Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Между адаптацией каждого члена семьи и общей семейной адаптацией существует прямая зависимость. Если все члены семьи успешно проходят адаптационный процесс, можно говорить об успешной семейной адаптации. Но если даже у одного из членов семьи, особенно ведущего, преобладают негативные моменты, то эти моменты обычно откладывают свой негативный отпечаток и на успешную адаптацию других членов семьи. Иначе говоря, «минус» одного из членов семьи может превратить в «минус» и «плюс» другого.
У тридцатилетней Дианы, эмигрировавшей вместе с семьей на родину своих дальних предков в Германию, все складывалось как нельзя лучше. Ее прекрасное знание немецкого языка (окончила факультет иностранных языков) помогло ей сразу же найти хорошую работу в немецкой фирме, сотрудничавшей с Россией. Ее сын попал в хороший детский сад, и его знание немецкого языка значительно облегчило адаптацию к дошкольному учреждению. У мужа тоже все сложилось прекрасно. Он сразу смог найти себе работу, пусть даже и не по специальности, но хорошо оплачиваемую.
Семья смогла купить себе машину, правда, не новую, но на ходу, в отличном состоянии. В России даже не могли об этом мечтать, живя на скудные зарплаты учительницы и инженера. Короче говоря, в их молодой семье вдруг появилось хоть какое-то материальное благополучие, радующее Диану и ее мужа. Но… только не ее маму, маму-немку, из-за которой, собственно говоря, семья и решилась на эмиграцию… Ее мама просто впала в депрессию. Почти не разговаривала, ходила темнее тучи и не успевала вытирать слезы. Все ей было не так…
Не было рядом ее давних подруг, люди вокруг казались не открытыми, а замкнутыми и сухими, с врачами не поговоришь, им некогда тебя выслушать…
Диана попыталась найти маме новых подруг, но все впустую. Ей были нужны старые, давние… Она хотела жить в своей прежней квартире среди старых соседей, ходить к своему врачу в поликлинику, в свой продовольственный магазин.
Да, она поняла, что старая, бедная, но привычная для нее жизнь, гораздо лучше новой и сытой. Она хотела вернуться на родину, а вернее домой. Молодые пусть бы оставались, если им там понравилось. А ей бы домой.
Но разве может Диана оставить маму одну, когда у нее там, в России, нет близких родственников? Конечно, нет. И если не сможет уговорить, то придется всем вместе возвращаться в Челябинск, хотя это вовсе не лучший вариант. Но есть ведь еще чувство долга, которое значимее всех материальных благ.
Так что сегодня семья на перепутье. И если молодой женщине не удастся переубедить пожилую – конец эмиграции и начавшим уже осуществляться прежним мечтам…
Как уже говорилось выше, даже при удовлетворительной психологической готовности семьи к проблемам эмиграции прогнозировать благоприятную адаптацию к жизни в новой стране и к новому обществу довольно сложно.
К сожалению, сам процесс адаптации может таить в себе ранее непредвиденные обстоятельства и трудно модулируемые ситуации, неожиданно возникающие на жизненном пути.
К тому же мысленно представляемая психологическая готовность к проблемам эмиграции-иммиграции довольно часто резко меняется при погружении в реальность. Меняется не в лучшую сторону.
И хотя мы считаем, что трудности закаляют характер и волю людей, к сожалению, в условиях эмиграции чаще всего они вовсе не закаляют, а ломают человека. И подобная эмигрантская-иммигрантская ломка – это проба на выживание: справится или нет…
Если выживет – все образуется. Но выживать можно по-разному: запасаться терпением и идти черепашьим шагом вперед к своей цели, если нет весомой поддержки, или же погружаться в зависимости, обезболивающие душевный надлом эмиграции.
И конечно же, выйти из стресса «помогают» общеизвестные средства: алкоголь и наркотики… Иногда крушение всех надежд и иллюзий наталкивает человека на мысль свести счеты с жизнью, в которой он полностью разочаровался.
Эмигрант-иммигрант начинает терять свое истинное лицо и прежние эмоциональные связи. Хорошо, если кто-то удерживает его от подобных желаний, предлагая хотя бы соломинку, чтобы спасти…
В некоторых семьях надвигаются ситуации развода. Эмигрировавшая ради совместного счастья семья распадается. И распадается именно тогда, когда может спасти только взаимопомощь близких людей. Но культурный шок делает свое дело, отставляя в сторону разум.
Самыми уязвимыми жертвами такого распада становятся дети и старики, беззащитные и растерянные, не понимающие, что происходит с родными людьми.
Безусловно, подобное затрудняет путь к интеграции, могущей разрешить ряд проблем.
Консультируя людей в состоянии культурного шока и наблюдая за их жизнью, обращаешь внимание на тот факт, что тяжесть стресса тесно связана с изменением потребностей переселенцев – на более низкие или более высокие. Обычно все это коррелирует с основным мотивом переезда в другую страну, и особенно если этот мотив связан с будущим ребенка. А о будущем детей эмигранты говорят даже тогда, когда у них есть и более значимые мотивы.
Обычно будущее ребенка больше всех волнует родителей, имеющих высшее образование. Такие люди уже узнали на себе, что благодаря образованию предоставляются огромные возможности реализовать себя в социальном плане. Ну а если их сын или дочь смогут учиться в престижном университете, то тогда… Что же будет тогда, еще трудно представить, но, чтобы это осуществить, надо действовать…
И ради лучшего будущего ребенка, которое, по мнению родителей, он не сможет иметь на родине, мама с папой бросают свое более или менее достойное настоящее и «едут за туманами» в совершенно чужую страну. Когда есть выбор, пытаются выбрать то государство, в котором, хотя бы в мечтах, возможно реализовать свои, почти всегда амбициозные, родительские ожидания относительно будущего ребенка. Причем родители даже готовы пожертвовать собой, своими должностями, социальным положением, всем настоящим…
Однако подобная жертвенность в мечтах и в реальности – совершенно разные вещи. И не каждый может с достоинством выдержать ее.
Переехав на постоянное местожительство в другую страну и убедившись, что престижной работы по своей специальности ему здесь не найти (не имеется в виду переезд с приглашением на работу), человек забывает о своем жертвоприношении. Чтобы выжить, приходится браться за любую работу. И когда врач или учитель вынужден стать кассиром, получая при этом даже выше зарплату, чем раньше на родине, тем не менее он постоянно расстроен из-за потери своего прежнего социального статуса.
Если же иммигрант, никогда не имевший престижной должности, начинает работать кассиром, получая за это зарплату выше той, что всегда получал в родном городе, то депрессия вряд ли ему угрожает. Такая зарплата только лишь возвышает его над самим собой, удовлетворяя ранее не удовлетворенные потребности роста и самореализации, что существенно облегчает тяжесть культурного шока.
Понижение социального статуса означает, что ваши высокие потребности в самореализации, росте, уважении и т. д. не возрастают, а падают. Цель жизни – дойти до вершины самореализации и раскрытия всех возможностей личности, а не спуск с этой вершины к подножию, блокирующий человеческий потенциал.
Но многие из иммигрантов не просто спускаются, а «падают» с достигнутых вершин, набивая при этом шишки различной величины. Боль от подобных шишек выражается в силе стресса от негативных проявлений адаптационного процесса к условиям жизни в новой стране.
И конечно же, негативные последствия культурного шока, как правило, более выражены у людей с высшим образованием по сравнению с другими слоями русскоязычной диаспоры.
Налицо парадокс: тот, кто более осознанно покидал свою родину ради лучшего будущего своих детей, поднимая планку незримого будущего для ребенка, опустил свою личную планку, не догадываясь о том, что подобное жертвоприношение может восприниматься его же ребенком не только лишь с благодарностью, но и с долей презрения.
Почему же с презрением? Да потому, что большинство детей в иммиграции хотят иметь престижных родителей, чтобы оказаться за ними как за каменной стеной, помогающей пережить стресс. А в результате всё наоборот. Осваивая гораздо легче взрослых социальный язык, дети часто меняются ролями со своими родителями, вынужденно опекая их в тех ситуациях, где взрослые члены семьи еще очень беспомощны (к примеру, когда важно поговорить с каким-то чиновником).
Как правило, такие дети начинают стесняться своих полунемых родителей – неудачников, не желая стать из-за них посмешищем в глазах сверстников. И эта смена привычных ролей взрослого и ребенка еще больше отягощает негативные сдвиги адаптационного процесса.
«Упав» с высоты своего прежнего социального статуса, и подняв статус подрастающего ребенка, родители начинают ощущать, что дети из-за разницы этих статусов постепенно отдаляются от них. Все это еще больше усугубляет тяжесть культурного шока, который может длиться годами.
К сожалению, многие дети обычно не только не оценивают благородство родителей, но считают их недалекими и инфантильными. Все это нередко приводит к разрыву детско-родительских отношений и сопровождается появлением у взрослых членов семьи всевозможных зависимостей, от алкогольной и наркотической до игровой…
В то же время, когда человек и в условиях эмиграции достигает своих прежних социальных высот или поднимается еще выше, то и у его ребенка возрастают потребности к самоактуализации. Иначе говоря, рост подобных потребностей родителей и детей как будто бы уравновешивается, и между различными поколениями семьи устанавливаются добрые родственные отношения.
Поэтому если вы действительно решили эмигрировать ради будущего ребенка, невзирая на свой высокий социальный статус в родном городе, психологическая готовность к эмиграции прежде всего должна базироваться на вашей готовности к резкому падению этого статуса.
И об этом важно поговорить с ребенком, но не для его пожизненной благодарности вам за такую жертву, а для того, чтобы он знал, что вы сознательно идете на этот шаг ради его лучшего будущего. А это будущее сегодня вас беспокоит из-за того, что вы очень любите своего ребенка и дорожите им, так как семья и он – главные ценности вашей жизни.
А для того, чтобы это решение впоследствии не омрачало вашу жизнь в иммиграции, необходимо в качестве спасательного круга сделать его стержнем своей психологической защиты. К примеру:
♦ «Я иду к этому осознанно, не питая никаких иллюзий, желая, чтобы мои дети жили лучше меня».
♦ «Я уже был (была) на высокой ступени социальной жизни, и пускай теперь на ней постоит мой ребенок».
♦ «Я готов (готова) ко многим лишениям ради этого и надеюсь, что они не сломают меня».
♦ «Ради любви к своему ребенку я готова на многое и не считаю, что осознанное понижение моего социального статуса разрушит мою личность».
♦ «Своим поступком я созидаю себя, пытаясь жить в гармонии со своими ценностями жизни. А вершина моей жизни – не высокий социальный статус, а реализация своих даров и другими способами, причем прежде всего реализация дара материнства (отцовства)».
Войти с помощью соц. сетей: