20
Приносили ли они человеческие жертвы?
Дева с пустыми глазами лежала в круге факелов. Жрец схватил ее и пронзил насквозь. Она умерла мгновенно. Другие девушки, перешептываясь, столпились вокруг тела. Каждый год они участвовали в празднике Диониса, как до них это делали их матери и бабушки, – и старый жрец шел по освещенному факелами лесу, держа наготове ржавый меч. Ритуал всегда казался странным, но скорее захватывающим, чем пугающим. Никто не мог припомнить, чтобы дева умирала. До сих пор. Подруги умершей девушки заплакали. Ошеломленный жрец упал на колени. У всех в голове пронеслась одна и та же мысль: неужели Дионис действительно требует человеческой крови?
Насколько мы знаем, он сделал это в последний раз. Дева, погибшая от меча жреца в ту ночь, стала последней известной жертвой человеческого жертвоприношения в Греции. К моменту ее убийства – примерно в конце I века – практически все греки и римляне относились к человеческим жертвоприношениям с отвращением. Однако они признавали, что их собственные предки убивали людей в ходе ритуалов, а иногда и сами поступали так же.
Жертвоприношение всегда было высшим актом греко-римского благоговения. Некоторые считали, что боги питаются жертвенным дымом. Другие предполагали, что им нравится запах или они просто ценят само поклонение. Какова бы ни была причина, все сходились на том, что жертвоприношение является единственным наиболее эффективным средством усмирить гнев богов и завоевать их благосклонность. В греческом мире большинство жертвоприношений проходило по стандартной схеме. Жертвенное животное подводили к алтарю. На морду брызгали водой, чтобы заставить его кивнуть, как бы соглашаясь на ритуал. На этом формальности заканчивались, на алтаре разжигали огонь и опускали в него несколько волос жертвы. Председательствующий жрец читал молитву, затем под причитания женщин животному перерезали горло. Тушу разделывали, а внутренности жарили на вертеле. Пока обернутые жиром бедренные кости дымились и шипели на огне алтаря, остальное мясо делили между участниками. Римляне приносили жертвы похожим образом, хотя они добавили осмотр внутренностей жертвы после обряда. Если органы были в порядке, считалось, что боги одобряют подношение; если нет, то ритуал следовало повторить.
В дар богам предназначались медовые лепешки, благовония, чаши с вином и множество других скромных вещей. Однако неизменной жертвой всегда оставались животные. Самыми доступными были поросята и цыплята. Достаточно обычными, но и более дорогими оказывались овцы, козы и свиньи. Обходились дорого, но считались престижными быки, чьи рога часто золотили.
Хотя почти любое животное можно было поднести практически любому богу, у каждого божества имелись предпочтения. Деметре нравились поросята, Афродите – голуби, Геката любила собак. Кроме того, жертвенные обычаи были глубоко консервативны и варьировались от города к городу. Например, каждый октябрь римляне приносили в жертву Марсу одну лошадь, после чего жители двух кварталов сражались за обладание головой. Жители Лампсака, города на территории современной Западной Турции, жертвовали фаллическому богу Приапу ослов. Во время ежегодного праздника Артемиды в греческом городе Патры верующие сгоняли в огромный жертвенный костер живых кабанов, оленей, волков и иногда медведей.
Человеческие жертвоприношения, по общему мнению греков и римлян, были варварством. Самыми отъявленными нарушителями прослыли карфагеняне, убивавшие в процессе ритуала, посвященного богу Ваалу, маленьких детей. Их обычай, если можно доверять сенсуалистическому рассказу одного греческого автора, заключался в том, что младенцев клали в наклоненные бронзовые ладони идола, откуда они скатывались в зияющую огненную яму. Галлы, как говорят, плели огромные фигуры, набивали их пленниками и сжигали в честь богов. Германцы приносили людей в жертву над большим бронзовым котлом: когда сосуд наполнялся, его опрокидывали, и жрица извлекала пророчества из узоров, образованных пролившейся кровью. Тавры приносили в жертву всех, кому не повезло потерпеть кораблекрушение у их берегов, насаживая головы жертв на длинные колья у моря.
Греки и римляне верили, что их далекие предки также приносили человеческие жертвы. В некоторых мифах их требовали боги. Агамемнон, например, прежде чем отплыть в Трою, был вынужден принести свою дочь Ифигению в жертву Артемиде, а Ахилл счел нужным бросить двенадцать обреченных троянцев на погребальный костер Патрокла. Многие города совершали ритуалы, корни которых, как предполагалось, уходили в традиции человеческих жертвоприношений. В некоторых случаях людей заменяли другими подношениями. Римляне именно так объясняли свою странную привычку отдавать в дар рыбу, лук и волосы – после того как сверкнет молния. В других случаях использовались чучела. На одном греческом фестивале в огромном костре сжигали четырнадцать досок, наряженных женщинами. Римляне также каждый год бросали в Тибр соломенных кукол, связанных по рукам и ногам. Наконец, в некоторых совершались символические церемонии. В римской Галлии иногда отбивали мечами горлышки винных бутылок, разбрызгивая вино, как кровь из ритуально перерезанного горла.
Хотя в Древнем мире известны случаи человеческих жертвоприношений, свидетельства разрозненны и спорны. Современные историки, например, воспринимают древнее утверждение, что афинский генерал принес в жертву Дионису трех членов персидской царской семьи, скептически. Ученые также относятся с большой подозрительностью к лучшему претенденту на регулярное человеческое жертвоприношение в Древней Греции. В отдаленном регионе Аркадии, высоко на бесплодной гряде горы Ликей, находилось древнее святилище Зевса. Каждые четыре года там убивали мальчика и оставляли лежать в темноте ночи на кургане пропитанного кровью пепла. По крайней мере, так об этом рассказывали. Археологи до сих пор не нашли никаких бесспорных доказательств того, что все происходило на самом деле.
Большинство человеческих жертвоприношений, упоминаемых в римских источниках, также можно списать на слухи или клевету. Мятежник Катилина якобы дал клятву сообщникам хранить тайну, произнеся ее над внутренностями принесенного в жертву ребенка (а затем, для пущей убедительности, съел их). Говорят, что Август пожертвовал обожествленному Юлию Цезарю не менее трехсот римских пленников. Убедительных причин верить подобным историям нет. Однако иногда римляне действительно ритуально умерщвляли людей. По крайней мере трижды в периоды национального кризиса четыре жертвы – два грека и два галла – были заживо погребены прямо у ворот Рима. Обычай окончательно оказался под запретом наряду со всеми другими формами человеческих жертвоприношений в 97 году до нашей эры.
Одним словом, людей в жертву приносили редко. Более распространенными оказались другие формы ритуального убийства. Например, некоторые греческие города каждый год выбирали одного или двух исключительно уродливых мужчин в качестве фармаков – козлов отпущения. В определенный день их изгоняли из города, избивая, бичуя и/или забивая камнями. Если верить источникам, иногда даже убивали. Однако со временем ритуал, похоже, стал более гуманным. В том греческом городе, где фармаков ежегодно сбрасывали с прибрежного утеса, решили приделывать жертве большие крылья, а также привязывать ее веревками к стае живых птиц, чтобы замедлить падение. После того как человек вместе со всем этим падал в море, его подбирали в маленькой лодке и вывозили за пределы города.
Хотя римский праздник «козла отпущения», когда старика обряжали в шкуры животных и били прутьями, не приводил к гибели жертвы, римляне охотно участвовали в ритуальных убийствах, когда это становилось им выгодно.
Например, в день победы в сражении было принято торжественно удавить вражеского полководца или правителя. Еще более драматично то, что римские генералы могли отдать свои жизни богам, чтобы выиграть решающие сражения. Наконец, во время небольшого праздника кровь мужчин, погибших на арене, якобы лилась на статую Юпитера.
Странный случай с царем-жрецом из Неми отражает неоднозначный статус ритуального убийства в Древнем мире. Озеро Неми, расположенное примерно в 20 милях (около 32 км) от Рима, находится в глубоком вулканическом кратере, окруженном лесом. Его тенистые берега служили летним пристанищем римских императоров. Калигула построил две огромные прогулочные баржи, каждая почти 250 футов (76 м) в длину, чтобы плавать по прохладным водам с подобающим величием.
На небольшом расстоянии от этого великолепия располагалась древняя роща, священная для Дианы. Жрец, называемый Неморенским царем, всегда являлся беглым рабом. Стать им можно было, только убив предшественника в единоборстве. На протяжении веков, пока рабы сражались и умирали в тихой роще, ученые рассуждали об обычае, приписывая его влиянию варваров в далеком прошлом. Калигула, проплывая мимо на одной из огромных барж, развлекался тем, что нанимал головореза для нападения на нынешнего царя. Однако для большинства жрец был лишь неприятным напоминанием о том, что боги иногда поощряют пролитие человеческой крови.
