Глава 5

Каким образом должно наставлять веселящихся, как – скорбящих и сетующих.

Наставление 3

Иначе должно наставлять веселящихся, а иначе – скорбящих и сетующих. Веселым надобно напоминать о той скорби, которой будут сопровождаться вечные мучения, а печальным – о той радости, какая обещана в Царствии Небесном. Пусть веселящиеся по строгости и силе угроз уразумеют, что и им есть чего страшиться; пусть скорбящие утешатся мыслью о радостях и наградах, коих они могут ожидать. Ибо первым Иисус Христос говорит: Горе вам смеющимся ныне: яко возрыдаете и восплачете (Лк. 6, 25); а последние от Того же Учителя слышат: и вы же печаль имате убо ныне: паки же узрю вы, и возрадуется сердце ваше, и радости вашея никтоже возмет от вас (Ин. 16, 22). Некоторые, впрочем, бывают веселы или печальны не от успеха или неудачи в делах, а от природного темперамента (per conspersionem). Таковым надобно внушать, что каждому темпераменту, по особенному свойству оного, свойственны и близки особые пороки. Так, веселые легко могут вдаваться в роскошь, а печальные предаваться унынию и увлекаться гневом. Поэтому необходимо предпринимать меры предосторожности не только против слабости, которая уже заключается в самом темпераменте, но и против того опаснейшего зла, которое может развиться от этой слабости; иначе, не противоборствуя тому, что уже насильственно владычествует над нами, мы можем подпасть и другому тирану, от которого пока еще свободны.

Глава 6

Каким образом должно наставлять подчиненных и как – начальствующих.

Наставление 4

Иначе должно наставлять подчиненных, а иначе – начальствующих. Тем надобно напоминать, чтобы не сокрушались своим подчинением, а сим внушать, чтобы не гордились своей властью; тем – чтобы даваемые им приказания исполняли в точности, а сим – чтобы не давали таковых приказаний сверх должного; тем – подтверждать, чтобы они начальствующим повиновались беспрекословно, а сим – подавать советы, чтобы они управляли подчиненными с кротостью. Ибо следующие слова апостола можно некоторым образом отнести и к подчиненным: Чада, послушайте родителей (своих) во всем: сие бо угодно есть Господеви; а следующие – и к начальствующим: Отцы, не раздражайте чад ваших, да неунывают (Кол. 3, 20–21). Да познают же и первые, то есть подчиненные, как должны они вести себя в отношении к властям, и последние, то есть начальствующие, как должны они обращаться с подвластными, да веяна душа властем предержащым повинуется Господа ради: аще царю, яко преобладающу (как верховной власти): аще ли же князем (правителям), яко от него посланым, во отмщение убо злодеем, в похвалу же благотворцем; яко дана есть от Господа держава им и сила от Вышняго, Который потребует от них тем большей ответственности, чем высшее занимали они место в обществе (Рим. 13, 1; 1 Пет. 2, 13–14; Прем. 6, 3).

И потому в особенности должны знать и памятовать начальники, что они, когда делают или даже допускают какие-либо беззакония, то каждый раз казнят себя, подавая чрез то гибельные примеры соблазнов и подчиненным своим. Посему им необходимо тем более остерегаться греховных поступков, что всякий грех их убивает не одну их душу, но и души многих, увлекающихся их примерами. Значит, подчиненным надобно внушать, что они могут подвергнуться более строгому наказанию, если не сумеют совладать даже самолично с собой, а начальникам – что они будут еще отвечать за преступления своих подчиненных, хотя бы сами за себя и спокойны были. Подчиненные обязаны тем внимательнее смотреть за собой, что на них не лежит никакой заботы надзирать за другими; начальники же сколько должны заботиться о других, столько не забывать и себя, и так ревновать о собственном благе, чтобы не сделаться равнодушными к охранению блага и своих подчиненных. Первым, когда кто из них не умеет управиться и сам с собой, говорится у Премудрого в назидание: Иди ко мра́вию, о, лениве, и поревнуй видев пути его и буди… мудрейший их (et disce sapientiam – и поучись у них мудрости). <…> Или иди ко пчеле и увеждь, коль делателница есть (Притч. 6, 6–8). А последним делается такая угроза: Сыне, аще поручишися за твоего друга, предаси твою руку врагу (apud extraneum – постороннему). Сеть бо крепка мужу свои устне, и пленяется устнами своих уст (et illaqueatus es verbis oris tui, et captus propriis sermonibus – ты запутываешь себя в сети уст своих и закрепляешь себя собственными словами) (Притч. 6,1–2). Ибо поручиться задруга – значит взять чужую душу на свою ответственность или на свой страх. Поручитель как бы передает себя в распоряжение врага (apud extraneum – в распоряжение другого), потому что ручательство постоянно связывает его, от чего прежде он был свободен. Он связал себя как бы сетью обязательной порукой своей, закрепил, так сказать, себя как пленник и раб собственными устами своими в том, что, уча по обязанности добру тех, кто ему поручен, он прежде всего будет подавать им собой живой пример доброго согласия между учением и жизнью, наблюдая и за ними и строго преследуя в них всякое разногласие в том. Посему-то Премудрый и увещевает его далее не упадать духом среди таких трудных обязанностей: Твори, сыне, яже аз заповедую ти, и спасайся: идеши бо вруцезлыхза твоего друга: буди не ослабевая, поощряй же и твоего друга, егоже испоручил еси. Не даждь сна твоима очима, ниже да воздремлеши твоима веждома (Притч. 6, 3–4). И, конечно, тот, кому вверяется надзор за другими, обязан не только сам бодрствовать, но и возбуждать ближнего от греховного сна: для него как начальника недостаточно подавать собой добрый пример, если в то же время оставляет он на произвол своих подчиненных. Премудрый не удовольствовался словами: Не даждь сна твоима очима, но к ним присовокупил еще и следующие: ниже да воздремлеши твоима веждома. Ибо дать сон очам — значит для начальника совершенно пренебречь заботой о подчиненных и не обращать на них никакого внимания; а воздремать веждами — значит, как бы видя, не видеть проступков в подчиненных и пропускать их сквозь пальцы без всякого обуздания. Вполне спит тот начальник, который и не знает, и не исправляет своих подчиненных, но тот не спит, а только дремлет, который хотя и знает и видит их недостатки и пороки, требующие обличения и искоренения, но по своей беспечности, соединенной с каким-то тупоумием и равнодушием, не употребляет надлежащих мер к исправлению. Не мешает, впрочем, заметить, что от дремоты недалек переход и к совершенному засыпанию, так что нередко начальник, не обращающий внимания на беспорядки, ему небезызвестные, и не принимающий против них никаких мер исправительных, доходит до такого небрежения о своем долге, что уже ни знать, ни слышать не хочет о беспорядках в своем управлении.

Итак, надобно увещевать начальствующих, чтобы они постоянно и неусыпно бодрствовали, обращая взоры свои повсюду, и внутрьудуи внеуду, подобно апокалипсическим животным небесным (см.: Откр. 4, 6–8; Иез. гл. 1), о которых Писание говорит, что они исполнены были очес спреди и созади́, то есть смотрели и внутрь своего круга, и окрест. Так должны быть они внимательны и к себе, и к другим. Надлежит выяснить им, что самое достоинство их, пост, занимаемый ими в обществе, самое положение их – все́ это требует от них как начальников, чтобы они в одно и то же время и за собой смотрели, прислушиваясь к голосу внутреннего судии своего, и за подчиненными своими наблюдали, подавая им наперед пример своей жизнью, как должно вести себя.

Подчиненным же надобно внушать, чтобы они не осуждали опрометчиво жизнь своих начальников, если в них случится им заметить какой-либо недостаток или даже порок, потому что это осуждение, хотя бы оно и справедливо было, может иногда раздражить гордость начальника и повести к тому, что он может сделаться чрез это еще хуже. Пусть они особенно остерегаются при этом высказывать против них какие-либо дерзости и, если уже нельзя молчать против явных их пороков, пусть тогда судят и разбирают эти слабости, но не осуждают личности их между собой, чтобы это не препятствовало им быть почтительными к их сану, ради страха Божия, нисколько не выходя из подчинения. Этот урок лучше всего может быть уяснен примером Давида. Когда враг и преследователь его Саул вошел в пещеру для испражнения (ad purgandum ventrem), в то время Давид с приближенными своими находился там, – Давид, которого давно уже и так несправедливо преследовал царь, мужие Давидовы тотчас стали разжигать в нем мщение и убеждали его воспользоваться этим случаем, чтобы убити Саула. Но Давид отверг предложение их, еже нанести руку на Христа (помазанника) Господня. Он только подошел к царю, не давая себя заметить, и отай отрезал воскрилие одежды его (1 Цар. 24, 4–5, 7–8,11–12). Что же знаменует здесь собой Саул, как не худых начальников, и что Давид, как не добрых подчиненных? Как ни беззащитно было положение Саула, Давид устрашился, однако же, поразить его мечом; так и всякий подчиненный должен питать уважение к начальникам и воздерживаться от всяких укоризн и порицаний, не дерзая уязвить личности мечом языка своего, когда касается слабостей ее. Давид позволил себе только отай отрезать край одежды Саула; подобно сему и подчиненные могут скромно и безвредно для начальника судить о его делах, но не осуждать его самого, как бы отай касаясь только ризы его; могут даже высказываться пред ним, но с кротостью и смирением Давида (см.: 1 Цар. 24, 9-16), решаясь на это не без трепета, подобно тому же Давиду, о котором в Писании замечено при этом: И бысть по сих, и вострепета Давиду сердце его, яко отреза воскрилие одежды Саули (1 Цар. 24, 6). Таким образом, начальников не должны осуждать подчиненные, хотя бы дела их и достойны были осуждения. Если же язык наш иногда погрешает в этом, то сердце наше должно искупить этот грех покаянием, чтобы нам самим не подпасть суду Того, от Кого предержащие власти установлены. Ибо восставать против начальников – значит восставать против Того, Кто даровал им власть и поставил их начальствовать над нами: несть бо власть аще не от Бога, сущыя же власти от Бога учинены суть. Темже противляяйся власти Божию повелению противляется (Рим. 13,1–2). Посему-то и Моисей, когда узнал, что народ ропщет на него и Аарона, сказал: мы жечто есмы?не на нас бо роптание ваше, но точию на Бога (Исх. 16, 8).