Богородица даёт советы Анастасии
Всю ночь монахиня Анастасия не могла заснуть. Начало светать. Сначала она подумала, что уже время вставать, подготовиться к утренней молитве, но что-то сильное приковало её к постели. Она почувствовала необычную теплоту, от которой тело её расслабилось, а все мысли исчезли. В её келье сразу же запахло базиликом, и этот запах стал ещё более прекрасным, в нём чувствовались ладан, ромашка и роза.
Она старалась разгадать это необычное явление, но никак не понимала, что с ней происходит. Молитвенная ревность требовала, чтобы она обязательно встала и пошла к сёстрам на утреннюю службу в церкви. А когда она с большим трудом встала, всё вокруг неё озарилось тихим пульсирующим светом. И помимо своей воли она вдруг начала наклоняться и вскоре оказалась на коленях перед образом, который не могла видеть. Не потому, что перед ней была необычайно светящаяся жена, а потому что её глаза стали пустыми, ненужными, и что в них появляется некая ранее неизвестная сила зрения, гораздо больше той, что была прежде.
Она стояла на коленях с закрытыми глазами и опущенной головой, когда почувствовала на правом плече прикосновение нежной руки. Тогда к ней вернулось осознание себя и окружающего, и она, как после глубокого сна, поняла, Кто перед ней. У неё не было никакого желания о чём-либо спросить эту Божественную гостью. Она знала, что без разрешения, Господа и Его святых нельзя спрашивать, потому что каждый вопрос свидетельствовал бы о гордости и подозрительности. Тем самым бы Творцу и Его святым было показано, что тот, кто спрашивает, сомневается, что Господь всё знает о том, кто спрашивает. А кто действительно верует в Господа, тот уверен, что Всевышний знает всё о человеке, который перед Ним, и знает наилучшим образом, что ему сказать, вместо того, чтобы такой грешник через свои вопросы ожидал ответы от Того, Кто сотворил и мир и его самого.
Она мысленно из-за этой сдержанности поблагодарила Господа. И услышала голос, какой никогда до тех пор не слышала:
«Дитя милое Божие! Тебе, Анно, я должна сказать, чтобы ты оставалась до конца в мире и тихой радости. От тебя требуется только это. А как матери, ревнующей о Боге, я скажу тебе то, что могло бы мучить тебя в земной жизни. Не беспокойся. Господь беспокоится о том, как твой супруг Неманя переселится на Святую Гору и поможет твоему сыну построить в Моём саду большую церковь для многих Богу верных сербов, которая будет называться Хиландар.
Твои дети будут воевать друг с другом, подстрекаемые злом со стороны и некоторыми особенностями своего характера, которые ни ты, ни Неманя не могли предотвратить. Господь об этом заботится, повторяю тебе: не страдай из-за этих столкновений. Однажды я слышала, что на вопрос монаха Григория ты ответила, что их твой Растко как монах Савва помирит. Все три твои сына должны пройти через великие искушения. И никого, о ком думаешь, что он грешен, ни в чём не упрекай. Ты их мать, а через них ты станешь и матерью всех остальных сербов, верующих в Бога. Ты будешь подсвечником рода своего. До того дня и того осознания пройдёт много времени. Ты так желаешь. И во дворце ты была тихая, живая благотворительница, делая всё, как положено во славу Божию. С детства ты была такой. И детей тому научила. Савва не сам пришёл в мой сад, а по вере своей, твоей и мужа твоего. А когда настанет время, чтобы через Божии врата пришло знание о тебе – какого ты рода и каких потомков роду подарила, – ощутима будет и сила твоя. О ней люди будут говорить как о чудесах спасения и силе видеть события будущего времени.
И постепенно, будто к тебе приходят самые прекрасные дни земной жизни, заканчивай все свои монастырские дела. Не пройдёт много времени, и ты переселишься в Царство Небесное. Немного ранее в Царство Божие попадёт и монах Симеон. Всё, чего вы желали и у Бога как праведники просили, исполняется, дитя моё милое и Божие. А сейчас я тебя прошу, обо всём этом много не раздумывай, не беспокойся и молчи о страшных, великих и важных событиях, которые последуют».
Сказав это, жена, о которой Анастасия сразу поняла, что это Богородица, исчезла. Исчез и тот странный пульсирующий свет, и келья со своим характерным ароматом вернулась в обычное состояние.
Монахиня Анастасия почувствовала прилив сил, сердце её билось сильнее, она пошла к сестрам, которые ждали её перед алтарём. Они молчали, приглядывались к ней, но ничего не напоминало её состояние во время предыдущих молитв. Под этим впечатлением монахиня Анастасия начала общую, сестринскую молитву, а затем обратилась к Всевышнему с просьбой помочь всё в мире вытерпеть, вынести хорошие и плохие вести, о которых ей сообщено заранее, и до конца остаться верной Создателю.
Когда молитва закончилась, монахиня Анастасия осталась, чтобы особо поблагодарить Матерь Божию за утреннее явление, за слова, обращённые к ней, за благодать Божию, которую она ощутила.
Между Анастасией, какой она была накануне вечером, которая в предсмертных муках дрожала на каменной плите перед алтарём, и этой, которая, закончив молитву утром, вышла в монастырский двор, была видна большая разница.
Заметили её сестры, не прошла она незамеченной и игуменьей.
Изменившийся купец Никола
В то же утро к Анастасии прибежала Магдалина и сообщила, что её спрашивает купец Никола из поселения, у которого они зимой купили продукты, заплатив золотыми цепочками.
«Вон он за церковью. Пригнал каких-то овец и говорит, что хочет нам их подарить».
Анастасия быстрым шагом вышла к нему.
«Я пришёл к вам, спасительницы», – сказал он ей, как только увидел её.
«Помоги тебе Боже, человече! Как это мы твои спасительницы, если ты нас на зиму продуктами снабдил?»
«Я может вам и помог, а вы меня спасли, настаивая, чтобы я всегда молился Богу. И Он меня осчастливил!»
«Как это Он тебя осчастливил»?
«Моя дочь, для которой я взял ваши цепочки, недавно родила близнецов, двух сыновей».
«Эх, если бы были девочки, ты бы мог подарить им эти цепочки, – пошутила Анастасия, явно находясь в отличном настроении. – А теперь у тебя два внука, два сокола. Может быть, станут купцами или воинами. Во всяком случае, они вырастут хорошими людьми, раз ты понял, что Бог от нас ожидает».
«Могут стать купцами или воинами, но я бы хотел, чтобы они стали священниками, когда вырастут».
«Откуда у тебя такое желание?»
«С тех пор как я искренне прилепился к Богу, у меня всё хорошо. И не только с дочкой, но и с сыном».
«А что с ним было?»
«Он от самого рождения не вставал с постели. С виду здоров, а на ножки встать не мог. Однажды, после того как я вас посетил, мне опять приснился тот молодой монах с бородкой, который меня к вам направил, и сказал: Поезжай в Студеницу и молись Богу до тех пор, пока те голуби, которые в Топлице опустились на алтарь, не прилетят в Студеницу. И я был там. И молился Богу и Богородице, постясь на воде сорок дней. И однажды утром в монастыре опустились те два голубя. Благодаря Господа, я вернулся домой, в Топлицу. Во дворе меня встретил десятилетний сын на своих ногах».
«Слава Господу! – поблагодарила и Анастасия. – Ты уверен, что это были те самые голуби, которых ты видел здесь?»
«Да! К одному старому монаху, вообще-то он прежний правитель Сербии, своими глазами видел, они опустились прямо в руки. Он сказал, что это пара, самец и самочка, а на ножках у них золотые перстни. Это не простые голуби. Кто-то их за что-то отметил».
«Ты говоришь, он прежний правитель Сербии?»
«Как это ты не знаешь? Он отец нашего нового Великого жупана Стефана, старый Неманя, передал власть сыну и ушёл в монахи. Я с ним несколько раз разговаривал. Но в Студенице говорят, что он недолго останется в этом храме, который построил. И монахи говорят, что он скоро отправится в Грецию, чтобы на некой Святой Горе, где много монахов, с младшим сыном Растко построить сербский монастырь.
«А ты хочешь снова поехать в Студеницу?»
«Хочу. Да я туда и еду поблагодарить Бога и монахов, к вам завернул по дороге».
«Почему?»
«И вас ещё раз поблагодарить. Я слышал, зимой у вас волки задрали овец. Я пригнал десяток ягнят, чтобы вы завели себе новое стадо».
«Спасибо, брате! Только не слишком ли много таких подарков?»
«Не слишком, сестро моя. Вообще-то я приехал и ради другого…»
«Ради чего?»
«Вернуть вам те две золотые цепочки, которые вы отдали за продукты, чтобы перезимовать».
«Почему?» – растерялась Анастасия.
Мне опять приснился тот святой человек и сказал: Поезжай в Студеницу и поблагодари Бога и монахов, что сын твой милостью Божией встал на ноги. Не обойди и церковь Пресвятой Богородицы в Топлице, где ты получил лекарство для души и с которой всё началось, верни монахиням то, что они должны были тебе дать за продукты. Это не для тебя и твоей дочери». Он сунул руку в карман и вынул полотняный узелок, а из него – одну за другой две золотые цепочки, и протянул Анастасии.
Она ещё не пришла в себя после рассказа о голубях и Симеоне.
Они немного помолчали, и купец на правах старого знакомого спросил: «Не надо ли вам ещё чего-нибудь для монастыря? Я как вернусь из Студеницы, сразу вам всё привезу».
«Сейчас ничего не нужно. Войди в церковь и молись, пока я тебя не позову. А затем продолжишь путь», – ответила она ему.
Когда купец вошёл в церковь, Анастасия поспешила в конак, решив написать письмо Симеону. И тут остановилась. На чём писать, когда у неё нет ни пера, ни бумаги. Решила написать на обратной стороне присланного ей с отцом Григорием письма, но, увы, нет пера. И тут она вспомнила, что у матушки Параскевы было старое перо и немного чернил. Она вошла в её келью и увидела, что, к сожалению, чернил хватит лишь на несколько строк. В своей келье она начала писать:
«Дорогой мой в вере и Христе брате Симеоне! Был у меня Вукан. Он сердит и должен пройти через тяжёлые искушения. Вразумит его в конце концов Господь с помощью брата Саввы. Стефан пошлёт тебе то, что требуется. Пусть Всевышний поможет Савве и тебе осуществить то, что вы задумали».
Тут чернила кончились, а ей ещё столько хотелось написать. Она немного подождала и пошла звать купца. А до этого завязала в тряпочку цепочки, которые вернул ей купец.
«Это письмо отдашь брату Симеону в Студенице. Ты мне сказал, что ты с ним несколько раз разговаривал. И этот узелок – тоже. И скажи, чтобы это было замуровано в фундамент монастыря в Греции. Ты меня понял?»
«Понял. Только я сейчас смотрю на крышу церкви. Те два голубя вернулись из Студеницы».
Анастасия перекрестилась. Она вдруг поняла, что эти голуби летят то от храма Пресвятой Богородицы в Топлице к храму Пресвятой Божией матери в Студенице, то обратно. Они то у Симеона, то у неё.
Тут они с купцом попрощались. Анастасии было жаль, что чернил не хватило, она бы ещё много написала, и всё же она была довольна, что хотя бы это удалось написать. Еще более довольной она была, рассказывая сестре Феодоре, кому она послала свою и её золотые цепочки и во что, если Бог даст, они будут замурованы.
