Глава 41
БЕРЛИН,1993 ГОД.
РАЗГАДКА
Роман и Ульрике рассматривали негативы, которые Симон все-таки смог достать и переправить им в Берлин.
Роман был одет в темные джинсы и рубашку в тон, рукава по-американски закатаны до локтей. В очередной раз схватив со стола стакан с водой, он сделал несколько глотков. Взял большое увеличительное стекло, наклонился низко над негативом, прочитал следующую фразу и громко повторил ее, глядя на Ульрике:
— «Германия прекратит любые военные действия против Великобритании»! Ульрике, ты слышишь? Гесс говорит Черчиллю прямым текстом, что не будет воевать. Не будет! Гитлер ему обещал!
Ульрике была спокойна, она слушала Романа с интересом, но без заметной эйфории.
— Ну что ты так кричишь? — обратилась она к Роману.
Он, не слушая ее, продолжал читать отдельные абзацы стенограммы с негатива:
— «Вы сохраните влияние Лондона на эти регионы и страны» — это он Черчиллю! Он прилетел с планом или придумал все на ходу, как думаешь?
— А что там дальше?
— Вот, слушай. «Как Гитлер узнает, что мы договорились?» — это Черчилль говорит Гессу! Ульрике! «Мы договорились»! Как тебе это?
— Никак, — сухо ответила адвокат. — Именно за это дерьмо мы отправили Симона под колеса машины?
Роман пораженно вскинул глаза и отложил увеличительное стекло.
— Не понимаю. Что случилось, что не так?
— Да все не так. Бедный парень успел отправить нам эти чертовы негативы, но они его все-таки достали.
Роман закричал:
— Ты думаешь, они его убили?!
— А ты в этом сомневаешься? Конечно, убили, убили и не задумались. Счастье наше, что они не знали про пленку. Они были уверены, что он только идет за ней. Он парень опытный, хорошо знает, извини, знал, чем рискует. В прошлом он часто помогал мне, он понимал — это точно, понимал, — что это не просто пленки.
Роман обреченно посмотрел на Ульрике и обхватил голову руками.
— Извини, извини. Мне и в голову это не приходило. Ну теперь уже поздно. Мы должны с этими пленками сделать то, что должны.
Ульрике встала со стула, сделала несколько шагов по комнате.
— Понимаешь... Как бы тебе это объяснить? Мне, немке, неприятно понимать, как нас, немцев, продали все. И этот жирный Черчилль... И фюрер дебильный.
Роман подошел к ней, неожиданно обнял за плечи.
— Ульрике... Ты тут при чем? Немцы. Британцы... — Отвернулся и подошел к столу, взял пинцетом негатив. — История-то, оказывается, другая. Немцев обманули, да... А евреев уничтожили. Шесть миллионов. Ты можешь представить себе эту цифру? Шесть.
— Не надо, Роман. Я все знаю.
— Нет, надо. Гитлер договорился с Черчиллем, фактически они заключили союз против всех. Понимаешь? Это хуже, чем пресловутый Мюнхенский сговор. Они разделили между собой жизни наших отцов и матерей... Твоих и моих...
— Может, все не так было?
Роман молча смотрел в сторону.
— Нет, все было так. Тут, — показал на негативы, — есть все. Черчилль обещал Гитлеру тянуть время, пока он будет СССР уничтожать. Не открывать второй фронт... Одним жирным задом сел на два стула. Когда увидел, как Сталин бьет немцев, понял, что надо менять свое слово. И изменил. Гесса — под трибунал, открыл второй фронт.
— Думаешь, Сталин знал?
— Не знаю. Думаю, знал, что британцы Гитлеру помогают. Думаю, знал...
