Глава 4
Морской бой
Малиновская поймала такси и направилась на окраину города к неприметному двухэтажному зданию, которое выделялось на фоне остальных домов лишь осыпавшейся штукатуркой на фасаде. Кто бы мог подумать, что это здание — одно из самых защищённых во всём Мурманске?
— Алиса Малиновская, к Щукину на третий этаж, — бросила девушка консьержу, сидевшему у входа.
В другой ситуации эта фраза прозвучала бы очень странно, ведь у здания было всего два этажа, но Алису поняли без лишних объяснений. Девушка задержалась всего на несколько секунд, после чего услышала фразу: «Доступ разрешён» и продолжила путь.
Тот самый «третий этаж» находился не наверху, над вторым, как логично можно было предположить, а под землёй. Называть его подвальным помещением язык не поворачивался, да и фраза «третий этаж» давно стала паролем и вносила свою долю путаницы для возможных недоброжелателей, которые могут сюда заглянуть.
Пришлось здорово заморочиться над обогревом подземного комплекса в широтах, где зимой земля промерзает на несколько метров в глубину, но оно того стоило. Алиса прошла по коридору и постучала в мощную бронированную дверь, а потом решительно распахнула её и вошла в комнату.
— А, моя юная разведчица пожаловала! — расплылся в улыбке худощавый мужчина с пронзительным взглядом серых глаз. — Присаживайся. Может, чаю?
— Благодарю, Василий Степанович, не откажусь.
Щукин нажал кнопку на пульте и передал просьбу секретарю, а затем жестом пригласил девушку располагаться в мягком кресле для посетителей.
— Давно ты не баловала старика своими посещениями. Ещё со времён дуэли между Колмыкиным и Чижовым.
— Не было повода, — отозвалась девушка. — А о происшествии в Дудинке вы и так узнали больше, чем я могла сообщить.
— Да, ты молодец, хорошо сработала. А вот нагоняй от императора мы всё-таки получили. Не заметили, не предотвратили… Кстати, как там этот Чижов? Очень интересный парень. Пропал без вести три года назад во время нападения на их имение, нигде не засветился за это время, и тут неожиданно выплыл. Что любопытно, у нас нет никаких данных о его таланте. Обычно он формируется к семи годам, но я изучил информацию по нему из вологодской гимназии, и там пишут, что Арсений был обычным парнем и не проявлял талант.
— Хотите сказать, что у него не было таланта вообще?
— Или его тщательно скрывали. Учитывая, что парень уник, я не удивлён. Присмотри за ним, Алиса. Арктика опасное место, а Чижов — перспективный парень, я не хочу потерять его по нелепой случайности.
— Уже присматриваю, — произнесла девушка и едва заметно покраснела.
— Та-а-ак! Наша маленькая разведчица влюбилась? Надеюсь, чувства не помешают выполнению задачи?
— Нет, я присматриваю за происходящим в академии и обо всём подозрительном немедленно докладываю вам. А своё отношение к Чижову не считаю помехой выполнению задачи.
— Согласен, — Щукин покачал головой и не смог сдержать улыбки. — Действуй, Алиса. Я на тебя рассчитываю.
* * *
Владимир остался в Москве, чтобы уладить некоторые дела и продать дом, а мы с Родионом и Лизой вернулись в Мурманск, где нас ждало начало нового учебного года. Ждал этого момента с волнением, потому как конец прошлого года выдался невероятно драматичным и богатым на события. Да и весь год нас ждали неприятности, которые охотно устраивали враги.
В северных морях до сих пор бушевала загадочная угроза, вредившая мореходству. На её счету собралось уже не меньше трёх десятков кораблей. В основном жертвами становились контейнеровозы и рыболовные судна.
В первый день августа мы собрались в академии. Я увидел знакомые лица и отметил, что теперь среди студентов нет Кислова и его подельников, а также Татьяны Арской, которая оказалась родственницей императора. Видимо, девушка находилась здесь с определённой целью, и после разоблачения решила покинуть академию.
Август принёс нам и долгожданные встречи. Так мы наконец-то встретились с Уваровым, и наша пятёрка воссоединилась. Я решил поинтересоваться у Кеши результатами экспедиции. Всё-таки Новосибирские острова покорили меня своей красотой и хранили множество секретов.
— Полярный день — сущий ад, если вы ночуете в палатке и забыли прихватить с собой маску для сна, — признался парень. — Да и вообще теряешь ощущение ночи. Первую неделю я вообще не мог уснуть, спасали только микстуры со снотворным, которыми снабжал нас Куксин.
— Пётр Николаевич тоже поехал с вами?
— Конечно! Нашему биологу только дай возможность лишний раз побывать на краю земли и поразглядывать цветочки. С островов он притащил целый ворох новых образцов.
— А много вас в экспедицию собралось?
— Да нет, всего двенадцать студентов и два преподавателя. А могло быть и больше, это ведь даже не десятая часть курса.
— Мало нас осталось, — заметил Гаранин, ухватившись за волнующую его тему. — За год больше десяти человек отсеялось.
— К выпуску хорошо, если полторы сотни останется, — поддержал его Смолин.
— Да ладно вам, не нужно сгущать тучи, — одёрнул я ребят. — Это нормальный процесс. Кому-то не по пути, кто-то проштрафился. Это ректор ещё благосклонно относится к нашим выходкам, иначе нас с вами здесь бы уже не было, как и третьей части потока.
— Интересно, сколько студентов наберут в этом году? — переключился Коля. — Снова две сотни будут набирать, или расширят курс?
— Куда расширять-то? — ухмыльнулась Дорофеева. — Тут бы нашему курсу работу найти после выпуска, а там ещё по полторы-две сотни выпускников будет добавляться каждый год. Думаю, в ближайшую пару лет увеличивать число студентов не станут, пока не наладят вопрос с трудоустройством.
— А если не наберётся две сотни? Всё-таки, слава об академии прогремела на всю страну, и не всегда в лучшем свете…
— Шутите? Мы — четвёртые по популярности во всей империи по запросам в сети! — Яна достала телефон, пару раз коснулась экрана тонкими пальчиками с окрашенными красным лаком ногтями и повернула смартфон экраном к нам. — Вот, смотрите! Впереди только Московская академия, Питер и Ростов-на-Дону. Мы даже Новгород и Екатеринбург обошли по запросам в сети, а это кое-что да значит.
— Ну, запросы в сети — это одно, а реальный интерес…
— В сентябре увидим! — отрезала Дорофеева.
Спор мог бы продолжаться ещё долго, но в этот момент в гостиную ворвался Родион со свежими новостями:
— Слышали? Нас будет сопровождать эсминец и патрульный катер!
— Откуда узнал?
— Только что Гронский при мне связывался с адмиралтейством и выбивал сопровождение для нашего корабля.
— Хорошая новость, — произнёс Аверин. — Учитывая неспокойную обстановку, сопровождение нам точно не помешает.
— Собирают в актовом зале! — объявил Кирсанов, заглянув в гостиную.
В зале оказалось просторно. Я ожидал увидеть первокурсников, но ошибся — они появятся здесь неделей позже, когда нас в Мурманске уже не будет. Ознакомительная практика составляла всего две недели, поэтому не было нужды отбирать у будущих студентов время и томить их в стенах академии.
За столом преподавателей также было пусто — Гронский, Платонов, Лёвушкин, Остроумова… И это всё? Надеюсь, преподаватели просто не успели вернуться из отпуска, и у нас не будет проблем с кадрами.
— Приветствую, второй курс! — произнёс Гронский с улыбкой. — Надеюсь, вы хорошо отдохнули за время каникул, потому как нам предстоит серьёзная работа. В этот раз вы снова отправитесь на Таймыр, закончите запланированную программу прошлой экспедиции и выполните новые задания. Надеюсь, хотя бы в этот раз мы проведём экспедицию до конца.
По залу пробежали шепотки, а потому ректор дал немного времени, пока снова воцарится тишина.
— С вами в экспедицию отправятся Георгий Максимович Платонов, Григорий Иванович Лёвушкин, Акулина Ивановна Остроумова и Константин Фёдорович Кочубей.
Ректор окинул взглядом преподавательский стол и вспомнил, что историка нет в зале, поэтому поспешил добавить:
— Константин Фёдорович присоединится к нам немного позднее. Отправляетесь в путь завтра утром. Желаю вам удачной и результативной экспедиции!
Утром мы в полном составе прибыли в порт. С собой я взял два комплекта сменной одежды и вещи, необходимые в экспедиции — сухое горючее, переносную горелку, зажигалку, фонарик, батарейки, спички, компас и массу других мелочей. Пайки с собой не брали, потому как академия пообещала обеспечить питанием. Правда, Зимин всё равно притащил фирменный мамин пирог с малиной.
Плыть нам снова выпало на «Печоре». Это экспедиционное судно было нам уже знакомо по весеннему путешествию на Таймыр. В этот раз мы ехали туда же, но планы были немного другие. Как я понял, Платонов хотел сделать всё то, чего не удалось добиться в мае, а значит, нас ждут путешествия по пустошам, ненадолго лишённым снежного покрова.
В августе заканчивается недолгое арктическое лето, и уже в начале сентября полуостров накроет плотным слоем снега. А сейчас у оленеводов есть возможность угнать свои стада дальше на север, чтобы олени наели бока и приготовились к долгой зиме. Нам снова предстояло отправиться в Диксон, а оттуда взять немного на восток в поисках оленеводов. Поймать их на одном месте практически невозможно, ведь каждые пять-шесть дней они передвигаются, чтобы отыскать новую пищу для оленей. Эти рогатые обжоры меньше, чем за неделю уничтожают растительность на километры вокруг, поэтому их хозяевам можно и не мечтать об оседлом образе жизни.
— Начинаем погрузку! — скомандовал Платонов, которому снова предстояло взять на себя командование нашей экспедицией.
Сложили свои рюкзаки в огромную сеть, расстеленную на пирсе, а сами по трапу. Через несколько минут рюкзаки подняли на корабль, и мы растащили вещи по каютам, но задерживаться внутри не стали, а собрались на палубе — такое событие нельзя пропускать. Тем более что в этот раз в порту собралось много зрителей, которые пришли проводить нашу эскадру в плавание. Некоторые дамы махали платочками и бросали их вслед, надеясь, что ветер подхватит их и донесёт парням на корабль.
— Улица Набережная, дом двенадцать, — прочёл Кирсанов, развернув один из платочков, который достался ему от симпатичной девушки ещё на берегу.
— О, кому-то будет чем заняться после возвращения из экспедиции! — оживился Родион, а парни, стоящие рядом, многозначительно заулыбались.
Нас сопровождал эсминец «Бородинский» и патрульный катер «Мурена». Эсминец первым вышел в море, затем последовали мы, а потом нас догнал катер. «Мурена» двигалась немного слева и чуть позади, прикрывая нас со стороны моря.
К вечеру зашли в Архангельск и передали немного груза, который прихватили по пути. Ночь мы простояли в порту. Видимо, Платонов решил не пороть горячку и не рисковать сверх меры, а перестраховаться, чтобы продолжить путь при хорошей видимости. Что-то мне подсказывало, что такое решение отставной генерал принял по вине таинственной угрозы, топившей корабли.
Путь продолжили в четыре часа утра. Благодаря тому, что небо оставалось светлым даже после захода солнца в это время, мы прождали чуть больше четырёх часов. Что меня удивило, в этот раз старались не уходить далеко от берега. В принципе, морской путь и так пролегал недалеко от береговой линии, но теперь мы держали землю в пределах видимости.
— Это для безопасности кораблей, экипажа и пассажиров, — пояснил Платонов, который вышел на палубу подышать морским воздухом и разведать обстановку. — Враг может атаковать только с моря. Ну, либо с земли, но тогда ему точно не уйти от возмездия.
Торчать на палубе нам быстро наскучило, а потому мы собрались в одной из кают-кампаний, чтобы изучить карты и свериться с планами. Платонов разработал для нас необычную программу — часть студентов сразу отправлялась в тундру на поиски оленеводов, а другая часть должна была помочь в настройке и обслуживании научного оборудования, которое мы везли на борту.
В Диксоне должны остаться сто человек вместе с Платоновым и Остроумовой, ещё пятьдесят спустятся по Енисею в Мунгуй, а остальные отправятся ещё южнее — в Усть-Порт. Нашей пятёрке выпала задача спуститься в Мунгуй, а оттуда добраться до Усть-Авама, который находился в глубине полуострова.
— На дорогу вам всего два дня! — распорядился Платонов, когда мы составляли планы. — Лёвушкин останется с первой половиной группы в Мунгуе, а вы на квадроциклах отправитесь в путь. Один человек управляет квадриком, остальные находятся в прицепе вместе с вещами. Заночуете посреди дороги, к концу второго дня должны будете добраться до Усть-Авама. С собой обязательно возьмите целителей, стихийников и артефакторов.
— Артефакторы там зачем нужны? — удивился Кеша.
— В посёлке есть несколько генераторов, которым наверняка понадобится обслуживание. Тащить их в город, конечно же, никто не будет. Куда проще вызвать специалистов и разобраться на месте. Да и по мелочи помощь артефакторов пригодится — в тех суровых условиях любое преимущество перед неприветливым климатом окажется к месту. На это вам отводится неделя, а потом выдвигаетесь обратно в Мунгуй и меняетесь со второй группой. Корабль заберёт вас через двадцать четыре дня…
Платонов не успел договорить, когда судно сотрясло от мощного взрыва. Все, кто сидел, попадали на пол, свет в кают-кампании погас, а комната наполнилась испуганными возгласами. Я машинально откатил время назад и незамедлительно начал действовать. Что могло произойти с кораблём? Варианта всего два: либо мы налетели на камни, либо нас атаковали. Во второй вариант я почему-то верил больше. Как минимум по той причине, что экипаж «Печоры» составляли опытные моряки, которые не допустили бы крушения. Тем более что на палубе должен был работать предсказатель.
— Держитесь за что-нибудь, сейчас тряхнёт! — закричал я и помчался на палубу, откуда направился прямиком на капитанский мостик.
Стоило мне открыть дверь, я понял, что о предстоящей атаке уже известно персоналу — сработал предсказатель. Почему так поздно? Неужели у врага есть сильный предсказатель, который мешает работе нашего таланта?
— Посторонним покинуть капитанский мостик! — приказал старпом и повернулся к капитану. В этот раз я увидел две торпеды, которые рассекали воду, вызывая буруны, и неслись к нашему кораблю. Те, кто их запустил, всё просчитали наперёд. Патрульный катер не успевал прикрыть нас собой, и обе торпеды попадали точно в цель: одна в машинное отделение, а вторая — в корму судна. Я не стал дожидаться взрывов и снова откатил время назад. На этот раз удалось выиграть три минуты и сорок семь секунд.
В капитанскую каюту я успел заскочить ещё до того, как предсказатель поднял тревогу, но мои слова не приняли всерьёз. И только через минуту штатный предсказатель подтвердил, что кораблю угрожает опасность. Сигнал тревоги передали на эсминец и патрульный катер, оттуда запустили осветительные ракеты и сбросили глубинные бомбы. Увы, это не помешало врагу торпедировать наше судно.
Два взрыва прозвучали с разницей в несколько секунд, мощные толчки сотрясли судно, а я не удержался и рухнул на палубу. Да, в этом варианте реальности удар получился не таким точным. Первая торпеда не попала в машинное отделение, ударив немного правее, но вторая попала в корму, создав огромную дыру.
— Чижов, что происходит? Что ты видел? — обрушился на меня с расспросами Лёвушкин, который поспешил следом за мной.
— Торпеды! Это были торпеды!
Спасательные шлюпки успели спустить на воду, вот только туда поместилось всего восемьдесят человек. При всём желании я не мог попасть в первую волну, а потому напялил спасательный жилет и приготовился ждать, пока эсминец и патрульный катер примут к себе пострадавших.
— Построиться по пятёркам! — скомандовал Лёвушкин. — Немедленно доложить, если кого-то из вашей пятёрки не хватает!
Я увидел перед собой взволнованные лица Серафимова и Малиновской. Валика и Кеши нигде не было.
— У нас нет двоих! Уварова и Зимина!
Шлюпки успели отплыть от тонущего корабля, когда внутри произошёл мощный взрыв. Корабль разорвало на две части, и он стремительно ушёл под воду. Во время взрыва меня и ещё несколько человек вышвырнуло за борт. Я ненадолго потерялся в пространстве, когда с размаху шлёпнулся в холодную воду. Мышцы сковало судорогой, но меня спас жилет, который не давал утонуть.
— Скорее! У нас есть всего полчаса, чтобы выудить всех из воды, пока они не замёрзли, — послышался голос, словно откуда-то издалека. — Стихийников сюда! Здесь ещё трое!
«Трое? Почему трое, ведь нас должно быть пятеро» — пронеслось в голове, когда меня вытаскивали из ледяной воды. Я попытался что-то сказать, но челюсть совершенно меня не слушалась, и в итоге вышло какое-то нечленораздельное мычание.
— Погоди, парень, сейчас мы тебя отогреем!
К счастью, нам попались профессионалы своего дела и не стали отогревать меня ничем горячим, иначе кровеносные сосуды приказали бы долго жить, и полопались в мгновение ока. Я чувствовал как меня растирали сухими полотенцами, а затем укутали в плед и отдали в руки целителям. Пусть я всё ещё продолжал стучать зубами, но уже мог хоть немного говорить.
— Где… ос-стальные?
— Двоих парней из твоего отряда выловили парой минут раньше, сейчас удалось спасти вашу троицу.
— А… пр-пр…
В другой ситуации это выглядело бы комично, но я действительно не мог произнести слово «профессор». К счастью, меня поняли.
— Профессор Лёвушкин жив, находится с остальными спасёнными. Всё, парень, тебе уже ничего не грозит, мы поработали с тобой, залив достаточное количество энергии. Теперь твоя задача — сидеть закутанным и отогреваться.
— Говорю вам, это был самый настоящий монстр! — послышался возбуждённый голос Серафимова.
— Копчёная осетрина! Родя, не тупи! — оборвал его Зимин. — Если ты ничего не понимаешь в биологии, обратись к профессору Куксину, чтобы заполнить пробелы. Осьминоги не могут выпускать снаряды, которые топят суда. Если бы этот механизм действительно был монстром, он бы обхватил судно щупальцами, смял его, или утащил на дно. Но здесь очевидно, что борт корабля разворотило от взрыва.
— Может, это взорвались котлы в машинном отделении? — настаивал на своей версии Серафимов.
— Снаружи? Посмотри на повреждения, края дыры вогнуты внутрь, а это значит, что снаряд попал в борт извне.
— Тогда что это было? Ну, скажи, если ты такой умный! — Родя перешёл в атаку, но мне было чем ответить.
— Подводная лодка.
— Ха! Подводную лодку заметили бы с эсминца и уничтожили в два счёта! Они не смогли бы выпустить торпеды и уйти так быстро.
— Выходит, что смогли, потому как эта штуковина исчезла буквально сразу после взрывов. Тем более, я видел торпеды, которые приближались к кораблю.
— Интересно, как это ты мог их заметить в темноте?
— Ты серьёзно? С эсминца «люстры» развесили, видно было как днём! — вмешался Уваров.
— Какие ещё люстры? — опешил Серафимов.
— Кеша говорит об осветительных ракетах. Они действительно осветили округу и помогли подтвердить мою теорию — вокруг не было ни одного постороннего корабля…
— И только огромный осьминог! — взвыл Родион, замогильным голосом.
— И только болван, который увидел то, что ему хотели показать, — заключил Валик. — Я согласен с версией Арса — это была подводная лодка. Но очень быстрая, потому как смогла уйти. Верно, Кеша? Ты ведь артефактор, скажи хоть что-нибудь!
Уваров нахохлился и приготовился выдать какую-то умную мысль, но в нашу беседу ворвался Платонов и перебил парня:
— Вы видели корабль, который атаковал нас?
Пришлось отвечать мне, потому как при виде разъярённого Платонова все как воды в рот набрали и молчали, втянув головы в плечи.
— Это был не корабль, профессор.
— Бросьте, Чижов. Вы же не хотите сказать, что это было морское чудовище, которым нас пытаются запугать?
— Вовсе нет, Георгий Максимович. Я хочу сказать, что это была подводная лодка.
— Быть того не может! Подводные лодки могут погружаться на глубину до сотни метров, мы сбрасывали глубинные бомбы, окажись подводная лодка поблизости, она была бы уничтожена.
До сотни метров в глубину? Что-то у них не так со строительством подводных лодок. Насколько мне известно, в нашем мире на такую глубину субмарины могли погружаться ещё в Великую Отечественную войну, а современные подводные лодки без проблем «ныряют» в пять раз глубже. Конечно, есть случаи и более глубоких погружений, но в этом участке Карского моря глубже не нырнёшь — там уже океаническое дно.
— Значит, это была очень быстрая подводная лодка, которая успела уйти от глубинных бомб. Не спрашивайте меня, как ей это удалось. Думаю, вы найдёте ответ на этот вопрос, когда уничтожите её.
— Арс! — позвал меня Кеша, когда я собирался уйти в каюту. Я сел рядом с парнем, и только после этого он решился продолжить. Правда, почему-то говорил шёпотом. — Я всё думаю над твоими словами на счёт подводной лодки. Думаю, торпеды могли быть запущены с нескольких сотен метров. Пока мы запускали осветительные ракеты и сбрасывали глубинные бомбы, лодка погружалась на дно. Причём, вдали от радиуса действия бомб.
— Ты хочешь, чтобы я помог тебе найти лодку?
— Понимаешь, мы находимся в разных условиях. Лодка нас видит как на ладони, а мы её — нет. Конечно, осветительные ракеты ночью и дневной свет немного помогают нам, но всё равно сложно судить о её размерах, направлении движения и так далее, понимаешь? Я хочу выиграть немного времени, чтобы мы могли обнаружить её раньше. Какой-нибудь подводный фонарь, демаскирующий лодку или что-то наподобие этого.
— Не думаю, что свет тебе поможет. А как на счёт звука?
— А что звук? — удивился Уваров.
— Серьёзно? Я вообще удивлён, что в вашем мире до сих пор такой штуки не придумали.
— В каком это «вашем»? — надулся парень. — Ты хочешь сказать, что артефакторы не от мира сего, витают в облаках и мыслями где-то в другом измерении? Обидно, честно говоря…
Оп! Чуть не проговорился. Хорошо хоть Кеша понял мои слова несколько иначе.
— Я говорю о научном мире, Кеша! Очень странно, что никто из учёных не нашёл решения, которое просилось достаточно давно. Сам посуди, звук под водой распространяется очень хорошо. Те же дельфины могут слышать друг друга на расстоянии в сто пятьдесят метров. А что, если создать устройство, которое будет направлять звуковые волны в стороны? Если они отразятся, от поверхности лодки, мы её немедленно заметим. Мне кажется, устройство наподобие гидролокатора поможет обнаружить и подводную лодку и засечь выпущенные торпеды.
— Устройство, которое издаёт звуковые волны и принимает их… А это идея, нужно попробовать.
