Что ни делает дурак, все он делает не так

Ни для кого не секрет, что родительство – это крайне утомительное занятие. Это работа, которая никогда не заканчивается, в отличие от большинства видов деятельности на рынке труда, и это работа, которая не оставляет нам выбора. Кроме того, вы всегда находитесь под пристальным вниманием, которое обусловлено не столько желанием лишний раз подчеркнуть, что мамы хуже проявляют себя на работе, хуже разбираются в математике или что они слишком эмоциональны, а скорее стремлением уличить их в том, что они не всегда справляются со своими материнскими обязанностями как положено.

Однажды, когда мои дети были еще маленькими, я поддалась на их уговоры поиграть на игровом автомате в торговом центре. Казалось бы, ничего сложного – просто вытащить приз краном-манипулятором, но, как всегда оказывается в таких случаях, манипулятор устроен так, что получить приз практически невозможно, если ты не ас в игровых автоматах. Даже если признать, что существует некий образец идеальной мамы, достойный всеобщего одобрения, не факт, что вам удастся достичь этого высокого статуса. Культура предлагает нам канонические образы идеальных матерей, в которых воплощены все нравственные ценности и которые пользуются заслуженным уважением своих детей, супругов и общества: «Марми» Марч, Джун Кливер, Клэр Хакстейбл, Тами Тейлор. Однако заслужить этот почетный матриархальный титул непросто.

Общественное признание достается только тем, кому удается пройти изнурительное испытание на соответствие требованиям. Ребенок прибавил в весе? Кормила по первому требованию? Укладывала спать вовремя? Соблюдала режим сна и бодрствования? Несоответствие предъявляемых требований (избегайте обезвоживания!) реальным условиям (обязательный и неоплачиваемый труд) настолько абсурдно, что становится объектом сатиры. Популярный персонаж в соцсетях под названием «мужчина, у которого есть все и сразу» готов давать советы другим, кто хочет добиться того же. «Работающий отец? Ваш главный враг – чувство вины. Победить его можно, если подольше не ложиться спать, чтобы переделать всю работу по дому и вставать пораньше, чтобы доделать то, что не успел с вечера». Этот пародийный сюжет набрал огромную популярность благодаря комическому сочетанию композиционных и физических стресс-факторов и способов справиться с ними, которые скорее носят характер наказания, а также глуповатых подбадривающих советов, которые предоставляют читателям самим справляться с негативными реакциями. «Может ли мужчина ДЕЙСТВИТЕЛЬНО совмещать работу по дому и карьеру и при этом уделять внимание своей внешности (два-три орешка миндаля, и ваша кожа приобретает естественное сияние) и оставлять время для себя?»

В реальной жизни объектом пристального внимания скорее становится женщина: то, как она выполняет родительские обязанности, контролируется буквально до мелочей. Банальная статистика подтверждает, что к женщинам как к родителям предъявляются более высокие требования, чем к мужчинам. Совсем недавно психологи провели эксперимент с изменением гендерных ролей с целью оценки восприятия «эффективности родительского воспитания». Участникам эксперимента, студентам старших курсов, юношам и девушкам, предложили сценарий, в котором персонажи, Лиза и Гари, по очереди выполняли функции родителей, вынужденных совмещать работу и домашние обязанности. Вариант сценария для Лизы выглядел так:

Лиза, 30 лет, замужем, есть ребенок двух лет. Лиза и ее муж оба журналисты, работают на полную ставку в редакции газеты и заняты на работе с 9:00 до 17:00. Лиза работала журналистом до рождения ребенка и вышла на работу на полную ставку после шестинедельного отпуска по уходу за ребенком. Она объясняет свой выбор тем, что делает это в интересах семьи, поскольку ее работа хорошо оплачивается и это позволяет поддерживать достойный уровень жизни.

Участникам эксперимента в случайном порядке дали прочитать одинаковую информацию о том, как Лиза справляется с ролью матери или как Гари справляется с ролью отца. Затем они получили список родительских обязанностей из 11 пунктов, куда входили купание ребенка, приготовление еды, укачивание, чтение книжек, игры и так далее. Испытуемым надо было примерно оценить, сколько раз в неделю или сколько часов в неделю Лиза и Гари будут выполнять эти функции. В конце участникам предстояло ответить на более общий вопрос: как в целом справляются с родительскими обязанностями Лиза / Гари? Оценка ставилась по семибалльной шкале, где 1 – очень плохо, а 7 – очень хорошо.

В рамках сценария менялись гендерные роли и степень занятости родителей, в некоторых версиях один из них не работал. Результаты оказались очень показательными и говорили явно не в пользу матери. Независимо от того, работала Лиза или нет, участники эксперимента считали, что ее физическая и эмоциональная самоотдача больше. Отлично! Звучит как одобрение! Да, но только отчасти. Сравнивая неработающую Лизу в роли домохозяйки и Гари в роли неработающего отца, участники полагали, что Лиза отдает больше сил заботе о семье, при этом их оценки были одинаковыми. Даже если результаты показывали, что, работая, Лиза выполняла больший объем дел, чем Гари, судя по общему количеству баллов, оказывалось, что она хуже справлялась с родительскими обязанностями. Все баллы, заработанные за время, потраченное на семью, почти никак не отразились на ее престиже.

Возможно, кто-то сочтет следующее замечание несущественным, однако нельзя отрицать, что нередко ошибки мам служат очень удачным способом объяснения многих социальных проблем. Кормили ребенка смесями? (Ожирение.) Чрезмерно опекали? (Неприспособленность к жизни.) Баловали? (Не привык трудиться.) Как показывает опыт, ошибки мам вполне можно было бы включить в курс «аномальной психологии» – психопатологии, в рамках которой они рассматривались бы как главная причина психологических расстройств. Причина детского аутизма – слишком холодная мама, ребенку не хватает материнского тепла для эмоционального развития. Нарушения пищевого поведения происходят по вине «мам без границ», их чрезмерное тепло и эмоциональная близость препятствуют психологической индивидуализации. Матери, требующие повышенного внимания к себе, могут спровоцировать у детей симулятивное психическое расстройство, известное как делегированный синдром Мюнхгаузена. Традиционная фраза на приеме у психоаналитика «Расскажите о вашей маме» возникла не случайно. Мамы! Это они во всем виноваты!

В нашей родительской практике мы с мужем иногда специально менялись ролями, например, я передавала ему на руки капризничающего малыша в аэропорту или отправляла вместо себя на родительские собрания не потому, что мне так было удобнее, а потому что мы знали, что к отцам общество проявляет больше снисхождения. Папа на детской площадке, который всегда найдет выход, когда заканчивается принесенная с собой еда или когда надо отвести одного ребенка в туалет, пока другой играет, при этом попросив кого-то присмотреть за ним, – вот это да! Это лучший пример вовлеченного отца! Мамы в таких ситуациях выглядят растерянно, они не справляются, в них появляется какая-то агрессивность или заносчивость.

Суровость, с которой общество готово осуждать ошибки матерей, иногда принимает ужасающие масштабы. Два социопсихолога написали статью «Мама знает лучше, поэтому она чаще ошибается» (Mother Knows Best so Mother Fails Most), посвященную проблеме «наказания за родительские ошибки». Участникам эксперимента, проводившегося в рамках исследования, было предложено взять на себя роль присяжных в судебном процессе по делу родителя, совершившего трагическую ошибку: маленький ребенок остался один в закрытой машине (мне трудно даже писать об этом). По сценарию этого жуткого эксперимента в роли ответчика должны были выступать либо отец, либо мать ребенка. Результаты были вполне предсказуемы: если эту ошибку совершала женщина, ее поведение подвергалось куда большему порицанию, чем поведение мужчины в аналогичной ситуации; при этом судьи-мужчины настаивали на приговоре с более длительным сроком заключения, если ответчиком была женщина.

Проблемы, связанные с выполнением родительских обязанностей, – кого больше контролируют, к кому относятся беспристрастно, кому склонны доверять, а кого обвинять – становятся более выпуклыми, когда одновременно затрагиваются вопросы гендера, родительского статуса и расовой принадлежности. Для чернокожих и цветных женщин все проблемные ситуации, связанные с материнством, усугубляются – им приходится буквально балансировать на канате над бездной. К чернокожим матерям применяются чрезвычайно жесткие меры контроля, которые практически не оставляют им права на ошибку и даже собственное мнение. Органы опеки и попечительства устанавливают контроль над чернокожими матерями, и количество случаев, когда эти службы отбирают ребенка, катастрофически растет. Иногда это превращается в полицейский контроль в буквальном смысле слова с последующим уголовным преследованием. Мы уже говорили об этом, и примеров тому множество: в Фергюсоне, штат Миссури, полиция арестовала родителей мальчика за то, что они разрешили ему помочиться рядом с машиной; полицейские отправили в тюрьму мать за то, что она, желая устроить ребенка в более престижную школу, указала в документах чужой адрес. В штате Огайо мать троих детей была арестована за то, что оставляла без присмотра своих дочерей трех и девяти лет в мотеле, где они проживали вместе, когда уходила на работу в пиццерию Little Caesars. В Южной Каролине чернокожая мать была арестована за то, что разрешила своей девятилетней дочери поиграть в парке рядом с McDonald’s, пока она заканчивала там рабочую смену.

Культурный контекст призывает женщин пополнять ряды матерей, утверждается, что нет ничего важнее, чем профессия матери, и с этим нельзя не согласиться, поскольку только в материнстве мы получаем уникальный опыт любви. Однако статус матери не гарантирует социального вознаграждения, доступного только белым замужним женщинам, которые никогда не допускают ошибок.