Отделение четвертое

[Доброму мужу не может приключиться ничего злого]

Нельзя сказать решительно, чтобы праведники не претерпевали бедствий, они чувствуют их боль, ибо никакая сила и добродетель не могут угасить чувственного страдания, но они не страшатся его, не падают от него духом, который возносит их выше всякой боли и делает непреодолимыми; об этом заметил еще римский философ Сенека, выражаясь о добродетельном человеке так: «Доброму мужу не может приключиться ничего злого», – как бы поясняя, что для добродетельного человека противные для него приключения не причиняют ему зла, говорит: «Как множество рек, текущих в океан, не изменяют вкуса морской воды, так и многоразличные наветы и напасти, делаемые против мужа доблестного (непоколебимого) и приключающиеся ему, не извращают его ума и сердца. Он всегда пребывает неизменным в своих понятиях и действиях и все противное себе (считая как ниспосланным или попущенным свыше) обращает в конце концов в истинное для себя добро. Всякое внешнее приключение с ним делает его сильнее сего приключения – не говорю, чтобы оно не было для него ощутимым, но он побеждает эту ощутительность и всегда остается в душе своей умиротворенным и довольным, – словом, он становится выше всякого приключения. Всякое противное себе приключение считает он практическим для себя поводом к вразумлению и нравственному усовершенствованию себя». Таковыми мужами действительно были: многострадальный Иов, царь пророк Давид, апостол Павел и многие другие.

Из них Давид говорил: Если даже пойду долиною смертной тени (то есть переселюсь в загробную жизнь), не убоюсь зла, ибо Ты со мною, Господи (ср.: Пс. 22, 4). Павел же ободрял верующих во Христа словами: Если Бог за нас (то есть содействует нам), то кто против нас? (ср.: Рим. 8, 31).

Святой Павлин Милостивый, епископ Ноланский говорил: «Если Бог есть нам помощник в борьбе со врагом, то и паутинные сети охранят нас лучше, чем каменные стены; напротив, если Бог оставил меня, и нет Его со мною, тогда тончайшая паутинная ткань сделается сильнейшею для меня препоною к достижению моей цели, чем самые крепкие стены», – и в доказательство справедливости своих слов приводит такой факт: один ноланский священник, по имени Филикс, укорял язычников за их мерзкое идолопоклонство; язычники за это преследовали его злобно и хотели убить его; он, убегая от преследования, скрылся от глаз их в тесном промежутке между двух каменных старых построек или стен, в одной из последних находилась расселина, чрез которую гонимый священник пролез, и таким образом они потеряли его из виду; хотя и прилежно осматривали преследователи ту расселину, затканную паутиною, которую паук немедленно исправил, и из того заключили они, что чрез расселину никто не пролезал, иначе паутина была бы разорвана, а потому и прекратили преследование.

Истинно сказано: Праведные взывают (призывают молитвенно Бога на помощь), и Господь слышит и от всех бедствий избавляет их (ср.: Пс. 33, 18). Это же самое исповедует святой Давид царь пред всем миром, говоря: Я взыскал Господа, и Он услышал меня (Пс. 33, 5). Того ради и мы, вместе с апостолом Павлом, которого спас Бог в Асии от смертных скорбей, возблагодарим Бога, говоря: Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосердия и Бог всякого утешения, утешающий нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих! (2 Кор. 1, 3–4; ср.: 1, 8—10).

Никакое скорбное приключение не одолеет праведника, ибо подобно как никто не может коснуться зрачка Христова, кроме того, кому бы то позволил Сам Христос, точно таким образом без воли Божией не исторгнется у праведника и волос с головы его (см.: Лк. 21, 18). Зная же, что всякое с ним приключение встречается по воле Божией, праведник встречает оное молитвенными словами: «Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли», в том убеждении, что все, произошедшее относительно его, послужит ему во благо. На сем основании пророк Исайя, перечисляя многоразличные бедствия, угрожающие Иерусалиму и всему народу иудейскому за крайнее противонравственное его падение (за умножившиеся общественные преступления и грехи против заповедей Божиих), изрекает при этом для всех, имеющих добрую совесть, защиту и Божие к ним благоволение в таких словах: Скажите праведнику, что благо ему, ибо он будет вкушать плоды от дел своих (добрых) (ср.: Ис. 3, 10). О святой и преславный Пророче! У этого доброго человека умерла жена, но ты говоришь: скажите ему, что это во благо ему; а у этого – сгорел дом, также скажите: благо ему; тот перенес величайшую личную обиду, бесчестие: благо ему\ А сей похоронил всех своих детей, скажите: благо ему\ Такой-то добряк потерял огромнейшее имение, вдвойне скажите: благо ему\ Ибо, как мне кажется, он сам бы погиб, если бы не был прежде лишен своего золота и драгоценностей.

Когда Иаков на пути к Лавану (будущему его тестю) застигнут был ночью и лег спать, земля служила ему вместо кровати, а камень, там же взятый, положил он себе под голову; как видите, и постель, и ночлег были у него не блестящи, но он заснул и видел чудный сон, видел лестницу, основание которой было на земле, а вершина ее касалась неба, опираясь на него; по этой лестнице восходили вверх и нисходили вниз Ангелы Божий и Сам Господь вверху ее восклонялся на нее (ср.: Быт. 28, 11–13). Да послужит нам это видение подобием и объяснением встречающихся нам в жизни сей по видимому неблагоприятных приключений; многие из нас видят в них положенный себе камень под голову, но да будет им известно, что вокруг себя имеют они, невидимо для плотских очей, бодрствующих Ангелов и Самого Бога, каждое мгновение видящего их беды. Вот почему никакое горькое приключение не побеждает людей с чистою совестию и сердцем чистым, и духом смиренным: Надеющийся (бо) на Господа будет безопасен (без страха) (ср.: Притч. 28, 25).

Альфонс V, Неаполитанский и Арагонский царь, названный великодушным (1416–1458), будучи уже стариком, каждый день читал Ливия и Цезаря, перевел на испанский язык послания Сенеки, и да не подумает кто, что он занимался исключительно чтением светских писателей, нет, он прочел четырнадцать раз все книги Ветхого и Нового Завета и все толкования на них и при этом читал их не как-нибудь, наскоро, но с величайшим вниманием и размышлением. Этот царь, столь великий в добродетели и благоразумии, оставил между многими другими изречениями следующее, бывшее последним из его речей. Когда спросили его однажды, кого бы он по глубокому своему разуму назвал счастливейшим и блаженным, «того, – отвечал он, – считаю я весьма счастливым и совершенно блаженным, кто всего себя, с величайшим благоговением и чистым (совершенным) сердцем, предал (поручил в руководительство) Богу и вследствие сего все, что с ним ни случается в его жизни, считает он за Божие распоряжение и принимает оное, хваля и благодаря Бога». Это такое изречение, которого лучше, истиннее и справедливее самый Ангел небесный не возвестил бы!