Отделение второе

[Праведник пребывает в спокойствии духа во всяких бедствиях, постигающих его]

Скажешь, любезный читатель, мы в училищах благодушно (пространно) об этом говорим, но иначе поступаем дома, сталкиваясь с неприятностями на деле: голод, бесчестье, потери имущества, жестокие мучения, причиняемые болезнию, никого не веселят, ибо все это тяжело поражает человека, который был бы крепче железа, если бы его не сокрушили упомянутые только удары. Извини меня, любезный возражатель, мне кажется, что ты принадлежишь к числу друзей, утешавших праведного Иова, который сказал им в лицо: много я слышал такого, жалкие утешители все вы многоречивые, друзья мои! К Богу слезит око мое; оно слезит: «Не прекословлю, и это не есть утешение; но оно слезит пред Богом – в этом истинное, постоянное веселие: Господь не отвергнет беззлобного и, напротив, величайшего дара не примет от нечестивца (по другому переводу: не прострет руки готовому на всякое зло, а непритворные уста украсит улыбкою и язык подвигнет на славословие). Чего же вы желаете? Рука Господня коснулась меня; но лучше быть побитым этою рукою, чем принимать ласки от иной руки. Десница Господня одним прикосновением исцеляет, биением же дарит не болезнь, но здоровье, не смерть, но жизнь». Так отвечал Иов своим друзьям (см.: Иов 16, 20; 19, 21). То же прилично ответить и тебе на сделанное тобою возражение и вместе предложить и тебе один вопрос: если кто на фехтовании ударит тебя металлическою перчаткою и причинит кровавую рану, едва ли ты станешь обвинять в этом перчатку? Это – дело руки, но едва ли ты подашь судье жалобу и на руку: человек нанес тебе удар. Так и Бог руку, которой бьет, покрывает перчаткою иногда кожаною, иногда деревянною, а иногда и железною: сегодня наказывает голодом, в другой раз – бесчестием, теперь попустил Он оскорбить тебя этому человеку, в другое время – иному, а иногда наказывает Он тебя чрез твоих родных, чрез домашних или братьев. Чего же тебе хочется? Одна и та же рука Божественная бьет, но не одинаково, а различно, и чрез других лиц посещает тебя и наказывает. Зачем ты порицаешь других? Этот хитрец по зависти нанес мне вред, тот вор и разбойник поверг меня в такую беду, а этот льстец отнял у меня мою честь, славу и мое имущество. Что ты рассказываешь, неразумный? Что вчиняешь судебный процесс против перчатки? Обрати внимание на руку Бога, ниспосылающего тебе как милости Свои, так и наказания. Все это ниспосылается тебе от Бога.

Вспомни царя Давида, который не жаловался на причиняемые ему бедствия и молчал, крепко содержа в памяти, что Бог попускает озлоблять его: Яко Ты сотворил ecu. Соломон, ведя разговор о днях благополучных и днях несчастия, сказал: Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастия размышляй (то есть подумай о своем прошедшем и настоящее тяжелое считай для себя за лучшее); то и другое соделал Бог для того, чтобы человек ничего не мог сказать против Него (Еккл. 7, 14). Зачем мы даже настолько неблагодарны пред Богом, сколько благодарим своего врача, который сделал нам удачную операцию? «Отлично, – говорим мы ему, – любезный доктор! Хоть и больно было мне терпеть разрезы твои, но я весьма благодарен тебе в надежде быть совершенно здоровым». Мы хвалим того врача, который, яд ехидны искусно извлекая из нее, умеет воспользоваться им для излечения недугов, и удивляемся ему. Зачем же мы не принимаем с радостию ниспосылаемые нам от Бога бедствия и человеческие обиды с целью вразумить нас и обратить на путь спасения? Да будет всем известно, что пред Богом открыты все наши дела, и Он знает, ради чего Он посылает то или другое, хотя это и сокрыто для нас; мы же тайно ропщем на Бога: «О Господи! Как тяжко Ты наказал меня, невыносимо тяготеет на мне рука Твоя». Напротив, любезнейший христианин, произнося такие дерзновенные жалобы пред Богом, ты сам очень ошибаешься: не Он жесток и не рука Его тяжела в наказании тебя, Он, обнимая одним взором твое прошедшее, настоящее и будущее, избирает, ниспосылает для тебя, по Своему милосердию, все то, что для тебя есть самое лучшее, хотя это была бы и самая смерть твоей земной жизни, но душа твоя вечна, и тебе неизвестно, что постигнет тебя в будущем при твоем малодушии и нетерпеливости, превосходящей непостоянство воздушных перемен. Бог желает уврачевать тебя, сделать крепким по духу, а тебе кажется, что Он приготовляет тебе смертоносную отраву. По слову мудрого: Праведник, уклонився (от всякого зла), жив будет вовеки, по другому переводу: Праведник, подобно вечному основанию, вовеки не поколеблется, нечестивые же (безбожники) не поживут на земле (живых) (ср.: Притч. 10, 30). Праведник крепок в самом себе (в сердце своем), где ничто не может ни поколебать его, ни устрашить; он пребывает спокоен духом во всяких бедствиях, постигающих его.

Отделение третье

[Добродетель доставляет постоянную безбедную радость]

Сенека (Люций Анний) обращался к любимцу своему Лукуллу с такими пожеланиями: «Желаю тебе быть постоянно веселым, да будет всегда радость в доме твоем, и не удалится она из него, если только будет она пребывать внутри тебя самого. Всякая внешняя радость не наполнит сердца, она часто наводит скуку или причиняет нечто скорбное, ибо она непостоянна: не думай, что каждый смеющийся – весел; тот только истинно весел и доволен, у кого весело на сердце, у кого сердце мужественно, неустрашимо и возвышается над всем земным». Действительно так: «Пусть стремится сердце каждого из нас (наше), стремится выше всего земного, к Богу (высочайшему вечному добру), живя согласно велениям и воле Божией до такой степени, чтобы ничто случившееся с нами не возгордило бы нас, равно и не повергло бы в печаль и не сокрушало бы нас, и тогда истинным для нас веселием будет собственное внутреннее сознание, что мы стоим выше утех мира сего, попираем их ногами. И если с помощию Божиею достигнем мы такой степени духовного восхождения нашего к Богу, то милость Божия ниспосылать будет нам, в горькие минуты искушения нашего, свою непреодолимую силу для попрания их и породит в сердце нашем истинную и неизменную радость и веселие, пред которыми мирские утехи и греховные сладости обнаружатся пред нами во всей своей ничтожности, бессилии и мерзости как недостойные внимания человека разумного и христианина истинного». Все мирские утехи и увеселения забавляют только внешним образом, не душу человека, а его животный организм и, не будучи управляемы душою, низводят человека до подобия неразумного животного. Иначе смотрит благоразумный человек на нечестивые (языческие) забавы и увеселения: об этом свидетельствует тот же Сенека, говоря: «Радость, порожденная духом человека (от себя, то есть бессмертной души), верна и крепка, и растет (постоянно увеличивается), и даже до кончины (до зрелого возраста) пребывает». Заметь и пойми правильно слова: «и даже до кончины пребывает»: кончина здесь означает конец, окончание совершения, достижение полноты совершенства какого-либо существа; как и апостол Павел выразился: дондеже достигнем… в меру возраста исполнения Христова (Еф. 4, 13); что и самому разуму понятно: ибо одна добродетель доставляет радость постоянную, вечную, безбедную; если же случится нечто и печальное добродетельному, то оно находит на него не иначе, как туча или облака, носящиеся ниже солнца, но сияния солнечного и света дневного не помрачающие вполне. Это верный образ сердца чистого, сокрушенного и смиренно преданного воле Божественной. Ибо как высшая твердь небесная, находящаяся выше луны, имеет постоянное ведро (светлое пространство), никогда облаками не помрачаемое, ни землетрясением не колеблемое, никакой буре и никакому возмущению не подлежит; подобно сему и ум человеческий, радушно предавший себя руководительству воли Божией, пребывает всегда в тишине душевной кротким, светлым, общительным с другими и миролюбивым, ничто, приключившееся с ним, не печалит его. Муж праведный не будет постоянно находиться ни в радости, ни в печали; будет он иметь и дни радости, и дни печали, сменяющиеся по распоряжению Промысла, и не всегда будет пользоваться днями прохлады: приятно и таинственно есть это совокупление веселия со скорбию и даже со страданием сильным, ибо оно есть не что другое, как только внутреннейший покой и мир, и согласие ума (с Промыслом), и нравственного величества с кротостию (эмблема учения Христова), – всего этого не имеют несмысленные и злобные люди: внутри их воюют и сопротивляются друг другу разные страсти, ими же самими порождаемые, которые возбуждают и умножают в их уме и сердце целые легионы и полки печальных и неприятных помыслов; напротив, добрый человек, преданный во всем воле Божией, находясь и в несчастии, никогда не жалуется и не воздыхает, встречающиеся невзгоды презирает и все недоброе, прившедшее в круг его власти или обязательной деятельности, исправляет и покрывает добрым советом и обращает таким способом в доброе, в конце концов он никогда не жалуется пред Богом на других, причиняющих ему оскорбления. В этом состоит спокойствие и нравственная высота ума, достигаемые безмолвным пребыванием в добродетельной жизни; в этом заключается величайшее и непоколебимое веселие праведных душ, которых не может поразить и опечалить никакое внешнее злоключение, ибо то, что изрекла Премудрость в Священном Писании, достигается в действительности кротким и смиренным исполнением нами воли Божией: слушающий Меня вселится на уповании, то есть будет жить безопасно, спокойно, не страшась никакого несчастия (ср.: Притч. 1, 33). Это подтверждает и блаженный Амвросий, говоря: «Мудрый не сокрушается телесными болезнями (не скорбит о них) и не печалится, находясь в бедах, но и в скорбях пребывает благодушным и терпеливым: ибо не в наслаждениях и утехах телесных состоит блаженство и счастье, оно достигается только чистою от всякого порока совестию».