Глава 23
В комнату вернулись притихшими и задумчивыми.
— Махо, а как раньше открывалась дверь? Ну, вы давали какой-то сигнал голосом или факелом, или тыкали светящимся шаром? Как?
Махо замялся и ответил:
— Господин, я никогда не открывал эту дверь. Отец говорил, то боги приглашали сами. Есть старые свитки. Если ты прикажешь, я принесу их сюда.
Свитки принес не он сам, а два здоровых раба на огромных носилках. Непонятно, как они разворачивались на узких лестницах. Возможно, просто, библиотека находилась где-то рядом.
Кожа свитков была довольно толстой и грубой, от старости края стали жесткими и даже слегка ломались. Но текст, который был написан чем-то похожим на черную гуашь, был разборчив. Больше всего эти письмена напоминали крошечные схематичные картинки пополам с иероглифами.
Проблема была в том, что прочитать это никто не мог. Знание языка, полученное с помощью компа, не давало понимания письменности.
— Ксен, ты обучен грамоте? — спросил Разумовский.
— Конечно, друг мой, — Ксен удивленно поднял брови и пояснил, — Когда обучаешься на жреца, тебя посвящают в тайные знания, потом ты будешь передавать их своему ученику. Без грамоты стать жрецом невозможно.
— Ну, значит, тебе и разбираться с этим всем, — Рим кивнул на носилки с грудой свитков.
Каждый из них навивался на аккуратную резную палочку, и по его прикидкам, там было не меньше тридцати штук.
— Ты хочешь, чтобы я прочитал тебе все, друг мой?
Андрей поколебался и ответил:
— Нет, нужно выбрать самое главное. Все, что написано во времена, когда боги еще ходили среди вас. Все, что они вам говорили.
Махо с удивлением посмотрел на него и вмешался:
— Прости, Господин, но здесь нет таких знаний. По велению Последнего бога все те свитки были уничтожены. Здесь только то, что написали и сохранили мои предки уже после их ухода.
Рим недовольно сморщился: сидеть здесь всей толпой в ожидании каких-то сверхзнаний явно не стоило. Поэтому, он спросил:
— Скрип и Задрот, кто из вас останется?
Парни переглянулись, и Скрип неуверенно сказал:
— Ну, давай я останусь…
До вечера занимались скучными и нудными делами. Проверили, как ухаживают за овцами и конями. Фифа командовала во дворце прислугой, требуя придумать набивку для тюфяков. Спать на полу, конечно, тоже можно. Но, честно говоря, всех уже подзадолбало. Хотелось какого-то минимального удобства.
Цинка и Быка Разумовский отправил тренировать бойцов. Для начала хотя бы свою личную охрану в порядок привести. Понятно, что это будет непросто, но начинать-то с чего-то надо.
В общем, дела нашлись всем, и только к ужину вновь собрались вместе.
Голодный Рим, макнув кукурузную лепешку в какое-то обжигающее рот овощное месиво, щедро приправленное перцем и пряностями, с набитым ртом прошамкал:
— Шкрип, ну чо ты там ужнал?
От соуса у него на глазах навернулись слезы, но он только крякнул, и следующий кусок макнул туда же, правда, уже несколько аккуратнее.
— Ничего особенного я не узнал. Если опустить кучу славословий этим богам, то жрецы просто подходили к кораблю и дверь распахивалась. Возможно, какой-то фотоэлемент срабатывал или что-то похожее. А вот внутри их приветствовал голос.
— Голос?
— Они называли его Невидимым Слугой.
— Ну, возможно, что-то вроде нашей «Алисы», — с сомнением сказал Разумовский. — Это все не важно. Важно другое, стоит ли нам попробовать туда залезть, или это слишком чревато? Там описание внутренностей есть или нет?
— Есть, но весьма скромное. Судя по всему, их дальше прихожей не пускали. Комната с золотыми стенами, где светится потолок, и на стенах оживают картинки. Они там просили благословения богов и всякое прочее.
Ужин доедали в молчании, и уже потом Андрей спросил:
— Ну, что надумали, ребята? Так-то у нас дел и без этого божественного кладбища достаточно, но и бросать такое тоже… Как-то не по-людски.
Может, это и не слишком рациональная трата времени, но все же решили попробовать починить кабель. Следующим утром к месту обрыва отправили Задрота и Кота. Задрота — ремонтировать, а Кота — в качестве охраны и ассистента. Махо отправился их сопровождать и, с подозрением глянув на этого жирдяя, Рим прицепил к ним шесть человек местной охраны. Просто так, на всякий случай.
Задрот с Котом вернулись ближе к обеду.
— Не представляю, как он ухитряется таким увесистым быть, бегая по этим лестницам.
— Это ты о Махо? — спросил Андрей.
— О нем, родимом, о нем, — Кот недовольно нахмурился и добавил: — Топтался рядом с нами, не отходя.
— Ну что, вы починили?
— Да хрен его знает, — ответил Задрот. — Думаю, что да. Проверять при нем мы не стали.
— А, кстати, сам-то он где? — Рим удивленно оглянулся, но толстяка действительно не было в комнате.
— Вот-вот, — кивнул головой Кот. — Мне тоже интересно стало, куда это он рванул. Его я трогать не стал, а вот охрану оставил на лестнице. Нефиг жрецам там без нас делать.
— Ну что, — Разумовский оглянулся на развалившихся Цинка и Быка, — Остальных ждать будем или сами сходим?
Мужики, натоптавшиеся с бойцами на солнце, разлеглись на циновках, обмахиваясь плетеными веерами. Скрип оторвался от компа и, заглядывая Риму в глаза, сказал:
— Это же не на улице. Врагов там вроде бы нет… Ну, чего я один тут киснуть буду? — при этом, жалобно сделал бровки домиком.
Рим засмеялся. Уж очень Скрип нелепо при этом выглядел. Затем, посмотрел на Быка и Цинка и сказал:
— Только один. Или сами решайте или кидайте монетку.
— А второй, значит, пойдет Фифу пасти? — полувопросительно, полуутвердительно сказал Бык.
— Ну, с ней только Чук остался. Так что, да, второй с ней пойдет. Мало ли, что.
Цинк с Быком переглянулись, и Василий полез в карман.
К кораблю отправились Рим, оба синеглазки, Цинк, Кот и Ксен. В последний момент Скрип метнулся назад по коридору, и через секунду появился в дверях комнаты, неся с собой дипломат.
— Нахрена? — удивился Цинк.
— Как нахрена? А вдруг нам он понадобится, чтобы дверь открыть? Или язык этих пришельцев попробовать выучить? — ответил Скрип, бережно смахивая с дипломата невидимую пылинку.
— И что? Ты его, типа, подключишь? — Цинк спросил с некоторой издевкой. — Я очень-очень сомневаюсь, что штекер из какого-то прошлого, или откуда эти боги пришли, подойдет к твоему ноутбуку.
Скрип не сразу ответил.
— А что еще нужно? Плюс и минус есть, разберусь.
— Да ну… — начал было Цинк, но Андрей его перебил, заступился за синеглазку:
— Оставь его, Костя. Вдруг пригодится. Считает нужным взять — пускай берет. Не тебе же таскать его с собой.
По дороге, спускаясь по бесконечным лестницам, Задрот предупредил:
— К дорожке лучше вообще близко не подходить. У меня же нет ни микропаяльника, ни полумуфт, ничего. Там все на соплях и честном слове держится. По-хорошему бы, изолоном залить, чтоб контакты не разошлись, но где же я вам его возьму? — несколько расстроенно пробормотал он.
Цинк и Разумовский в этой компании, пожалуй, были самыми далекими от компьютеров людьми. Нет, разумеется, чему-то их обучали, могли и примитивный вирус написать, и в чужую систему слазить, но любой спец обыграл бы их с закрытыми глазами.
Возможно, именно поэтому они и испытали самый большой шок из всей толпы, когда в золотом днище корабля при их приближении на мгновение образовался темный провал входа, где почти немедленно вспыхнул свет и к ногам группы с мягким шелестом опустилась легкая лесенка.
— Ох, ни хрена ж себе! Это что? Неужели сработало? Нас в гости приглашают?
Рим действительно был удивлен, что все так легко получилось.
— Не обольщайся сильно, — фыркнул Скрип, — скорее всего, дальше «прихожей» мы все равно не пройдем.
— Но хоть там посмотреть. Интересно же!
Внутреннее помещение корабля, куда их допустили, больше всего напоминало небольшой театральный зал овальной формы. Если убрать из него все кресла, то именно так бы он и выглядел. В дальнем конце овала, метрах в семи-восьми от них, колыхалось некое подобие бархатных кулис.
Все стояли несколько напряженные, не слишком понимая, что делать дальше. Андрей пошарил по карманам, достал карандаш и, приблизившись к этому самому занавесу аккуратно дотронулся до него. Карандаш свободно прошел сквозь иллюзорную ткань.
Рим сунул сквозь шторы руку и не почувствовал никакого сопротивления — это был фантом, голограмма.
Голос раздался совершенно неожиданно. И хотя слова он произносил четко и ясно, а язык был абсолютно узнаваемым, ацтекским, казалось, что говорит он с легким акцентом:
— Приветствую вас на борту… — дальше шли совершенно незнакомые слова.
От неожиданности все вздрогнули, и когда фраза отзвучала, Андрей констатировал на русском:
— Вряд ли это дождавшийся нас инопланетянин. Скорее, искусственный интеллект корабля. Но вот как с ним общаться — хрен его знает.
Неожиданно по занавесу прошлась волна голубого света и возникло вполне объемное изображение человека. Практически обычной европеоидной внешности. Ну, может, росточком чуть побольше.
— Метра два в дяденьке есть, — тихо прошептал невысокий Кот.
Несколько мгновений изображение оставалось неподвижным, а потом довольно медленно, так, чтобы глаз улавливал изменения во внешности, начало меняться. Секунд через тридцать перед ними стояла точная копия Скрипа с чемоданчиком в руке.
Этот иллюзорный Скрип внимательно посмотрел на свой прототип. Бордовый занавес в это время, превратился в абсолютно точное изображение помещения, где они все стояли. Дубль Скрипа поднял чемоданчик и показал его оригиналу, а потом подошел к левой стене, из которой немедленно выдвинулась полочка, и положил дипломат туда.
Затем, открыл крышку и отошел в сторону.
— Липа, дорогие товарищи! — Скрип нервно прижал к себе настоящий ноут.
Внутренности фантомного чемоданчика и в правду отличались. Даже экран был овальный, но, суть уловили все.
— Это на что он намекает? Не-не-не! — Скрип даже попятился к выходу, но потом опомнился и, глядя на своих, убежденно сказал: — А если спалит!?
Тот же голос, который пытался разговаривать с ними раньше, на языке ацтеков достаточно чисто сказал:
— Опасности нет.
На Скрипа было жалко смотреть. Остаться без ноута для него было все равно, что потерять часть себя. Задрот посмотрел на него с сочувствием и тихо сказал:
— Слышь… Ну один же на двоих останется, если что…
Еще несколько секунд Задрот жалобно смотрел на товарища, отводящего глаза. Рим вмешиваться не стал: парень и сам понимает, что сделать это придется. Наконец, поняв, что никто ему в этой ситуации не поможет, Скрип выматерился так, что у Цинка удивленно поднялась бровь. Потом синеглазка подошел к стене, откуда немедленно выдвинулась необходимая полочка, поставил на нее ноут, открыл его и нажал запуск.
