Самоотверженная преданность

С точки зрения биологической антропологии матери производят на свет новое поколение людей. За это приходится платить высокую цену. Беременность – это огромные затраты ресурсов женского организма и ответственность; роды – это всегда боль и риск; когда женщина кормит ребенка грудью, она отдает ему часть себя. Вынашивание, рождение и воспитание ребенка – это труд, который женщина воспринимает как обычные материнские обязанности или, во всяком случае, не видит повода жаловаться на свою участь. «Патриархат, по-видимому, требует не только чтобы женщины взяли на себя основное бремя боли и самоотречения ради продолжения рода, но и чтобы большинство представителей этого вида – женщины – оставались безропотными и невежественными», – пишет поэтесса и эссеист Адриенна Рич. Для мам, самоотверженно исполняющих свои обязанности, придумано много названий: кормящая мать, мать-домохозяйка, супермама, классная мама, мама-наседка, снек-мама, будущая мама. Адриенна Рич вспоминает, как однажды, путешествуя по Франции с семьей, она, тогда уже мать троих сыновей, услышала в свой адрес ироничное замечание: «Vous travaillez pour l’armie, madame?» («Вы работаете на армию, мадам?»)

В хвалебном тоне заявлений о самоотверженной преданности матерей присутствует элемент обмана. Это же так здорово! Быть матерью супермена, военного – парней, которые заслужили всеобщее уважение! Нет ничего лучше грудного вскармливания! И уж конечно, всем нравятся снек-мамы и все ценят классных мам. И все же… есть в этом какой-то скрытый смысл, намек на то, что тебе благодарны, но особо не уважают. Описывая охлаждающий эффект, Ирвинг Гофман отмечал следующее: «Иногда жертве “дают пинка вверх” в виде почетной должности “вице-президента”. В розыгрыше социальных ролей повышение, понижение или отставка – это утешительный приз». Гофман нашел правильные слова для описания того, что так раздражает в звании супермама. Это дифирамбы проигравшему, утешительный приз для того, кто остался в дураках, а не награда победителю.

Это напомнило мне эпизод полицейского сериала «Прослушка» (The Wire) сезона 2008 года. Редактор отдела местных новостей и репортер, покуривая, обсуждают загадочную смерть матери четверых детей, вызванную аллергической реакцией на голубого краба. Редактор, ветеран лаконичных заголовков, говорит: «Ты заметил, что многодетным матерям все время достается? То убийство, то пожар, то на них нападают на улице, и преступник скрывается, то они попадают в историю с мошенником-двоеженцем. Не жизнь, а жесть у этих многодетных мамаш».

Профессор права в Университете штата Мичиган Синтия Ли Старнс, анализируя споры по бракоразводным делам, обнаружила опасность, подстерегающую самоотверженных мам в судах:

Многие были шокированы тем, что после долгих лет, когда они с гордостью считали, что вносят большой вклад в свой брак, семью и подрастающее поколение, закон о разводе оставляет их в дураках. Должно быть, здесь какая-то ошибка с именами или оговорка, и эта ошибка будет исправлена, как только ее обнаружат. Увы, никакой ошибки нет. С сожалением приходится признать, что главные исполнители, на которых лежит забота о семье, большинство из которых – мамы, ни о чем не догадываясь, выполняли эту работу бесплатно, с огромными издержками для себя; такова цена их неосмотрительности.

Матери сталкиваются с неуважительным отношением в самых разнообразных и неожиданных ситуациях, когда драматическая обстановка накаляется, как это происходит в бракоразводном процессе. Беспечно полагая, что их труд пользуется уважением, что их высоко ценят, они постепенно начинают осознавать, что это не так, и им ничего не остается, как воскликнуть: «Да как же это… Вы хотите сказать, что меня все это время дурачили?»

Казалось бы, трудно поверить в то, что социальный статус женщины-матери – низкий, однако действительность это подтверждает. Как результаты экспериментов, так и реальные факты показывают, что неискушенность и некомпетентность – это эндемичные характеристики материнства. В модели содержания стереотипов «домохозяйкам» соответствуют высокие показатели теплоты и низкие показатели компетентности.

Создатели модели решили продолжить свои исследования в этом направлении. Неужели материнство как таковое вызывает подозрения в некомпетентности? Результаты предыдущих исследований свидетельствуют о том, что «домохозяйки» относятся к категории с низким статусом, которых «любят, но не особенно уважают». Непонятно только, чем вызвано такое отношение. Возможно, это связано с представлениями о том, что роль домохозяйки не является их собственным выбором: они просто не могут отказаться от нее, они не амбициозны и так далее. Возможно и другое объяснение: сам факт материнства запускает определенные стереотипы. Ученым предстояло выяснить истинную причину.

К участию в эксперименте были приглашены 122 студента Принстонского университета, которым предложили выполнить задание на восприятие личности: им предлагалось прочитать профессиональные досье трех кандидатов на должность консультанта отделения консалтинговой компании McKinsey & Company на Манхэттене и поделиться своими впечатлениями о них, то есть представить себя на месте работодателя, которому нужно выбрать консультанта на основании довольно скудной информации.

Два досье были подставными, содержавшаяся в них информация должна была служить прикрытием для реальной цели исследования. В третьем досье предлагалась краткая справка о сотруднике, работающем удаленно из дома в Нью-Джерси, по имени либо Кейт, либо Дэн. Досье Кейт содержало следующие сведения:

Кейт, 32 года, работает младшим консультантом, по образованию – магистр делового администрирования. Опыт работы в должности – 6 лет. Должностные обязанности в работе с клиентами: выявление проблемных вопросов, планирование и проведение собеседований, аналитическая обработка данных, выработка рекомендаций на основе выводов, внедрение изменений в компаниях клиентов. Хобби: плавание и теннис. Кейт и ее муж недавно стали родителями. Она живет в центре штата Нью-Джерси, два дня в неделю ездит на работу и три дня работает удаленно.

У этого сценария было четыре версии: женщина-мать (данные приводятся выше); женщина без детей; мужчина-отец; мужчина без детей. В мужской версии досье использовались местоимения мужского рода и, соответственно, мужское имя Дэн. В версиях для бездетных кандидатов предпоследний пункт опускался.

Участников эксперимента попросили оценить каждого кандидата по ряду характеристик, указывающих на компетентность (способный, исполнительный профессиональный) и теплоту (доброжелательный, искренний, внушающий доверие), а также спросили, приняли ли бы они на работу этих специалистов с перспективой карьерного роста.

Показатели компетентности оказались выше для бездетных мужчин и женщин. Это вполне обоснованно, если исходить из общепринятого среди американцев отношения к тем, кто входит в категорию «профессионалов». Независимо от пола и наличия детей к представителям этого класса, как правило, относятся с некоторой завистью и недоверием. Это подтверждается экспериментальными исследованиями стереотипов и находит отражение в таком социальном явлении, как классовая неприязнь. Профессионалов в основном считают компетентными, но не очень теплыми. Однако, если это мужчина и к тому же молодой отец, уровень его компетентности остается таким же, но при этом показатели теплоты увеличиваются. Это справедливо. Тот факт, что он работает, свидетельствует о его профессиональной компетентности, а наличие ребенка добавляет гуманности и мягкости.

Однако для женщин мягкость, как оказалось, имеет оборотную сторону. Показатели теплоты для молодых мам были выше, чем для бездетных женщин, а показатели компетентности упали. Статус мамы в глазах людей сделал женщину менее способной и эффективной.

Может возникнуть впечатление, что это касается женщин-профессионалов, которым приходится расплачиваться за то, что их профессиональный статус, столь важный для них, только выигрывает от того, что к их деловым качествам добавляются показатели теплоты (лично меня это не устраивает, тем не менее я предвижу возможные вопросы). Однако Кадди, Фиск и Глик задали участникам эксперимента вопрос о том, как они понимают профессиональный успех. По мнению большинства, «положительные поведенческие намерения» как в случае мужчин, так и в случае женщин в первую очередь связаны с компетентностью, а не с теплотой: в вопросах приема на работу, продвижения по службе и образования приоритетом пользовались бездетные женщины и мужчины или работающие отцы, но отнюдь не работающие матери. Такое снижение уровня ожидаемой компетентности дорого обходится.

Иногда это дорого обходится даже в забавных мелочах. Недавно я просматривала заголовки статей о воспитании детей и наткнулась на несколько забавных публикаций: в одной статье со мной делились советами по гармонизации материнской и руководящей ролей; заголовок другой передовицы гласил: «Дел невпроворот, но ты справишься» (The Juggle Is Real but You’ve Got This), а в третьей, не менее актуальной, статье предлагались «идеи, вдохновляющие мам на победу». Время от времени я взаимодействую с миром в роли матери и на свои родительские запросы получаю советы и рекомендации, которые порой свидетельствуют о том, что я сама еще ребенок, а не родитель. Однажды у моей дочки появилась красная сыпь на руке, которая не проходила около полутора месяцев, и мы обратились к детскому врачу. Врач несколько секунд осматривала руку, а потом подняла на меня встревоженный взгляд – причиной встревоженности оказалась именно я – и сказала, что, скорее всего, это либо фломастер Sharpie, либо маркер Magic Marker. Я полагаю, что родители часто допускают подобные ошибки. Насмотревшись сериала про доктора Хауса, я знаю, что врачи предпочитают выбирать наиболее вероятный диагноз, а не искать чего-то сверхъестественного («Если вы слышите стук копыт, то думаете, что это лошади, а не зебры»). Тем не менее я оказалась в ступоре. Я не крупный специалист в медицинских вопросах, но хотелось бы верить, что я все-таки могу самостоятельно поставить диагноз «само-разрисовывание».

Одно из банальных объяснений детского поведения, которое преследовало меня, когда мои дети были маленькими, и потом, когда они подросли (правда, подтекст при этом стал более мрачным), сводилось к тому, что ребенок попросту меня дурачит. Оставим в стороне пережитый нами страшный опыт, когда нам пришлось столкнуться со скептицизмом детских врачей, несмотря на серьезное заболевание. В большинстве случаев это объяснение является неотъемлемой частью советов для родителей. Например, в популярных инструкциях о том, как приучить ребенка самостоятельно засыпать, родителям советуют насторожиться, если ребенок громко плачет и даже вызывает у себя приступы рвоты, чтобы обратить на себя внимание, когда родители оставляют его засыпать одного. Понятно, откуда все это берется: я думаю, всем родителям знакомо ощущение, что их дети – ловкие кукловоды, которые точно знают, что закричать надо в тот самый момент, когда вы проваливаетесь в сон после нескольких бессонных ночей. Можно предположить, что происходит смена ролей. Неужели я действительно боюсь, что ребенок мной манипулирует? Каким же надо быть дураком, чтобы повестись на детский каприз?