Учение Римской церкви о сверхдолжных делах и о сокровищнице святых

По учению Римской церкви, хотя и искупительные заслуги Господа нашего Иисуса Христа с избытком покрывают грехи всего мира, но мы должны и со своей стороны принести божественному правосудию удовлетворение, соразмерно своим грехам. Только одно таинство Крещения очищает нас от всех грехов. За каждый же произвольный грех, совершенный после крещения, человек должен представить правде Божией свой собственный выкуп. Такое значение удовлетворения правосудию Божию за вольные грехи наши имеет претерпение разных бедствий, ниспосылаемых нам в жизни, понесение церковных епитимий, испытание временных наказаний за гробом в чистилище. Такое же значение удовлетворения за грехи правде Божией со стороны человека имеют, по учению римско-католиков, и добрые дела, совершенные человеком, в особенности же исполнение так называемых евангельских советов, например, о нестяжательности, о безбрачии, беспрекословном послушании. Некоторые из святых угодников своими особенными, усиленными подвигами принесли Богу более, чем сколько следовало для очищения их собственных грехов. Этот избыток удовлетворений святых, вместе с преизбыточествующими заслугами Христа, составляет духовную сокровищницу церкви, которая находится в распоряжении папы. Поэтому, кто не имеет столько своих собственных подвигов, сколько нужно для удовлетворения правде Божией за грехи его, может, по милости папы, воспользоваться сверхдолжными заслугами святых из церковной сокровищницы. Таким образом недостаток добрых дел у одних покрывается преизбыточествующими удовлетворениями других.

Все это учение Римской церкви находится в ясном противоречии со Словом Божиим и само собой обнаруживает свою несостоятельность. Слово Божие говорит: Един ходатай Бога и человеков, человек Христос Иисус, давый Себе избавление за всех (1 Тим. 2, 5, 6), и мы, врази бывше, примирихомся Богу смертию Сына Его (Рим. 5, 10). Если же заслуги Христовы бесконечны и безмерны, что признают и католики, то и речи быть не может о каком-либо ином удовлетворении правде Божией, а если требуется такое удовлетворение, то, значит, жертва Христова принесла правде Божией удовлетворение недостаточное, чего опять не допускают сами католики.

Католики полагают границу между должным и сверхдолжным и говорят, что одни заповеди даны для всех, другие для некоторых, например, о безбрачии, об отречении от собственности, и это есть уже сверхдолжное. По учению Слова Божия, широка заповедь Господня зело (Пс. 118, 96), и найти указание границы, где бы кончалась она, никак нельзя. Всем, а не одним избранникам, сказано: будите убо вы совершены, якоже Отец ваш Небесный совершен есть (Мф. 5, 48). Правда, что нравственная жизнь имеет различные степени: одни из людей достигают большей нравственной зрелости, другие меньшей; но и великие праведники не почитали себя свободными от греховных поползновений и признавали свое недостоинство перед Богом. «Аще речем, – говорит апостол Иоанн Богослов, – яко греха не имамы, себе прельщаем и истины несть в нас» (1 Поел. 1, 8). Правда, что не всем, а некоторым дается заповедь о безбрачии, о раздаянии всего имения бедным; но здесь указываются только частные и разнообразные способы угождения Богу, смотря по личному особенному положению человека: это не советы, а правила для отдельных личностей. «Могий вместити да вместит». Имеющий дарование девства должен послужить Богу в сем состоянии, но сие не мешает и находящемуся в супружестве заслужить милость Божию своего рода подвигами, например добрым воспитанием детей. Богатый неудобь входит в Царствие Божие; однако же в числе святых видим многих, бывших в сей жизни богатыми: они постарались воспользоваться данными им сокровищами ко спасению души своей и употребили их в славу Божию и во благо ближних. Наконец, все последователи Христовы, а не одни только избранные, должны начать подвиг добродетели с отречения от того, что может ей препятствовать, потому что невозможно работать Господу и мамоне, и никто не может быть управлен в Царствии Божии, если, взявшись за рало, взорами своими будет обращен вспять (Мф. 6, 24; Лк. 9, 62).

Добродетель, по учению католиков, представляется в виде самонаказания за грехи и теряет свое существенное свойство, которое и дает ей настоящую цену – быть выражением любви к Богу. Аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите (Ин. 14, 15), – сказал Господь. Переставая быть выражением любви, добрые подвиги в католицизме принимают характер рабского труда, к которому человек обращается вынужденно для того, чтобы утолить гнев Божий, и вместе с этим принимают вид как бы некоторой сделки, свойственной только рабу, который сперва трепещет перед своим господином, а потом готов затеять с ним тяжбу. Сначала работают Господу со страхом, чтобы уплатить долг, а потом овладевает человеком гордость, и он является пред Лицо Божие с фарисейским чувством самодовольства и начинает высчитывать свои подвиги, думая, что он уже довольно сделал для очищения своей вины, что даже с излишком мера грехов наших, если не у всех, то у некоторых, покрывается суммой добродетелей. Таким образом, добродетель в католицизме лишается и второго также существенного своего признака – смирения. Смиряли себе вознесется, – сказал Господь (Лк. 18, 14).

Никак нельзя согласиться и с тем учением римско-католиков, что подвигами благочестия можно не только оплатить свой долг, но и принести удовлетворение правде Божией за грехи других. Каждый человек есть разумно-свободная личность, и дела каждого принадлежат его личности. Пророк Иезекииль говорит: Душа согрешающая, та умрет: сын не возмет неправды отца своего, и отец не возмет неправды сына своего; правда праведного на нем будет, и беззаконие беззаконника на нем будет (Иез. 18, 20). Католики указывают на свидетельство апостола Иакова, что «много может молитва праведнаго поспешествуема» (Иак. 5, 16). Но здесь говорится о молитве, а никак не о помощи избытком удовлетворений: тот же апостол и всех вообще христиан убеждает молиться друг за друга.

Если же сверхдолжных дел благочестия не может быть, и дела одного не могут быть выкупом за другого, то само собой падает и учение о сокровищнице святых, находящейся якобы в распоряжении Римского папы. Учение об этой сокровищнице святых, находящейся во власти папы, не имеет никакого основания ни в Слове Божием, ни в учении святых отцов и вносит в святилище веры и церкви учреждение совершенно мирского характера, с долгами в виде грехов человеческих, источниками (фондами) для покрытия их в виде подвигов и заслуг, с той только разницей, не допускаемой и для человеческих учреждений, что распоряжающийся этими средствами для покрытия долгов папа действует вполне самопроизвольно.