Глава 13. Заказ

Один квест завершен, осталось четыре.

Я снова трясся в вагоне метро, глядя на карту. Следующим решил проверить Бурелома. В принципе, порядок выполнения квестов тут неважен, просто медведь оказался первым, кто пришел в голову. Наверное, это из-за его активности в чате. И его перемещения по городу мне казались наиболее осмысленными. Раз он еду доставляет, то должен бегать в одном и том же районе. Бота покормить в наши времена – самое то.

Поразительно, до чего мне важно иметь конкретные причины собственных поступков. Нет чтобы расслабиться и поиграть, как нормальные люди! Непременно надо подбить все в схему.

На этот раз мне пришлось выйти на «Проспекте Мира». Карта утверждала, что Бурелом шатается поблизости. Можно было бы ему позвонить, предложить компанию, но на меня напал приступ непонятной фобии, и я решил подождать его на пути.

Ждать пришлось недолго. По тротуару бодро скакал бурый медведь, нисколько не смущая прохожих. Непонятно, как именно его видят НПС, но уж скорость движения должна была смутить? Если судить на глазок, то косолапый выдавал не менее сорока километров в час, умудряясь обходить людей и даже местами перепрыгивая через препятствия вроде детской коляски. Ни у кого не было к нему ни малейших вопросов.

Завидев меня, Бурелом не удивился – лишь скорректировал направление, останавливаясь рядом. Я ожидал, что он напоследок кувыркнется через голову, потому что не представлял, как иначе можно погасить инерцию такой туши. Но медведь спружинил передними лапами, почти не отрывая задние от земли. Мне пришлось собраться, чтобы не отскочить. Ощущение было такое, словно меня выставили на пути новейшего тягача, чтобы протестировать его тормозную систему.

– Здорово, Арбестер! – обрадовался мне Бурелом. – Ты тут что делаешь?

– Качаюсь на всяком журналистском барахле, – признался я максимально уклончиво.

– Тоже на «олимпийку» решил заглянуть? – Медведь повел носом в воздухе, словно искал направление. – Там тебе качнуться нормально так выйдет. А я уже девятый, прикинь! Вложился в силу, пару пунктов в ловкость – теперь реально парю́, а не бегаю! Признаться, у меня были траблы с управлением на четырех лапах. Но ща все норм.

Судя по мимике, Бурелом сроднился не только с лапами, но и с остальными частями тела, включая лицевые мышцы. Или мордатые мышцы? Неважно, главное, что выглядел он одновременно и больше медведем, и более разумным. В движениях Бурелома появились заметные улучшения – скорость, резвость, легкость, словно он с утра выполз из берлоги и с тех пор хорошо так побегал по полянке, распугивая живность и коллекционируя пчел.

Еще мишка обзавелся обмундированием, которое ему шло, как корове седло. Могучую фигуру охватывали коричневые ремни, образуя некое подобие портупеи. Ремни сходились на спине, и там к ним был прикреплен квадратный ранец с двумя заклепками и непонятным изображением. Судя по дизайну, ранец относился к конторе по доставке еды.

– У меня там пирожки, – уведомил Бурелом, следя за моим любопытством. – Попробовать не дам. Но если ты их у меня купишь, я тебе надыбаю новые. Адрес не обязательно, достаточно геолокации. А я тебя на карте вижу.

– Пока не надо, – улыбнулся я. – Но спасибо за предложение.

– Я серьезно, ты не подумай. Пусть нас всех в реале костюм подпитывает – в игре тоже иногда жрать охота. Как захочется – ты мне звякни, я в ресторане заказ оформлю. Сотрудничаю тут с «Антарктидой», там роллы хорошие.

– Роллы? – переспросил я. – Что это за место, где пирожки и роллы сразу?

– В Версиане свои заморочки, – заявил Бурелом. – По-твоему, кто мне тут работу дает?

Пока я обдумывал его слова, рядом незаметно вырос патруль полиции.

– Добрый день, лейтенант Патрушев, – представился старший. – Предъявите документы, пожалуйста.

– А? Что? – обернулся Бурелом. – А, щас.

Он бухнулся задом на тротуар, и рюкзак волшебным образом сполз с его спины, оставшись стоять сбоку. Медведь сунул лапу за пояс и достал красную книжечку, которую предъявил в раскрытом виде. У меня, как я понял, никто документов не спрашивал.

– Бурелом, – невозмутимо прочитал лейтенант, листая документ. – Гость в столице?

– Так точно, – ответил медведь. – Легально трудоустроен!

– Вы сегодня употребляли?

– Не употреблял ничего запрещенного.

– Что в сумке?

– Ранец с пирожками, несу вот от ресторана заказчику в ТЦ, – ответил Бурелом. – Все вопросы к администрации.

Лейтенант вернул медведю документы, внимательно вгляделся в его морду в поисках, видимо, странной внешности или нетипичного выражения лица. И пожелал:

– Счастливого пути.

– И вам! – мотнул башкой медведь, цепляя ранец снова за спину.

Патрульные ушли, оставив меня в растерянности сверлить взглядом их спины.

– Что такое? – не понял медведь. – Тебя что-то смутило?

– Да нет, – проговорил я. – Даже не знаю, как сказать…

– Если ты про паспорт, то он в порядке. Мне на въезде штампик влепили. Я официально трудоустроен! И вообще я опаздываю. Пирожки остынут. Пошли!

Медведь довел меня до поворота к территории на месте снесенного стадиона, где возле очередного торгового центра передал ранец радостной девушке с двумя воздушными шариками. Получил оплату наличными, отслюнявил сдачу, сунул деньги в ремешок на поясе. Вытащил широкоформатный планшет, который в его лапе выглядел меньше, чем сианофон в моей ладони. Ткнул кнопку, закрывая заказ.

– Пора назад, – сказал он. – Ты иди на бывшую «олимпийку», если хочешь. Там самая движуха будет. Это мне фортануло, заказов много.

– Пройдусь с тобой до ресторана, пожалуй, – решил я. – Ты не против?

– Давай, – довольно подпрыгнул медведь. – Никогда не против хорошей компании.

– Ну смотри, – усмехнулся я. – Я же нуб.

– Все ими были когда-то. Знаешь что? Будь у нас тут больше времени – можно было бы на капе создать статик. Начнем инсты чистить.

– Бурелом! – Я постарался говорить как можно мягче. – Буду признателен, если ты не станешь сыпать столькими незнакомыми терминами за раз. Из контекста я пойму, но давай как-то попроще изъясняться.

– На тридцатом уровне нам откроются условные подземелья в городе, – перефразировал медведь. – По факту это может быть никакое не подземелье, а вполне себе зона под небом, но так все равно называется. Они рассчитаны на группы от пяти до десяти человек. В общем, это как бы закрытая площадь внутри Версианы, которая для каждой группы игроков своя, как независимая копия, чтобы разные группы могли гулять по своим одинаковым комнаткам. Вот собрались, скажем, пять рыл на высшем уровне и пошли в инстанс. Он же – подземелье. Еще короче – данж, так говорить проще. И там видят врагов настолько сильных, что в одиночку их даже на тридцатом левеле не вынесешь. Даже втроем почти нереально. А впятером – сложно, но можно. Зато и награда высокая. Собственно, потому игра и не даст зайти в данж, если в команде нет пятерых прокачанных бойцов. Так понятно?

– Более-менее. Высокоуровневые игроки объединяются, чтобы пройти сложное коллективное задание?

– Ну, задания там может и не быть, – растолковывал Бурелом, перебирая лапами по проспекту Мира впереди меня. – Зато куча врагов будет точно. Там одному не выжить. Зато если дойдете до конца – получите много плюшек. Что это может быть в Версиане – понятия не имею, я же на раннем доступе до капа ни разу не доходил.

– До максимального уровня то есть?

– Ну да. Но в сегодняшней бетке мы до капа дойдем. Даже если из шести дойдут пятеро – нам инсты откроются. Можно сходить, заценить.

– Зачем? – спросил я. – Все равно нам сегодня надо ломать игру и выбираться.

– Ну мало ли, вдруг время будет.

– Я сомневаюсь. Ты меня заинтересовал, но не думаю, что пойдем.

– А эрэл у нас кто?

– Чего?

– Рейд-лидер, – поправился медведь и тяжело выдохнул, распугав цифровых голубей. – Забей. Мы все сейчас в группе состоим. Кто ее создавал?

– Шанталь.

– А, ну да, – подумал вслух Бурелом. – Нет, это вряд ли. Тут нормальный лидер нужен. Я бы затащил, но мне танчить неудобно будет.

– Танчить – это значит брать на себя главный удар?

– Ты прав, рано нам в данж, – сказал медведь почти раздраженно. – Если ни ты, ни этот, как его, Лайм, не разбираетесь в Версиане, то больше времени на объяснения угрохаем. Как вы вообще доступ в игру получили?

– Через конкурс, как все остальные, – осторожно сказал я, пытаясь проявить чудеса проницательности на уровне лейтенанта Патрушева и найти в выражении взгляда Бурелома намек на заговор. Но медведь был банально раздосадован.

– Тоже по почте код доступа пришел на сегодняшнюю бетку? – спросил он.

– Ну да.

– Вот это меня и удивляет, – сказал Бурелом. – Я думал, этот конкурс разыгрывался только среди тестеров.

– Ты что имеешь в виду?

– Мы все тут колупали ранние уровни игры по три месяца. Я, Джек, Меркуцио. Логично, что я решил, будто и ранние инвайты на предстартовую бетку тоже разыгрывались среди них. Мы же, можно сказать, избранные тестировщики, все равно что разработчики игры. Только бесплатные. Таких всегда и поощряли – скажем, заценить экспериментальное подземелье и все такое. Но ты-то как попал в охват конкурса?

Вот тут он меня уел. Я продолжал следовать за Буреломом в полном замешательстве. И впрямь – почему я получил этот доступ, да еще вместе с костюмом? Неужто я и есть шестой участник, которого не должно быть в игре?

И тогда выходит, что кто-то нарочно засунул меня в Версиану?

– Без понятия, – признался я, решив не утаивать своего сумбура. – Я не играл в подобные игрушки раньше и ничего о них не знаю. Но я в самом деле получил код по почте с поздравлением от компании. Решил поиграть. Теперь вот не знаю, как выйти.

Бурелом не вступил со мной в спор и вообще ничего не сказал – забрался в ресторан, приближения к которому я в разговоре и не заметил. «Антарктида» на проспекте Мира. Не был тут ни разу, но австралийская кухня, говорят, здесь весьма хороша.

Только в этом месте меня встретили запахи, больше присущие школьной столовой с ее впитанными в стены ароматами всех продуктов сразу. Пахло рыбой, молоком, солеными огурцами, хмелем, дрожжами, сыром, пережаренным мясом и парой десятков прочих ароматов.

Еще вместо привычных интерьеров ресторана мы оказались в неком подобии пивной, где оставили мебель, но содрали ковры, украшения, скатерти и все остальное, и впоследствии здесь примерно год обитали нелегальные поварешки. Потому что очертания вроде были похожи на ресторан, однако атмосфера царила скорее складская, вперемешку с духом массового производства самой разной еды. На всю стенку у входа простирался широкий прилавок с терминалом в центре, из-за которого доносились звуки приготовления пищи.

– Тамара, я донес! – пробасил медведь, скидывая ранец на полку с металлическим лязгом.

– Бурелом, ты? – прокричал женский голос. – Там на терминале новые заказы, хватай любой.

– Я могу несколько оттащить. – Медведь начал изучать укрепленный на железной подставке экран, вызывая карту района. – Фемки жрать требуют.

– Фемки? – переспросил я.

– Возле бывшей «олимпийки» митинг, – проворчал медведь, бросая в специальный карман у терминала деньги, полученные за пирожки. – Там хавку постоянно заказывают. Мне еще дважды сбегать – и разблокирую перк, с которым смогу таскать кучу заказов сразу. Мне не тяжело. Но манагер не дает.

– А кто тут менеджер? Бот, что ли?

– НПС, прикрученный к профессии, – ответил Бурелом. – И ты не старайся туда смотреть, все равно не увидишь. Я думаю, игрушка заднюю часть кухни вообще не прорисовывает. Сам не знаю, с кем общаюсь. Но получку мне платят сразу, да и экспа капает как полагается… О, вот. Тамара!

– Аюшки? – отозвался невидимый менеджер.

– Беру заказ на пиццу с крабами и холодный чай с яблоком.

– Крабы, яблоко. Приняла. За пятнадцать минут справишься?

– Ага.

– Смотри мне.

Под терминалом открылась ниша, которую я не видел до этого, и показались пакеты с упакованной пиццей. Рядом лежала поллитровая пластиковая бутылка с темно-зеленым напитком.

Бурелом сгреб все это добро в ранец и повернулся ко мне.

– Ты идешь? – спросил он.

– Догоню, – сказал я. – Кофе выпить хочу.

– Что, тоже интересно, кто там сидит? – бросил Бурелом и скрылся в дверях.

Кофе я заказывать не стал. Вместо этого вдавил на вибрирующем сианофоне предустановленную кнопку Архива.

От меня по всему помещению разошлись черные линии, превращая ресторан в потустороннюю зону. Так мог выглядеть призрак помещения, которому суждено сгореть. Учитывая, что данный игровой мир к утру будет обнулен – предположение было не так уж далеко от истины.

Внутрь зашел Бурелом из прошлого, чьи архивные очертания мне уже были известны. Силуэт не выглядел ни резвым, ни бодрым. Возможно, на момент съемки Версианой этого этапа его игры он еще не был прокачан. Но даже так Бурелом передвигался хуже, чем в самый первый раз, когда я его увидел. Или я наблюдал нарушения в координации, или же медведю было по-настоящему плохо.

– Бурелом, ты? – зазвучал искаженный тембр.

– Я, – произнес игрок, тяжело садясь перед терминалом. Он собирал все силы, чтобы не свалиться набок. Потрогал когтями экран терминала и внезапно сорвался – зарычал, впился в терминал клыками, пытаясь оторвать. Вскочил и начал крушить прилавок. Растоптал ранец, сорвал с себя портупею, в которой не хватало части уже знакомых мне лент.

– Бурелом, прекрати.

– Да пошла ты! – Медведь заходил перед терминалом, как раненый зверь перед дверью клетки. – Я найду тебя, вытащу и сердце вырву. Ты слышишь меня, сука серверная?!

– Бурелом, твои претензии непонятны.

– Сколько у тебя типовых фраз, Тамара? – Бурый набросился на столы, переворачивая их фигурными ножками вверх. – Я же вытащу тебя, отвечаю. Ты кусок программного кода, а я живой.

– Бурелом, прекрати.

Закончив громить помещение, косолапый с ревом швырнул в терминал тяжелый стол. Мебель летела так, словно ее выпустили из добротной катапульты. В обычной жизни такой предмет выломал бы не только компьютерный экран, но и кусок противоположной стены. Здесь же черный стол отскочил от погасшего монитора и едва не полетел в меня.

– Бурелом, прекрати.

– Не прекращу, – говорил медведь. Отсутствие интонаций у механического голоса вводило в дрожь сильнее, чем самые искренние ноты.

– Тамара, – обратился Бурелом к бестелесному голосу. – Я не хочу умирать.

– Твой заказ непонятен.

– Что тут непонятного? Я подыхать не хочу, ты слышишь? Меня бабушка ждет. Я попросил ее не входить в комнату сутки, заперся на ключ. Попросил мне гречки сварить на завтрашний обед. Я даже домашку сделал всю, чтобы ничто от игры не отвлекало. Думал, если что случится – выйду. А теперь не могу.

– Бурелом, ты? Там на терминале новые заказы, хватай любой.

Медведь начал царапать терминал с диким скрежетом, раздирающим уши, проникавшим в мозг.

– Ты меня понимаешь? – медленно проговорил он. – Конечно, понимаешь, я знаю. Ты же разбираешь мой голос, должна врубиться, что мне надо. Я заперт здесь и не могу выйти. Если я буду остаток жизни разносить еду в этом городе – сорвусь и кого-нибудь убью. Но и тогда мне не дадут выйти. Система говорит, чуть что – попаду в отсек, откуда уже не выпустят, и хана. За что? За что?!

– Бурелом, прекрати.

– Да ты, сука, меня не слышишь?! – Голос стал громче раза в три. – Я не могу выйти! Я хочу выйти! Эй, работодатель, помоги мне! Если мы не решим вопрос, то завтра с утра меня поджарят как кусок бекона, ты не врубаешься?!

– Бекон, один кусок, – равнодушно сказала менеджер. – Принято. Пить что-нибудь будете?

Бурелом сидел несколько мгновений, затем устало ткнул в терминал.

– Заказ на пирожки в ТЦ на проспекте Мира, – вымолвил он, выдавая горечь своего положения сгорбленной спиной. – Пирожки это… по-домашнему.

– Пирожки на проспект Мира. Приняла. За пятнадцать минут справишься?

– Да куда я денусь… – проговорил Бурелом, принимая поднос и ссыпая его в пакет. Даже в черно-белой проекции с максимально выкрученным контрастом было видно, до чего бережно медведь упаковывал пирожки в ранец. На нем появилась недостающая лента портупеи – видимо, он как раз прокачал соответствующую экипировку. Город не собирался его выпускать. В этой жизни младший курьер мог дослужиться только до старшего курьера.

Бурелом вышел в черный проем вместо двери, и мрак рассеялся, возвращая меня в ресторан.

– Кто здесь? – послышался голос вечного работодателя по ту сторону терминала. – Вы пришли наниматься на работу? Коренным премия, Гостям быстрое оформление!

– Да пошла ты, – бросил я, выходя наружу и надеясь, что знакомые очертания проспекта развеют налипшее чувство непонятного стыда.