Глава 38

Когда Тилу добрался до «Ма Тара», Чакладар все еще расхаживал по двору, распекая своих сотрудников. Тилу быстро нырнул в соседний переулок. Сердце бешено колотилось. Хотел бы он знать, что происходит на самом деле. Он пытался дозвониться до Лали, но ее телефон был выключен. Вежливый голос бхадралока на автоответчике бесил Тилу, особенно когда он держал трубку у уха достаточно долго, чтобы прослушать сообщение на трех разных языках, как будто его принимали за идиота-полиглота. Но телефон был единственным средством связи с Лали. С ней могло случиться что угодно, она могла нуждаться в нем, могла находиться в опасности, и Тилу Шау должен быть рядом, чтобы ее защитить.

Тилу достал из нагрудного кармана мятую сигарету и дрожащей рукой прикурил. Он чувствовал себя Обинашем, выполняющим миссию по спасению экзотической принцессы. Он и сам не знал, от чего дрожит — от волнения или от страха. Выдохнул и только тогда осознал, что задержал дыхание. Тилу понимал, что не справится в одиночку, и не знал никого другого, к кому мог бы обратиться за помощью. Бхога — его единственная надежда. Тилу расплатился бы с ним позже, но лучше, если б вопрос о деньгах вообще не поднимался.

Он осторожно выглянул из-за угла, наблюдая за Чакладаром. Когда издатель наконец вышел из типографии и спустился на Колледж-стрит, Тилу выбрался из своего укрытия.

Парнишка, как всегда, обрадовался Тилу.

— Сэр, — крикнул он, и Тилу тотчас обернулся, чтобы посмотреть, не заметил ли чего Чакладар.

Он с облегчением обнаружил, что издатель уже скрылся из виду. Вечно суетная Колледж-стрит с ее многочисленными автобусами, трамваями и толпами пешеходов поглотила издателя целиком, и Тилу почувствовал себя увереннее. Ему во что бы то ни стало нужно убедить Бхогу. От этого зависела судьба Лали.

Тилу приложил палец к губам и громко шикнул. Бхога медленно заморгал, бесконечно удивленный странным поведением писателя.

— Мне нужна твоя помощь, — прошептал Тилу, пытаясь мимикой передать безотлагательность дела.

— Что? — переспросил Бхога.

До Тилу дошло: его шепот слишком тихий для такого шумного места — Бхога его попросту не расслышал. Он огляделся вокруг, проверяя, не привлекают ли они излишнего внимания. Удовлетворенный тем, что его никто не заметил и не преследовал, Тилу схватил Бхогу за локоть и потащил внутрь.

— Эй, босс, что происходит?

— Тихо, я сейчас объясню.

Тилу глубоко вздохнул и попытался сообразить, как облечь свои мысли в слова.

— Я влюблен в одну даму, — прошептал он.

Лицо Бхоги расплылось в широкой улыбке.

— Да, босс. Теперь понимаю. И что вы хотите? Чтобы мы последили за ней? Избили ее братьев? А? Все что угодно для вас и мисс.

— Нет-нет. — Тилу остановил его, прежде чем Бхогу занесло бы в дикие дебри. — Ее похитили, Бхога. Я должен ее спасти, и мне нужна твоя помощь. Без нас с ней может случиться все что угодно.

— Будь они неладны, эти хулиганы, сэр. Как они посмели поднять руку на буди! Я вышибу двадцать видов дерьма из их поганых задниц, сэр. Только бы мне добраться до них.

— Да, да, да…

Тилу попытался успокоить Бхогу. Чрезмерное возбуждение парнишки ставило под угрозу успех миссии. Но Тилу не смог бы провернуть это дело в одиночку. К тому же его сердце замирало всякий раз, когда Бхога называл Лали «буди». Как будто говорил о жене Тилу.

— Куда они увезли буди, сэр?

— О, я не знаю.

— Что?

— Нет, я имею в виду, у меня есть кое-какие догадки. Но это опасное место, — сказал Тилу.

Бхоги просиял:

— Это неважно, сэр. Я с вами.

— Это большой ашрам под названием «Нанданканан», далеко за городом, по дороге в Даймонд-Харбор. Я слышал, что она там, от… — Тилу прикусил язык, едва не ляпнув про сутенера. Он не хотел, чтобы Бхога знал, кто такая Лали. — Слышал от одного человека, — поправил он себя. — И сложил два и два. — Он не смог сдержать нотки гордости в своем голосе даже при таких обстоятельствах.

— У вас есть машина, мотоцикл или что-то в этом роде? Мы могли бы сесть на поезд, но в вечернее время там не протолкнуться. Гребаные пассажиры и горничные возвращаются домой из города.

Тилу понял, что не очень хорошо спланировал свою миссию. Бхога указал на ключевую проблему, которая ему самому не приходила в голову. Он заметно сник. Парнишка молча шагал рядом, пока они не вышли на главную дорогу, где какофония уличных звуков заглушила их поступь.

— У меня есть друг, сэр, очень хороший друг. Он водит служебный автобус… ну, знаете, развозит тех дам, что круглосуточно работают в колл-центре. Сегодня у него выходной, так что его автобус будет стоять в гараже, а сам он будет напиваться до полуночи. Я могу взять автобус, и рванем туда. Только нам, возможно, придется дать моему другу немного маллу, чтобы легче было договориться.

— Маллу? — Тилу нахмурился.

— Уфф, кэш, кэш, — объяснил Бхога. — У вас найдется?

Тилу совсем сдулся. На днях он выклянчил у Чакладара тысячу, из этих денег потратил около 250 рупий на еду, сигареты и банглу, которую выпил той ночью. Осталось всего 750, но это уже что-то.

— У меня около пятисот, — прошептал он Бхоге.

— Ага, немного, но сойдет. Подождите, — Бхога остановился как вкопанный. — Это ведь не пятисотка? Потому что ни один пьяница не пьян настолько, чтобы взять запрещенную банкноту.

— Нет, что ты, — жестом успокоил его Тилу. — Этот говнюк Чакладар пытался всучить мне две чертовы банкноты, но я не дурак.

Они завернули за угол и добрались до перекрестка пяти дорог, где огромные билборды с рекламой черных зонтов K.C. Das угрожающе нависали над поросшими мхом старинными зданиями, опутанными гирляндами электрических и телефонных проводов. Зелено-желтая моторикша проползла мимо, чуть не сбив Тилу с ног; из громкоговорителя вырывалась реклама магазина сари «Банараси».

Бхога поднял руку, останавливая проезжающий автобус, и потащил за собой Тилу. Автобус едва притормозил, но кондуктор, высунувшись с подножки двери и выкрикивая пункты назначения, протянул руку, чтобы поддержать Тилу, и они с Бхогой на ходу заскочили внутрь.

— Что? — спросил Бхога под суровым взглядом Тилу. — На своих двоих нам не добраться отсюда до Солт-Лейк. Просто держитесь за поручни. — Хитро подмигнув, он указал на сидячие места для женщин. — Мы примчим туда в мгновение ока, буди не придется ждать слишком долго.

Тилу поймал себя на мысли, что, если Бхога вдруг заартачится и откажется от плана, всему делу конец.

Когда они высадились в безлюдной местности возле водохранилища в Солт-Лейк, Бхога быстро зашагал по пустырям, переулкам и открытым полям. Тилу едва поспевал за ним, выкрикивая вопросы, на которые не получал ответа.

Они добрались до небольшой поляны по другую сторону стоянки для отбуксированных автомобилей, и Тилу сообразил, куда они держат путь.

Он слышал о кабаке в Солт-Лейк, но никогда не отваживался бывать в этой части города. В северной и центральной Калькутте питейных заведений было предостаточно, чтобы удовлетворить его запросы, а в Гарче он знал одну точку, где ему всегда наливали отменный самогон. Жутковатая пустынность Солт-Лейк в темное время суток произвела впечатление на Тилу. Он решил вернуться сюда зимой, когда пыльный, загрязненный воздух Калькутты, смешанный с зимним туманом, создает маняющую непроницаемую ауру. Ему хотелось пройти сквозь этот смог одинокой зимней ночью, возможно, вместе с Лали, как в кадре из того фильма нуар, который он когда-то видел в кинотеатре Макса Мюллера Бхавана.

— Эй, Гормент, — крикнул Бхога.

Крупный мужчина лежал на спине, подняв глаза к небу, и указывал своим товарищам на звезды. Несколько лысых согбенных мужчин сидели вокруг него на корточках, держа в руках пластиковые стаканчики и глиняные кружки с прозрачной жидкостью из маленьких бутылочек, разбросанных повсюду. Для Тилу это была знакомая картина, он бы и сам с удовольствием присоединился к компании. Даже в такую изнуряющую жару ему не помешала бы острота банглы, обжигающая горло. Но у него была миссия. Его дама в опасности и нуждается в нем.

— Кто из них твой друг? Я нигде не вижу автобуса, — прошипел он Бхоге.

— Вон он, Гормент, валяется на спине, — засмеялся Бхога. — Мы зовем его Гормент, потому что он вечно талдычит про гормент. Очень политически подкованный, мой друг.

— О, вот почему Гормент, — дошло наконец до Тилу.

Толстяк Гормент крикнул в ответ Бхоге:

— Чего приперся, говнюк? Закончил лизать Чакладару сам-знаешь-что? — Его пронзительный смех заставил Тилу поморщиться. — Гребаная страна катится к чертям собачьим, прямиком в ад, а тебе все нипочем, Бхога?

Бхога рассмеялся и шепнул на ухо Тилу:

— Гормент — хардкорный левый фронт. Ему не нравится новая партия у власти. Не говорите ничего такого, что могло бы вывести его из себя, иначе мы проторчим здесь всю ночь.

— Нам нужен твой автобус, Гормент, — крикнул Бхога, направляясь к унылой мужской компании под тусклым светом уличных фонарей.

— Какой еще автобус? Нет у меня никакого автобуса, — пробормотал Гормент.

Сердце Тилу пропустило удар. На то, чтобы добраться сюда, ушло больше часа. И кто знает, что происходило с Лали тем временем? Он запаниковал.

— Что? Нет автобуса? Тогда что мы здесь делаем? И как нам теперь быть? — воскликнул Тилу, повышая голос с каждым словом.

— О, успокойтесь, — ответил Бхога, не обращая на Тилу особого внимания.

Он сел на землю рядом с Горментом, который все еще лежал на мертвой траве.

— Одна леди попала в беду. Жена этого человека. — он указал на Тилу. — Ее похитили, — прошептал он. — Мы должны ехать спасать ее, поэтому мне нужен твой автобус.

Гормент занес кулак, но промахнулся. Он предпринял еще несколько попыток достать Бхогу, и, хотя тот сидел неподвижно, все удары приходились мимо.

Гормент проворчал заплетающимся языком:

— Страна катится к чертям собачьим, а вам бы только какую-то женщину спасти.

— Посмотри на этого человека, — выкрикнул Бхога, впечатляя Тилу своей энергией и страстью. — У него отняли любовь всей его жизни. Что ему теперь делать одному, а? Невинная женщина в беде, а ты даже не почешешься, чтобы нам помочь?

Гормент разразился горестным воем. Тилу был ошеломлен, когда увидел, как этот великан сотрясается в рыданиях, как будто кто-то умер. Судорожно глотая воздух и захлебываясь в соплях, Гормент причитал:

— Как жить простому человеку, вечно его трахают в задницу. Трахают в кровь, от заката до рассвета. Бери мой фургон, парень, бери.

Он похлопал по карману рубашки в поисках ключей, но не смог их найти. Бхога заметил, как в траве блеснуло что-то металлическое, и подхватил связку, прежде чем Гормент успел передумать.

Чуть ли не бегом припустив за Бхогой, Тилу чувствовал себя одинаково взволнованным и пораженным тем, как продвигается его спасательная миссия. Еще несколько часов назад он был человеком одиноким — без друзей, без денег и с крайне ограниченными ресурсами.

Оставляя позади островок, залитый желтым светом уличных фонарей, удаляясь от самогонщиков и запаха мочи, вскоре они добрались до темной парковки, заставленной отбуксированными машинами. Стаи бродячих дворняг патрулировали дорогу и залаяли при их приближении. Бхога двигался пружинистой походкой. Тилу всегда считал его простачком и обратился к нему только от отчаяния. Но Бхога удивил его. Тилу следовал за парнем вприпрыжку, стараясь не отставать от его длинных шагов, хотя резиновые подошвы то и дело цеплялись за неровную землю.

Бхога остановился перед белым фургоном с местами облупленной краской и отпер его. Тилу огляделся по сторонам в поисках автобуса.

— Не беспокойтесь, — крикнул Бхога.

— Я думал, мы едем на автобусе, — сказал Тилу.

Бхога похлопал по боку фургона и жестом пригласил Тилу на пассажирское сиденье.

— Это то, что мы называем автобусом, — пояснил он.

Они оба забрались в белый фургон.

Бхога нашел солнцезащитные очки над приборной панелью. Нацепил их, посмотрел на свое отражение в зеркале и присвистнул:

— Куда ехать, босс?