Как далеко зайдет Китай?
Некоторых переломных моментов можно ждать годами. Сколько статей было написано о том, как Китай опередит Соединенные Штаты и станет крупнейшей экономикой мира к – выбирайте сами – 2015, 2020 или 2025 г.! Временной рубеж зависит от того, какие показатели мы используем для расчетов. Это уже произошло, если смотреть на паритет покупательной способности (ППС), который сравнивает экономику разных стран, устраняя искажения, вызванные колебаниями обменных курсов национальных валют. По данным Международного валютного фонда (МВФ), в 2019 г. ВВП Китая с поправкой на ППС на 8,4 % превышал американский.
Если же опираться на обменный курс юаня к доллару, то Соединенные Штаты лидируют с большим отрывом: в 2019 г. их ВВП почти на 50 % превышал ВВП Китая ($ 21,4 трлн против $ 14,1 трлн). Но даже с учетом недавнего замедления роста экономики – с двузначных цифр до официальных 6–7 % в год, а в реальности меньше – ВВП Китая все еще растет значительно быстрее, чем в Соединенных Штатах. Таким образом, Китай все равно станет первой экономикой мира, даже в номинальных цифрах – это лишь вопрос времени.
Путь на вершину экономического могущества начался в 1978 г., когда в стране после трех десятилетий никуда не годного управления началась экономическая модернизация. Несколько десятилетий Китай был крупнейшим в мире производителем зерна, угля и цемента, а многие годы – ведущим экспортером промышленной продукции, в том числе бытовой электроники. В этом нет ничего удивительного: в Китае самая большая численность населения (около 1,4 млрд в 2016 г.), а его новая модернизированная экономика требует больших объемов производства.
Но в относительных терминах Китай не назовешь богатой страной: ВВП по ППС на душу населения, любезно рассчитанный Всемирным банком, у Китая в 2019 г. составил $ 16 829,9, а это 79-е место в глобальном рейтинге, позади Черногории и Аргентины, и чуть больше, чем у Габона и Барбадоса, – не слишком почетное место. Все знают о богатых китайцах, покупающих недвижимость в Ванкувере и Лондоне, а также украшенные бриллиантами часы в «Галери Лафайет» в Париже, но таких подавляющее меньшинство.
Но объем ВВП и количество нуворишей не позволяют достоверно оценить качество жизни в Китае. Состояние окружающей среды продолжает ухудшаться. Воздух в китайских городах очень сильно загрязнен: по нормам Всемирной организации здравоохранения допустимый уровень частиц с диаметром менее 2,5 нанометра (нм) составляет 25 микрограммов (мкг) на кубический метр воздуха, но во многих городах Китая этот уровень периодически превышает 500 мкг/м3, а в некоторых – даже 1000 мкг/м3. В Пекине в 2015 г. средний уровень загрязнения микрочастицами составлял 80 мкг/м3, а в Нью-Йорке – менее 10. Такие чрезвычайно высокие уровни загрязнения приводят к повышенной частоте респираторных и сердечно-сосудистых заболеваний и, соответственно, меньшей ожидаемой продолжительности жизни.
В Китае не только грязный воздух – там грязная вода. Почти половина жителей сельских районов страны не имеют современных санитарных условий. В Китае меньше пахотной земли на душу населения, чем в Индии, и, в отличие от Японии, где население гораздо меньше, на импорт рассчитывать не приходится. Запасов нефти и газа в Китае гораздо меньше, чем в США, и в последние годы потребление сырой нефти более чем на 60 % обеспечивается импортом, тогда как в США импорт не играет существенной роли. И в стране, где недавно в густонаселенных прибрежных провинциях возвели множество ядерных реакторов, лучше не думать о такой катастрофе, как на «Фукусиме», или об очередной пандемии, способной начаться на одном из популярных рынков под открытым небом.
Кроме того, население страны быстро стареет – именно поэтому в 2015 г. Коммунистическая партия отказалась от политики «одна семья – один ребенок», и теперь демографическое преимущество Китая постепенно тает. Соотношение экономически активного населения и иждивенцев достигло пика в 2010 г. и с тех пор уменьшается, как и промышленный динамизм.
Все это мы уже видели. Сравните Японию 1990 г., чей расцвет, казалось, бросил вызов всему западному миру, с Японией 2020 г., после 30 лет экономической стагнации (см. главу «Тревога за Японию»). Возможно, это лучшая иллюстрация вероятного контраста между Китаем в 2020 г. и в 2050 г.
Индия против Китая
Индия станет первой? Вполне возможно, поскольку она вскоре обгонит Китай по численности населения. Вопрос в том, будет ли Индия развиваться так, чтобы бросить вызов Китаю в области экономики.
По меньшей мере со времен крушения Римской империи под властью сменявших друг друга китайских династий находилось больше людей, чем в любом другом государстве. В 1912 г., к концу эпохи императоров, население Китая составляло 432,4 млн человек; в 1949 г., когда к власти пришли коммунисты, в стране проживало 542 млн человек, в 2000 г. – 1,27 млрд, а в конце 2019 г. – около 1,4 млрд. Медленный темп роста населения – прямое следствие политики «одна семья – один ребенок», принятой в 1979 г. и отмененной в 2015-м (см. предыдущую главу). Тем временем население Индии увеличилось с 361 млн в 1950 г. до 1,05 млрд в 2000 г. и 1,37 млрд к концу 2019 г.
Преимущество Китая быстро сокращается, и с учетом надежности краткосрочных демографических прогнозов можно с уверенностью сказать, что по численности населения Индия обгонит Китай не позднее 2025 г. (согласно последнему медианному прогнозу ООН), а возможно, и еще раньше, в 2023 г.
Тем временем любопытно сравнить два этих гигантских государства. В обеих странах рождение девочек считается нежелательным, и от них избавляются с помощью абортов, что приводит к диспропорции полов при рождении. Нормальным в обществе считается соотношение 1,06 мужчин на одну женщину, но в Индии оно составляет 1,10, а в Китае 1,13.
Обе страны страдают от коррупции: последний по времени индекс восприятия коррупции, опубликованный Transparency International, помещает Индию и Китай на 80-е место среди 180 стран (наименее коррумпированная страна – Дания, а хуже всего дела обстоят в Сомали). В обеих странах очень высок уровень экономического неравенства, измеряемый индексом Джини, – около 48 % в Индии и 51 % в Китае (для сравнения: 25 % в Дании, 33 % в Великобритании и 38 % в США). И в обеих странах богачи соревнуются в демонстративном потреблении, коллекционируя дорогие машины и дворцы. Мукеш Амбани, председатель совета директоров компании Reliance Industries Limited, владеет самым большим в мире частным домом; с его 27-этажного небоскреба «Антилия», построенного в 2012 г., открывается вид на трущобы Мумбаи.
Но есть и существенные различия. С одной стороны, быстрый рост с начала 1980-х гг. сделал Китай богаче Индии; номинальный ВВП Китая (по оценке МВФ на 2019 г.) почти в пять раз больше ($ 14,1 трлн против $ 2,9 трлн). В 2019 г. китайский ВВП по паритету покупательной способности (по данным МВФ) более чем в 2 раза превышал индийский ($ 23 393 млрд против $ 9542 млрд). С другой стороны, Китай находится под жестким контролем одной партии, которой руководит политбюро из семи пожилых людей, тогда как Индия, вне всякого сомнения, остается демократическим государством, хотя и далеким от совершенства. В 2019 г. индекс свободы, рассчитанный организацией Freedom House, составил для Индии 75 пунктов, а в Китае всего лишь 11 (для сравнения: в Великобритании – 93, в Канаде – 99).
Не менее показательно еще одно сравнение: одно из глав- ных достижений Китая в области высоких технологий – жесткая цензура в интернете и тотальная слежка за гражданами в рамках новой, всепроникающей системы социального кредита, а главное достижение Индии – непропорционально высокий вклад в руководство компаниями в сфере высоких технологий, дома и за границей. Многие иммигранты из Ин- дии занимают ведущие позиции в компаниях Кремниевой до- лины: Сундар Пичаи в Google, Сатья Наделла в Microsoft, Шантану Нарайен в Adobe, Inc., и Санджай Джа, бывший руко- водитель GlobalFoundries, – вот лишь самые известные из них.
Интересно посмотреть, до какой степени Индия сможет повторить экономический успех Китая. А Китаю, в свою очередь, нужно приспособиться к утрате демографического преимущества: с 2012 г. доля иждивенцев – отношение числа тех, кто слишком юн или стар, чтобы работать, к численности трудоспособного населения – постоянно растет (и в настоящее время превышает 40 %). Вопрос в том, состарится ли страна раньше, чем сможет стать по-настоящему богатой. У обеих стран серьезные проблемы с охраной окружающей среды, и обеим трудно прокормить свое население, хотя в Индии на 50 % больше сельскохозяйственных земель.
И еще одно препятствие: две ядерные державы до сих пор не подписали соглашение, которое разрешило бы территориальный спор в Гималаях. Конфликт периодически обостряется, и самые серьезные столкновения произошли в 1962 г. Проблема может стать особенно чувствительной, когда государства, которые наращивают мощь, расположены по обе стороны оспариваемой границы.
Тем не менее этот конфликт – не самая серьезная проблема, стоящая перед Индией. Более неотложные задачи – как можно быстрее снизить уровень рождаемости (при прочих равных это увеличит доход на душу населения), поддержать самообеспечение основными продуктами питания (страна с населением 1,4 млрд человек не может рассчитывать на импорт), а также понять, как разрешить все возрастающие противоречия между индуистами и мусульманами.
