ЧТО ПРОИСХОДИТ С СОЛДАТАМИ,
КОТОРЫЕ ПОГИБЛИ ВДАЛИ ОТ ДОМА ИЛИ ЧЬИ ТЕЛА НЕ МОГУТ НАЙТИ?
В этой книге есть современные вопросы, например: «Что случится, если я умру в самолете?» или «Что произошло бы с телом космонавта в космосе?». Но другие вопросы, такие как этот, задаются на протяжении тысяч лет.
До XIX века павших солдат редко перевозили на дальние расстояния — особенно если потери исчислялись сотнями или тысячами погибших. Рядового — пехотинца, парня на передовой линии фронта, заколотого копьем, мечом или стрелой, — скорее всего, просто бросали. Если везло, ему оказывали честь, похоронив в братской могиле или кремировав, вместо того чтобы оставить гнить на поле боя. Домой для похорон, как правило, привозили только больших шишек: генералов, королей, знаменитых воинов.
Вспомним, к примеру, британского адмирала Горацио Нельсона. Он погиб от пули французского снайпера на палубе собственного корабля во время наполеоновских войн. Его флот победил (мои поздравления), но лидер скончался, и ему требовались геройские похороны на родной земле. Чтобы сохранить тело на период пути, команда засунула его в бочку, до краев наполненную бренди и aqua vitae (спиртовой раствор, буквально «живая вода» — иронично, не правда ли?). Обратная дорога в Британию заняла месяц, и во время путешествия газы Нельсона, скопившись в крошечной бочке, сорвали с нее крышку, страшно напугав сторожа.
С тех пор пошли слухи, что моряки этого судна по очереди тайком отпивали алкогольную «бальзамирующую жидкость» из бочки лорда Нельсона. Предположительно, они использовали для этого макароны в качестве трубочек и подливали в бренди вино похуже, чтобы скрыть свое преступление. Лично я предпочла бы пить вино, в котором не плавал труп, но британские солдаты того времени славились тем, что были готовы на все ради алкоголя.
На протяжении большей части истории западной цивилизации в войнах участвовали нанятые профессиональные солдаты и мужчины, которых принуждали идти в бой. В случае победы вся слава доставалась королям или — впоследствии — великим полководцам. К началу XX века американцы начали воспринимать возвращение домой тел простых солдат как «человечный» поступок. Президент Уильям Мак-Кинли даже организовывал отряды, которые доставляли близким солдат, павших в битвах с испанцами на Кубе и в Пуэрто-Рико.
Но это не означает, что процедура с тех пор проводилась без заминок. Вовсе нет. После Первой мировой войны Америка заявила: «Окей, Франция, мы едем к тебе, чтобы раскопать братские могилы, в которых лежат наши павшие солдаты, до скорой встречи». Франция, усердно работавшая над восстановлением своих городов, не хотела, чтобы ее беспокоили масштабными раскопками. Многие американцы, потерявшие сыновей и мужей, тоже не очень-то радовались тому, что их могилы потревожат. Сам президент Теодор Рузвельт не пожелал забирать останки собственного сына, военного летчика, из Германии и сказал: «Мы знаем, что многие добрые люди с нами не согласятся, но для нас слишком болезненно и мучительно передвигать эти бедные тела, которые уже покинула душа, спустя долгие годы после смерти».
В конце концов американское правительство провело опрос среди семей, чтобы определить, чего они хотят для своих павших. В результате 46 тысяч солдат вернулись в США, а 30 тысяч тел были похоронены на военных кладбищах Европы. По сей день существуют согревающие душу истории о том, как голландские и бельгийские семьи брали на себя уход за могилами американских солдат обеих мировых войн, больше века спустя навещали их и приносили цветы. (Вспоминайте об этом, когда вам будет неохота ехать на кладбище в бабушкин день рождения.)
Впрочем, как следует из вашего вопроса, не всегда есть возможность привезти домой идеально целого, опознаваемого солдата. До сих пор примерно 73 тысячи американских военнослужащих считаются пропавшими без вести во время Второй мировой войны. Более семи тысяч военнослужащих не найдены после корейской войны, которая закончилась в 1953 году. Большинство этих тел, скорее всего, находится в Северной Корее, дипломатические отношения с которой сейчас, мягко говоря, натянуты.
С 2016 года американской организацией, ответственной за нахождение и опознание пропавших без вести тел и останков, является Комиссия по делам военнопленных и пропавших без вести при Министерстве обороны. Проводящие исследования сотрудники этого ведомства полагаются на свидетельства очевидцев, исторические справки, криминалистическую экспертизу — что угодно, позволяющее сузить географию поиска. Когда возникают основания предположить, что в определенном месте находятся останки, комиссия отправляет туда поисковую группу, которая занимается научным исследованием и репатриацией. Звучит довольно эффектно (тайны зарубежных тел!), однако этот труд, как и работа в похоронном бюро, состоит в основном из получения допусков и разрешений, а затем из общения с местными властями и семьями — для согласования всех действий.
Теперь давайте поговорим о том, что случится, если солдат умрет завтра. Как поступят с телом? Я возьму для примера армию США. США (к счастью или к сожалению) — военная сверхдержава, и это означает, что у нас нет солдат, воющих и умирающих на родной земле. Наши солдаты часто убивают и умирают в далеких странах. Даже если вы не согласны с военной политикой или войной в принципе, вы, полагаю, можете понять семью убитого солдата, которая желает увидеть, как его тело вернут домой или хотя бы достойно похоронят либо кремируют.
Что происходит сейчас? Почти все останки американских военнослужащих, погибших в недавних конфликтах в Ираке и Афганистане, прошли через морг, расположенный на авиабазе ВВС США недалеко от города Довер-Порт в штате Делавэр. Этот морг находится под контролем военно-воздушных сил и является одним из самых больших в мире. Благодаря техническому оснащению он способен обслуживать сто тел в день, а места в холодильной камере хватает на тысячу тел. Из-за уникальной вместительности этого морга именно туда отправляли погибших после массового суицида в Джонстауне, бомбежки морского штаба в Бейруте, катастроф космических кораблей «Челленджер» и «Колумбия» и атаки на Пентагон 11 сентября 2001 года.
По прибытии в морг Довер-Порта тела сперва отвозят в комнату обезвреживания боеприпасов, чтобы проверить, не спрятаны ли в них бомбы. Затем их официально опознают с помощью рентгена, экспертов ФБР, специализирующихся на отпечатках пальцев, и тестов ДНК, результаты которых потом сверяют с образцами крови, сдаваемой всеми военнослужащими перед дислокацией.
Цель работников морга — привести тело в порядок, чтобы показать семье. Около 85% семей могут попрощаться со своим умершим. Но в ситуации, когда причина смерти — взрыв придорожной бомбы или другой жестокий способ убийства, бывает, что останков для реконструкции тела не хватает. Тогда останки заворачивают в марлю, запечатывают в пластик и снова заворачивают в белую ткань, а потом в зеленое покрывало. После к свертку прикалывают полное обмундирование. Когда семьи получают такие тела, они могут выбрать, хотят ли в будущем получить дополнительные останки (если таковые обнаружат).
Вся эта процедура — прибытие тела в морг Довер-Порта и его возвращение семье — очень ритуалистична, очень упорядочена, очень... по-военному отлажена. В морге хранятся все варианты формы всех существующих подразделений и званий. Всевозможные наборы брюк и мундиров, а еще нашивки, погоны, планки, флаги, значки, шнуры — что угодно. Когда тело доставляют домой на самолете, с ним летит солдат, который отдает честь каждый раз при загрузке и выгрузке (даже если это просто пересадка между рейсами). Кроме того, гроб накрывают американским флагом, который специальным образом сворачивают и собирают в складки. В онлайн-группах директоров похоронных бюро ведутся ожесточенные бои о неправильных способах драпировки флагом (правильно: синее поле звезд у левого плеча умершего).
Когда тело попадает в мое похоронное бюро, я, как правило, многое узнаю о покойном: как он умер, чем занимался при жизни, мне известна даже девичья фамилия его матери. Это связано с тем, что в обычном бюро один и тот же сотрудник может оформлять свидетельство о смерти и готовить тело к церемонии прощания. Но в морге Довер-Порта дела обстоят иначе. Там работники разделены на две группы. Одна занимается личными вещами и сбором информации, а вторая непосредственно заботится о телах. Идея состоит в том, что ни один работник не должен слишком близко знакомиться с погибшим солдатом. С одной стороны, такой подход огорчает и кажется обезличенным, но, с другой, в его пользу говорит статистика: согласно журналу Stars and Stripes, в 2010 году «каждый пятый специалист в области похоронного дела, отправленный в Афганистан или Ирак, возвращался с симптомами посттравматического стрессового расстройства». Подобная бюрократия и дистанцирование необходимы, чтобы справиться с травмой войны.