– Что не так? – спросила Эбигейл.

Они стояли на автобусной остановке у входа в больницу, ёжась под шквалистым ветром. За рекой гремели раскаты грома.

– Ты ни слова не сказал с тех пор, как мы попрощались с мамой Стюарта.

Она была права, но Тимоти был слишком поглощён своими мыслями, чтобы заметить. Внезапно его охватила невыразимая злость.

– Хм-м, дай-ка подумать. Что не так? – передразнил он. – Ой, я даже не знаю. Может, дело в том, что мой лучший друг сошёл с ума, а я на пути к этому? – Тимоти вытер нос. – Мой брат в коме. Мои родители со мной не разговаривают. И…

– Эй, – тихо перебила Эбигейл. – На мне хоть не срывайся, ладно? Я просто спросила.

– Я не срываюсь, – заспорил Тимоти, прекрасно понимая, что так и есть. – Я просто… Просто… – Он наконец повернулся к ней. Она смотрела на него, прищурившись, будто пыталась разобраться, как он устроен. Если подумать, она постоянно на него так смотрела. – Прости.

Послышался нарастающий рёв двигателя, и из-за угла вылетели две яркие фары. За потёками дождя на стекле было видно недовольное лицо водителя. Больше в автобусе не было ни души. Они поднялись, заплатили за проезд и сели рядом.

Эбигейл встретилась взглядом с отражением Тимоти в окне. Они оба были полупрозрачными, как привидения.

– Я всё ещё ничего не понимаю, – призналась она. – Мы ни на шаг не продвинулись.

– Это неправда.

– Ладно, – кивнула Эбигейл. – И что же мы знаем?

– Мы знаем, что Стюарт винит тебя в случившемся. – Тимоти наблюдал за Эбигейл. Судя по её лицу, она не знала, как относиться к этому заявлению. – Мы знаем, что он видел почти то же, что и ты.

– А именно?

– Девочку. Но он думал, что это ты, а не какие-то выпендрёжницы из Нью-Джерси.

Эбигейл отшатнулась, не веря своим ушам.

– И что?.. Он боится меня?

– Могла бы сказать тому существу в углу уйти.

– Там ничего не было!

– Но это могло помочь! Стюарт боится его до чёртиков! – У Тимоти сжалось сердце. Его мысли то и дело возвращались к утреннему разговору с братом, а точнее, существом, притворившимся его братом. – По словам хозяйки книжного магазина, «Ключ к загадке мертвеца» был написан на основе реальных событий. В книге упоминался волшебный объект, кость, что наделяет своего владельца способностью контролировать чужие страхи. Так?

– Это просто глупый детектив – отозвалась Эбигейл таким тоном, будто беспокоилась за душевное состояние Тимоти.

– Но какая-то часть его событий произошла на самом деле, по крайней мере, мы практически в этом уверены. – Эбигейл моргнула и помотала головой, но Тимоти упрямо продолжил: – Кто-то насылает на нас страшные видения. Стюарт видел чудовище с когтем. Мистер Крейн – те штуки в банках. Наконец, мой утренний звонок. Да, мне уже какое-то время снились кошмары о Бене, но лишь когда я спал. А это другое. – Эбигейл вздохнула и уже собралась что-то сказать, но он ей не позволил: – Дай договорить. Я знаю, ты сказала, что больше не желаешь никому зла…

– Тимоти!

– Ты так сказала, но Стюарт явно тебя разозлил, и ты точно была сердита на мистера Крейна в музее. И на меня… – Тимоти сделал глубокий вдох. – Ты сама сказала в первый же день, когда я вызвался стать твоим партнёром. Ты думала, что я над тобой смеюсь. И приказала мне держаться от тебя подальше.

– И что с того? – насупилась Эбигейл.

– А с того, что вот тебе три причины отомстить тем самым людям, которые за компанию с тобой, если верить тебе, внезапно стали видеть жуткие вещи.

– Мы это уже обсуждали, – возразила Эбигейл. – Я уже сказала тебе вчера, что это всё Кошмарии. Они мне так помогали, хотя я их не просила! Они хотят, чтобы я пошла с ними…

– Да. Кошмарии. Которые вдруг стали объявляться в твоей квартире, потому что им резко захотелось с тобой дружить. И играть. Посреди ночи.

– Ты мне не веришь?

– Я верил тебе, пока не узнал о челюстной кости, – выпалил Тимоти. – Что, если кто-то её нашёл и научился ею пользоваться?

– И ты подозреваешь меня?

Кожу Тимоти закололо от пришедшей на ум мысли.

– Музей…

– Что?

– Помнишь, перед тем, как мы увидели картину «На краю Конца», нам на глаза попался постер про магию и религию? И мы ещё остановились у витрины, где должен был лежать какой-то древний артефакт, дававший членам племени силу контролировать страхи своих жертв? Там даже была целая инструкция: взять артефакт в руку и назвать имя жертвы – и всё, проклятье наложено.

– Челюстная кость, – прошептала Эбигейл, побледнев. – Но её забрали на чистку.

– Твоя бабушка сказала, что пришла в музей в поисках вдохновения. Но что это вообще значит?

Эбигейл разинула рот. У неё ушло несколько секунд, чтобы справиться с потрясением.

– Только не говори, что ты думаешь, будто моя бабушка…

– Я не знаю, что думать, – перебил Тимоти.

Окно запотело от их дыхания, скрыв отражение. Им оставалось смотреть друг на друга.

– А знаешь, что я думаю?! – закричала Эбигейл. Не дожидаясь ответа, она пальцем вывела на испарине большими буквами слово «дебил» и нажала на жёлтую пластиковую кнопку сбоку от окна, оповещающую водителя о требовании остановки.

Несколько секунд спустя автобус припарковался у обочины, и двери с шипением открылись.

– Что ты делаешь? – спросил Тимоти.

– Я прогуляюсь, – отрезала Эбигейл и, вскочив, чуть ли не бегом бросилась к выходу.

– Ладно, но куда ты собралась? – крикнул он ей вслед.

– В никуда!

Тимоти заторопился за ней.

На ступеньках она обернулась и разочарованно покачала головой:

– Это всего лишь дурацкая книга. Нет никаких волшебных костей, Тимоти. Я в жизни не слышала ничего глупее. Ты просто… придурод.

И она решительно зашагала прочь от автобуса.

Тимоти растерялся. Он не мог допустить, чтобы она шла домой одна так поздно, не после всего случившегося. Мало ли что поджидает её в темноте. Но затем его с запозданием осенило, что он в каком-то смысле намекнул, что это она во всём виновата, и если это правда, то ей действительно ничего не грозило.

«Какой же я идиот!» – захотелось ему взвыть.

– Ты выходишь или нет? – водитель закатил глаза.

– Выхожу! – бросил Тимоти и спрыгнул на обочину.

Двери тут же закрылись, и автобус умчался во тьму, оставляя в тумане расплывчатые красные всполохи от габаритных огней.

– Эбигейл! – позвал Тимоти.

Но ответом ему был лишь вой старой сирены на реке. Глухо зарокотал гром. Впереди тусклый фонарь подсвечивал тёмные витрины магазина. Тимоти показалось, что он заметил силуэт убегающей девочки, прежде чем её окончательно не поглотили тени.