Глава 9 На волне сознания

«Если хотите открыть тайны Вселенной, мыслите категориями энергии, частоты и вибрации».

Никола Тесла, изобретатель

Как нейрохирург, я привык продумывать свои ответы. Однако, несмотря на то, что упорный поиск решения с помощью линейной логики так распространен в академических кругах и даже укоренен в нашей культуре, я стал понимать, что мой потусторонний опыт подарил мне гораздо более фундаментальный метод познания. Я мечтал снова достичь этого состояния и надеялся, что смогу поддерживать постоянную связь с иной реальностью.

Через два года после моей комы я узнал об аудиозаписях с бинауральным биением. Сначала я не рассматривал их как форму медитации, мое внимание привлекло скорее то, что они создавали эффект прогрессирующего разрушения неокортекса, но без… угрозы смерти. Бинауральные биения нейтрализовали неокортекс – аналитическую часть мозга. Теоретически я знал, что с их помощью можно повысить осознанность и войти в трансцендентное состояние, подобное тому, которое я испытал в коме. Как и состояние потока, ослабление переработки информации мозгом сводит его фильтрующую функцию на нет и позволяет достичь более полного контакта с Коллективным разумом и раскрепостить сознание.

Мне показалось естественным, что именно звук выводит разум за пределы материального мира. Как я писал в «Доказательстве рая», музыка, звук и вибрация очень важны, во время ОСП они помогают постичь все аспекты духовного мира. Раскручивающаяся мелодия чистого белого света, который вызволил меня из мира земляного червя, служила порталом, ведущим к сверхреальным Вратам. Там ангельские хоры пели песни и гимны, вдохновившие меня подняться из этой идиллической долины в высокие измерения. Моей конечной целью было Ядро, расположенное далеко за пределами пространства и времени, сама граница между бесконечным и вечным единством, которое я ощущал, и всей возникающей Вселенной. Именно в Ядре я ощутил грозный трепет звука «ОМ», так интимно связанного с бесконечно могущественным, знающим и любящим существом, не имеющим имени и описания, которое кое-кто зовет Богом.

Записи с бинауральными биениями созданы, чтобы помочь слушателям войти в такое состояние сознания, когда волны их мозга работают на определенной частоте, измеримой ЭЭГ. Всего выделяют пять категорий частот волн мозга: дельта (0–4 Гц), тета (4–8 Гц), альфа (8–12 Гц), бета (12–25 Гц) и гамма-частоты (25–1000 и выше Гц).

В любой момент времени на поверхности мозга может присутствовать любая из этих частот или все они одновременно. Однако существуют устойчивые паттерны, и в определенных областях мозга определенные частоты возникают чаще, особенно если эти участки активируются во время какой-то деятельности. В целом, бета-частота связана с разговором, анализом и обработкой информации, а самые низкие дельта-волны присутствуют во время глубокого сна без сновидений и комы. Частоты самого высокого гамма-уровня возникают у человека в моменты глубоких озарений и пикового физического напряжения. Альфа-волны отражают расслабленный, спокойный и сосредоточенный ум, они заметны во время сновидений (в фазе быстрого сна). Волны мозга тета-диапазона связаны с медитацией, обостренной интуицией и творчеством. В этом естественном состоянии во время бодрствования находятся маленькие дети, в нем легче всего учиться, впитывать информацию из окружающей среды.

В аудиозаписях с бинауральными биениями каждое ухо получает свою частоту. Арифметическая разность между ними и определяет частоту волн мозга. Например, подавая 100 Гц в левое ухо и 104 Гц в правое, мы посылаем в ствол мозга волну частотой 4 Гц. Хотя наши уши не могут слышать частоты ниже 20 Гц, цепь синхронизации в нижней части ствола мозга (комплекс верхней оливы) генерирует сильный сигнал, равный арифметической разности между входящими сигналами. Через взаимодействие с участком ствола мозга, служащим главной системой включения и подавления сознания (ретикулярной активизирующей системой), он модулирует доминирующие волны неокортекса.

Расслабляясь до состояния спокойной расширенной осознанности, вы обнаружите, что Вселенная словно дает вам информацию, приводящую к более глубокому пониманию какой-то грани вашей жизни.

Напомню, что гипнагогическое состояние – это то приятное место, в котором наше сознание зависает между бодрствованием и сном и из которого многие ученые и художники черпают творческие идеи. Волны мозга в этот момент находятся в диапазоне 4–8 Гц – это состояние спокойного, но сосредоточенного ума. Производители записей для навязывания ритма используют разные комбинации бинаурального биения. Некоторые включают в композицию изохронные звуки, то есть регулярные биения одинаковой частоты – как бой барабана, но гораздо быстрее. Разные комбинации обеспечивают разные состояния сознания.

Сначала я слушал такие записи в наушниках, спокойно лежа с маской на глазах в темной комнате, чтобы устранить любой внешний раздражитель. Для меня это была совершенно новая деятельность. Звуки, которые я слышал, заметно отличались от обычной музыки, они напоминали вибрацию двигателя, но с равномерно постукивающим цилиндром. Первые несколько раз я думал, что уснул. Однако, в отличие от обычной дремоты, после я ощущал себя бодрым, не сонливым. И мне было интересно, почему я не помнил большую часть сна. Однажды, несколько сеансов спустя, я лежал и думал, что будет дальше, и вдруг испытал сноподобное ощущение парения. Я знал, что лежу на кровати, но мое сознание как будто отделилось от физического тела.

Отчасти это было вызвано неземным и странным гипнагогическим состоянием, но в то же время я чувствовал, что улетаю за пределы иллюзии материального мира. Поначалу это ощущение было слабым, но меня сильно шокировала непривязанность к течению времени. Я стал осознавать мир, находящийся буквально за пределами мыльного пузыря предполагаемого «здесь и сейчас» – основы нашего человеческого существования. У меня возникло чувство, что я вижу Вселенную с высоты, превосходящей все, что я когда-либо видел, но не той, что была в коме. В этом переживании ощущался огромный покой и приятие, а также чувство подключенности к гораздо более полным и высоким уровням восприятия и понимания.

Решающее значение для этой техники имеет идея, что нужно отпустить все ожидания. Регулярной практикой я натренировался сопротивляться искушению заполнить пустоту ума болтовней моего эгоистичного лингвистического интеллекта. Бинауральные биения помогали мне успокоить мысли, и в этой лишенной сенсорной информации обстановке будто совершенно непроизвольно появлялись разные образы и сложные видения. Расслабляясь до состояния спокойной расширенной осознанности, я обнаружил, что Вселенная словно дает мне информацию, приводящую меня к более глубокому пониманию какой-то грани моей жизни.

Я обнаружил, что могу стимулировать более яркое переживание, если выражаю признательность (за каждое малое благо в своей жизни) и доверие (к высшему сознанию) и потом отпускаю все, чтобы посмотреть, какие знания предложит мне Вселенная (и моя высшая душа). Я научился задавать вопросы и искать ответы в этом расширенном состоянии сознания. Все эти шаги дали мне очень полезный опыт. Позже я понял, что эта практика сама по себе была видом медитации, который позволил более полно подключиться к моему внутреннему миру (и внешней Вселенной).

В то время, как я только начинал исследовать свое сознание, Карен уже несколько лет применяла аудиозаписи для навязывания ритма мозга. Она поняла, что они очень эффективны, и сделала их любимым инструментом. Поначалу Карен под них засыпала, но упорство дало свои плоды: ее мозг адаптировался, и она научилась дольше сохранять осознанность. Карен была очень целеустремленной в своих личных повседневных исследованиях, меня же заинтриговало то, что она слушает аудиозаписи вместе со своим другом и коллегой Кевином Косси.

Они познакомились на курсах по изучению записей с бинауральными биениями. После инструктажа и первого прослушивания все ученики собрались, чтобы поделиться своим опытом. Когда несколько человек рассказали, что они чувствовали и видели, пришла очередь Карен. Она уже слышала, как Кевин рассказывает о своей замечательной способности описывать вещи, с которыми он столкнулся во время внетелесного переживания (ВТП).

ВТП – это когда человек во время сна или под анестезией видит свое тело сверху и понимает, что его сознание парит под потолком. В этот момент он может обнаружить себя в знакомом месте, например дома, или почувствовать, что его астральное тело проходит сквозь стены. Такие астральные тела могут удаляться от своего физического тела на какое-то расстояние. Кевин, например, путешествовал вне тела с детских лет.

– Отделившись от своего тела, я поднялся над ним, а потом заметил нечто интригующее, и меня потянуло в комнату Карен. Там на стене я увидел несколько изображений с цветными геометрическими формами, напоминающими порталы. Используя свое эфирное тело, я стал нырять в порталы и смотреть, что там, – сообщил Кевин.

Когда он рассказывал эту историю группе, Карен не вспомнила, что ощущала присутствие Кевина во время своего внетелесного переживания, которое, с ее точки зрения, было совершенно другим. Но она вспомнила об открытках, которые принесла с собой из дома. Их прислали по почте несколько дней назад, и они все еще лежали в закрытом ящике, и там их было много. На каждой открытке был изображен цветной геометрический рисунок, а на полях – круги с символами. Карен показала их Кевину.

– Да, это были они, – сказал он спокойно.

Знал ли Кевин о таких открытках? Это не научное исследование, и случившемуся можно было придумать разные объяснения, но Карен не привыкла оправдывать все простым совпадением. Она придавала особое значение своему личному опыту, училась точно распознавать явления и оставалась открытой для всех возможностей. Думаю, нет необходимости говорить, как ее заинтриговала эта ситуация.

Кевин сказал Карен, что хочет создавать собственные записи с бинауральным биением. Как инженер-механик, он отлично умел демонтировать и конструировать новые объекты, а также разделял склонность Карен к инновациям. Когда у его собаки диагностировали рак и врачи обещали ей два месяца жизни, Кевин освоил энергетическое целительство и успешно продлил ей жизнь до двух лет. Он также практиковал трансцендентную медитацию и видение на расстоянии. В 2006 году у него случилось ОСП, которое заставило его так же, как и меня, искать способы вернуться в те миры. Как и я, это был специалист близкой к науке профессии, изучавший в свободное время духовные вопросы.

Карен и Кевин стали сотрудничать, стремясь дополнить и углубить свои личные исследования. Примерно за год до знакомства со мной они начали создавать экспериментальные звуковые файлы, содержащие бинауральные биения и другие методы навязывания ритма мозга. Проанализировав обширную библиотеку звукозаписей Карен, они стали всевозможными способами преобразовывать разные группы частот. Путем проб и ошибок они нашли новые, очень эффективные техники. В то время они часто вместе путешествовали в расширенные состояния сознания. После одновременного прослушивания записи в своих квартирах в Нью-Йорке и Балтиморе, они созванивались и обменивались впечатлениями. Карен считала, что сравнивать их ощущения очень полезно, так как это подтверждает правильность их действий.

В начале 2012 года Карен и Кевин пригласили меня опробовать свои звуковые записи. Они еще никому не давали их слушать, и я счел такую возможность редким подарком. Кевин приехал в мой номер нью-йоркского отеля с портативным аппаратом для снятия электроэнцефалограммы в рюкзаке.

– Я прикреплю датчики электрической активности вам на лоб и буду измерять активность левой и правой лобных долей, – пояснил Кевин. – Так мы сможем увидеть, какие волны мозга больше выражены и на каких минутах записи происходят изменения.

Интерактивный видеоанализатор волн мозга (ИВВМ) похож на знакомый мне аппарат ЭЭГ, но у него есть полноценный графический дисплей, дававший нам возможность в режиме реального времени анализировать степень синхронии и преобладающую частоту лобных долей. Его простой дизайн не позволял нам изучать активность префронтальных областей (тех, что отвечают за исполнительные функции и принятие решений), но мы могли наблюдать самые важные, по данным исследований состояния потока и медитации, участки мозга. Система ИВВМ оказалась удобной для подобных полевых исследований. Позднее мы использовали двадцатиканальный энцефалограф, который давал более обширный обзор неокортекса мозга.

Как обычно, Карен готовилась слушать ту же запись у себя дома. Перед нажатием кнопки «пуск» она позвонила нам и сказала, что готова. Запись, которую мы выбрали, была их последним творением.

– Давайте просто смотреть, что происходит, а рассказывать друг другу будем после, – предложила Карен, когда мы согласовывали наш план.

– Звучит неплохо, – согласились мы с Кевином.

Пока я надевал наушники и устраивался поудобнее на кушетке, Кевин тоже приладил наушники. Включили запись, и я отправился в звуковое путешествие. Сначала меня понесла волна звука. Это было сильнее, чем все, что я слышал раньше. Я постарался избавиться от ожиданий и быстро почувствовал, как вхожу в состояние, к которому привык за последние месяцы. Я вошел в звуковую среду и позволил своему переживанию развернуться. Мощный рокот поддерживал расширение сознания за пределами иллюзии «здесь и сейчас».

Производители записей используют комбинации бинаурального биения. Некоторые включают в композицию изохронные звуки – как бой барабана, но гораздо быстрее. Разные комбинации – разные состояния сознания.

Пока я снимал наушники, Кевин ответил на звонок Карен и включил громкую связь. Насколько они привыкли обмениваться своими переживаниями, настолько же заинтересованно слушали меня.

Но я мог сказать только «Ого!», все еще приходя в себя после трансцендентной осознанности духовного исследования, инспирированного звуком.

Я был потрясен этой силой. Было понятно, что Кевин и Карен открыли что-то важное, и я испытал к ним братские чувства. Хотя раньше я видел мощное творческое взаимодействие между Кевином и Карен, теперь я ощутил его на совершенно другом уровне. Их взаимопонимание помогало им в этой высокотехнологичной и сложной работе по созданию современных записей для навязывания ритма мозга, способных инициировать глубокие трансцендентные исследования иных областей сознания. Я же не вполне ясно понимал, как могу улучшить их сотрудничество.

Кевин обращал особое внимание на визуальную составляющую своих путешествий. Он скрупулезно описывал подробности сцен и сложных взаимодействий с энергетическими существами. Карен, наоборот, воспринимала все с концептуальной позиции. Вещи, которые видел Кевин, она описывала через понимание. Она чувствовала объекты и события и часто получала неожиданные откровения и эмоциональные отклики. Это напоминало мне то, как по-разному люди описывают ОСП, хотя их уроки, в сущности, похожи.

Два этих бесстрашных психонавта пригласили меня присоединиться к ним. Так начались наши совместные звуковые путешествия – прямо у меня дома. Я с удовольствием участвовал в этих исследованиях и считал их отличной возможностью регулярно практиковать расширение сознания. Несколько раз в неделю мы согласовывали наш график и слушали одну и ту же запись, а потом обсуждали свои видения по телефону.

В первые недели наших совместных путешествий я входил и выходил из осознанности, замечая лишь неясные образы и ощущения при подключении к чему-то, что сложно описать. Мы часто слушали записи поздно вечером, так уж получалось, и я иногда клевал носом. Я привык вплывать и выплывать из собственной осознанности, отпускать все отвлекающие моменты и испытывать себя энергетически. Я обнаружил, что сразу после возвращения из таких медитаций мне было сложно задействовать лингвистическую область мозга, чтобы сформулировать все пережитое. Сначала я мало чем мог дополнить наши обсуждения, но я упорно упражнялся, сохранял бо́льшую бдительность во время практики и видел, что мне становится легче описывать мой опыт.

Я обращал внимание на свое дыхание, особо концентрировался на его ритме и представлял его как естественные колебания, резонирующие с пульсациями того аспекта моей жизни, который хотел исследовать (через вопрос или намерение). Через много лет это стало очень эффективным способом отключаться от жизни «здесь и сейчас». Пройдя некую точку, я только изредка облекаю свои мысли в словесную форму – я вхожу в нелингвистическую сферу, более соответствующую главным областям расширенного сознания, с которыми, как я чувствую, синхронизируется моя высшая душа.

Глубины звуковых сигналов и ритмические колебания позволяют мне погрузиться в успокаивающий океан осознанности, который не так плотно загнан в рамки сенсорного ввода бодрствующего мира. Этот океан состоит из утешающей любви, которую я стал отождествлять с духовным миром сознания и потенциальной бесконечности – сферой высшей души. В этом состоянии я оставляю лингвистический (и эгоический) разум далеко позади и нахожу взаимосвязь идеи и эмоции, что обеспечивает плодородную почву для медитативного опыта. В этом мире я стал ощущать Коллективный разум, для которого все разумные существа – малые его части.

Я наслаждался нашими коллективными путешествиями, но не меньше занимался собственными. Я хотел вернуться в то состояние, в котором был во время комы. Казалось, что Кевин может создать любые вообразимые ряды частот, и я попросил у него запись, которая вернет меня в иной мир. Мы потратили около двух недель, экспериментируя с записями из «серии комы», содержащими сильные дельта-сигналы. Именно эти звуки усыпили нас! Мы сумели войти в очень глубокие состояния, к счастью, не впадая в настоящую кому. В целом, эти записи довольно безопасны – звуки глубоко расслабляют слушателя, но он сохраняет способность управлять ситуацией и при желании в любой момент может остановиться или просто уснуть и проснуться естественным образом.

Для наших целей самым эффективным оказалось смешение дельта-, тета- и альфа-частот. Как выяснилось, сочетать их было совсем не просто – приходилось экспериментировать, чтобы найти оптимальный набор звуков. Но даже тогда мы откликались на него по-разному – мы так и не нашли единый подход, где каждый слушатель получил бы предсказуемые результаты. Например, Карен предпочитала более низкие частоты, а я любил высокие, поэтому нам было непросто выбрать идеальную комбинацию.

ЧИСЛА ФИБОНАЧЧИ И ЗОЛОТОЕ СЕЧЕНИЕ ШИРОКО РАСПРОСТРАНЕНЫ В ПРИРОДЕ, ИХ МОЖНО НАЙТИ, НАПРИМЕР, В ЗАВИХРЕНИЯХ ГАЛАКТИК И ОРБИТАХ ПЛАНЕТ, СТРУКТУРЕ КРИСТАЛЛОВ, СОСНОВЫХ ШИШЕК И АНАНАСОВ, КРАСИВОМ ИЗГИБЕ РАКОВИН НАУТИЛУСА, СТРОЕНИИ ПЧЕЛИНОГО УЛЬЯ И ТЕЛЕ ЧЕЛОВЕКА.

В дополнение к своей коллекции аудиоэффектов Кевин и Карен собирали оригинальные записи разных звуков – океанического прибоя, водопадов и пения птиц. Они посетили конференцию в Седоне, посвященную астрономической корректировке мегалитических структур, археологическим остаткам древних технологий и обширным временным циклам, связанным с движением созвездий и планет. Их презентации прошли замечательно, но у них была еще одна цель – они хотели изучать смежные области.

А пока в укромном уголке неподалеку они долго записывали звучный раскатистый гром зарождающейся в пустыне грозы. Он стал завершающим аккордом нашей любимой коллекции записей, которую мы решили назвать «Портал в Неведомое». В нее входил также мощный раскручивающийся по спирали звуковой эффект, за несколько месяцев совместных путешествий запустивший нас во множество разных экспериментальных частотных рядов. Низкий раскатистый гром медленно дорастал до крещендо, звон тибетского колокольчика и другие звуковые эффекты создавали напряженное нарастание и переход в кульминацию спирального вращения, которое выталкивало наше сознание в другие миры.

Кевин регулярно создавал свежие записи и дотошно проверял их, исходя из нашей ответной реакции. Самыми успешными рядами частот мы считали те, при которых переживали похожие сценарии, именно они ложились в основу будущих записей. Обычно мы пытались найти друг друга в наших совместных звуковых путешествиях, чтобы сравнить собственные переживания с впечатлениями остальных. Чем больше совпадали наши описания, тем более успешными мы себя считали. В каждой записи «Портала в Неведомое» присутствовал спиральный эффект, и мы, каждый по-своему, но схоже, описывали это ощущение.

Когда начинался спиральный звук, я представлял себе, как мы втроем стоим на поднимающейся металлической платформе посреди взбаламученного, бурного моря, одетые в одинаковые светоотражающие серебристые костюмы. Темно-серые, подсвеченные снизу облака клубятся над платформой, а гигантские волны бьют в пилоны, осыпая нас солеными брызгами. Когда спиральный звук начинал нарастать, облака закручивались все быстрее. Их прорезали темно-фиолетовые вспышки молний, а небо раскалывали раскаты грома. Стоя на платформе, мы поднимались наперекор силе тяжести. Завихряющиеся облака собирались в мощную воронку – полностью сенсорное переживание, обусловленное бурно расширяющейся спиралью. И мы быстро уносились в канал бесконечного слияния пространства-времени, в жизнь более высоких измерений.

Кевин обычно описывал нас, добавляя существенные подробности: как мы собирались на острове и потом, вращаясь, поднимались вверх. Карен видела меньше, но и она ощущала, как мы энергетически соединяемся и летим сквозь вихрь. Мы описывали эти события немного по-разному, но все мы ощущали нашу сплоченность, и это давало нам точку заземления. Такая согласованность в группе требовала большой практики. Хотя нам казалось, что часть нашего обычного сценария мы себе просто вообразили, все же общие аспекты этих переживаний привлекали наше внимание, и мы не собирались списывать их на порождение буйной фантазии. Эйнштейн сказал: «Знание ничто, воображение все».

Однажды, когда мы успешно нашли друг друга по ту сторону бытия, каждый из нас увидел трех существ, одно из которых было ниже остальных. Существа провели каждому из нас индивидуальный тур, соответствующий нашим интересам. Примечательно, что все три описания нашего путешествия были очень похожи до тех пор, пока мы не разделились и не ушли за нашими проводниками. Во время других сеансов мы перемещались сквозь время и вспышками видели события прошлого, происходившие на Земле, или оказывались в джунглях. Спиральный эффект стал удобным звуковым сигналом, служившим нам механизмом запуска в расширенные состояния сознания.

Увлечение Карен спиралями проистекало из ее давнего интереса к святым местам, который возник, когда еще в школе она узнала, что три пирамиды, расположенные на плато Гиза в Египте, десятки тысяч рабочих построили за двадцать лет. Историков поражали не только сжатые сроки строительства, но и невероятные инженерные решения архитекторов пирамиды Хеопса – очень точная ориентация по сторонам света, идеально прямые для конструкции столь огромного размера углы и загадка того, как громадные камни были обработаны, подняты и установлены на нужные места. Есть много других примеров археологических парадоксов. Разбросанные по всему миру, эти свидетельства, зачастую несущие в себе одни и те же загадочные символы, указывают на то, что мы утратили знания о подлинной человеческой истории. Один из таких символов – спираль, как, например, тройная спираль, найденная в Ньюгрейндже, древней постройке в Ирландии.

Этот знак интригует нас, но никто не знает, что значила спираль для тех, кто вырезал ее на камне. Кое-кто считает, что она символизирует портал в измененные состояния сознания. Карен участвовала в церемонии суфийских мистиков, вращающихся дервишей, которые долго кружатся с раскинутыми руками, и правая рука указывает вверх, а левая вниз. Вращаясь в танце, они движутся по спирали, олицетворяя собой солнечную систему. В каком-то смысле, они вливаются в движение космоса, чтобы непосредственно ощутить его, осуществляя тем самым трансцендентный сдвиг в сознании. Кевин был согласен с тем, что спираль можно исследовать как толчок к состоянию расширенного сознания.

Еще один вид спирали отражен рядом Фибоначчи – последовательностью чисел, связанной с золотым сечением (или фи, золотой серединой), определенным знаменитым греческим геометром и математиком Евклидом в его «Элементах» (примерно трехсотый год до нашей эры) как «крайнее и среднее отношение». Позже золотое сечение было истолковано выдающимся итальянским математиком Фибоначчи (по прозвищу Леонардо Пизанский) в трактате «Liber Abaci», опубликованном в 1202 году. Заметьте, что эта книга впервые представила западному миру индо-арабскую систему чисел (возникшую в Индии примерно в V веке нашей эры), освобождая его от оков громоздкой системы римских цифр. Фибоначчи доработал несколько основных понятий индо-арабской системы (включавшей в себя не только девять цифр, но и понятие нуля и систему десятичных дробей), положив начало активному распространению математики в Европе, которое продолжается и сегодня.

Внетелесное переживание – это когда человек под анестезией видит свое тело сверху и понимает, что его сознание парит. Он может обнаружить, что его астральное тело проходит сквозь стены.

Числа Фибоначчи и золотое сечение широко распространены в природе, их можно найти, например, в завихрениях галактик и орбитах планет, структуре кристаллов, сосновых шишек и ананасов, красивом изгибе раковин наутилуса, строении пчелиного улья и теле человека. Рот и нос человека расположены на линии золотого сечения, если рассматривать расстояние между глазами и основанием подбородка. Каждая фаланга наших пальцев (от кончика к запястью) длиннее предыдущей приблизительно в пропорциях золотой середины. Золотое сечение проявляется в геликоидальной структуре ДНК, ему точно соответствуют размеры ее молекулярной спирали. Даже улитка внутреннего уха имеет форму спирали, и, хотя каждый анатомический элемент человека уникален, пропорции ее очень близки к пропорциям спирали Фибоначчи. От этой формы зависит человеческая способность слышать, так как каждая точка улитки уха связана со своей частотой.

«По сути дела, можно, пожалуй, сказать, что золотое сечение вдохновляло мыслителей из всех отраслей знания, и в этом с ним не в силах сравниться никакое другое число в истории математики, – заявил израильский астрофизик Марио Ливио. – Величайшие математические умы в истории – и древнегреческие мудрецы Пифагор и Евклид, и средневековый итальянский ученый Леонардо Пизанский по прозвищу Фибоначчи, и астроном эпохи Возрождения Иоганн Кеплер, и современные научные светила, например физик из Оксфорда Роджер Пенроуз, – немало часов провели в размышлениях над этим простым соотношением и его свойствами. Однако золотое сечение чарует отнюдь не только математиков. Биологи, художники, историки, музыканты, архитекторы, психологи и даже мистики все они размышляли над тем, почему это число столь вездесуще и в чем его притягательность».

Наряду с другими гармониями, существующими в природе, Карен и Кевин пытались использовать и золотое сечение – как инженер, Кевин был весьма сведущ в математике. Они открыли, что гармоничные звуки приятнее и эффективнее других. Меня заинтриговал этот подход, поскольку звук был основополагающим компонентом моего путешествия в духовном мире. Музыка – это звук, выраженный в математической форме. Математическая точность встречается повсюду в природе и определяет наш физический мир отнюдь не случайным образом. А если наш мир строится на математических зависимостях, логично, что звук, отражающий такие зависимости, служит движущей силой для изучения самого сознания.

Сейчас мне сложно представить, как можно справляться с жизнью без регулярной практики духовного исследования и любви, без того, чтобы делиться своими открытиями с другими. Итак, я убедил Карен и Кевина подарить эти записи миру, и они создали компанию Sacred Acoustics. Сеансы прослушивания помогают мне сконцентрироваться перед презентацией, отдохнуть от стрессовых ситуаций, рождают творческое вдохновение и подсказывают решение сложной задачи. Я до сих пор помогаю Кевину и Карен и пытаюсь как минимум час в день слушать их записи (иногда два или три часа в день, если есть возможность). Эта постоянная практика стала моей любимой формой медитации, способом изучить обширные неизведанные территории сознания и вернуться в те миры, к тем существам и божественности, с которыми я впервые встретился во время комы.

Хотя я делал успехи в подключении к духовному миру, стоит сказать, что я так и не достиг полной сверхреальности, которую испытал во время комы. И мы, несмотря на все попытки, не смогли точно воспроизвести звуки, которые я слышал во время семидневного духовного путешествия. Думаю, мне придется подождать момента, когда мое физическое тело не сможет вмещать мое сознание. Граница, отделяющая нас от духовного мира, неслучайно так труднопреодолима – мы должны сосредоточиться на своей жизни здесь, на Земле.

Наши «звуковые путешествия» значительно превосходили простое воспоминание о моем ОСП, в них мы плотно взаимодействовали со всеми аспектами иных миров, что углубляло нашу проницательность, восприимчивость, творческие способности, улучшало отношения с близкими. Каждый день на протяжении многих лет открывая эту дверь в космос, я глубже настроился на свою собственную душу и на Вселенную в целом. «Я» больше не было просто частью Вселенной, но стало психическим и духовным существом, идеально пересекающимся с космосом, подобно голограмме. Я обрел другой способ выражения единства, притронулся к заветной мечте многих и многих искателей.