Глава 16
Турция близко
— Не думаю, — согласился парень и выложил на «прилавок» сразу восемь различных документов. — Тогда вот Вам, это реально скучное.
— Что тут? — предвкушающее прищурился я.
Там, за полуоткрытой дверью маячил и на мгновение показался Джо. Это был мой план «Б», на случай если продавец решит свинтить, но пока что вполне справлялся план «А».
К счастью, парень был спиной и ничего не заметил, сконцентрировав внимание не мне.
— Должностная инструкция полевого агента при проведении огневых операций. Методика оказания первой помощи. Краткая инструкция про проведение допроса пойманных на границе лиц. Основные блоки проведения расследования, в схемах. Основные обязанности внештатного агента, а в ней список-подсказка по выявлению иностранных шпионов и лиц, одержимых демонами.
Мой пульс подскочил, но я сохранял независимый вид. Тут мне помогал опыт.
— Могу я посмотреть?
Он кивнул. Я открыл инструкцию полевого агента на середине. Она была затасканной и даже порванной немного, но любовно склеенной.
Потом инструкцию по допросу, её явно никогда не читали дальше середины, и судя по фразочкам, её составлял человек, который в допросной никогда не был. Терпеть не могу, когда практические советы даёт профан.
С замиранием сердца, открыл список-подсказку.
… Иностранный агент, который изображает собой русского человека, может безупречно говорить на русском, но его будут выдавать некоторые малозначительные детали. Так, он будет верно произносить иностранные географические и адресные названия. Например, Ньюарк, а не Нью-Йорк, как исказительно, но традиционно их называют в нашем обществе. Далее Вам приводится список слов и их традиционализмов, его необходимо выучить.
Сглотнул. Толково, твою мать. Перелистнул.
— Хватит смотреть, — нахмурился парень в плаще.
Не обращая внимание на его слова, жадно читал.
Исходя из данных, собранных с раскрытых одержимых и до момента их развоплощения, лицо, одержимое демонами будет плохо ориентироваться в наших национальных праздниках, неспособно верно определить и указать степень родства (деверь, золовка и т.д.), будет использовать слова и выражения, непонятного звучания и неясного смысла, как-то: лут, ламер, хакер, бэтмен, зуммер, соцсеть, смартфон, кринж, дефолт, Христос с тобой, фильтруй базар, Мир, труд, май, Сталина на вас нет, Санта-Барбара какая-то, мочить в сортире. Далее Вам приводится список слов и выражений, его необходимо выучить.
Парень зло зашипел и потянулся куда-то за пояс.
Я резко достал пистолет и положил руку на «литературу».
— Стоять! — тихо, но зло, рыкнул я, автоматически отмечая про себя, что в магазине на один патрон меньше обычного, после майора я его не дозарядил.
Мой ствол, впрочем, смотрел не на парня, а ему «через плечо». Там, в проёме, был Джо, он опять маячил чтобы, если я дам сигнал сцапать парня. Под прицелом он замер в оцепенении.
Теперь мой пистолет смотрел на него. Я сердито и с недоверием посмотрел на парня, потом снова на Джо.
— Похоже, что этот татарин не с Вами, так? Послушайте, голубчик, — обратился я к Джо. — Мы тут частные лица и… в карты играем на деньги. И нам не нравится, когда кто-то ходит, бродит, пыхтит. Это понятно? У Вас ноги есть?
Джо ориентировался на ходу и многозначительно кивнул.
— Ну, так и ходите ими отсюда, пока они ходят, я Вас очень прошу. Вежливо прошу. Я могу вежливо, Кольт не может вежливо. Намёк понятен? Уходите.
Когда Джо, который нихрена не понял, что произошло, но исполнил мою просьбу, убрался, я с шумом выдохнул и, старательно не замечая того, что парень в плаще тоже достал оружие, убрал свой пистолет.
— Простите, голубчик, я тоже к нашей встрече отношусь серьёзно и решил, что это провокация какая-то с Вашей стороны. Простите за беспочвенные подозрения. Книги я беру. Это отменный материал для диссертации, живая работа, требующая совершенствования, практика, а не теория. Сколько за всё?
— Ещё сто.
— У Вас на всё одна цена? Беру, монстр меня зажри!
— А зачем Вы вообще пишете диссертацию? — парень осторожно убрал свою оружие, делая это, как ему казалось, незаметно.
— В Москву хочу перебраться, само собой, — соврал я. — А Вы зачем продаёте?
— Деньги нужны. Да и я всё это уже прочёл.
— Резонно. Тогда вот Вам ещё сто рублей, — вздохнул я, но уже от сожаления расставания с деньгами. — И если вам так дороги эти материалы, то могу сделать для Вас копии.
— У Вас есть доступ к копировальному аппарату так, чтобы сотрудник не посмотрел, что копирует и не вызвал полицию? — с сомнением спросил парень в плаще.
— Да, на одном заводе и вечером, когда никого нет, но есть. Я сделаю Вам копии всего и бесплатно, но при одном условии.
— Я весь внимание.
— Вы интересуетесь темой разведки и шпионажа?
— Допустим.
— Если у Вас появится что-то ещё, книги, инструкции, письма, циркуляры, приходите ко мне.
— Собрались меня завербовать? — отодвинулся назад и скрестил руки парень.
— Думаете, я и сам агент разведки или секретной службы?
— А к чему Вам интересоваться мной лично? Вам же книжки нужны? Вы вроде как диссертацию пишете?
— А Вы поспрашивайте в городе про адвоката Филинова, который Аркадий. Вы поймёте, что я точно не шпион и причины для такого интереса у меня есть.
— Значит, всё-таки нет никакой диссертации? Или есть?
— Вы-таки идите и спросите, — как еврей на Привозе, ухмыльнулся я. — У меня офис в центре, приходите, пообщаемся.
— Я не приду, — без уверенности выпалил он.
— Как знаете. Воля Ваша.
Он кивнул, плавно встал и вышел, не прощаясь.
…
— Алло, это Анталия?
— Это Манзур, — не согласился мой собеседник.
— Ваша фамилия Ахметоглу?
— Нет, я Мухиттин, Манзур Касым из Мурапаши. С кем я говорю? — мой собеседник говорил на русском с чудовищным акцентом, но достаточно бегло, так что это вообще чудо.
Я находился в прохладной тишине переговорной кабинки центрального телеграфа города Кустовой и несмотря на сравнительно комфортные условий и даже наличие потёртого диванчика, покрывался потом он напряжения.
Я звонил в Турцию и то, что вообще дозвонился, уже здорово.
— Меня зовут Аркадий Филинов, адвокат из городу Кустовой.
— Кустовой? Я слышал такой город, да. Вы от Армена звоните? По поводу поставок специй? Когда он отдаст долг? Может, Вы отдадите за него, а потом сделаете с ним, что Вашей душе угодно?
— Нет, я не от Армена.
— Точно?
— Я не знаю никакого Армена.
— Уверены? Его все знают.
— Послушайте, я по поводу Джалала Ахметоглу, который жил у нас в городе. В Кустовом. Он приходится вам родственником? Мне дали Ваш номер, потому что Вы вроде как имеете к нему отношение, наследник. Это правда или я ошибся?
— Джалал мой дядя. Брат матери. Он умер давно. К сожалению. Если он Вам должен каких-то денег, то простите и забудьте, ибо он был беден как мышь, которая живёт в тюрьме и мне нечем отдать его долги. Забудьте.
— Джалал не должен мне денег, я вообще его не знал.
— Это хорошо, но мне всё равно жаль.
— Чего Вам жаль, Манзур?
— Не важно. А зачем Вы звоните?
— У Джалала остался дом.
— Да, дом. Богатый дом, самый красивый в городе. Самый центр. Не дом, а дворец. Мы давно хотим его продать.
— Давайте начнём с того, были ли у покойного наследники?
— Были.
— Кто?
— Я, конечно. Ну, то есть мама, но она отказалась в пользу меня.
— А его дети, внуки?
— Не женился, детей нет, никого нет, умер на чужбине от тоски и болезни.
— Говорили, что он водку пил целыми днями и курил кальян.
— Это он так справлялся с тоской. Наговаривают. Но детей не было, это точно.
— Хорошо. Манзур, Вы принимали наследство, делали свидетельство о праве на наследство?
— Я ходил, оформлял что-то. Это было давно и не важно. Забудьте, не говорите о прошлом, оно похоронено, дядя похоронен. Он лежит в семейном склепе в Мезерлыгы.
— Нет, его могила здесь на восточном кладбище Кустового.
— Ну, это просто фигура речи, мы похоронили его со всеми почестями поближе к семейному склепу.
— Вообще-то его соседи хоронили, в частности, подполковник Рыков Валерий Андреевич, ну да ладно. Что с документами по наследству?
— Зачем документы? Забудьте документы, Аркадий. Я хозяин дома, говорите со мной.
— Без документов Вы не хозяин. По Кустовским документами хозяин Джалал. Раз он умер, то никто не хозяин. Нет документов — дом ничейный.
— Вай, зачем так говорить, сейчас пошлю дочь, принесёт шкатулку с документами, там что-то было, храним как память о любимом дяде.
— Допустим. Поговорим о доме.
— Нет, сначала о цене. Мы хотим за дом сто тысяч рублей, конвертированных в наши османские лиры.
— Не поговорим мы о цене. Я вообще не покупатель.
— Зачем тогда звоните, Аркадий?
— Адвокат. Я адвокат, я же говорил в начале разговора.
— Кто-то подал на нас в суд? Вы мне угрожаете?
— Нет.
— И кого Вы тогда защищаете?
— Мы подходим к сути. У меня есть клиент.
— Как его зовут, как фамилия? Он из богатой семьи? Из какого иля он?
— Не скажу. За него говорю я.
— А Вы из какой семьи? Вы богатый?
— Вроде того. Я барон.
— Барон это хорошо. У Вас есть жена?
— Есть, — уверенно соврал я.
— А дети? Без детей жену можно бросить и женится на моей дочке. Я лично её привезу. Она тут же родит вам сына, красивого, как гора Тюнектепе.
— Есть дети, есть жена. Не надо мне никого сватать и гор. Вернёмся к дому.
— Сто тысяч, мы узнавали!
— Мой клиент торгует вином и хочет переделать дом в винную лавку.
— Это его право, но пусть сначала купит и делает что хочет.
— Дело в том, что Ваш дядя Джалал умер семь лет назад.
— Большое горе семьи, год ходили в трауре, каждый день плакали.
— И с тех пор дом брошен.
— Мы просто далеко живём. Как бы мы за домом присматривали, а? Это дом далеко, а не мы. Мы здесь! Зачем так далеко купили?
— И наследство не принято. Документы не оформлены.
— Всё сделаем, не переживайте. Есть покупатель, теле… меле… всё оформим, не обращайте внимание на такие мелочи.
— Не оформите, но об этом чуть позже. Так вот — дом.
— Дворец!
— Небольшой дом. Домик. Семь лет никто не жил и там завелись крысы.
— Не может такого быть. Пару грызунов ни на что не влияют.
— Крысы досаждают соседям. Они съели собаку у соседа.
— Пусть купит новую. Я пришлю ему дворнягу, хоть троих.
— Соседи попросили власти города брошенный дом снести. Власти хотят снести дом.
— Вы меня обманываете.
Вообще-то я и правда врал, но был в силах сделать эти рассуждения реальностью.
— Нет. Они снесут дом, а Вам выпишут штраф тысячу сто рублей.
— За что⁈
— За то, что за домом не следили. Крысы, плесень, мусор, зарос участок.
— Я же говорю, живём далеко. Мы на юге Турции живём. Ну что, нам ходить туда каждую среду подметать что-ли?
— С момента смерти Джалала и даже до этого никто ни разу не приехал. В дом надо вызывать команду по потраве грызунов.
— Это стоит сущие куруш, копейки.
— Нужно травить от тараканов и моли, от термитов, которые подточили балки.
— Шайтан, ну почему крысы раз уж жили там бесплатно не пожрали тараканов? Зачем собаку, зачем куда-то ходить? Ну что за жилец бессмысленный?
— Несущие конструкции в плохом состоянии, полы надо менять, окна менять и так далее.
— Вы наговариваете на мой особняк! Это раритетные полы, антиквариат!
— Мой клиент там всё потравит, вычистит сад и будет хорошая винная лавка.
— Пусть делает что хочет, я же говорил.
— Дальше. Вы не оформляли наследство.
— Оформляли! Дочка принесла шкатулку. Вот оно! Свидетельство, выдано нотариусом наследнику… Это я! Состоящему в регистре населения Турции. Я наследник, дом мой.
— Вы оформляли наследство, у дяди Джалала что-то было в Турции?
— Там по мелочи акций, небольшой корабль, старый совсем, недорогой, его нет уже.
— А Джалал был богатый человек.
— Мы дружная семья, все хорошие, дядю ругать не буду. Любимый дядя. Всё мои дяди любимые, особенно те, у кого не было детей. С этим документом я хозяин дома и хочу за него сто… ну хотя бы пятьдесят тысяч.
— Этот документ силы в Кустовом не имеет. Я Вам сейчас расскажу по шагам, что мы сделаем.
— Расскажите. Сразу после того, как согласитесь на мизерную цену в сто тысяч.
— Вы даёте данные на себя, — я намеренно игнорировал его разговоры о цене и тому была причина. — Я составлю… Я же адвокат помните? Составлю предварительный договор, основной договор без даты, передаточный акт. Направлю Вам. Вы подпишете.
— Это если по цене договоримся.
— Пришлёте его мне. Получив договор, я направлю Вам цену за дом.
— Деньги вперёд, без этого никаких подписей.
— Всю сумму после получения денег. Но с этими документами мне придётся пойти в суд, где попросить суд восстановить срок принятия наследства.
— Это легко.
— Прошло семь лет, а срок принятия наследства полгода. Вы просрочили принятие, поэтому вы фактически не собственник.
— Как же! У меня есть документ.
— Который не действует в Кустовом и в империи, а только в Турции. А дом, напомню, на окраине Кустового. Вы не собственник, но я могу Вас им сделать.
— Сколько это будет стоить?
— За всё платит мой заказчик. Дальше, я договорюсь с судом, чтобы суд в порядке исключения восстановил безумно пропущенный срок.
— Взятка? Я денег не дам.
— Я таких слов не говорю, тем более по телефону. Суд вынесет решение, потом оно вступит в законную силу и только тогда я смогу переоформить дом на заказчика. Это длинная история на полгода-год, это очень неудобно и все налоги и штрафы который возникнут за это время берёт на себя мой заказчик.
— Какой хороший человек. Мы поговорим о цене, наконец? Или мне ждать его звонка?
— Вы не будете с ним общаться, он держится в тени.
— Бандит?
— Может быть. Какое Вам дело? Везде будет моя фамилия.
— Тогда кто поговорит со мной о цене?
— Мой заказчик даёт Вам восемь тысяч.
— Как? Он точно бандит, грабить меня среди бела дня! Я не согласен.
— Вы не кипятитесь. Посмотрите на ситуацию с его стороны. Он берёт на себя кучу расходов, мне платит… Собственно потому я всем этим и занимаюсь. И покупает дом в плохом состоянии. А вы ничего не будете делать, подпишете пару бумажек и получите восемь тысяч.
— Этого мало. Дом стоит дороже.
— Не стоит. Это не Москва, а маленький город. В своё время Ваши родственники купили его за двенадцать.
— Он поднялся в цене. Инфляция.
— Разрушение, гниение, разруха.
— Хотя бы тридцать.
— Заказчик платит мне. Пошлины, взятки, за ремонт, за отравление крыс. Он не даст больше.
— С Вами совсем не интересно торговаться, Аркадий.
— Утром у Вас не было этих восьми тысяч. Пару дней, ничего не надо делать и деньги у Вас на счёте в банке. У Вас есть счёт?
— Есть. Двадцать восемь с половиной!
— Я не торгуюсь. Восемь.
— Да что ж ты за человек такой, Аркадий! Восемь с половиной!
— Восемь.
— Мне надо подумать. А специями Ваш заказчик не торгует?
— Вином. И другим алкоголем.
— У меня у брата виноградник, есть партия выдержанного вина.
— Мы не закупаем вино от далёких поставщиков.
— Купите партию в тысячу бутылок за десять тысяч и мы договорились.
— Нам не нужно вино.
— Лучшее вино в Турции. Две тысячи Вам как брату. По два рубля за бутылку, всего. Без этого не будет сделки, Вы оскорбляете меня и мою семью, особенно красавицу дочку!
В вздохнул. Турок явно впаривает мне партию максимально неходового вина, которое прокисло на складе.
— Ладно. Я опять-таки не торгуюсь, но поговорю с заказчиком и мы берём. Дом за восемь и Ваше пыльное вино за две.
— Деньги вперёд!
— Оплата за всё сразу, отгрузите вино, когда поступят деньги. Полная предоплата.
— Конечно, мы честные торговцы.
— Не отгрузите вино, я подам жалобу в Ваше министерство внутренних дел за обман в особо крупном размере, попросим посадить Вас в тюрьму.
— Зачем так говорить? Забыл упомянуть, транспортные расходы за Ваш счёт, цена бутылки на складе поставщика.
— Не возражаю, всё организуем.
— Я хочу поставлять вино в Кустовой на регулярной основе, как мой дядя Джалал!
— Вы помните, как он закончил? Тоска, водка?
— Я не такой, у меня любящая жена. Оставлю её тут, присматривать за домом, поеду в Кустовой. У Вас красивые вдовы есть?
— Сначала сделка, потом вдовы.
— Конечно!
— Диктуйте мне по буквам Ваше имя, фамилию, место и дату рождения. Вообще, много чего придётся диктовать, мне же надо составиться документы. Понадобятся реквизиты свидетельства о праве на наследство от дяди.
— Может всё-таки восемь с половиной, а?
