Последний урок поучений

В конце января 1200 года мать Анастасия почувствовала сильные боли в спине и шее. Она с трудом двигалась, да и зрение её ухудшилось. Но она и дальше проводила иногда духовные встречи с сестрами. Так и в этот раз она собрала монахинь после ужина и рассказала им о своём детстве. Вспомнила, как много времени проводила в обществе нескольких известных художников, которые в Царьграде расписывали новые церкви.

«Я постоянно спрашивала этих людей, откуда они знают, как действительно выглядели Иоанн Креститель и Иисус Христос и как выглядела Матерь Божия. Они всегда удивлялись вопросам ребёнка, считая, что это лишь обычное детское любопытство. Я не помню точно, что они мне отвечали. Вероятно, рассказывали так, как их старые мастера учили, что образы, которые они изображают, выполнены гораздо раньше художниками, которые это делали по памяти кого-нибудь из евангелистов. Но это, сестры мои, неважно».

«Что же тогда важно, матушка?» – спросила Евфимия.

«Для меня самое важное то, что они действительно написали верные образы. У меня несколько раз была возможность убедиться в этом, когда меня удостоила Богородица своим явлением. Когда я сравниваю Богоматерь, которую видела перед собой, и Её образ на иконе, мне кажется, что художник был действительно богодухновен, и что он это всё верно написал. И тогда, размышляя об этом, я вспоминаю и некоторые книги, написанные известными святителями. По ним, ценность всех этих переживаний и представлений художника сводится к присутствию или отсутствию духа в их произведениях. Если их рука и их душа не ведóмы Духом Святым, их картины пустые. Они блестящие, красиво украшенные, но, в сущности, пустые. Всё это я говорю, чтобы вы поняли: самое главное, чтобы своей любовью и молитвой во всём, что вы хотите сделать, вы призывали Духа Святого. Господь сказал: “Ищите и обрящете, стучите, и отворят вам”. Так и художник, который искренен в вере и молит Господа ему помочь написать икону, получает помощь через Духа Святого, и тогда его произведение становится художественно ценным из-за того, что ведóмо силой Духа Святого».

Монахиня Магдалина поднялась, поцеловала ей руку и сказала:

«Спасибо тебе, матушка, мы всё это, хотя оно и выглядит весьма сложным материалом, хорошо поняли. Поэтому тебя и спрашиваем, чтобы твой ответ сравнить со своими мыслями. А я спрашиваю, может ли быть направлено на призывание Духа Святого и моё желание помочь кому-то, кто много страдает».

«Ты, сестро, можешь молитвой обратиться к Духу Святому, как обращаешься с Отче наш к Творцу или когда молишься Иисусовой молитвой. Чаще, свободно, искренне помолись и Матери Божией. Все твои молитвы, если они из сердца твоего, сразу попадут по нужному адресу. Нет ничего на свете быстрее молитвы. А исполнятся ли твои просьбы и молитвы, я уже вам говорила, зависит от оценки нашего Господа, насколько вам это исполнение будет к добру. Только Он это знает».

Монахиня Евфимия воспользовалась случаем и хотела спросить матушку о снах, и только начала, как Анастасия её прервала:

«Со снами надо быть очень осторожными. Потому что не все сны от Господа и Его святых. Наш враг и его демоны часто могут пробраться в наш ум и через сны испортить нам жизнь. Поэтому мы должны сосредоточиться, и молясь Богу, увериться в истинности явлений во сне. Есть ещё один способ, известный умудренным подвижникам. То, что от Господа, спокойное, тихое, простое, легко запоминается, чаще всего тёплое, не возбуждает никаких страстей. А от демона всё бывает как-то шумно, слишком весело или угрожающе, ослепительно, быстро, неясно, огромно, но недостаточно. Если не торопясь разбираете и созерцаете, вы не ошибётесь. Повторю вам, вы должны всё не торопясь разобрать. Не торопитесь, потому что Господь располагает временем. А у Господа и Его святых всё ясно, нет никакой спешки, нет и опозданий. Всё, что не такое, знайте, каверза от врага нашего».

Сестры могли бы ещё долго слушать матушку Анастасию, но, взглянув на эту чудесную женщину, монахиня Феодора помогла ей встать и лечь в постель в её келье, затем сама спустилась и продолжила духовные поучения монахиням.

Божье условие сербам

Только мать Анастасия сомкнула глаза, как перед ней оказался монах Савва. Она как окаменела, не может ни рук поднять, ни глаза протереть, ни проснуться.

«Прости, матушка, с тех пор как я ушёл на Святую Гору и стал монахом, мы с тобой никак не встретимся. А до сих пор и не было необходимости, потому что ты знаешь, как я тебя люблю. Знаешь и то, чтó я до сих пор делал, чтобы мы Богу молились за свой род и за себя в своих, сербских, Божиих церквах. Вот Хиландар будет одна из них».

Анастасия подняла руки, в груди почувствовала дрожь, радость захлестнула её:

«Слава и хвала Господу, что это так, сыне! Мать всё понимает. Ты вырос, лицо твоё сияет светом, который глаз людской не может видеть, и твой образ для меня, матери твоей, доказательство благодарности Всевышнему, что нам даровал тебя в пожилом возрасте. Я вижу, что на лице твоём запечатлелись бесчисленные ночи, проведённые в молитвах, церкви, которые ты построил, и что ты с самого детства очень отличался от других детей, да и от твоих братьев, о чём я тебе расскажу немного позже. Когда я родила тебя, ты был самый красивый малыш, сейчас ты для души моей самый важный человек. О тебе я от многих людей слышала, все говорят, ты своей верой и любовью вступил в неразрывную связь с небом и землёй. И в данный момент я знаю, что вся моя ценность проистекает из сердца твоего, мудрость из твоего ума, и я Господу и Богородице самая благодарная мать-сербка, что ты мне дарован сыном. Надеюсь, ты не упрекнёшь меня за это краткое материнское обращение, за мои чувства. Вообще-то, и ты знаешь, как я жила и что мы в эти годы – и отец твой Неманя, и братья, и сёстры испытали, жалея, что ты не с нами, и радуясь, что ты выбрал наилучший путь жизни своей. Не все в роду нашем так думают. Я знаю, тебе известно и поведение обоих твоих братьев. И что тебе с помощью Бога, веры и любви, удастся их однажды повернуть друг к другу лицом. Что после военных столкновений, пролитых слёз, покаяния они друг друга обнимут и слезами благодарности умоют свои лица. Я верю, что тогда Вукан и Стефан постараются, чтобы и их наследники с помощью Божией трудились и строили, и небу долги отдавали. А когда их помиришь, построится и на небе храм примирения».

«Так и будет, матушка, уверяю тебя. Но при одном условии – что все мы останемся в вере православной. Нас, сербов, Бог создал не такими многочисленными, как другие народы, но дал нам очень хорошую землю и обязал нас больше, чем остальных. Мы, сербы, будем существовать только пока мы православные. Если бы мы перестали быть православными, если бы наша вера в Иисуса уменьшилась или прекратилась, мы не были бы сербами, а были бы каким-то другим народом, отпавшим, демонизированным. Богу менее важны, а себе отвратительны. Чтобы этого не случилось, мы должны укреплять нашу веру, потому что в мире многие, кто Бога знал, от Него отвернулись и предались личным удовольствиям. Поэтому, матушка моя, мы должны сохранить то, что мы единственные на свете имеем, крестную славу и святого защитника дома и семьи. Слава нам очень важна, чтобы остаться в чистом православии. Пусть славит народ и ветхозаветных, и новозаветных святых. Все они наши духовные спасители. Слава нас объединит и сделает нас более соборными, более близкими друг другу, по-семейному полными любви. Это будет торжественный день для каждого дома.

Будут собираться родители с детьми своими, внучатами, снохами, зятьями, кумовьями и всеми ближними. Дом будет блестеть. На домашних будут сиять светлые одежды. В церкви на литургии того дня будут все от мала до велика из этого дома. Отец сыну передаст славу как самый святой Завет. Славить Бога так, как крестный святой делал с постом, молитвой, прощением без горделивости или хвастовства. И не только в Расе, а весь народ наш, со славским освящённым караваем, свечой, иконой и вином. Мы уверовали, матушка, в Бога, и Он нас не оставит. Я знаю, что ты чувствуешь, и уверен, что и наша Сербская православная церковь станет самостоятельной. Церкви будут строиться не только в Расе, в целой Сербии, везде, где будет жить наш народ, а кроме церквей будут строиться и школы, и так мы станем грамотным народом, а с укреплением веры, чести и уважения от других мы станем всё более образованными. Как в семьях, праздновать будут и в школах. Мы откроем Духовную академию, и в ней будут укреплять веру, знакомить и с другими религиями, преподавать знания и из других областей: литературы, природы, медицины… Она станет источником нашей грамотности, из которого, как из самого полезного источника, потекут реки наших образованных людей не только в Расе, но и во всё мире. Здесь будут переводить самые важные литературные произведения, будет формироваться правовое средневековое наше государство, преподаваться основы поведения и общения с правителями и знатью других стран, с особым вниманием к стране нашей и роду нашему. Мы откроем и больницу, она будет примером того, как нужно людям помочь молитвой и причастием, когда они слабеют телом. Они будут и в других наших монастырях, и в Студенице, и в крупных поселениях. Во многих городах за границами нашей державы мы построим храмы, и на Святой Земле, и для нашего народа мы будем покупать важные духовные пространства, поселения. Это я хотел, матушка, тебе сказать, чтобы ты записала в ту свою Памятную тетрадь, в которую записываешь и все другие важные события своей жизни. И когда ты вскоре поймёшь, что приходит конец твоей земной жизни, как и, Богу хвала и слава, за три недели до этого уйдёт отец Симеон, ты свои записи передай сестре Феодоре, а она завещает потомкам, и это завещание станет известным в самый трудный период, который настанет у народа нашего».

«Чадо Божие, Савво, милый сыне мой и брате в православной вере. Спасибо тебе, что ты ко мне с такой любовью обращаешься и вносишь новую радость в мою душу. Я счастлива, конечно же, теперь я гораздо больше знаю о том, что ты делаешь для народа нашего. Ты мне помог попытаться спасти душу через постриг. И отцу Симеону пойти тем путём, которым ты, дитя моё, очень рано пошёл, чтобы искать спасение в Царстве Небесном. Я всё выслушала, и знаю, что так и будет. Верю и радуюсь Матери Божией, что Она дала мне силы спокойно ждать конца своих земных дней, в уверенности, что через искушения Стефан и Вукан в конце концов вспомнят, что они братья и что им и жизнь, и власть даны от Бога».

«Так, матушка, мне остаётся поблагодарить тебя за дивное материнство и детство. И особенно люблю тебя за то, что ты меня больше всех понимала и поддерживала. И я передам отцу твои чувства, твои приветы и надежду на спасение. И он нашему Господу Иисусу Христу постоянно молится и за тебя, за всю семью и весь наш народ».

Мать Анастасия почувствовала объятие сына. Она не могла бы его описать, она его не видела, но почувствовала и умом, и телом. Затем встала и перед иконой Матери Божией начала благодарно молиться.