Глава 15
— Кх-м, итак, будущие курсанты, проходите внутрь, — подала голос Алебарда. — Вы остаетесь на попечении персонала мета-полигона. Слушайтесь их советов.
Мы направились ко входу в здание тюрьмы, оглядываясь на широкую пробоину в ограде, организованную Пересветом.
— Я направлю срочный запрос о ремонте в департамент хозяйства, — негромко обратилась суперша к начальнику полигона.
— Благодарю за работу, Алебарда, Призрак, — произнес Лизард.
Его голос было легко узнать из-за шипящих ноток и плохого звука «р».
— Всегда пожалуйста, мой чешуйчатый друг! — радостно ответила героиня.
— Бр-р, и как ты только терпишь эту змеиную рожу, — брезгливо заметил Разряд.
— Я пока ещ-ще твой начальник, так что следи за языком, — посоветовал Лизард.
— Да-да…
— Мужчины, — проговорила Артемида строго. — Нам пора за работу.
Нас провели в спортивный зал, и я уже не застал окончание беседы. В дальнем конце большого помещения стояли столы, возле которых копошились люди в белых халатах.
— Институт Метафизики, — заметил Воронцов негромко.
— Он ведь подчинен Центральному Управлению? — поинтересовался я.
— Официально все подчинено Центру, но по факту многие департаменты почти независимы. Про институт много скверных слухов ходит.
— Говорят, они опыты на мета-людях проводят, — добавил Вязов.
— Ага, особенно им нравится проводить испытания на симпатичных героинях, хех, — мерзко хихикнул Куренной.
В спортзале разные слои населения слегка перемешались, встав недалеко друг от друга. Я решил завязать разговор с подготовленными абитуриентами, поскольку потенциал выживания среди них был намного выше.
— Привет, народ, — подошел я к ним. — Я — Артоф Кройц. Ну как, волнуетесь перед инициацией?
— Еще чего, — фыркнула Вейцман, взяв слово первой. — Волноваться стоит отбросам-отбросам с городских улиц, а не нам, — добавила она, фигурно изогнув свою тонкую бровь.
— А, мне переживать не о чем, — махнул я рукой.
— Почему это? — поинтересовался парень с ушами странноватой заостренной формы.
— Просто я из древнего рода чародеев и колдунов, а потому инициацию проскочу без всяких проблем, — заявил я с улыбкой, не покривив душой.
Раздались смешки среди испытуемых.
— Может, ты немного напутал? Род лиходеев и горбунов? — рассмеялась девушка с красивыми голубыми волосами и ярко-синими губами.
Ее смех был поддержан частью собравшихся. Одна Вейцман почему-то не стала присоединяться к веселью, буравя меня внимательным взглядом. Пререкаться с гомонящими подростками я особого смысла не видел. Тем более неизвестно, кто из них выживет.
— Так, претенденты, подойдите сюда, я объясню вам правила! — раздался призыв от сотрудника.
— Ладно, удачи, ребята! — коротко пожелал я, направляясь в сторону организатора.
Вскоре толпа собралась вокруг седого мужчины в халате и очках.
— Меня зовут Роберт Садовничий. Я профессор Института Метафизики и возглавляю команду, которая будет следить за мета-инициацией декабрьского набора претендентов. Прошу вас слушаться команд моих сотрудников, как и указаний коллег из Контроля или руководства полигона. Как вы наверняка уже знаете, вам дадут одно ядро вместе с порцией высококонцентрированной мета-жидкости. К сожалению, пока что у нас нет действенных советов насчет прохождения инициации. Все изменения проходят строго индивидуально и зависят от множества факторов, включая ваше физическое развитие и психологическое состояние. Все, что мы можем вам посоветовать: это соблюдать спокойствие и стараться держаться в сознании как можно дольше. Умственный настрой подчас серьезно влияет на итоговый тип мета-способностей человека, поэтому напоминаю: Усть-Корса крайне нуждается в Видящих. От этого зависит благополучие всего города!
Видящих? Они хотят, чтобы колдуны вот так с бухты-барахты развили в себе эфирное зрение? Процесс этот непростой, и при такой сырой инициации вряд ли многие смогут стать Видящими.
— В этот раз участие принимает уже вторая экспериментальная партия, прошедшая через пятилетнюю мета-подготовку. Первый наш опыт показал выживаемость выше тридцати пять процентов, поэтому мы будем стараться расширить программу по максимуму, чтобы как можно больше людей успешно проходило инициацию, становились героями и защитниками города. Ваши результаты в любом случае позволят получить информацию, которая поможет будущим поколениями. Ваш вклад в науку метафизики бесценен! — пафосно воскликнул ученый.
Прошедшие через особую подготовку молодые люди приосанились. Похоже, речь профессора их воодушевила. Пускай часть из них умрет, но собранные сведения помогут следующим претендентам повысить шансы на выживание.
— На столах в дальней части зала разложены ядра монстров разной направленности. Вы можете выбрать любое из них. Как известно, ядра токсичны для организма, но помогают быстро сформировать мета-ткани в ваших собственных ядрах. Вам разрешено касаться, но не брать их. Попробуйте прислушаться к себе и понять, какое ядро вам по нраву. Также, если вы желаете определенную направленность, то обратитесь к сотрудникам — вам подберут ядро по вашему вкусу. Инициация будет проходить партиями по двадцать человек, но выбрать можно уже сейчас. Приступайте!
Толпа смертников потянулась к столам с разложенными ядрами, большинство из которых все еще хранили в себе эфир. По силе они были мощнее, чем у примитивных рыб или пулестрижей. На уровне гончих или шипокрылов. В принципе меня в настоящий момент направленность не интересует. Следует и дальше развивать свой резерв, а потому стоит выбрать самое мощное ядро. Сгустки эфирных тканей были не слишком качественно очищены от наиболее ядовитых элементов, хотя обычному организму вред все равно будет нанесен. Не завидую я бедным сервам, которые будут вынуждены мучиться с животом.
Я немного потолкался ради вида, трогая разные ядра, после чего быстро, пока кто-то другой не увел, перешел к замеченному сверкающему ядру. Его изрядно искромсали, так что по размерам он не сильно отличался от остальных, но по мощи почти не уступал ядру альфы, которого я завалил в Приюте.
— Мне нравится это! — заявил я твердо.
— Профессор! — отозвалась сотрудница в халате.
Садовничий быстро подошел к столу и улыбнулся, поправив очки:
— Сударь Кройц, если не ошибаюсь? Вы выбрали самый мощный экземпляр из представленных, который был добыт из эволюционировавшего мета-хомо мутатио. В простонародье именуемый альфой. Не знаю, стоит ли вас поздравить или огорчить, поскольку с такими сильными ядрами организму справиться сложнее. Если опасаетесь, что не справитесь, можете заменить ядро.
— Не глупи, Кройц, и отдай ядро. Я с ним точно справлюсь-справлюсь! — заявила наглая блондинка с фиолетовыми глазами.
— Ха! Ты свой шанс упустила, так что довольствуйся второсортными ядрами, — поддел я ее и добавил, глядя на Ирис с видом собственника. — Мне нравится данный экземпляр.
Вейцман метнула в меня сноп молний из глаз, но не стала устраивать сцену.
— В таком случае, прошу ответить на несколько вопросов, — улыбнулся мужчина, достав планшет и приготовившись записывать. — Что привлекло вас в этом ядре?
Я наплел профессору разной всячины насчет интуиции, подсознания и приятной шершавой поверхности камня, и его мои ответы устроили. Ядро у меня пока отобрали, но записали кому оно полагается.
— Слушай, Дмитрий, — шепнул я приятелю, который пока еще не определился с ядром. — Чего это Вейцман иногда одно слово дважды повторяет?
— А-а, есть у нее такой заскок еще со школы. Некоторые парни считали его милым, — пожал он плечами. — Можно просто Дима.
— Заметано, Дима. У тебя есть какие-то преференции по твоей будущей мете?
— Ну… Я всегда хотел стать движем.
— Движем?
— Категория мета-людей, которые могут быстро передвигаться, а высокие классы движей — летать.
Я немного поразглядывал разные ядра на столах и нашел одно подходящее со стихией воздуха в своей основе.
— Вот это тебе подойдет.
— Думаешь? — парень дотронулся до ядра. — Хм, кажется я и правда что-то чувствую…
Я усмехнулся. Чувствует он, ну-ну. Ладно, не буду абитуриентам мешать.
Когда настало время распределения по группам по двадцать человек, я вызвался одним из первых. Может, если раньше начать, то и отпустят тебя пораньше? Не хотелось бы провести в казематах слишком много времени. После выбора ядер и разбивки по группам нас повели в тюремную столовую. Обедом первую группу кормить не стали, а вот остальных потчевали весьма неплохо. В принципе для многих это одна из последних трапез в жизни, так что и не мудрено. Нам разве что поставили разные напитки от чая с кофе до слабых соков, вроде яблочного и апельсинового. Последнее здесь было в жестком дефиците, так что ради нашего комфорта организаторы определенно расстарались.
— Итак, у первой группы есть час свободного времени, после чего вы переоденетесь и приступите к мета-инициации.
Время я скоротал с неунывающей троицей, которая решила идти вместе во второй группе. Почти все прошедшие мета-подготовку вызвались первыми, хотя особой разницы между группами нет. Просто один день задержки, чтобы снизить нагрузку на охрану комплекса.
Затем мужчин и женщин отвели в раздельные раздевалки, где нашлись простые оранжевые комбинезоны с нижним бельем разных размеров. Подошва у обуви была жесткой и холодной, сделанной из металла.
— Для чего эти боты чугунные? — спросил один из парней нашей группы. — Нельзя было нам нормальную обувь выдать?
— Скоро узнаете, для чего они нужны, — лениво ответил служащий Контроля, наблюдающий за нами. — Кто оделся, может выходить и следовать прямо по коридору.
Я вышел из мужской раздевалки одновременно с Вейцман, которая следовала из женской. Блондинка, конечно же, вызвалась идти в первой группе. Девушка пожертвовала красотой, выбрав более удобный размер, который сидел на ней немного мешковато. Я улыбнулся и поднял большой палец, что здесь являлось знаком одобрения. Ирис фыркнула и проигнорировала мой комплимент.
Пройдя по коридору, мы оказались в большом внутреннем помещении высотой в четыре этажа. По периметру располагались проходы и камеры для заключенных. Служащие контроля быстро распределили нас по ячейкам. Нашей группе достались камеры на четвертом этаж под номерами с 401 по 420. Холодная толстая решетка вместо одной стены отрезала претендентов от свободного мира. Замок можно было открыть только с внешней стороны. Я заселился в 407 номер, который не мог похвастать особой роскошью. Одинокая койка, батарея отопления, умывальник, унитаз, да деревянная табуретка. Из необычного: к полу была прикреплена металлическая сетка, от которой отходила оплетка к железной койке и даже к мойке с туалетом. Сетка крепилась намертво к решетке и в нескольких местах виднелись черные следы копоти.
Юные испытатели охотно переговаривались, сидя в своих клетях. Теперь большинству стало понятно, почему подошва обуви металлическая, и для чего по полу проложена сетка. Имя сильнейшего супера на полигоне Разряд недвусмысленно намекало.
Через какое-то время с расселением всех было покончено, а нам стали разносить вкусняшки в виде заказанных ядер, а также небольшие колбочки с мета-жидкостью. 50 % концентрация эфира делала воду нестабильной. Жидкость вскипала, плескалась искрами и всполохами, на дне выпадал разный осадок. Вообще местные выбрали интересный способ хранения эфира. На Аккотрельме благодаря местам силы было меньше проблем с этим. Ингредиенты нам подавали люди в халатах через решетку. Также они задавали разные вопросы о нашем самочувствии и настроении, тщательно конспектируя ответы.
Когда дошла очередь до меня, из первой камеры уже начали раздаваться сдавленные стоны и хрипы. Первые испытуемые начали инициацию. Я также не стал откладывать процесс, и под наблюдением людей в халатах съел ядро, запив обжигающей жидкостью из колбы. Эфир моментально разлился по организму, и даже мне пришлось укреплять стенки сосудов, привлекать импа и самому прикладывать усилия, чтобы не дать большому количеству мета-вещества осесть в моей голове. Помимо прочего имп работал на устранение токсинов, которые попали вместе с ядром в организм. В данный момент эфира хватало с избытком, поэтому я был уверен, что помощник справится с задачей.
Настала самая сложная для меня часть операции. Искусство лицедейства я знал, но особых успехов в нем добиться мне не удалось. Я отдал колбочку и устроился на койке, на которой периодический извивался, стонал и изображал корчи. Охрана полигона часто прохаживалась вдоль камер и наблюдала за нами. Иногда нас просили встать с кровати и постоять на одной ноге или развести руки в стороны, проверяя нас на вменяемость.
Уже спустя час из первой палаты начали раздаваться не совсем человеческие вопли. Разряд быстро явился к камере, коротко посовещался с людьми из института, после чего жахнул молнией, взявшись руками за решетку. Крик резко оборвался, запахло горелой плотью и палеными волосами. Привезли каталку, на которую погрузили труп претендента, не справившегося с испытанием.
Мне вскоре надоело изображать конвульсии, и я сделал вид, что заснул и отключился. Проверяющие меня звали периодически, но врываться не спешили. Похоже, спокойный сон являлся положительным признаком, поэтому мешать мне не стали. Единственный минус: многие соседи кричали и стонали еще долго, до поздней ночи, не давая мне толком поспать. Некоторые начинали выть, бросаться на стены и решетку, громили имеющуюся скудную мебель камеры. Периодически раздавался мощный треск электрических разрядов, после чего сотрудники выносили тело очередного неудачника. Ночью пост приняла Артемида. Она оказалась Стрелком по местной классификации. После сбора сгустка энергии супергероиня выстреливала в мутирующих людей и пробивала в них неслабую дыру, если судить по телам, которые провозили мимо моей камеры. Еще Артемиду просили точнее рассчитывать мощность, поскольку она порой пронзала молодых элхоргов насквозь и портила городскую собственность. Хоть спектр эфира у нее далеко не самый лучший, но сил у героини хватало.
Пришлось подключать импа и уходить в принудительный сон, иначе совершенно невозможно отрешиться от криков и нормально отдохнуть.
— «Обнаружена аномальная активность.» — разбудил меня имп где-то поздней ночью.
Из клетки справа от меня раздавался грохот, койка тряслась. Глянув эфирным зрением, я увидел через бетонную стену уже относительно яркую ауру, однако из камеры доносилось звериное порыкивание и скулеж. Похоже, еще один испытуемый не выдержал нагрузки на мозг. Элхорг долбился в стену следующей камеры, в которую распределили стервозную Вейцман. Расселяли первую группу по алфавиту, и между нашими фамилиями затесался лишь один человек.
— Где охрана?! — рявкнула Ирис, прислонившись к своей решетке.
— Я послал за ними! Сейчас они будут! — донеслось от взволнованного дежурного солдата.
Еще бы ему не волноваться, если взбесившаяся тварь готова проломить стену камеры. И куда суперы подевались? Решили вздремнуть? Ладно, стоит, наверное, прийти на помощь необученному новичку, да и жаль будет терять такую симпатягу.
— Эй, кракозябра ходячая! — крикнул я, стукнув по стене металлическими подошвами ботинок. — Иди сюда, я тебе глаз на жопу натяну! — вспомнил я одно из любимых выражений шумной семейки по соседству в школе.
Монстр остановился.
— Безмозглый кусок идиотины! Слабо один на один разобраться?
— Гра-ур-р!
Элхорг с разбегу прыгнул и врезался в разделяющую нас глухую стену. Бетон треснул и выгнулся. Нехило так тварь успела мутировать на ядре и вкусном эфире. Несколько солдат подоспели к буйному пациенту и начали поливать ее из дробовиков и автоматов. Элхорг треснул когтями пару раз, после чего снова взял разбег и пробил преграду. Тварь ввалилась в мою комнату и покатилась. Несмотря на сильное поле, бойцам удалось ее достать несколько раз. Я отступил в угол.
Монстр бросился в мою сторону и вытянул когти, но я оттолкнулся от унитаза и перемахнул через противника, после чего скрылся в проделанном им проломе и перешел в его же камеру. На полу валялся кусок арматуры, который он выломал своими усиленными когтями. Я схватил его и приготовился изображать истока — супера, который проводит энергию через холодное оружие. Играть в прятки с элхоргом — не самая лучшая затея.
Тварь нашпиговали снарядами, но его мета-поле еще держалось. Увидев, что цель ускользнула, элхорг быстро нырнул следом за мной.
— Уйди с линии огня! — рявкнули солдаты поспешно.
Увернувшись от одного замаха когтями, второй я принял на мета-поле, прикрывшись рукой. А затем сделал выпад зажатой в руке арматурой, подав в нее низкокачественный поток темного эфира. Железный прут пробил доспех ослабленного врага и пронзил его голову. Тварь повалилась на пол, я же быстро отскочил в сторону и снова перешел в свою камеру. Ядро элхорга еще не успело развиться в достаточной степени, поэтому после повреждения мозга ему сильно поплохело.
Именно в этот момент прискакала Артемида и быстро запустила в агонизирующего элхорга смертельным сгустком. Громыхнуло, и монстр перестал шевелиться.
— Парень, ты в порядке? — спросил один из сотрудников контроля.
— В целом — да. Поранился только…
На плече остались следы от когтей мутанта. Все же на полную я доспех не включал, дабы не вызвать лишних вопросов.
— Откройте камеру, — приказала Артемида.
— Но нам нельзя никого выпускать до специального распоряжения…
— Мы должны отвести его в лазарет. Ответственность на мне. Поторапливайтесь!
Работники Контроля повиновались и открыли дверь.
— Давай живее. Мутанты бывают ядовитыми.
— Да… — я вышел из камеры, зажимая рукой рану на плече.
Имп не докладывал о наличии яда в организме. Скорее всего свежемутировавший элхорг и данное качество развить не успел. Мы двинулись к лестнице, ведущей вниз мимо начальных камер. Ирис стояла близко к проходу, держась за решетку и сверкая на меня своими большими фиолетовыми глазами, в которых, казалось, действительно плескались молнии. Выражение ее лица было сложным, но она ничего не сказала, пока я проходил мимо.
В лазарете мы подняли среди ночи немолодую женщину, имевшую слабый дар целительства. Старушка довольно долго колдовала над моей раной, но к чести справилась весьма качественно. После этого меня проводили обратно наверх и заперли в новой, 421 камере. Больше никаких происшествий ночью и утром не случилось, и я смог урвать еще несколько часов сна.
