в том Богу, но быть Ему покорным и не дерзать порицать существующего (бытия). Весьма хорошее дело – не противиться установленному Богом порядку общего течения мировой жизни и следовать законам Божиим беспрекословно и охотно покоряться воле Божией во всем. Неспособный и презренный трус тот солдат, который неохотно, с боязнью и со вздохами идет в сражение. А потому и мы охотно должны идти на брань с вожделениями и противными Богу стремлениями собственной испорченной воли своей. Тот мужествен, кто совершенно предал себя Богу; напротив, малодушен тот и глуп (отродный, юродивый), кто хочет противодействовать событиям, по воле или по попущению Божиему происходящим, считая их злом и неустройством течения жизни, и хочет исправлять лучше дела Божия Промысла, чем самого себя: дела Всевышнего и Его Божественный Промысл порицает (охуждает) он и желал бы лучше, чтобы все устроено было иначе, чем самого себя вразумить и исправить. Все это поставило нас в ненормальное положение – мы не хотим жить, не хотим и умирать: жизнью скучаем, а от смерти страх удерживает, и все в наших желаниях непостоянно, изменчиво. Никакая самая благополучная жизнь не в состоянии вполне удовлетворить нас.

Отделение третье

[На смертном одре необходимо совершенно покориться воле Божией]

Сколь необходимо для вечного блаженства нашего соглашение своей воли с Божественною, об этом некто из богомудрых мужей дал такое наставление: «Всяк, приближающийся к смерти, на смертном одре да утверждает себя в милосердии Божием более заслугами и трудами Христа Господа, Спасителя нашего, нежели собственными делами; да полагает свою надежду во благости Христовой и ходатайстве Преблагословенной Богородицы, Приснодевы Марии и в молитвах за нас святых избранных Божиих. Приводя себе на память ужасные муки, открытые язвы и поносную, горькую смерть Христову и неизреченную Его любовь к нам, грешным, за которых Он принес Себя в жертву правосудию Божию, – да погружает (болящий) всего себя со всеми своими прегрешениями и небрежностию в неизмеримую глубину непостижимого милосердия Христова, принося себя в честь и славу Божию как живую жертву Господу Богу и испрашивая себе Божией помощи для подкрепления в немощах своих, в самый час смерти и после перехода в жизнь вечную. Истинно с нелицемерною любовию и полным самоотвержением своей воли решившийся все терпеть ради Божественной чести и правды не будет по смерти ввергнут в геенну огненную, даже хотя бы он грехи всего мира на себе имел. Нет ни одного более полезного наставления для приготовляющегося к смерти, как то, чтобы он сердечно предал себя в волю Божию с глубоким сожалением о своих согрешениях и с несомненным упованием на милость Божию и заслуги Христовы. Ибо как никакая мука не может коснуться Бога, так и того человека, который свою волю предал в волю Божию и искреннею любовию соединился с Ним. Примером этому служит благоразумный разбойник, на кресте распятый вместе со Христом: он с сердечным сожалением о грехах своих уверовал в Божественность распятого Христа, Которому предав себя всецело, не просил себе ничего другого, как только одной милости и благодати, возглашая: Помяни меня, Господи, когда приидешъ в Царствие Твое! Если же немощная твоя природа ужасается и трепещет пред лицом смерти, то всю печаль свою и ужас возложи на Господа и тотчас же получишь благонадежную помощь: смерть Христова доставит тебе утешение в твоей смерти. Он и многие избранные Его предварили тебя, не будь же нерадив в последовании им. Бренное тело, которое ты ныне оставляешь, – презренное и нищенское одеяние. Что тебе до того, если оно до времени покрыто будет землей и сгниет? Впоследствии то же самое тело твое оживет, восстанет и сделается бессмертным, нетленным, прославленным и светлым. Должно не забывать и рассмотреть мысленно: сколь доброжелательны были и готовы на смерть древние праведники Авраам, Исаак, Иаков, Моисей, Давид и другие им подобные, хотя в их время еще не была открыта дверь в Царство Небесное. Об этом читаем мы в Пятикнижии Моисеевом. Господь говорит Моисею: Взыди на гору Аварим и посмотри на землю, которую Я даю сынам Израилевым во владение, и скончайся там на горе. По повелению Господню Моисей взошел на горы Моавитские, посмотрел оттуда на землю Ханаанскую и скончался там и был погребен в долине земли Моавитской против Веффегора, и никто не знает места погребения его даже до сего дня (см.: Втор. 34, 1–6). Смотри, с каким охотным сердцем, по изволению Божию, Моисей, друг Всевышнего, принял смерть, хотя он и не вошел в обетованную землю, но перенесен был в лучшую, невидимую, то есть в тайное недро покоя (на лоно Авраамово), где праведных души пребывали в ожидании пришествия Христова: ныне же свободный вход в Отечество Небесное Господом Иисусом Христом открыт верным Его последователям». Поэтому, любезный христианин, видя приближающуюся смерть, а еще лучше прежде ее пришествия, совершенно покори свою волю Божественной воле и предай всего себя Господу Богу, во всяком случае повторяя: «Будь то, что Богу угодно!».