Требование святого Симеона

В то время как он в Студенице начинал свою монашескую жизнь ещё мальчиком, владыка Йован запомнил много невероятных событий, связанных со святым Симеоном, святым королём Стефаном Первовенчанным и святой Анастасией. Уже как послушник более старшего возраста в 1963 году, когда сообщили, что тогдашние власти, при участии Института охраны памятников культуры, нанесут ущерб этому монастырю, Йован пережил следующие события.

В комнате было нас шестеро, и монах Григорий, которого я сам обучал церковному пению. Неожиданно игумен Студеницы Юлиан (Кнежевич) пригласил всех нас спешно прийти в церковь. Казалось, будто вся Студеница пострадает. Самое важное, сказал нам игумен, сохранить мощи святого короля Стефана, а дальше будь что будет!

Вместе с монахами взяли мы мощи святого короля, вынесли их из церкви и спрятали в конаке. После этого я вернулся в храм. Мне не было ясно, почему я тут оказался, но помню, как передо мной вдруг начала подниматься вверх та огромная мраморная плита – крышка саркофага святого Симеона. Она медленно поднималась по воздуху к куполу храма. Потрясённый, я замер.

Затем вдруг увидел лежащего святого с головой, опирающейся на руку, он поднимался из гробницы.

Сердце моё затрепетало, когда я услышал его голос:

«Подойди сюда!»

Не помню, как я оказался возле него. Он меня спросил:

«Где святой король?»

Я ему ответил, что в конаке, а святой Симеон приказал:

«Принеси мне святого короля в церковь!»

Не знаю, как я пошёл туда, куда мы спрятали Стефана Первовенчанного, помню только, что мощи этого святого, завёрнутые в полотно, с поясом, то есть повоем через грудь, я опустил возле саркофага святого Симеона. И это всё, что мне дано было запомнить…

Переоблачение святого короля

Впервые с тех пор как упокоился святой Стефан Первовенчанный (24 сентября 1227 года), и с тех пор, как его тело находится в Студенице, мощи святого короля были переоблачены лишь 26 февраля 1983 года. О том, как было подготовлено и произведено это первое переоблачение святых мироточивых мощей, вспоминает епископ Шумадийский Йован, который в то время был игуменом Студеницы.

Святой король благословил. Я бы хотел только подчеркнуть следующее: когда мы начали подготовку, ковчег был в очень плохом состоянии, и в течение всей подготовки, если бы я уже не веровал в Бога, тогда бы я действительно уверовал.

Месяцами до этого мастера из Польши работали на реставрации ковчега. Мы должны были найти оригинальный плюш, а такого не было в Югославии, не было и настоящего шёлка. Когда было назначено переоблачение, владыка Стефан Жичский сказал мне:

«Отче игумене, я это не смею делать».

«Ваше преосвященство, это необходимо сделать!» – напомнил я ему. А он опять: «Я тебе говорю, я не смею. Но предлагаю сделать так: пригласим владыку Рашско-Призренского Павла, у него есть опыт переоблачения мощей, а я приглашу и владыку Шумадийского Савву».

Тогда мы обо всём договорились.

Владыка Павел, позднее Патриарх Сербский, служит литургию в Студенице, мы, монахи и священство, тогда было огромное число священства и монашества, много было и народа. И я предложил владыке Павлу, чтобы само переоблачение было совершено перед монашеством и священством, без присутствия народа.

Почему?

Потому что семьсот с лишним лет никто не переоблачал святого короля. А на дне ковчега, в котором до тех пор лежали эти святые мощи, мы нашли разные ткани, всё истлело, и только Божественное не было осквернено. Я боялся, чтобы собравшийся народ не соблазнился.

И владыка Павел согласился со мной.

Во время причастия, пока ещё длилась литургия, позвал меня владыка Павел и сказал:

«Отче Йово, мы договорились, что совершим переоблачение перед священством и монашеством без присутствия народа, но я принял другое решение».

«Какое?» – спрашиваю я его.

А он говорит: «Пусть присутствует и народ!»

«Не надо, преосвященнейший, как Бога вас прошу, соблазнится кто-нибудь!»

«Оставь это, – сказал владыка Павел, – лучше пусть народ видит, чем потом рассказывают, кто знает, что мы там делали».

Конечно же, я не стал противиться воле владыки, зная и уважая его.

И вскоре началось переоблачение.

Мы принесли огромный стол, два с половиной метра в длину и метр двадцать сантиметров в ширину, из сосновой древесины. Вместе с козлами он весил более двухсот килограммов.

Мы вынули мощи, я должен был стоять возле главы святого короля, владыка Павел на середине мощей, у ног были ныне покойный отец Герасим и отец Досифей. Эти двое мне очень помогли сшить одеяние для святого короля. А с моей, левой, стороны был отец Юлиан, бывший игумен Студеницкий.

Владыка Стефан и владыка Савва пели канон святому королю.

Всё шло прекрасно.

То, что было подвержено гниению, сгнило, как я уже видел, а то, что свято, нет, и мы всё это молитвенно совершали, в тишине и с волнением устраняли всё то, что следовало устранить. И так было, пока мы не дошли до одной детали, до полотна, которое прилегало к самому телу святого короля, Оно было натёрто воском, – так некогда, в Средние века, хоронили монахов. Создавалось впечатление, что оно совсем недавно положено! На правой стороне этого полотна видим инициалы святого Саввы – Савва грешный, именно такие, как в келье отшельника Карейского на Святой Горе. Затем настал момент, когда я чуть не потерял сознание. Я вспомнил событие, которое произошло в 1963 году, когда мне святой Симеон Мироточивый приказал вернуть спрятанные мощи его сына, святого короля.

Когда дело дошло до полотна, и я заметил тот повой на его теле, который я тогда видел, когда держал его на руках, всё вернулось, и та картина, и события вдруг оказались перед моими глазами. Так я снова, в один момент, пережил всё, что со мной случилось в этом храме почти два с половиной десятилетия тому назад. Мне казалось, что я рухну, потому что это ощущение не переживается телом и не может быть описано словами. И когда мои ноги начали дрожать, зубами я так сильно прикусил губы, что откусил часть, и кровь залила их.

Увидев меня в таком состоянии, владыка Павел спросил, что случилось.

«Оставьте меня ненадолго, прошу Вас», – сказал я ему.

Я устоял на ногах, слава Богу. Не сдался. Затем меня владыка Павле своим смиренным голосом опять спросил: «Отче Йово, что нам делать с этим полотном, следует ли его заменить?»

«Ни в коем случае», – сказал я ему.

Мы омыли мощи, вернули на место то полотно, переоблачили в новые одежды, зашили и положили в новый ковчег.

Остался я грешным по отношению к владыке Павлу.

Тогда меня владыка Павел просил всё это записать на пергаменте, чтобы положить под мощи святого короля, чтобы это не забылось. К сожалению, я это не сделал. Мне казалось, что я просто обесценю святыню, если напишу что-то или буду рассказывать тогда об этом.

Вот и всё, что касается переоблачения мощей святого короля. Его мощи и ныне находятся в ковчеге, который подарила княгиня Персида. И ещё надо кое-что сказать, чтобы не забылось. Когда прибыли мастера из Польши и начали работать, мы вынули мощи, и надо было их перенести в прежний ковчег, в котором некогда находилось тело святого короля.

Тот ковчег выполнен в 1608 году и в настоящее время хранится в ризнице монастыря. Ковчег сделан из орехового дерева и слоновой кости, а на его крышке написано, что его выполнила грешная рука монаха Антония Герцеговинца в 1608 году.

Мощи святого короля, сына святого Симеона Мироточивого и святой Анастасии, больше путешествовали по миру после его смерти, чем он сам при жизни. Его тело сербская армия перенесла через Албанию на Солунский фронт, затем на юг, через Африку до Бизерты, и вернула в Студеницу.

Когда мы хотели перенести мощи святого короля из ковчега Персиды и вернуть в старый ковчег, мы, братия монастыря, отслужили вечернюю службу. Это было воскресенье. Облачили мы мощи, нас шестеро иеромонахов, в торжественные одежды, а среди нас был и отец Юлиан, бывший игумен Студеницы. Мы ничего не хотели открывать, а приняли решение положить руки под тело святого короля Стефана (монаха Симона) и только переместить его. И когда приедет епископ и начнётся переоблачение святого, чтобы всё было как полагается.

Однако, что тогда произошло?

Нас шестеро, молодых и сильных, не могли сдвинуть тело святого короля. Оно было тяжелее свинца! Мы, которые, поверьте, физически много ежедневно работали, а только я мог в течение дня своими руками переместить и по 45 тонн груза, старались, напрягая все силы, но дело не шло.

«Отче Йово, это какой-то знак нам», – сказал мне отец Юлиан.

Я посмотрел на остальных и попросил их:

«Братья, давайте уберём руки от тела святого короля».

Так мы и сделали и опустили крышку.

И тогда мы решили семь дней строго поститься в монастыре, просто сухоядением, с сугубой молитвой. Хотя мы и тогда, и ранее служили каждый день полунощницу, утреню, литургию, вечерню и повечерие. Дополнительно мы читали акафист святому королю Стефану Первовенчанному (монаху Симону) и в полдень, и вечером.

На седьмой день, когда мы отслужили вечерню, я решил, что пора приступить к ковчегу и мощам святого короля. Положили мы руки в тот самый ковчег, под его мощи и пережили новый и радостный восторг.

Мощи святого короля были легче свечи!

Это меня дополнительно заставило искать место захоронения матери святого короля, святой матушки Анастасии Сербской. Я чувствовал, что оно должно быть в Студенице, только не знал, где.

И было так до 5 августа 1985 года.