Мебельное дело
Экипажное дело статистики старого времени нередко включали в состав столярного промысла. Но все же преимущественно столяры делали мебель, оконные рамы, двери. Отдельно в рамках столярного промысла существовал промысел щепной – изготовление необходимых в хозяйстве, особенно крестьянском, дешевых и простых изделий: деревянных лопат, граблей, вил-тройчаток для сена и т. д. и т. п. Занимались столяры и изготовлением деревянных крестьянских сох, косуль, плугов, борон. Однако как самостоятельный, такой промысел современниками не выделялся: вероятно, эти, довольно грубые вещи делались изредка, по заказу, а то и сами крестьяне занимались их изготовлением в случае необходимости. Впрочем, цены на сохи известны: в конце XIX в. стоили они от 1 рубля 25 копеек до трех рублей.
Естественно, что мебельное производство, требовавшее значительной квалификации и высокого качества изделий, было развито, прежде всего, в окрестностях больших городов: деревня обходилась минимумом простейшей мебели. И вполне естественно, что мебельное производство было весьма развито в Петербургской губернии: столица и ее пригороды были важными потребителями продукции. Здесь были распространены небольшие заведения, вырабатывавшие в год изделий на 1–1,5 тысячи рублей. Особенно славились охтенские мастера. Средний заработок их составлял 15–20 и даже 30–40 рублей в месяц. Но еще более зарабатывали скупщики и торговцы: разница в ценах в мастерской и в магазине доходила до 50 %. Среди столяров-мебельщиков Петербургской губернии были не только белодеревцы, выпускавшие дешевую простую мебель из сосны и березы, покупавшуюся малоимущим населением, но и искусные краснодеревцы и даже чернодеревцы, вырабатывавшие изящные изделия из ценных привозных пород (или имитировавшие их) и украшавшие инкрустацией черепахой, слоновой костью, перламутром, маркетри (мозаика из тонкой фанеры ценных пород), бронзовыми накладками, золочением и пр. Зато рядом, в Новгородской губернии, производились только предметы, покупавшиеся крестьянами: простая мебель, рамы, двери и пр. В пригородных волостях Устюжского уезда столярные изделия изготовлялись на вывоз в другие местности и даже в Кострому, причем еще в середине XIX в. мебели вывозилось на 10 тысяч рублей.
На Урале и в Приуралье среди деревообделочных ремесел мебельно-столярный и соседствующий с ним токарно-резной промыслы находились на первом месте. В Вятской губернии мебельный промысел существовал издревле, но был ориентирован в основном на грубую, незатейливую мебель. В начале XIX века житель Вятки Титов для меблировки нового дома пригласил из Казани какого-то немца-мебельщика, который взял на обучение из ближайших деревень несколько крестьян-древоделов, и промысел стал распространяться. Известны и имена первых хороших вятских мебельщиков: И. Рудин из д. Сватковской Пасеговской волости, А. Федоров из д. Малые Кущевы Щербинской волости, учившиеся у немца на Хлыновке, и др. По обследованию 1892 года в шести уездах – Вятском, Орловском, Нолинском, Уржумском, Малмыжском и Елабужском, изготовлением мебели было занято 2037 человек, к 1915–1917 годам цифра эта возросла до 4500, а всего в Вятской губернии столярно-токарным промыслом было занято 9,5 тысяч человек. В Уфимской губернии столярный промысел встречался в Уфимском, Бирском и Стерлитамакском уездах, в Оренбургской – в Оренбургском и Верхнеуральском уездах, в Пермской губернии – прежде всего в Екатеринбургском и Пермском уездах; здесь работали на рынок, а в Верхнетурском, Ирбитском, Камышловском и Соликамском уездах – по заказам; всего в Пермской губернии работало мебель более 1100 человек в 538 заведениях.
Кустарь мебельно-столярного промысла не порывал связи с землей: 77 % всех кустарей были заняты земледелием. По исследованиям начала ХХ века средний валовой годовой доход одного двора беспосевного кустаря равнялся 362 рубля, посевного – 136 рублей. В Уфимской губернии сумма валового дохода 322 обследованных дворов, занятых мебельным делом, определялась в 60 658 рублей, что давало в среднем до 188 рублей 40 копеек на двор. Интересно, что среди кустарей был довольно высоким процент грамотных: по Уфимской губернии он в среднем был равен 17, среди столяров на 100 душ грамотных было уже 20, а среди тех, кто был занят только ремеслом, – 40.
Весь промысел распадается на несколько групп: собственно столяров, делавших мебель и разные токарные и резные украшения (для Вятской губернии их 45 %), затем группа, работавших корыта, лопаты и разную кухонную утварь (11 %), производивших оконные рамы (также 11 %), изготовлявших ткацкие станы, челноки и берда (9 %), самопрялки и веретена (7 %), сундуки (5 %), и, наконец, разные мелкие кустари: трубочники, мундштучники, ложевщики, делавшие ружейные ложа и пр. Мебель изготовлялась разных сортов. Большим изяществом отличалась мебель юговских и верх-исетских кустарей Пермской губернии, затем шло изготовление ильмовой гнутой мебели в Алмазской волости Красноуфимского уезда и в Уинской волости Осинского уезда. На стулья пускали березу, в меньшем количестве употреблялась осина, для мелких поделок использовали рябину и ольху. На выделку шкатулок шла липа, на ценную мебель – дуб, обыкновенный и черный, и ильм. Для лучших, дорогих сортов изделий брали орех, для мелких украшений – красное и черное дерево, палисандр. Материалы эти приобретались у торговцев. Преобладающей формой организации были мелкие и семейные мастерские, встречались и мастерские с наемными рабочими (3–4 % в Вятской губернии и 9–10 % – в Пермской). В мастерских с наемными рабочими рабочий год был круглый, что за вычетом праздников давало 240 рабочих дней. У мелких промышленников, особенно у одиночек, рабочий год был намного короче. Сплошные занятия мастерством у них начинались с октября и длились семь месяцев, заканчиваясь к началу земледельческих работ, а всего рабочих дней было около 150. Семейные мастерские удлиняли рабочий год до 170–180 дней. Заработки зависели от сортов мебели.
Наиболее известны условия труда мебельщиков в Московском районе, где обследование мебельного производства было проведено в 1876 и 1900 годах. Тогда столяров-мебельщиков в Московской губернии было 10 894 человека – в семи волостях Звенигородского уезда и трех волостях Московского, в 104 селениях. Центрами были Черкизовская волость Московского уезда и Еремеевская волость Звенигородского. Промысел, благодаря емкому рынку, был давнего происхождения, XVIII века. Вторая столица требовала мебель и для аристократических дворцов, и для особняков дворян и чиновников средней руки, и для купечества и мещанства, для присутственных мест, учебных заведений, бесчисленных трактиров и пр. Сильно двинулся промысел после пожара 1812 года, когда деревенские мебельщики от незатейливой обывательской мебели стали переходить к более качественным изделиям, рассчитанным на зажиточного потребителя, потерявшего имущество в огне московского пожара. Основание крестьянскому мебельному производству положили переселившийся из Москвы мастер-столяр Егор Сидоров в д. Лигачево Черкизовской волости Московского уезда и лигачевский же кустарь Зенин с братьями. Зенин, чтобы освободиться от зависимости от московских торговцев, открыл свой фанеропильный завод в Лигачеве. Постепенно с лигачевскими мастерами стали конкурировать мебельщики из селений Брехово и Козино. Изготовляли крупные изделия с прямыми линиями – буфеты, книжные, платяные и бельевые шкафы, комоды, шифоньерки, туалеты, письменные столы, горки, этажерки, жардиньерки; кривые изделия – диваны, кресла, стулья, ломберные и диванные столы, рамы и столы под трюмо; белый товар – простые березовые стулья, мебельные станки под обивку тканями, кухонную мебель. В соответствии с этим выделяются кустари-крупноделы, кривьевщики и белодеревцы. Видную роль в мебельном производстве играла своего рода «аристократия», резчики и позолотчики, а также обивщики: во второй половине столетия распространилась мода на «роскошную» «кутанную» мебель с пышной резьбой и позолотой. В группе селений, подвергавшейся земскому обследованию в 1876 году, число кустарей-мебельщиков возросло за 25 лет на 27 %. Столярно-мебельным промыслом было занято 87 селений. Наиболее крупный мебельный округ в селе Лигачеве Черкизовской волости охватывал 11 селений. Имела место специализация, производство того или иного вида мебели. Из-за малоземелья масса кустарей в начале ХХ века практически не оставляла ремесла круглый год. Рабочий день зависел от спроса, нужды в деньгах и т. д. Кустари-хозяева, однако, работали гораздо больше наемных рабочих. После 1905 года наемные рабочие вместо прежних 13 часов работали 10 часов, начиная работы не в 4 часа утра, как было ранее, а в 6 часов, прерывая работы в 8 часов для завтрака, в 11 для чаепития, в 13 часов дня для обеда, и в 17 часов для нового чаепития в трактире, и заканчивая работу в 20 часов ужином. Кустари-хозяева начинали работу в 5 часов утра, и хотя также прерывались для завтрака, обеда и чаепития, но тратили на это гораздо меньше времени, чем наемные рабочие. На одного рабочего в год приходилось около 300 рублей заработка, не считая харчей. В деревенских мастерских наемные рабочие выручали в среднем 1 рубль в день на хозяйских харчах, примерно так же, как и в фабричном производстве. Заработок кустарей-хозяев составлял не менее 1 рубля 50 копеек в день, повышаясь до 3 рублей для более искусных и работящих. Фабрики широко прибегали к скупке изделий у кустарей, считая это более выгодным, чем собственное производство. Мебельщики получали образцы из магазинов и строго следовали им.
Кроме Московского и Звенигородского уездов, в Подмосковье мебель в значительных количествах выделывалась в Дмитровском, Волоколамском, Верейском, Рузском и Серпуховском уездах. Расширявшийся рынок создавал широкое поле деятельности мебельщикам, так что практически по всей губернии шло мебельное производство в тех или иных масштабах и тех или иных видов изделий. Так, в Рузском уезде в селениях Коковино и Радькино Грешковской волости делали сундуки, в Глебовской и Федосьинской волостях Коломенского уезда – киоты.
В Нижегородской губернии столярное производство насчитывало чуть более 1000 человек, а фабричных там было в 1910 году всего 117 столяров. Собственно нижегородские кустари занимались производством мозаично украшенной мебели. Существовал мозаичный промысел в с. Русское Маклаково Миченской волости Васильсурского уезда, где он возник в 1882 году. Его основателем был живший у сельского пономаря в работниках курмыжский мещанин, брат которого служил у алатырского лесничего, любителя художественных работ по дереву, занимавшегося и мозаикой. Служитель присмотрелся к работе своего барина, а затем выучил и своего брата.
Среди обширного мебельного производства особое место занимало изготовление гнутой, т. н. венской мебели, преимущественно в Козьмодемьянском уезде Нижегородской губернии. Выделывали главным образом стулья, которых вывозили из этого уезда около 1100 дюжин; из них до 50 дюжин шло в Москву, остальные расходились в приволжских местностях. Дюжина стульев на заказ стоила в начале ХХ века 6 рублей, кресло от 80 копеек до 1 рубля за штуку. Делали также диваны, табуреты и столы. Характер работы позволял участвовать в нем детям и женщинам. Производство гнутой мебели получило также некоторое развитие в Алатырском уезде Симбирской губернии, где им было занято около 50 дворов. Кроме того, она вырабатывалась в Красноуфимском и Бирском уездах Уфимской губернии, а в других местах попадались только единичные мастера-любители, выделывавшие мебель по заказу. Появление промысла относится к 1873 году. Старший лесничий Алатырского удельного округа Тимофеев предложил братьям Ферапонту и Никифору Арискиным из села Кабаева, делавшим зимами прялки, сделать для него стулья по образцу венских, привезенных им с собой. Хотя они впервые увидели такую мебель, но взялись за дело. Сначала они долго искали в лесу искривленные дубочки, а затем перешли к гнутью дуба и ясеня из пропаренного в русской печи дерева; болты и винты были заказаны местному кузнецу, а сиденья пришлось плести из лыка. Первый стул вышел неуклюжий, но лесничий одобрил его и заказал братьям дюжину таких стульев за плату в 18 рублей, с бесплатным отпуском материала. С каждым стулом качество повышалось, и вскоре Арискины стали получать заказы со стороны. За лучшие сорта они брали уже по 25 рублей за дюжину. Хороший заработок заинтересовал других крестьян с. Кабаева, и вскоре владевший в Симбирске мебельным магазином Юргенс заказал кустарям стульев на 1000 рублей, выписав для них хорошие болты, шурупы и камышовые сиденья.
Мебельное дело в дореволюционной России держалось на высоком уровне. Это отмечали многие современники-иностранцы, заявлявшие, что сделанные русскими крестьянами копии произведений лучших западных мебельщиков невозможно отличить от оригиналов.
