Преподобный Никон, ученик блаженного Сергия Радонежского

(17 ноября 1426 г.)

Преподобный Никон родился в городе Юрьеве. С юных лет возлюбив Господа, отдался он всецело на служение Ему и, пришедши к преподобному Сергию, умолял постричь его в монашество. Святой Сергий послал его в монастырь, называемый Высокий, к ученику своему Афанасию с приказанием облечь его в ангельский образ. Никон остался в той обители, работая Господу в послушании и смирении. Там же был он посвящен в иеромонаха и вскоре перешел к преподобному Сергию. Живя в келье преподобного и пользуясь его любовью, Никон непрестанно поучался у него монашескому житию и, как мудрая пчела, собирая сладкое учение угодника Божия, он слагал его в сокровищницу своего сердца.

За шесть месяцев до преставления своего преподобный Сергий, созвав всю братию, посвятил в игумена Никона, вручил ему весь монастырь, а сам предался безмолвию.

Стараясь делом исполнять мудрое учение своего руководителя, Никон, подобно ему, жизнью назидал вверенное ему братство, разделяя с ним труды.

В 1408 году татарский князь Эдигей, разоряя окрестности Москвы, не пощадил и Троицкую Лавру. Блаженный Никон впал в глубокую скорбь и, стоя однажды на ночном правиле, умолял Господа сохранить место святое от варварского опустошения.

Утомленный от стояния, сел он отдохнуть, и внезапно является ему преподобный Сергий с двумя митрополитами российскими, Петром и Алексием, и говорит: «Судьбам Божиим угодно, чтобы было нашествие варваров на это место; но ты, чадо, не скорби: обитель не запустеет и еще более распространится». Благословив Никона, святые стали невидимы, а он, воспрянув, ясно увидел их на монастыре, идущих от кельи в церковь.

Пленяя многие земли, варвары приближались к обители Сергиевой, преподобный Никон, предваренный небесным извещением, удалился с братией и имел возможность спасти некоторые святыни. Обитель была сожжена, но Эдигей скоро отступил от Москвы и скрылся в степях.

Тяжело было преподобному Никону возвращаться с братией на опустошенное место, некогда возделанное труженическими руками отца и наставника его, но угодник Божий тщательно заботился о возобновлении обители. Вскоре выстроена была небольшая церковь, трапеза и кельи для братии; потом сооружена и каменная церковь во имя Святой Троицы, над гробом преподобного Сергия, и украшена иконным писанием.

Пробыв настоятелем тридцать семь лет, Никон во все время носил в сердце учение отца своего Сергия и непрестанно поучал братию словом и делом. Достигнув глубокой старости и чувствуя совершенное изнеможение телесное, преподобный приобщился Святых Таин и стал приготовляться к исходу. Он имел извещение от Господа о своем спасении: в видении был ему показан покой, приготовленный ему с преподобным Сергием. Перед самой кончиной угодник Божий, обратившись к братии, сказал: «Отнесите меня в светлую мою храмину, уготованную мне молитвами отца моего Сергия; ибо я не могу более здесь оставаться». После того он еще долго поучал братию и, благословив всех, мирно предал душу свою Господу.

Братия, с честью проводив тело преподобного, положили его близ гроба отца его – блаженного Сергия.

Преподобный Кирилл Белозерский

(9 июня 1427 г.)

Преподобный Кирилл, в мире Косьма, в юном возрасте остался сиротою после родителей, которые были благородного звания. Дядя его, боярин Тимофей Васильевич Вельяминов, бывший окольничим у Великого князя Димитрия Донского, любил блаженного юношу за его кроткий нрав и взял его к себе, поручив ему заведовать всем своим домом. Но чужда и тягостна была суета мирская для избранника Божия: непрестанное желание влекло его к иноческой жизни, но он не открывал его своему родственнику, не надеясь получить его согласия.

Блаженный игумен Стефан, основатель Махрищской обители, однажды посетил дом окольничего Тимофея; Косьма, воспользовавшись случаем, высказал преподобному свое желание и умолял его со слезами исходатайствовать у дяди позволение на поступление его в монастырь. Стефан, видя слезы и твердое намерение юноши, решился взять его с собой в Симоновскую обитель и немедленно постричь в иноческий образ, с именем Кирилла. После сего игумен пришел опять к боярину и говорит ему: «Богомолец твой Кирилл благословляет тебя». «Кто это такой?» – с изумлением спросил Тимофей. Стефан отвечал: «Сродник твой Косьма, ныне инок Кирилл, работающий Господу, молится о вас».

Тяжела показалась боярину такая новость, и он в гневе сказал несколько оскорбительных слов преподобному, который тотчас удалился от него; но богобоязненная супруга Тимофея убедила мужа воротить Стефана, чтобы примириться с ним. Боярин, раскаявшись, немедленно послал за святым старцем, испросил у него прощение и дал свое благословение Кириллу на жительство в монастыре.

Стефан поместил Кирилла в Симонов монастырь к архимандриту Феодору, племяннику преподобного Сергия. Юный инок со всей ревностью принял на себя иноческие подвиги и заслужил особенное расположение святого Сергия Радонежского: когда угодник Божий приходил в обитель Симонову, прежде всего посещал он Кирилла на его послушании в хлебне. Потом преподобный переведен был в поварню, где, взирая на пылающий огонь в печи, он часто говорил, обращаясь к самому себе: «Терпи, Кирилл, чтобы не попасть тебе в вечный огонь». Девять лет провел он в поварне и приобрел дар умиления и непрестанный плач. Братия любили его и особенно уважали за труженическую жизнь.

По воле настоятеля Кирилл посвящен был в иеромонахи, и исполняя череду священнослужения, не оставлял своего послушания в хлебне и поварне.

Когда архимандрит Феодор назначен был на Ростовскую кафедру, братия единогласно избрали Кирилла в настоятели, и он посвящен был в 1390 году в архимандрита Симонова монастыря. Но трудно было любителю безмолвного уединения начальствовать и принимать многочисленные посещения: Кирилл, несмотря на слезные просьбы братии не оставлять их, недолго был настоятелем и затворился в своей келье – ему отраднее было оплакивать себя, чем начальствовать над другими.

Однажды, в ночное время, преподобный стоял на молитве и со слезами просил Владычицу мира указать ему путь ко спасению, отягощаясь и здесь человеческою молвою и городским шумом. Вдруг слышит он голос: «Кирилл! Иди на Белоозеро: там твое место». При этом увидел он свет, воссиявший на севере.

Блаженный сообщил видение и желание свое другу своему Ферапонту и отправился вместе с ним к указанному месту, на Белоозеро. Они взошли на высокую гору, называемую Маура, и с вершины ее увидели леса, луга, заливы, живописно расположенные на огромном пространстве. С одной стороны река Шексна извивалась по зеленым равнинам и образовала прекраснейшие картины; с другой стороны между темными лесами, как зеркала, лежали озера. Преподобный удивлялся красоте природы и ощутил сердцем то место, которое было ему указано видением. Он водрузил крест и выкопал землянку, а Ферапонт пошел далее искать другого места для своего пребывания.

Вскоре пришли из Симонова монастыря любимые иноки Кирилла, Зеведей и Дионисий, и поселились с ним, потом присоединился к ним монах Нафанаил и многие другие. Кирилл увидел, что время безмолвия его прекратилось. В 1397 году он построил храм в честь Успения Богоматери. Когда в окрестности распространился слух, что пришедший из Москвы архимандрит Кирилл устраивает в пустыне монастырь, то боярин Феодор, предполагая, что он принес с собой много денег, решился ограбить пустынника. Он послал слуг своих для исполнения преступного намерения, но они, подходя дважды к обители по ночам, каждый раз видели охраняющих ее воинов. Феодор подумал, что кто-нибудь из московских вельмож пришел со своими слугами навестить Кирилла, и послал узнать об этом. Ему отвечали, что решительно никого не было посторонних в обители. Тогда Феодор пришел в чувство покаяния и со слезами исповедал Кириллу грех свой. «Чадо мое, – сказал преподобный, – ничего у меня нет, кроме одежды, которую видишь на мне, да еще нескольких книг». С этого времени боярин стал глубоко уважать блаженного и всегда приносил что-либо в дар обители.

Когда увеличилось число братства, преподобный написал строгий устав общежития и освящал его примером своей жизни: в церкви никто не смел беседовать и никто не должен был выходить прежде окончания богослужения. В трапезе также исполнялось правило молчания и запрещалось употреблять хмельные напитки и держать их в обители. Ни у кого не было своей собственности, в келье ничего не держали кроме книг и икон, и келья никогда не запиралась. В случаях недостатка в припасах преподобный Кирилл запрещал докучать мирянам просьбами о подаянии, но поучал уповать на помощь Господа и Его Пречистой Матери.

Преподобный получил от Господа дар прозорливости и дар различных чудотворений: однажды он укротил волнующееся озеро, осенив его крестом, и тем спас от потопления погибавших учеников своих. Другой раз он молитвой возвратил жизнь умершему, чтобы приобщить его Святых Таин. Белевский князь Михаил и супруга его Мария в продолжение семи лет скорбели о безчадии и, слыша о чудотворениях преподобного Кирилла, послали к нему бояр с грамотой, в которой просили святого помолиться о разрешении их неплодия. Кирилл, не прочитав грамоты, сказал посланным: «Поелику вы, чада мои, совершили долгий и трудный путь, то верую Господу моему – Он даст князю вашему чада». В ту же ночь князь и княгиня видели одно и то же во сне: старец, украшенный сединами, с тремя сосудами в руке, сказал: «Прими от меня, чего ты просишь».

Спустя три дня, преподобный приказал келарю отпустить посланных и дать им на дорогу полтора хлеба, хотя их было до восьми человек. Изумленные скудною милостыней, странники просили прибавить им хлеба, но блаженный сказал, что довольно будет и того. И действительно им достало хлеба не только на дорогу, но еще привезли остатки на благословение князю. Это рассказывала сама княгиня, которой неплодство разрешилось молитвами угодника Божия.

Чувствуя близость смерти, преподобный призвал всю братию, назначил им вместо себя в настоятели ученика своего Иннокентия и строго заповедал не нарушать его устава.

В последний раз, в день Святой Троицы, совершил он Божественную литургию и последний раз говорил плачущей братии: «Не скорбите о моем отшествии; если буду иметь дерзновение у Господа, то не только не оскудеет обитель моя, но и еще более распространится по кончине моей, только имейте любовь между собой». В самую минуту разрешения души от тела он приобщился Святых Таин и с молитвой на устах мирно почил на 90-м году своей жизни 9 июня 1427 года. По смерти святого гробница его продолжала быть источником многих чудотворений.

Замечательны послания блаженного Кирилла к князьям: они отличаются простотой и убедительной истиной. К Великому князю Василию он писал: «Чем более святые приближаются к Богу любовью, тем более видят себя грешными. Ты, государь, приобретаешь себе великую пользу душевную смирением своим, тем, что посылаешь ко мне грешному, нищему, страстному и недостойному с просьбою о молитвах… Я, грешный, с братиею своею рад, сколько силы будет, молить Бога о тебе, нашем государе. Но, ради Бога, будь и сам внимателен к себе и ко всему княжению, на котором Дух Святый поставил тебя пасти людей, искупленных кровию Христовой. Чем большей удостоен ты власти, тем более строгому подлежишь ответу. Воздай Благодетелю долг твой хранением святых заповедей Его и уклонением от путей, ведущих к погибели. Как на корабле, если ошибается наемный гребец, вред от того бывает не важный, если же ошибется кормчий, то губит весь корабль: так, государь, бывает и с князьями. Если согрешит боярин – наносит пакость себе, а не всем; но если согрешит сам князь – причиняет вред всем подчиненным ему. Не надмевайся же временною славою по шатанию суеты… Слышал я, что у тебя, Великий князь, несогласие с твоими сродниками, князьями Суздальскими: ты выставляешь свою правду, а они – свою; кровь христиан льется. Осмотрись, государь. Если они правы в чем-либо, уступи им смиренно; если в чем правда на твоей стороне, стой за правду. Если они будут кланяться тебе – Бога ради, государь, – окажи им милость, сколько можно. Я слышал, что они у тебя в услугах и оттого-то и поднялись на брань. Бога ради, государь, покажи им любовь и сострадание, дабы не погибли в заблуждении в татарских странах. Никакая власть, ни царская, ни княжеская, не может избавить нас от нелицемерного суда Божия: а если будешь любить ближнего, как себя, если утешишь души скорбные и огорченные – это много поможет тебе на страшном и праведном суде Христовом. Апостол Павел, ученик Христов, пишет: Аще имам веру горы преставляти, и аще имам раздати все имение мое, любве же не имам, никакая же польза ми есть. Люби же братию твою и всех христиан и твоя вера в Бога и милостыня нищим угодны будут Господу».

В послании к князю Андрею Дмитриевичу Можайскому, с восторгом вспоминая о чудесном избавлении России от Тохтамыша, он пишет, с какими расположениями надлежит быть после такого благодеяния. «Ты властелин, – пишет преподобный, – в твоей отчине поставленный Богом удерживать людей от лихого обычая, смотри же, государь, чтобы судили суд праведно как перед Богом, не кривя; чтобы не было подлогов и поклепов, судьи не брали бы подарков, а довольствовались своим урочным даянием… Наблюдай, государь, чтобы не было в твоей области корчм, от них великая пагуба людям, крестьяне пропиваются, а души их гибнут. Также пусть не будет у тебя таможенных сборов: это деньги неправедные, где есть перевоз, государь, следует давать за труд. Пусть не будет в твоей вотчине ни разбоя, ни воровства. Если не уймутся от злого дела, вели наказывать, – кто чего стоит. Унимай подчиненных твоих от скверных слов и брани, – все это гневит Бога. Если не потщишься управить всем тем – взыщется на тебе, потому что ты властелин над своими людьми, поставленный Богом. Не ленись сам давать управу крестьянам – это вменится тебе выше поста и молитвы. Удерживайтесь от пьянства. Подавайте по силе милостыню. Вы не можете поститься и молиться: ленитесь, – пусть же милостыня восполнит недостатки ваши. Приказывайте петь молебны по церквам Спасителю и Матери Божией, Заступнице христиан, и сами не ленитесь ходить в церковь. В церкви стойте со страхом и трепетом, представляя себе, что стоите на небе: церковь – земное небо, в ней совершаются таинства Христовы. Береги себя, государь, стоя в церкви, не твори бесед и не говори праздных слов; если увидишь, что беседует в церкви кто-нибудь из бояр или простых людей, – запрещай им то, ибо все это гневит Бога».

Звенигородского князя Юрия Дмитриевича преподобный утешал в скорби о болевшей супруге и вместе писал: «Ты, государь князь Юрий, писал, что давно желаешь видеться со мною. Бога ради, государь, не делай того – я знаю, что по грехам моим выйдет из того искушение, если поедешь ко мне. Извещаю тебя наперед, что нельзя тебе видеть нас: оставлю монастырь и уйду, куда Бог наставит. Вы думаете, что я тут добрый, святой человек. Нет, истинно, я всех грешнее и несчастнее и исполнен срама. Не удивляйся сему, князь Юрий: слышу, что ты сам читаешь и знаешь Святое Писание и понимаешь, какой вред происходит от человеческой хвалы, особенно для нас, слабых. Твоей отчины нет здесь – если поедешь сюда – все люди станут говорить: для Кирилла поехал».

В Кирилло-Белозерском первоклассном монастыре сохранились замечательные памятники, оставшиеся после его преподобного основателя: два деревянных креста, один четырехугольный, другой осьмиугольный, сделаны его руками, от того и другого получаются исцеления верующими; икона Смоленской Божией Матери, с которой он пришел на Белоозеро; икона преподобного Кирилла, писанная Даниилом Глушицким, на которой он изображен в рост, стариком, с открытою головою, задумчивым лицом, с руками, сложенными на груди, и в мантии; фелонь и подризник его из белого гаруса. Преподобный Кирилл любил духовное просвещение и поселял ту же любовь и в подражателях его жизни. Ни одна обитель не была так богата рукописными книгами, как его обитель.

В числе многих книг, писанных его рукою, замечательна одна с объяснениями разных явлений природы, по древнему естествоиспытателю Галену. Этими сведениями пользовался преподобный Кирилл, чтобы разгонять предрассудки невежественного народа и показывать истинное значение естественных явлений. Много прибавлено им собственных замечаний, например, о падающих звездах: «О падающих звездах одни говорят, что это падают звезды, а другие, что это злые мытарства. Но это не звезды и не мытарства, а отделения небесного огня, на сколько они нисходят вниз, расплавляются и опять сливаются в воздухе, потому никто не видел их на земле, но всегда сливаются и рассыпаются они в воздухе; звезды никогда не падают, только в пришествие Христово. Тогда небеса совьются и падут звезды, равно и духи мытарства тогда пойдут в огонь вечный».