Глава 19
Стоило отдать должное агенту Смиту, он сдержал свое слово и действительно рассказал мне, кого и за что, хотя мог бы и просто пальцем ткнуть.
Но сама идея от этого мне больше нравиться не стала.
Допустим, у ТАКС действительно есть доступ к источникам сюжетов, которые влияют на наш мир, но те ли методы ребята выбрали? Неужели нельзя решать такие проблемы каким-то более мирным путем? Кончено, если верить агенту Смиту, эта история несколько напоминала ситуацию с Пеннивайзом, которого мой отец прикончил до начала основного сюжета и тем самым спас множество жизней, но была и разница.
Например, в том, что Пеннивайз был чистым злом с самого начала, а Вито Дженовезе только предстояло таковым стать. Неужели нельзя было с ним… поговорить, каким-то образом подтолкнуть в нужную сторону? Не верю, что нет других вариантов, у них ведь там наверняка целый аналитический отдел над доступными сюжетами сидит…
А не рановато ли я стала сомневаться в своей миссии? Если следовать канонам, это должно было случиться несколько позже. Значит ли это, что фигня, которая творится со мной, творится не в рамках моего сюжета? Или просто сам сюжет такой неправильный?
Ресторан назывался «У Джованни». Агент Смит припарковал машину на обочине и велел мне сидеть на месте, а сам обошел «приус», чтобы открыть мне дверь. Видимо, он уже начал отыгрывать свою роль.
– Какая у нас легенда? – поинтересовалась я, чувствуя себя героиней не слишком дорогого шпионского боевика.
– Просто скучающая семейная пара, которая любит разнообразить географию своих кулинарных предпочтений, – сказал агент Смит. – Вчера мы ужинали в небольшом тайском ресторанчике, а сегодня приехали сюда. Кстати, у вас странная походка.
Скорее всего, это потому что я не привыкла ходить на таких шпильках.
– Это потому что у меня под юбкой револьвер, – сказала я. – И я все время боюсь, что кобура сползет.
– Не сползет, – сказал агент Смит.
Откуда ему знать? Не он же ее закреплял.
Я бросила взгляд вдоль улицы в поисках замаскированных фургонов с логотипами несуществующих компаний, небольших грузовичков или просто слоняющихся по тротуару без дела людях, но ничего подобного не обнаружилось. Похоже, что все машины принадлежали местным жителям, и по тротуарам шлялись тоже они, спешащие по своим вечерним делам или мирно прогуливающиеся.
– А где прикрытие? – поинтересовалась я. – У меня-то сюжетной брони нет.
И обычной тоже, если уж на то пошло. Видимо, стилисты ТАКС решили, что бронежилет будет плохо смотреться на моей фигуре.
– Не беспокойтесь, Боб, – сказал агент Смит. – Все под контролем. Но наши люди не могут светиться на этих улицах.
Учитывая, что «У Джованни» находится в самом центре Маленькой Италии, они и на соседних улицах светиться не могут. Значит ли это, что в случае чего кавалерии придется скакать через десяток кварталов?
Ресторан оказался семейным, абсолютно не пафосным и довольно милым. Приглушенный свет, негромкая музыка, деревянная мебель в стиле «прованс», скатерти в красно-белый квадрат, аккуратно покрашенные стены…
Официант проводил нас за столик у самой стены и положил перед нами меню. Посетителей в ресторане было немного, наверное, поэтому нынешний и будущий мафиозные боссы и выбрали его для своей встречи.
На которую пока никто из них не пришел.
Я подумала о том, что всего пару дней назад тоже сидела в ресторане с мужчиной, только с совсем другими целями. И тогда мне показалось, что это было очень давно.
– Работать будете только по моей команде, – сказал агент Смит. – Я скажу вам, когда наступит нужный момент.
– А если вдруг окажется, что я не Цензор?
– Тогда вам таки придется править Англией, – сказал он. – Если выживете.
Вдохновляющая перспектива.
Что любопытно, он не сказал «если мы выживем». То ли сохранность его собственной головы агента Смита и вовсе не волновала, то ли он не сомневался в своей способности выживать в любых ситуациях.
В общем, ничего определенного, но очередную заметку в своей виртуальной записной книжке я все-таки сделала.
Агент Смит сделал заказ, даже не советуясь со мной. Видимо, мы из тех супружеских пар, где все решения принимает мужчина.
Официант быстро вернулся, принес нам приборы, поставил на столик стаканы с водой и корзинку со свежими булочками. Я ничего не ела с самого утра, но сейчас кусок все равно в горло бы не полез.
Минут через десять, когда перед нами поставили тарелки с пастой, я начала думать, что, может быть, ребята из ТАКС что-то неправильно поняли и никто не придет на эту встречу, или она пройдет в другом месте, или в другое время, и не успела я додумать эту обнадеживающую мысль до конца, как в ресторан вошел объект Смуглый.
Он действительно был смуглый, с кожей темнее, чем у большинства итальянцев. У него были короткие вьющиеся, черные как смоль, волосы, он носил безукоризненный костюм-тройку, судя по всему, сшитый на заказ, с учетом всех особенностей фигуры и потребностей ее хозяина, и пистолет под его правой мышкой почти не оттопыривал пиджак.
Он сел за столик в центре зала, заказал бутылку вина и сразу же стал пить.
– Я училась на юридическом, – сказала я агенту Смиту. – И мне там говорили про верховенство закона. По закону наказание за преступление поступает после его совершения, не так ли?
– Попробуйте пасту, – посоветовал агент Смит. – Я заказал вам с морепродуктами, обычно она здесь превосходна.
– Я не голодна.
– Закон – это правила, установленные для большинства, – сказал он. – И не является постоянной величиной. Стоит ли напоминать вам, что еще совсем недавно в рамках закона творились совершенно чудовищные по нашим меркам вещи? А в некоторый местах нашего земного шара они творятся до сих пор. Вы же в курсе, что в некоторых странах вас могут забить камнями просто за то, что вы вышли на улицу с неприкрытым лицом или волосами? Рабство было узаконено в этой стране не так уж давно, если мерять историческими мерками. Люди меняются, Боб. И законы тоже меняются. Может быть, мы как раз стоим на острие этих перемен.
– Я предпочла бы постоять в стороне.
– Многие предпочли бы, – сказал агент Смит. – Но как вы думаете, если предложить этот же выбор тем, кто должен умереть от его руки или по его приказу, что бы они выбрали? А их семьи? Их жены, дети, матери? А что насчет всех тех преступников, которых мы не можем даже арестовать, потому что они попадают в рамки его глобального сюжета? Те, которые каждый день… ну ладно, пусть не каждый день, но каждую неделю убивают на улицах, курируют торговлю людьми, торговлю наркотиками, рэкет, незаконные ставки, ростовщичество? Что бы выбрали их жертвы?
– Это все равно не решится так просто, по одному щелчку пальцев, – сказала я, подразумевая вовсе не щелчок и не пальцы.
– Согласен, – сказал агент Смит. – Работы непочатый край. Но так мы хотя бы сможем к ней подступиться.
Дверь снова открылась, впуская в ресторан капитана Макфарлейна. Это был жирный красномордый шотландец, довольно неприятный на вид, а если знать о его бэкграунде, то становилось еще неприятней. Он за каким-то чертом приперся одетый по форме, и мундир трещал на его безразмерной туше.
– Вот оно, лицо коррупции нашего Города, – сказал агент Смит.
– Зачем он здесь?
– В качестве гаранта безопасности на переговорах, – сказал агент Смит. – На самом деле, он давно в кармане у этого типа и делает все, что ему скажут. И, кстати говоря, Боб, он тоже представитель закона.
Я все еще была не убеждена.
– Должен быть какой-то другой способ поломать сюжет, – сказала я.
– У нас нет времени на его поиски, – сказал агент Смит. – Мы не рассчитывали, что в ближайшее время у ТАКС появится новый Цензор, потому не было никакого смысла прорабатывать варианты.
– А сейчас кто вас подгоняет?
– Книга, которую мы получили, – сказал агент Смит. – Хотите, я расскажу вам, что будет дальше? После сегодняшнего вечера Бульдог уедет в Италию, и будет жить на вилле старинного друга своего отца в маленьком городке на Сицилии, где мы к нему вообще подобраться не сможем, потому что любой приезжий там на виду, а вилла кишит охранниками. Он проведет там два года, в тепле и безопасности, и все эти два года здесь на улицах будет литься кровь, в том числе и кровь ваших коллег. А потом он вернется сюда, возглавит семью и учинит настоящий террор. И это будет длиться годами, а мы сможем только смотреть со стороны и подсчитывать потери среди гражданского населения. Такое развитие этой сюжетной линии вы хотите увидеть?
Макфарлейн подсел к Смуглому, и они о чем-то заговорили, периодически разражаясь хохотом. Капитану очень быстро принесли его заказ, огромную порцию лазаньи, и он тут же принялся за еду, а Смуглый постоянно подливал вина в его бокал.
– Вы знаете Бульдога, как законопослушного гражданина и героя войны, который старается оставаться в стороне от дел семьи, – сказал агент Смит. – Но он изменится, поверьте мне. Он уже начал меняться.
– А нельзя ли вернуться к этому вопросу, когда сия метаморфоза завершится?
– Два года, Боб. Два года. Вы никак не сможете достать его в Италии. Там вас к нему и на пушечный выстрел не подпустят. Или вы хотите, чтобы мы выделили на это дело отряд спецназа, который будет прокладывать вам дорогу в том числе и своими телами? То, что надо сделать, должно быть сделано сейчас. Это наиболее благоприятный момент, который позволит избежать лишних жертв.
Он замолчал, потому что в ресторан вошел Вито.
Он был такой же, как и на фотографии в газете, по которой я его и запомнила. Среднего роста, худой, довольно симпатичный.
Прежде чем он сел за столик к Смуглому, капитан Макфарлейн на несколько мгновений оторвался от еды и его обыскал. Кивнул Смуглому и снова уткнулся в свою тарелку.
Видимо, ничего не нашел.
Ничуть не смущенный приемом, Вито отказался от предложенной еды и вина, и они со Смуглым заговорили о чем-то на итальянском. Причем, говорил в основном Смуглый, и до нашего столика периодически долетали его эмоциональные возгласы. «Capito?», – раз за разом спрашивал он у Бульдога, явно пытаясь его в чем-то убедить.
Вито слушал с абсолютно безэмоциональным лицом и периодически кивал головой.
– Еще не сейчас, – сказал агент Смит. – Ждем.
Я поковырялась вилкой в тарелке, подцепила измазанную соусом креветку, бросила ее обратно и поняла, что не готова.
Мне доводилось стрелять в людей и раньше, и некоторые после этого даже умирали, но то обычно было в рамках перестрелки, и они палили в ответ по мне и моим коллегам. Это было честно.
Это была война между хорошими и плохими парнями.
А застрелить парня в ресторане, пусть даже он плохой парень, который отдает приказы вон тем плохим парням, было слишком похоже на банальное убийство.
И переквалифицироваться из солдата в киллера мне не хотелось совершенно. Жизнь меня к этому не готовила.
Наверное, правильнее всего было встать и уйти из этого чертового ресторана, наплевав на последствия, но, как ты понимаешь, я этого не сделала. Ты спросишь, почему?
Я не знаю, я всего лишь человек. Может быть, в какой-то момент я подумала, что оно все как-то само рассосется. Инфантилизм, понимаю.
Мы продолжали сидеть, агент Смит ел, двое разговаривали по-итальянски, и я приняла половинчатое решение. Я встала.
– Вы куда, Боб?
– В туалет, – сказала я. – Мне надо поправить кобуру. Она все-таки сползла.
Я думала, что он будет возражать, но он лишь пожал плечами и попросил меня не задерживаться. Наверное он знал, что в этом ресторане в туалете тоже слишком маленькое окно.
Я зашла в кабинку и поправила таки кобуру. Постояла немного перед зеркалом, не решаясь даже плеснуть в лицо холодной водой, чтобы не смыть нанесенную профессионалами маскировку. Подумала о том, что я тут делаю и как вообще докатилась до жизни такой всего-то за пару дней.
Может быть, агент Смит и его книга не врали, но мне все равно казалось, что это как-то неправильно.
На выходе из туалета я столкнулась с Вито Дженовезе, который направлялся в мужское отделение. На самом деле столкнулась, потому что не смотрела перед собой, погружения в невеселые размышления об этом вот обо всем, а он двигался стремительным шагом и не успел затормозить.
– Сеньорита, вы прекрасны, – сказал он низким, чуть хриплым голосом, который наверняка взволновал бы Аманду и ее целевую аудиторию. Может, попробовать у него интервью взять? – По какому адресу я могу прислать корзину роз и бутылку оливкового масла?
– Я замужем, – сказала я, памятуя о легенде.
– Кольца на пальце нет.
– Мы с мужем выше всех этих мещанских предрассудков.
– Отлично, – сказал он, чуть отстраняясь, видимо, чтобы получше рассмотреть общий вид. – Вы католичка?
– Нет.
– Perfetto. Оставьте мне свой номер телефона.
– А если мой муж будет возражать?
– Тогда я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться.
Судя по этому разговору, парень совершенно не собирался ни в какую Италию, и становиться кровавым монстром, которым рисовал его агент Смит, он тоже не собирался. И я подумала, а почему бы и нет?
Он симпатичный, учился в колледже, бывший офицер, герой войны, а то, что у него родственники в мафии, вообще ничего не значит. Родственников не выбирают. У меня у самой папа не пойми кто, а мама – Джейн Доу и бросила меня в приюте.
И я подумала, что, может быть, я смогу переломить этот сюжет другим способом. Не тем, на котором настаивал агент Смит. Я продиктовала Вито свой телефон, и он записал его и улыбнулся, и улыбка у него была совершенно очаровательная.
– Я обязательно позвоню вам, сеньорита. Ждите моего звонка уже завтра. Мы с вами прогуляемся по Маленькой Италии, и я покажу вам места, о существовании которых вы даже не подозревали.
Тут мне в голову пришла идея получше. Судя по тому, в какой спешке агент Смит готовил сегодняшнюю акцию, какое-то ключевое событие сюжета Дженовезе должно было произойти уже этим вечером. Может быть, в этом самом ресторане, а может быть, чуть позже. И если я уведу его отсюда и протаскаюсь с ним до полуночи, то оно может и вовсе не произойти.
– К чему откладывать? – спросила я. – У нас с мужем свободные отношения, и я думаю, он не будет возражать, если мы с вами отправимся погулять уже прямо сейчас.
Я опасалась, что моя настойчивость может его отпугнуть, но он только просиял.
– Вы знаете, кто я?
– Конечно.
– Мне необходимо закончить одно дело, – он указал на дверь мужского туалета. – Отправьте пока мужа подальше, а я скоро освобожусь.
Я вернулась, села за наш столик и попросила агента Смита подождать в машине.
– Почему? – удивился он.
Я объяснила, он покачал головой.
– Это не сработает. Вы обворожительны, Боб, особенно в этом облике, но даже ваши женские чары не смогут переломить его долг перед семьей.
– Посмотрим, – сказала я.
– А что вы будете делать, когда он обнаружит, что при вас револьвер?
Это проблема. Револьвер, прикрепленный к моей ноге, Вито Дженовезе наверняка не понравится. В той среде, где он вырос, к таким штукам принято относиться очень серьезно, но оставаться совсем без оружия я не была готова.
К тому же, я не планировала, что все может зайти так далеко, что он начнет меня ощупывать. Прогуляемся по Маленькой Италии, выпьем кофе в каком-нибудь приятном месте, а потом он вызовет мне такси (или лимузин, черт знает, как тут у них принято), и я поеду домой, полная дум и воспоминаний, которые будут согревать меня долгими осенними вечерами… Ну, может быть, еще за руки подержимся.
– Я не могу оставить вас здесь одну. Это против правил.
– Правила установлены для большинства, – сказала я. – Правила меняются, а мы с вами стоим на острие этих перемен.
– В любом случае, мне уже поздно уходить, – сказал он, взглядом указывая куда-то мне за спину.
Я обернулась и обнаружила, что Вито Дженовезе уже вернулся из туалета.
