О

Обида

Как благодеяния, творимые рабам Господним, Господь вменяет Себе и на Страшном Суде этим благотворителям говорит: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф. 25, 40), – так и обиды, наносимые рабам Его, вменяет Себе и в день Страшного Суда говорит мучителям: Так как вы сделали это одному из сих… то сделали Мне (2).

* * *

Не скорби, если кто оскорбляет тебя, но с благодарностью принимай это. Ибо лучше самому быть оскорбляемым от кого-либо, нежели другого оскорбить. Лучше быть бесчествуемым, нежели кого-либо бесчестить, лучше быть укоряемым, нежели укорять, обижаемым, нежели обидеть. Ибо нет ничего великого в том, что ты кого-либо обидел или обесчестил, но то велико, что ты, будучи от кого-либо обиженным и бесчествуемым, с благодарностью это претерпишь, потому что за нанесение обиды и бесчестия примешь казнь, за терпение же – великое от Бога возмездие и почесть (3).

Образ Божий

В: Что в человеке представляет собой образ Божий?

О: Душа, невидимая, разумная, живая, бессмертная и свободная, имеющая власть над всей землей, и три душевных силы: ум, слово и дух…

В: Объясни это более наглядно и подробно на примерах.

О: Как душа обладает невидимой силой, невидимым существом и природой, так и Бог невидим. Душа разумна, а Бог – Господь разумов: Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему?(Рим. 11,34). О глубина богатства, премудрости и разума Божия! Душа жива и бессмертна, а Бог – прежде век и вовеки живущий и все Собой оживляющий. И как Бог в Своем хотении самовластен и обладает всеми тварями, так и человека Он сотворил свободным, чтобы он обладал рыбами морскими, и птицами небесными, и всей землей (см. Быт. 1, 28). Как Бог имеет Три Лица, так и душа человеческая имеет три силы: ум, слово и дух. И как слово от ума и дух от ума, так и Сын и Дух Святой от Отца. Как ум не может быть без слова и без духа, так и Отец никогда не был и не может быть без Сына и Духа Святого. И как ум, слово и дух – это три разные душевные силы, хотя, однако, душа одна, а не три души, так Отец, Сын и Дух Святой – Три Лица Божии, и не три Бога, но един Бог. Как душа помещается во всем теле и ни один член тела не живет без души, так и Бог Божеством Своим наполняет небо, землю и весь мир, и ни одно место не может быть без присутствия Божия. Но Бог наполняет мир не точно таким же образом, как душа наполняет тело, ибо Он и во всем мире не может вместиться, и если бы создал тысячу тысяч миров, то и тогда в них не вмещался бы (3).

Общение

Пребывая с твердым в вере, ты утвердишься в вере, общаясь же с неверующим, ты повредишь свою веру. Общаясь с воздержным, научишься воздержанию, а общаясь с тем, кому бог – чрево (Флп. 3,19), ты не возлюбишь воздержания и омерзеет тебе святой пост. Имея согласие с чистым, ты возлюбишь ангельскую чистоту, прилепляясь же к нечистому, ты явишься сообщником его мерзости. Прикасающийся к смоле испачкается, и имеющий общение с гордым подобен ему будет (ср. Сир. 13, 1). Как муха или мотылек обжигаются, летая около горящей свечи, как чистое зеркало получает налет, когда кто-либо дыхнет на него, так и снующие около злонравных загрязняются и оскверняются (1).

* * *

Настолько губительно в мире сем общение со злыми, настолько оно смертоносно, что с той жизни и воскрешенные не хотят приходить, боясь, чтобы им от этого общения не было повреждения (1).

Объедение

Объедения и пьянства усердно берегись, да не впадешь во всякие беды (3).

* * *

Объедения и пьянства усердно берегись, ибо оно есть начало и корень всякому греху, блуду же и нечистоте ходатай и вечному томлению предуготовление, потому что невоздержание приносит все злое, и им прадед наш Адам плачевно отпал от рая и подпал смерти. От объедения и пьянства тягота души, помрачение разума, восстание плотской похоти, борьба всегдашняя, бесу удобный приступ, Божественной же любви отчуждение (3).

* * *

От объедения и пьянства не только душе вред, но и телу нездоровье, а от воздержания и трезвенности не только душе польза, но и телу здравие и легкость жизни. Объедение и пьянство не только лишают вечной жизни, но и временной, и погубляют вместе и душу и тело, и весьма непотребным и Богу и людям творят. Временная сладость уготовляет человеку вечную горесть, если кто-либо к ней бессловесно прилепляется. Воздержная и трезвенная жизнь еще здесь рай есть, а растленная и греховная еще здесь ад и великое томление души (3).

Осуждение

Фарисеенравным, считающим себя праведниками, никто и ничем не может угодить, ибо они и святых людей относят к грешникам, а мнимых грешников они готовы отправить в ад даже прежде Страшного Суда Божия. О таких-то, мнящих себя праведниками, Господь наш с болью в сердце говорит: Кому уподоблю род сей?.. Пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес. Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам (Мф. 11, 16, 18–19). Иоанна, Ангела во плоти, они назвали бесноватым, Сына же Божия, Который не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его (1 Петр. 2, 22), они со беззаконными вменили. Кому же уподоблю род сей, Христос, Спаситель Мой? Повели мне, бренному созданию Твоему, отыскать в Божественном Твоем Писании, кому уподобить род сей строптивый и развращенный!

Фарисеенравные, мнящие себя праведниками, а других осуждающие подобны тем песьим мухам, которых Бог навел на Египет и которые были столь тяжким и жестоким испытанием для египтян, что Писание даже говорит: погибала земля от песьих мух (Исх.8,24).

Осуждающий ближнего – это пес лающий. Ведь пес лает на всех прохожих, как на добрых, так и на злых. Кусает пес не только раздражающего и обижающего, но и того, кто никакого зла не сделал ему. Точно так и осуждающий не только повинных в каком-либо грехе, но и невинных осуждает. Он как пес кусает и терзает честь и славу ближнего своего.

Песьи же мухи – это слова осуждающих. Как те мухи, садясь не только на раны, но и на здоровое тело, крайне болезненно кусали египтян, даже до крови, так и укорительные слова осуждающих, унижая не только грехи, но и добрые дела человеческие, кусают если не до крови, то поистине до слез и воздыханий. И как погибла некогда вся земля египетская, так ныне гибнет и христианская: та от песьих мух, эта же от псонравных людей, от слов их жестоких. Едва ли из стоящих здесь найдется такой, кто бы не кусал так своего ближнего. Гибнет, сказал я, земля христианская, ибо все таковые будут осуждены на вечную погибель.

О слепой фарисей, ты думаешь, что до небес взошел, но ты стоишь среди погибели. Считаешь себя добрым человеком, а на самом деле ты только пес, лающий на ближнего. Ты не видишь сам в себе и не понимаешь своего песьего нрава. Тот, на которого ты лаешь и которого терзаешь, – человек, ты же пес, лающий и терзающий, и слова злые, исходящие из твоих уст, – это песьи мухи.

После песьих мух кому еще уподоблю род сей? Уподоблю его вместе с Екклезиастом малому змию, ползающему в траве и хворосте и жалящему неожиданно. Екклезиаст говорит так: Если змей ужалит без заговаривания, то не лучше его и злоязычный (Еккл. 10, И). То есть осуждающий втайне ближнего своего нисколько не отличается от змеи, которая неожиданно вонзает в тело человека свое ядовитое жало, как некогда святого апостола Павла ужалила в руку ехидна, выползшая из хвороста от жара в то время, когда апостол собрал много ветвей и положил их в огонь. Но апостол нисколько не пострадал, стряхнув змею в ОГОНЬ (см. Деян. 28, 3–5).

Почему хулящий и осуждающий подобен змию? А потому, что как змеиное жало укалывает легко, едва ощутимо, но в то же время вливает в рану ужасный смертоносный яд и заражает всю кровь человеческую, так что и легким уколом совершенно убивает человека, – так и осуждающий, изостривший свой язык наподобие жала змеиного, имеет, по псаломнику, яд змеиный в устах своих (см. Пс. 139, 4), он льстит своим языком и вместе с тем тяжко вредит. Он будто и любезно говорит о других, но в то же время вливает в сердце того, с кем беседует, яд осуждения, а через это приводит к смертному греху осуждения ближнего и убивает душу.

Как змея жалит одну какую-либо часть тела, а наполняет смертоносной болезнью все члены, так вредит и осуждающий, унижающий ближнего. Он соблазняет слушающих, смущает тех, кто пребывал в мире, пресекает единение, изгоняет любовь, умножает гнев и вражду, поднимает брань и ссоры и разрушает иногда дома, города и царства. Как змеиное жало, по свидетельству естествоиспытателя Плиния, хотя и кажется одним, однако же на самом деле тройственно: разделяясь надвое, оно причиняет три язвы на одном месте, – точно так язык хулящего и осуждающего одним словом причиняет троякий вред. Во-первых, он вредит непростительным грехом собственной совести, потом вредит доброму имени и чести того, о ком он говорит злое, и, наконец, вредит тому, кто слушает речи его. Таким образом, он убивает сразу двоих вместе с собой третьим, или, лучше сказать, первым (1).

* * *

Зачем малым змеям или ехиднам уподобляю я род осуждающих и хулящих ближнего? Не ярче ли обнаружу их змеиный нрав, если уподоблю их некоему великому семиглавому змею, хобот которого отторг третью часть звезд небесных (см. Откр. 12, 3–4)? Как нет змея больше, чем змей семиглавый, так нет и греха сильнее, чем грех осуждения ближних, ибо все грехи подобно малым змеям имеют только одну главу, то есть причиняют только личную погибель, а грех осуждения имеет не одну, но семь глав, семь, скажу, причин своей гибельности.

Первая глава змея означает утаивающих и даже не вспоминающих добрых дел ближнего. Вторая – осуждающих всякое доброе дело ближнего. Третья – не только не признающих никакой добродетели ближнего, но даже причисляющих его к непотребным. Четвертая – разглашающих какое-либо тайное согрешение ближнего. Пятая – преувеличивающих грехи ближнего пространными речами и порождающих о нем злую молву в народе. Шестая – распространяющих ложь о ближнем, изобретающих и слагающих о нем слухи и сочиняющих проступки, которых он не только не совершал, но даже и в мыслях не имел. Седьмая и последняя – позорящих вконец доброе имя и честь ближнего и всячески подвергающих его временным и вечным мукам. Видите, как ужасен этот семиглавый змей, как велик этот грех осуждения ближнего!

Семиглавый змей, виденный святым апостолом Иоанном Богословом, был предзнаменованием антихриста, а осуждающий ближнего – это на самом деле антихрист, как говорит об этом святой Леонтий, епископ Неапольский, в Отечнике: «Судящий ближнего похищает сан Христов и есть антихрист Ему». Вы знаете, каков антихрист друг Христу, – таков друг Христу и всякий, осуждающий своего ближнего. Вы знаете, каков угодник Богу антихрист, – таков же угодник Ему и всякий, кто осуждает своего ближнего. Он не угодник, но злобник, не друг, но враг. Святой Иоанн Богослов говорит так: Дети! последнее время. И как вы слышали, что придет антихрист, и теперь появилось много антихристов, то мы и познаем из того, что последнее время (1 Ин. 2,18)…

О как много среди нас живет таких антихристов! Разве не все мы? Разве не все мы живем неправдой? Разве не все хулим добрых? Посмотри всякий в свою совесть: не антихрист ли ты?

О народ христианский, превратившийся в антихристов! И чего нам ждать более, как скончания мира? Из этого видим, что близок последний час. Знаете ли вы, какой конец ожидает антихриста? Он будет связан и ввергнут в бездну, в озеро огненное, раскаленное. Такой же конец ждет и всякого, кто осуждает ближнего своего. Мы немного уклонили нашу беседу от змея к антихристу, хотя, впрочем, не заблудились и не сошли с предположенного пути, ибо змей – это только образ антихристов, антихрист же – само дело. Кто осуждает ближнего, тот вместе и змей, и антихрист, а что такое антихрист и змей, вы уже слышали.

Змей, виденный святым Иоанном Богословом, своим хоботом отторг третью часть звезд небесных, грех же осуждения погубил, молено сказать, третью часть добродетельных людей, желавших просиять, как звезды небесные. Много было таких, которые, осудив и похулив ближнего, погибли со всеми своими добрыми делами, потому-то много в книжных повествованиях примеров, о которых мне не хватит времени рассказывать подробно (1).

* * *

Каждый не считает за грех свой, хотя и тяжкий грех, бревна в своем глазу не видит (ср. Мф. 7, 3), а о себе, если бы даже по шею был в греховном болоте, думает, что он чистый, добрый человек, святой и праведный. Если же взять другого доброго человека, то хотя бы он споткнулся в малом, хотя бы самый незначительный порок проявился в нем, подобно какой-либо малой порошинке, упавшей на снег, тот святоша, не ощущая бревна в своем глазу, везде своим языком поносит того, имеющего малейший сучок, всюду проповедует о нем, всюду осуждает его (1).

* * *

Не судите, да не судимы будете, – сказал Господь, – ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить{Мф.7,1–2). Не суди никак и не восхищай Господнего сана, ибо один есть Судья – Бог, Который судит живых и мертвых. Ты же, будучи земным человеком, на себя смотри, себе внимай, ибо и ты имеешь такое, за что суда достоин, ты сам за свое суда ожидаешь, сам свое зло перед собой имеешь и на другого дерзостно наскакиваешь. Но Бог, все сотворивший, Сам все пусть судит, ты же себя смиряй (3).

* * *

Не суди, если не хочешь быть осужден. Если бы и пресовершенен ты был, другого все-таки не осуждай, если же осуждаешь, и ты тому же суду подлежишь, какому и согрешающий. Если ты сам целомудрствуешь, а осуждаешь не целомудрствующего, то и ты равен творящему блуд. Хотя бы ты и в малом не согрешил, но если другого, согрешающего, с ненавистью осуждаешь, то и ты такое же зло творишь, как и согрешающий, и даже более чем он, восхищая себе сан Божий (3).

* * *

Не смотри на чужие грехи, но на свое зло смотри, ибо не в тех испытываем будешь, но только о себе воздашь слово. Нет тебе никакой надобности испытывать других, как кто живет, как согрешает, но ты себе внимай, угождаешь ли Богу, подражаешь ли житию святых, последуешь ли их стопам, приятно ли дело твое перед Богом. Человек, осуждающий других, как зеркало лукавое, всех в себе изображает, себя же не видит, или как нечистая баня, которая всех моет, сама же в болоте стоит. Так и судящий других, на всех смотрит, как кто ест, как пьет, как согрешает, – все видит, себя же не видит. Если кто и в малом чем-либо согрешит, это велико для него, если же сам в великом согрешит, это как ничто для него, ибо хочет, чтобы никто его греха не знал, никто не ведал, но чтобы все не смотрели на него и молчали, он же всех явно оговаривает, судит, на всех клевещет (3).

* * *

Не осуждай и не дивись человеческому согрешению, но тогда дивись, если кто сможет избежать в нынешнее время вражеских сетей, если кто сможет соблюсти себя чистым перед Богом. Ибо диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить (1 Петр. 5, 8), тщится, промышляет о человеческой погибели, хочет, чтобы никто от его сетей не был свободен. Итак, помни и ты о своих согрешениях, ибо, хотя и не хочешь, но много согрешаешь, и что ненавидишь, то охотно творишь, волей и неволей пленен греху, волей и неволей впадаешь в преступление (3).

* * *

Не осуждай согрешающего, не восхищай суда Божия, ибо что Христос Себе оставил, в том супротивником не будь Ему. Если и явно глазами своими видишь согрешающего, не поноси его, и не совершай суда в гордости, чтобы и самому за это не пострадать, ибо судящий кого в чем-либо сам за это непременно пострадает. Но милостиво согрешение его покрой, человеколюбиво преступление его, если можешь, исправь, а если не можешь, то в молчании себя осуждай, ибо довольно тебе своих злых дел, чтобы смотреть на грехи другого (3).

* * *

И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? – сказал Господь (Мф. 7,3). Видишь чужие грехи, свои же презираешь. Итак, не осуждай ни единого, да и сам подобно фарисею не осудишься. Не говори, как фарисей в слепоте говорил: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь (Лк. 18,11), – ибо того ради им осужденный был оправдан, судивший же его в гордости был осужден. Не считай, что все грешны, а ты один праведен, что все злы, а ты один только благ. Не иных суди, но себя, не иных укоряй, но себя злейшим всех вменяй, ибо никого так не знаешь, как себя, ничье так не можешь ведать согрешение, как свои недостатки (3).

* * *

Если и наизлейшего кого увидишь, не осуждай и не называй согрешающего достойным муки, но что неведомо людям, то Богу оставляй. Он это ведает, как все создавший, он это имеет в Своей власти, спасти кого или погубить, как хочет, и устроит, как Сам знает, ибо Он Бог всесильный (3).

Отлучение (удаление) от Христа

Как кожа не может отстать от тела, так и боголюбец не желает отлучиться от Бога. Но увы окаянству нашему! Святых угодников Божиих не отлучили от любви Христовой ни меч, ни огонь, нас же, грешных, отлучает от Христа не огонь, горящий в дровах, но грех, опаляющий все члены наши; не меч, посекающий за Христа, отлучает нас от Христа, но привычки наши греховные удаляют нас от Бога. Всякая страсть наша, к которой мы привыкли и которую любим, особенно содействует отлучению нас от Бога, – больше огня и меча вещественного. Нет нужды, чтобы кто-либо устрашал нас огнем или грозил мечом, чтобы далеко отлучить нас от Бога и огорчить Его, – это легко делает с нами одна какая-либо греховная страсть. Каждый, – по апостолу, – искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (Иак. 1,14).

О грехолюбивый прах! О земля иссохшая! О персть, не имеющая в себе влаги благодати Божией, персть сухая и разметаемая ветром! Ты удаляешься от Бога, зато и Бог удаляется от Тебя, а ты идешь к погибели, согласно написанному; удаляющие себя от Тебя погибнут (Пс. 72, 27) (1).

* * *

Поучимся быть с Господом всегда и неотступно, чтобы ничто не отторгало нас от любви Его – ни богатство, ни слава, ни красота, ни сладости и страсти греховные, которые существуют в этом суетном мире.

Если же прельщает нас какой-либо грех и хочет удалить нас от Господа нашего, будем вспоминать премногие и бесчисленные благодеяния Господни, прошлые, настоящие и будущие, и будем отражать греховную прелесть словами Иосифа прекрасного: как сделаю. это зло? (Быт. 39, 9) – и прогневать Бога моего, Творца моего, Владыку моего, так облагодетельствовавшего меня! Низа что и никогда я не совершу этого зла! Лучше мне быть мертвым, чем тяжко опечалить Господа моего. Не отлучусь я от Бога моего ко греху, к вещи богопротивной, не удалюсь от Господа моего во все дни жизни моей, до самой кончины моей.

Если мы, будучи так благодарны за милость Божию, будем прилепляться к Нему и с Ним пребывать неразлучно, то и Он прилепится к нам неразлучной любовью и пребудет с нами во все дни до окончания века (1).

Отчаяние

Другое препятствие к пришествию Господа к нам соделывается глубокой пропастью отчаяния, ибо когда нечестивый придет в глубину зла, он начинает нерадеть и, отчаявшись в милости Божией, попадает в еще более глубокую пропасть беззакония. Эту бездну нужно наполнить надеждой на милосердие Божие, помня, какое великое зло постигло Иуду за отчаяние, ибо Иуда более согрешил, отчаявшись, нежели продав Христа.

Во время вольного страдания Господнего двое отпали от Господа – Иуда и Петр: один продал Его, а другой троекратно отвергся. Оба совершили равный грех, оба тяжко согрешили, но Петр спасся, а Иуда погиб. Почему же не оба спаслись и не оба погибли? Кто-либо скажет, что Петр спасся, покаявшись. Но святое Евангелие говорит, что и Иуда покаялся: Иуда… раскаявшись, возвратил тридцать сребренников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную (Мф. 27, 3–4), – однако же его покаяние не принято, а Петрово принято: Петр спасся, а Иуда погиб. Почему же так? А потому, что Петр каялся с упованием и надеждою на милость Божию, Иуда же раскаялся с отчаянием. Ужасна эта пропасть! Без сомнения, ее нужно наполнить надеждой на милость Божию. Злая вещь – гордость, нехорошо и отчаяние, и то и другое же нужно сгладить и уравнять: гордость нужно раскопать, как гору, отчаяние же нужно поднимать и заполнять, как пропасть.

В Отечнике мы читаем следующее. Был некий добродетельный муж, который, будучи смущаем то гордостью, то отчаянием, изобрел такую благоразумную хитрость. В своей внутренней комнате, недоступной ни для кого, он на одной стене написал все свои согрешения, которыми случилось ему, как человеку, прогневать Бога, и, кроме этого, изобразил Страшный Суд Божий, изобразил, как Бог грозно судит грешников и посылает в геенну огненную. На другой же стене он написал свои добрые дела, совершенные с покаянием и слезами, изобразил, как милосердный отец принимает возвращающегося к нему блудного сына, а также и то, как Христос прощает все грехи плачущей у ног Его грешной жене и открывает разбойнику рай.

Когда его охватывал гордый помысел, он шел к той стене, на которой написал свои грехи, и, читая их, смотрел на Страшный Суд, укорял себя и осуждал самого себя, как грешника, достойного геенны огненной, смирялся помыслом, плакал и рыдал, бия в перси свои. Когда же приходил противоположный помысел, помысел отчаяния, он обращался к стене своих добрых дел и к размышлению о великом Божием милосердии, которого не могут преодолеть все человеческие грехи. Этим он прогонял отчаяние, утверждаясь в надежде на Господа. Бесы же, не стерпев такого его благоразумного изобретения и деяния, явились ему наяву и сказали: «Не знаем, как бороться с тобой, ибо когда мы тебя возносим до небес, ты нисходишь до ада, а когда мы тебя низводим до ада, ты восходишь до небес».

Вот мы видим, как тот добродетельный муж смирял гору гордыни, заполнял долину отчаяния, сравнял гору с пропастью и пропасть с горою. Если подобно ему и мы всегда будем делать то же в своем уме, если заполним всякую пропасть, если смирим всякую гору и холм, то мы устроим для Господа нашего ровный и хороший путь к нам (1).

Очи плотские и духовные

Человек, созданный Богом из плоти и духа, имеет и плотские очи, и духовные. Плотские очи у него общие с конями, псами, муравьями и прочими зверями воздушными, водными и земными. Душевные же очи у него общие с Ангелами Божиими и с Самим Господом Богом, Который есть Дух, а не тело. Дело плотских очей видеть плотское и вещественное, духовных же – больше духовное. Поэтому как не имеющий плотских очей – это слепец телом, так лишившийся духовных зениц – слепец душой, или духом. Лишается же светлости душевных очей тот человек, у которого сердце или ум помрачаются греховной злобой. Святой Иоанн Златоуст говорит так: «Слепота духовная – это злоба сердца, ибо как слепой не может смотреть на сияние света, так и злобный человек не может понимать тайны благочестия».

Итак, не иной кто-либо является духовным слепцом, как только грешный человек, который, будучи отторгнутым от горней светлости, страдает мраком своего наказания. Ослепляется же грешник очами духовными через телесные чувства, через которые, как через двери или окна, душевные враги, мир и демон с помогающей им плотью, сначала душу ослепляют своими стрелами, а потом и убивают ее. Если душа не постарается заградить эти двери и окна города своего, то и от Врача Небесного не получит исцеления очей.

Святой апостол Павел говорит: Плоть похотствует на дух (ср. Гал. 5, 17). Поистине похотствует и око плотское на око духовное, чтобы ослепить его, и многие погубили очи духовные зрением очей плотских.

Как прежде всего Адам с Евой были помрачены умом благодаря демону, предстателю тьмы? Ведь наветник дьявол лукаво действовал в Едеме. Он ведь не в своем виде предстал перед Евой, чтобы беседовать с ней, но прикрылся чужим видом. Он употребил образ змея, чтобы не открылись козни его и замышленная злоба. Когда демон сказал Еве: не умрете: но знает Бог, что вдень, в который вы вкусите от него (от запрещенного дерева), откроются глаза ваши, и будете как боги, знающие добро и зло, то лукаво посмотрел на дерево. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз, и вожделенно, потому что дает знание, и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел; и открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги (Быт. 4–7).

О демонская прелесть! Открылись у них очи не как богам, но как грешникам. Открылись видеть наказание, а не благодать, познать срам, а не видеть честь, что и является душевной слепотой. Открыли очи на красивое дерево и за это сделались недостойными видеть всю райскую и небесную красоту. Открыли очи на яблоко, но закрыли от зрения своего Бога, ибо тотчас же скрылись Адам и Ева от лица Господа Бога среди райских деревьев. Открыли очи, но закрыли для себя рай и небо, ибо того и другого были лишены. Лучше было бы им закрыть свои очи и отвернуть их от того дерева, ибо тогда они владели бы раем, как отечеством, и двери небесные они имели бы открытыми не только для себя, но и для всех нас, происходящих от них.

Через плотские очи ослепились умом и все люди вселенной, жившие до потопа, ибо увидели сыны Божии (сыновья Сифовы) красоту дочерей человеческих (Быт. 6, 2), дочерей проклятого Каинова рода, прельстились и смешались с ним. Господь всей твари, разгневавшись, навел за это на вселенную потоп и погубил все живое, кроме спасенных в ковчеге.

Лукаво глядя на красоту женских и мужских лиц, злочестивые содомляне пришли в такое неистовство, что похотствовали друг с другом и устремились даже на самих Ангелов, пришедших в город от Авраама, за что были наказаны не только слепотой, так что не видели ворот, но и тем, что вся страна Содомская с пятью большими городами была сожжена огнем и провалилась.

Плотскими очами и царственный пророк навел на свои духовные зеницы мрачную чешую, ибо, когда ходил по палате в доме своем, то увидел в окно моющуюся Вирсавию, жену Уриину, которая была очень красива внешностью, и, прельстившись ее красотой, забыл свою царскую честь, не видел своего пророческого звания, послал за ней и прелюбодействовал с нею.

Дочь Иакова, Дина, хотевшая насытить плотские очи зрением иноплеменников, пошла в город посмотреть дочерей обитателей, поразила красотой своего лица сердце и помрачила своей прелестью умные очи Сихема, сына Емморова, который, увидев и схватив ее, обесчестил, был с ней и смирил ее. За это братья Дины, разгневавшись, напали на город, посекли за одного виновного многих невинных, разграбили все, бывшее в нем, их овец, волов и ослов, взяли все, что было в городе и на поле, все их сбережения, все их сосуды, пленили их жен и разграбили все, что было в городе и в домах (см. Быт. 34).

Злым взглядом плотских очей ослепили свой ум и два старца, бывшие судьями людей израильских в Вавилоне. Они тайком увидели благочестивую и красивую

Сусанну, которая нагой мылась в ограде мужа своего, почувствовали к ней похоть, развратили свой ум и уклонили свои очи от того, чтобы смотреть на небо и помнить суд праведных. Они напали на нее, бывшую одной, чтобы осквернить ее, она же охотнее избрала смерть, чем совершение прелюбодеяния. Тогда они пустили клевету, подставили ложных свидетелей и осудили ее на смерть, но Божиим заступничеством по суду пророка Даниила сами оказались достойными смерти и были убиты народом (см. Дан. 8).

Плотскими очами обезумил себя и беззаконный Ирод, ибо, смотря на красоту дочери скверной жены своей и на ее плясание, он неправедно предал на усекновение неповинного пророка, святого Иоанна Предтечу (см. Мф. 14, 6-11).

Прекрасно зная это, праведный Иов закрывал очи свои, чтобы не смотреть на женщин, ибо говорит о себе: Завет положил я глазам моим, чтобы не помышлять мне о девице (Иов 31,1). Царствующий же пророк, получив с покаянием исцеление от первого ослепления, усердно взывал к Богу об отвращении своих очей от сует мира сего: Отврати очи мои, чтобы не видеть суеты, на пути Твоем даруй мне жизнь (Пс. 118, 37). Премудрый Соломон не отвращал своих очей от чужеземных жен, брал себе жен из иноплеменниц, которыми так обезумилея, что стал созидать храмы их идолам и совершать поклонение: создал Соломон высокое капище Хамосу, идолу Моавитскому, и царю их, идолу сынов Аммонитских, и Астарте, скверной мерзости Сидонской на горе, которая перед Иерусалимом (см. 4 Цар. 23, 13). О соблазн! Премудрый обезумел, видящий стал безоким и ослепил свои умные очи! (1)