Задыхаясь, Сэди ворвалась в спальню, захлопнула за собой дверь, скинула с плеч одеяло и, забравшись на кровать, сжалась калачиком, чтобы наконец-то избавиться от дрожи. Увы, это не помогло. Ее продолжало колотить, зубы так и стучали друг о друга, и в конце концов она сунула в рот ребром левую ладонь и стиснула челюсти. Через пару минут ей удалось взять себя в руки и перевести дыхание.

Потом она осторожно вытянула ноги, села на кровати и, подобрав брошенное одеяло, закуталась. Теперь все ее внимание было сосредоточено на двери. Ожидая худшего, девушка по-прежнему крепко сжимала в руке канцелярский ножик, хотя толком даже и не знала, хочет она порезаться или просто защититься от чудовищ, что сидели у костра.

Сэди пыталась убедить себя, что там проводили время какие-то люди в костюмах, шизики вроде Стива и его подружки с рожками да лисьими ушами — ну не могли же они быть настоящими! Наверное, тут свила гнездо какая-то секта извращенцев, которых заводит обличье животных.

Вот только… Только…

Слишком уж настоящими выглядели глаза, перья, движения того мужика с птичьей головой, что повернулся и поглядел в ее сторону. Такого никакой маской не сымитируешь. В кино одурачить еще можно, но в реальной жизни компьютерная графика не работает.

Собираются ли эти чудилы схватить ее, после того как она их застукала?

Сэди стиснула рукоятку ножа.

В комнатке не было ни одного стула, которым она могла бы подпереть дверную ручку, при условии, конечно же, что подобный способ — не глупый киношный трюк и действительно срабатывает. А как насчет окна за шторами? Что помешает ублюдкам попросту вломиться через него?

Девушка заставила себя встать с кровати и, на цыпочках подкравшись к окну, дрожащей рукой чуток отодвинула занавеску и глянула в щелочку. Снаружи ни черта было не разобрать, только вдали маячили горы.

А потом, когда из-за двери донесся зловещий цокающий звук, у нее чуть не выскочило из груди сердце.

Сэди всегда считала себя чуть круче сверстников. Ведь все эти годы ей приходилось терпеть всякое дерьмо от Реджи, не так ли? Выслушивая самые жуткие рассказы приемышей, она нисколько не сомневалась, что никогда не позволит так с собой обращаться — кому угодно и где угодно. Пускай травка и острый ножик — не лучший выбор в жизни, но ей они действительно помогали. И Сэди всегда удавалось как-нибудь да вывернуться. Потому что всегда можно найти, как для своей пользы сыграть на человеческих чувствах.

Вот только чудовища — дело другое. Те, у костра — настоящие. Это не люди. Перепуганная насмерть девушка почти утратила способность здраво рассуждать.

Страшный звук все приближался, и воображение Сэди нарисовало огромные птичьи лапы, раздирающие тонкую дверь, и мощный клюв, выклевывающий ей глаза. Не в силах шевельнуться, уставившись остекленевшим взглядом на деревянные панели, она большим пальцем выдвинула из рукоятки ножика лезвие… Но когда дверь распахнулась, Сэди истошно завопила, выпуская оружие из онемевших пальцев.

И тут же почувствовала себя полной дурой.

Это оказалась всего лишь Руби — это ее когти цокали по полу кухни! А теперь псина, толкнув дверь мордой, вошла, села и с удивлением посмотрела на Сэди, словно вопрошая: да что с тобой?

Измученная собственными страхами девушка опустилась на корточки. Подобрала ножик и спрятала в руке как раз в ту минуту, когда на пороге появилась Эгги. Какое-то время старуха переводила взгляд с закутанной в одеяло Сэди на полу на сидящую перед ней Руби, затем осведомилась:

— Все в порядке?

Сэди беспечно махнула свободной рукой:

— Да-да. Не волнуйтесь. Мне просто приснился дурной сон.

Эгги сощурилась.

— Правда-правда. Всего лишь. Я перепугалась до смерти, но затем проснулась, и сейчас все нормально.

Но уже было ясно, что номер не прокатит. Старуха просекла: произошло нечто посерьезнее ночного кошмара.

— Так что ты видела? — требовательно спросила она.

— Это был всего лишь сон. Кто же помнит сны?

Эгги вздохнула.

— Это важно.

— Почему?

— Потому что в снах могут содержаться послания, и в моем доме сновидцы к ним особенно чувствительны. Ты не первая, с кем в этих стенах общаются духи.

— Ага, вот только я не индианка.

Эгги не сводила с девушки пристального взгляда.

— У души цвета нет.

— Вот уж не знаю. Знаете, я вообще не верю в души и прочую фигню.

Тут Руби издала странный гортанный звук, нечто среднее между урчанием и приглушенным рычанием.

Эгги кивнула и сказала собаке:

— Согласна. Я тоже ей не верю.

«В самом деле?» — усмехнулась про себя Сэди. Прикидывается, будто псина понимает человеческую речь. Не перегибает ли старуха палку? Но затем девушке вспомнились зверолюди у костра. Она внимательно посмотрела на Руби — нет, показалось. Просто таращится. И вполне дружелюбна.

— Она умеет говорить? — подняла Сэди взгляд на старуху.

— Всё умеет говорить, — ответила та. — Беда в том, что не каждый готов слушать. Так что ты видела во сне?

— Я…

«…Отродясь снов не видела», — чуть не ляпнула девушка. Но Эгги хотела услышать другое. И тогда Сэди рассказала, что ей привиделось, будто она проснулась, вышла наружу и заметила людей, собравшихся у костра. А когда они обернулись, оказалось, что это твари как с картин Эгги — не совсем люди, но и не полностью животные.

— Ну я перепугалась и побежала в дом, — завершила Сэди. — И вот тогда проснулась. А потом услышала Руби под дверью и решила, будто все продолжается на самом деле. Что те чудовища — настоящие. И теперь пришли за мной. А когда Руби открыла дверь, у меня крыша поехала. Совсем.

Девушка стиснула под одеялом рукоятку ножика. Она живо представила себе, как ведет острым лезвием по коже и как все накопленное внутри дерьмо вырывается наружу, словно воздух из шины. Быть может, однажды из нее столько всего выйдет, что останется только бесформенная кучка кожи на полу.

— Хм, — обронила Эгги. Пару секунд она внимательно изучала Сэди, затем кивнула и развернулась к двери.

— «Хм»? — поразилась девушка. — И это все, что вы можете сказать? А как же значение сна? Что за послание несут эти чудовища?

Старуха, оглянувшись через плечо, ответила:

— Они не чудовища, а ты не спала, — и вышла из комнатки.

Сэди выпуталась из одеяла, прошмыгнула мимо собаки и крикнула вслед Эгги:

— Если они не чудовища, как же вы их тогда называете?

— Друзья, — бросила старуха, не оборачиваясь.

На пороге своей спальни Эгги все-таки остановилась и повернулась к девушке:

— Надеюсь, я не пожалею, что пригласила тебя в свой дом.

А потом закрыла за собой дверь — тихонько, однако с категоричностью, ясно дающей понять, что разговор закончен.

— Да и хрен с тобой, — буркнула Сэди.

Она вернулась в гостевую комнату. Разлегшаяся на полу Руби проследила за ней взглядом от двери до кровати.

— Ну и что уставилась? — огрызнулась Сэди. Ей припомнились слова Эгги, что говорить умеет всё, но псина, видать, об этом позабыла и потому ничего не ответила.

— Вот тебе, можешь сфотографировать.

Девушка снова выдвинула лезвие канцелярского ножа и быстро провела поперек предплечья. Не слишком глубоко. Только чтобы новая боль перебила прежнюю.

Она втянула сквозь зубы воздух и соскользнула с кровати, усевшись на пол возле собаки. Положив руку на колени, стала наблюдать, как выступает кровь, и впервые за весь день почувствовала облегчение. К ней вернулась уверенность.

Руби заскулила, но взгляд не отвела.