Отделение первое

[Душевный мир зависит от единения человеческой воли с волею Божией]

Вот причина совершеннейшего мира, внутреннего спокойствия души и совести, которым наслаждались древние люди, а посему и блаженствовали подобно святым: они, подобно нам, подвергались многоразличным бедствиям, часто болезни изнуряли их тело, печали смущали их сердца. Ибо кто из них был наиболее приятным Богу, тот обыкновенно подвергался множайшим бедствиям. Откуда же они почерпали столь неизменное постоянство ума? такое благодушие в лице и взоре и такую радость? такую всегдашнюю торжественность, так сказать, в своей жизни, как бы у них был праздник за праздником? Все это истинно происходило у них от совершеннейшего единения их воли с Божественною волею. Тщетно касались их в том или другом отношении многоразличные беды – они были для них безвредны, по сказанному: Не приключится праведнику никакого зла, нечестивые же будут преисполнены зол (Притч. 12, 21).

Потому-то благоугоднейшие мужи тогдашние были в то же время благополучны и счастливы, ибо во всех поступках своих познавали волю Божию и почитали ее, в ней одной покоились, радовались и богатились. Но такой образ жизни был известен и эллинским философам, ибо они так о нем мудрствовали (рассуждали): «Благополучие человеческое состоит в том, когда он поступает в своей жизни сообразно и согласно с влияниями присущего каждому от самого рождения духа или Ангела, словом, своего гения-хранителя. Все же это бывает по мановению и воле Высочайшего Мироправителя». Эпиктет, философ, мудро о сем выразился, говоря: «Укажите мне какого-нибудь болящего, который, несмотря на свою болезнь, счастлив; находящегося в бедах и при этом – он счастлив; умирающего, который считает себя счастливым; находящегося в бесчестии, который, однако ж, в душе своей счастлив: счастие каждому из них доставляют его ум и сердце, это те счастливцы, которые, мудрствуя по Бозе или с Богом, никогда не обвиняли ни Бога, ни человека, находясь в мирских (внешних) злоключениях. Они не считали себя лишенными никакой собственности, не были раздражаемы ни единым злоключением, никогда не были движимы гневом, никому не завидовали и никому не противоборствовали. Короче сказать, они, помня, что без воли Божией ничего не бывает, все случающееся с ними приписывали воле или попущению Божиему и все безропотно принимали как бы от руки Божией». Что можно сказать против этого? И что можем представить себе выше и честнее всего этого? Некогда два человека (друга) рассуждали о сем предмете. Один из них сказал: «Если все происходит по воле Божией и совершается ею, так что ни одна птица, по слову Христову, не впадет в сеть без того, чтобы Бог прежде всех век не предувидел и не захотел бы этого, то мы, если постигаем это умом своим и верим сердцем, всегда будем счастливы и никогда не будем неблагополучны и проживем век свой как бы в небе». Другой сказал на это: «Да, в таком случае мы бываем совершенно безопасны и счастливы, но немногие постигают это в совершенстве своим умом, не потому чтобы это было трудно для уразумения, но потому что не прилепляются к этому всем своим сердцем, а увлекаются пустыми забавами». Хотя и то еще в этом виновно, что о сем не толкуется понятно и вразумительно на проповеди (в храме). Много пишется книг и повестей потешных и даже вовсе пустых и в мирской жизни часто бесполезных, чтение которых едва ли приносит какую-нибудь пользу для усовершенствования души и вечного ее спасения. Об этом последнем предмете постоянно следует вразумлять, поучать и доказывать опытными примерами, что всякий человек, предавшийся всею душою и всем сердцем Богу, в настоящей жизни живет на небе, пребывая вне неба, потому что Бог живет в нем, а где Бог – там и небо.

Святая Екатерина Сиеннская, честнейшая девица, обыкновенно говаривала: «Добронравные и мужественные люди уподобляются нашему Спасителю, как Он, находясь в тягчайших мучениях (на Кресте) был спокоен душою Своею так же, как и до страдания Своего, хотя и страдал телом до смертного изнеможения, так и они пребывают в этом отношении неизменны в своем духе, хотя и терпят телесно и переносят многие страдания, которые, однако ж, нимало не препятствуют внутреннему их блаженству». Так праведный Иов столько же предан был Богу, когда претерпевал неизреченные бедствия, как и во время своего благоденствия и изобилия; осмеливаюсь даже сказать, что Иов ближе стал к Богу и вступил в теснейшее с Ним общение, находясь в нищете, пораженный гнойными язвами, чем когда он, будучи в чести и славе, восседал на величественном престоле. Никакие темно-мрачные бедствия не возмогут отнять веселия и радостей сердца и ума, преданных в волю Божию.

Подсолнечник, илиотропион (по сказанию Плиния), никогда не изменяет своих листьев, равно то же должно сказать и о человеке, отдавшем себя в волю Божию: и лист его не вянет: во всем, что он ни делает, успевает (ср.: Пс. 1, 3).

Отделение второе

[Люди, истинно преданные в волю Божию, творят чудеса]

Некто из персов, хвалясь многочисленностию своего войска, посланного на брань против греков, сказал с гордостию: «Завтра мы помрачим солнце своими стрелами». На это ответил тотчас же ему грек: «Я очень доволен этим: в тени нам лучше будет сражаться». Так истинно преданный Богу человек говорит: «Если нападет на меня вся сила демонская, умножатся враги мои и стрелами своими помрачат самое солнце, не убоится сердце мое (Пс. 26, 3), в тени этой мне благонадежнее сражаться, и буду я сражаться, а какая будет воля на небе, пусть так и будет со мною (ср.: 1 Мак. 3, 60)».

Кассиан рассказывает следующий случай: однажды старик из Александрии, христианин, окружен был множеством язычников, подобно тому как волки окружают и нападают на ягненка. Все нападающие единогласно решили растерзать этого старика, повалить, избить, наругаться над ним, одним словом, сделать его предметом своих буйных ругательств и насмешливых игралищ и поруганий. Наконец, один из них, издеваясь над стариком, спросил его: «Какие чудеса сотворил Христос, которым вы так величаетесь?». Благоразумно отвечал ему старик со смирением: «Вот какие чудеса сотворил Он, что я обиды, насмешки ваши надо мною терпеливо переношу и не переменяю своего разумения о Его величии и готов претерпеть еще большие обиды по любви к Нему, если бы вам вздумалось их совершить надо мною». Действительно, величайшие чудеса совершаются и в наше время людьми, истинно преданными воле Божией, они сами сознают, какая сила среди бурь и волн делает их неустрашимыми, среди разорений сохраняет их целыми и непоколебимыми, и они все нападения человеческие на них вменяют ни во что. Истинно, и ныне совершаются древние чудеса: горящий куст и несгорающий; ввергнутые в горящую печь отроки, во огне стоящие неприкосновенными от огня и невредимыми. Подобные и ныне встречаются печали людям невинным и справедливым, но печали эти кажутся иногда им таковыми не по производимому опечаливающему ощущению, а по нетерпеливости опечаливаемых. Те лица, которые каждое поражающее их злоключение принимают как попущение Божие для засвидетельствования ими своего мужества и терпения и возводят оное к воле Божией, те не страшатся никаких неудобств, не ропщут на Бога за их попущение и не жалуются. Они все случающееся с ними принимают с благо дарностию и обращают во благо, приписывая все Божественной воле и Божественному распоряжению.

Рассказывают о горе Олимп, находящейся на границах Македонии и Греции, что она – самая высокая гора и так возвышена над поверхностию моря, что никогда не досягают ее вершины ни ветры, ни дожди, ни снега; о ней поэт Лукан выразился так: «Олимп выше облаков, – вершины его окружает чистое небо за пределами всяких атмосферических изменений, там нет ни птиц, ни других животных, воздух там до того тонок и разрежен, что недостаточен для дыхания». Все это стало известно только по тщательным исследованиям естествоиспытателей, которые для достижения вершин этой горы изобрели разные средства для доставления себе свободного дыхания на высотах сей горы, например, употребляли мокрые губки для освежения ноздрей и другие средства употребляли для сгущения воздуха в своем путешествии на гору; достигши же вершины, делали на песке различные надписи; на другой год, взойдя на гору по истечении годичного срока, находили их нимало не поврежденными, как теперь только написанными от них, и это служит верным доказательством, что там нет места ни ветру, ни дождевым или снежным бурям и возмущениям. Гора Олимп может служить эмблемою жизни человека-христианина, достигшего совершенного самоотвержения, то есть всецелого предания себя воле Божией: как на Олимпе нет места ни бурям, ни нападениям зверей и другим опасностям, так и человек, достигнувший всеуправляющей высоты воли Божией, пребывает невозмутимо в тишине и мире; облака печали ниже его, в сердце его постоянно пребывает тишина и сладкое упокоение в единой воле Божественной. По изречению блаженного Августина, «в мире (согласии) заключается полное совершенство, где нет ничего противодействующего одного другому, а потому миротворцы и названы в Евангелии сынами Божиими, ибо нет в них ничего такого, что сопротивлялось бы Богу, и во всяком случае сыны должны иметь подобие отца (то есть Бога). И такой-то мир дается людям благоволения (благословенным от Бога), это жизнь мудреца-праведника». Справедливо изречение святого Дорофея: «Сердечно исполняющий евангельскую заповедь о самоотвержении и предании себя совершенно воле Божией едет по пути жизни как бы в карете с различными жизненными крестами (тягостями) своими, а другие, не знающие силы полного самоотвержения, тащатся пешком и несут на себе свои тяжелые кресты по различным распутиям жизни или с трудом, или с ропотом».