Многогранный персонаж
Единство противоположностей
Краткое содержание предшествующих глав: подлинная натура персонажа скрывается за его внешними характеристиками, а под наслоением того и другого колышется океан побуждений, желаний, бездумных действий, привычек, настроенческих приливов и отливов. Из совокупности этих трех составляющих — внешней, внутренней и скрытой — и складывается образ персонажа, но что удерживает эти составляющие вместе, не давая распасться? Что увязывает внешние обличья, внутренние «я» и подсознательные побуждения в единое целое, то есть в персонажа?
Ответ: сила противоречия.
В V веке до н.э. философ Гераклит доказывал, что действительность удерживается от распада на составляющие системой противоположностей: «Холодное нагревается, горячее остывает, влажное высыхает, сухое намокает». Совокупность жара и холода образует температуру, единство сухого и мокрого дает влажность, из рождения и смерти складывается жизнь. Так работает динамика любого физического существования, создавая единство противоположностей.
Этот принцип применим и к людям. Едва родившись, человек сразу начинает двигаться к смерти. В каждый момент своей жизни он представляет собой уже сформировавшееся существо и при этом постоянно развивается, он грезит наяву и осознает себя во сне. В любом возрасте он одновременно еще мал, юн или молод и уже достаточно большой, взрослый или старый — он моложе всех, кто старше, и старше всех, кто моложе. Независимо от своей сексуальной ориентации он несет в себе и мужское, и женское.
Гармоничный образ каждого хорошо прописанного персонажа заключает в себе скрещенье ряда жизненных противоречий. Следовательно, единство противоположностей — это основополагающий принцип создания сложного, объемного, многогранного персонажа. Истории, в которых действуют сложные персонажи, сохраняют в эстетически рафинированной форме те самые коренные противоречия, которые объединяют уродство с красотой, тиранию со свободой, добро со злом, правду с ложью и так далее.
Грани персонажа
Эмоциональные струны человеческой натуры натягивались в нашем жестоком и бурном прошлом, за сотни тысяч лет до того, как их стали перенастраивать Сократ, Будда и Иисус. Такие добродетели, как честность, альтруизм, храбрость, то и дело оборачиваются своей противоположностью — коварством, себялюбием, трусостью — не только в одном и том же обществе, но и у одного и того же человека. Поэтому человечеством правят парадоксы: люди любят своих родных и ненавидят, экономят время и тратят попусту, ищут правды и отрицают очевидное, восхваляют природу и губят ее, жаждут мира и рвутся воевать. Сложный персонаж поначалу демонстрирует нам одну грань, затем являет ее прямую противоположность, затем возвращает первую.
У этой динамики есть свой рисунок. Колебания маятника зависят от взаимоотношений персонажа с другими и с самим собой — положительных и отрицательных. Типичный клиент модного нынче профессионального доминанта — это занимающий ответственную должность измученный стрессом руководитель, который скручивает в бараний рог нижестоящих и пресмыкается перед вышестоящими. Чтобы уравновесить наслаждение властью и унижение от подвластности, он подставляет тело под хлыст. В поисках подходящего названия для этого ходячего противоречия в костюме от Диора психологи и создали великолепный оксюморон «садомазохист».
Когда внутренняя натура и внешняя оболочка персонажа сливаются в единую функцию, роль превращается в типаж — медсестра, полицейский, супергерой, злодей, напарник и так далее. Но когда роль выстроена на каркасе противоречий, получается более цельный, сложный, захватывающий персонаж. Эти противоречия и создают объем.
Объемные, многогранные персонажи пробуждают наше любопытство, заставляя гадать, как эти две стороны одной медали уживаются в одном человеке. При этом они придают ему непредсказуемость и захватывают наше воображение. Кто знает в каждый конкретный момент, какой стороной он повернется на этот раз?
Шесть граней сложности
Внешние характеристики персонажа, различные внутренние «я» и аспекты скрытого «я» образуют три плоскости, которые, кроме того, сами нередко противопоставлены друг другу. В результате возникает шесть разных граней, воплощающих противоречия персонажа.
1. Противоречие между двумя составляющими внешних характеристик
Представьте себе женщину, которая каждое утро целый час тратит на макияж, добиваясь полной безупречности, но при этом не удосуживается почистить зубы. Допустим, эта женщина держит мужа под каблуком, зато дети из нее веревки вьют; она лебезит перед начальством, но тиранит подчиненных. В этих трех плоскостях те или иные свойства из внешних характеристик — физического, личного и социального «я» — сплавляются в интригующее поведение, дающее зрителю/читателю возможность понять, что персонажу важно, а что нет.
Свои качества, составляющие внешние характеристики, персонажи зачастую осознают и сами, хотя редко воспринимают их как противоречивые. Они, скорее, рационализируют эти качества как данность или необходимость. Эти внешние проявления видны и остальным действующим лицам, которые думают о них каждый по-своему.
2. Противоречие между внешними характеристиками и подлинным характером
Представьте себе старушку, задремавшую в кресле-каталке в доме престарелых. Проснувшись, она обводит взглядом своих соседей-старичков — и вдруг ее глаза теплеют, озаряясь светом неугасающей мечты о любви.
3. Противоречие между внешними характеристиками и подсознательным желанием
Представьте себе гиперактивную женщину, которая не может ни минуты усидеть на одном месте, при этом ее скрытое «я» всегда спокойно и хладнокровно. Это невозмутимое «я» дает о себе знать только в минуту опасности. Вот тогда она перестает суетиться, собирается и сосредоточивается.
Ключом к подсознанию персонажа нам снова послужат противоречия. Когда персонаж говорит одно, а делает другое, чем это может объясняться? Вариант первый: он лукавит. Он знает, чего на самом деле хочет, но делает вид, что хочет противоположного. Вариант второй: он искренен. Он говорит именно то, что думает, и хочет именно того, чего хочет, но, когда пытается этого добиться, что-то непременно мешает. Он не знает почему, но время от времени являет миру довольно злобную физиономию. Эта противодействующая сила живет у него в подсознании.
4. Противоречие между двумя сознательными желаниями
Дилемма изменницы — женщина разрывается между верностью мужу и страстью к любовнику.
На уровне подлинного характера осознанный рефлексирующий разум анализирует противоречия, усматривает в них повод для беспокойства и затрудняется с выбором. Если обсуждать свою дилемму с другими, она становится составляющей внешних характеристик. Если персонаж предпочитает не выставлять свой подтекстовый конфликт на всеобщее обозрение, читатель/зритель увидит его только между строк. Но стоит персонажу определиться и начать действовать, его мысли становятся ясными как день, и читатель/зритель чувствует глубину его внутреннего мира.
Чтобы символически выразить грань двух сознательных желаний, такие драматурги, как Сэмюэл Беккет («В ожидании Годо»), Жан Жене («Служанки») и Сьюзан-Лори Паркс («Фаворит/аутсайдер» — Topdog/Underdog), расщепляют сознание надвое и воплощают внутреннее противоречие в паре спорящих персонажей.
5. Противоречие между сознательным желанием и подсознательным
Дилемма влюбленной: страстная любовь к жениху против страха перед обязательствами.
Чтобы символически выразить подобную грань, авторы таких произведений, как «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» (Роберт Льюис Стивенсон) и двух под названием «Двойник» (Ф. М. Достоевский и Жозе Сарамаго), воплощают противоречие между сознательным и подсознательным в дуэте персонажей с противоположным настроем (один привержен добру, второй — злу), зеркально отражающих друг друга.
Шоураннер сериала «Во все тяжкие» Винс Гиллиган снабжает главного героя Уолтера Уайта тайным вторым «я» по кличке Гейзенберг. Особенно ярко этот двойник проявляет себя в 14-й серии 5-го сезона, в которой свояк Уолтера Хэнк оказывается в руках главаря шайки байкеров-нацистов Джека, и когда тот собирается пристрелить Хэнка, Уолт умоляет пощадить его. В этот момент он Уолтер, человек способный на осознанное сострадание.
Но когда нацист Джек все же убивает Хэнка, Уолт предает Джесси, своего близкого друга и напарника. Теперь на сцену выходит Гейзенберг, воплощение бессердечного уолтеровского подсознания.
6. Противоречие между двумя подсознательными мотивациями
Семейная дилемма: необходимость жертвовать своими желаниями ради любимых против необходимости жертвовать другими людьми ради личных амбиций.
План подсознания располагается ниже уровня осознаваемого, и там ничто не поддается осмыслению и выражению. И снова читателю/зрителю остается узнавать внутреннее противоречие только в выборе — в том, как персонаж решает действовать, будучи загнанным в угол.
Дети, например, часто питают противоречивые подсознательные чувства к родителям — страх и благоговение, любовь и ненависть. Шекспир в «Гамлете» делит противоречивые сыновние чувства между двумя объектами — благородным отцом и противопоставленным ему подлым дядей. Эту же двойственность демонстрирует на сцене и на экране «Король лев» (The Lion King) — «Гамлет» со счастливым концом. То же самое, только в переложении на дочерние чувства, происходит в «Золушке» — применительно к фее-крестной и злой мачехе.
Ингмар Бергман в «Персоне» (Persona) показывает раздвоение души, соединяя сиделку и пациентку в одной женщине, затем снова раскалывая надвое, затем снова соединяя и снова раздваивая…
В фильме «Черный лебедь» (Black Swan) конфликт между двумя «я» возникает у Нины Сейерс (Натали Портман) — балерины, которой предстоит танцевать в «Лебедином озере» Чайковского. Поскольку в этом балете обе главные партии (белого лебедя и черного) исполняет одна балерина, постановка как нельзя лучше подходит для драматического изображения раскола во внутреннем мире героини.
Роль белого лебедя требует выверенных до миллиметра движений, изящества, ледяной бесстрастности и, самое главное, отточенного мастерства, которым и характеризуется исступленное стремление Нины к уравновешенному совершенству. Черный лебедь требует прямо противоположного — творческого порыва, раскованности, самозабвенной чувственности — тех самых могучих плотских энергий, которые бурлят в душе Нины и которые она так жестко подавляет. Война между чопорным белым лебедем и страстным, но подавленным черным проявляется в паранойяльных галлюцинациях. В развязке обе личности Нины наконец объединяются в блестящем спектакле, который становится ее жизненным триумфом, а затем поглощают друг друга, и она умирает, прошептав: «Это было совершенство».
Примером единства противоположностей в реальной жизни нам может послужить писатель, драматург, сценарист и прославившийся во многих других областях Грэм Грин. Грин был одновременно и самоненавистником, и самохвалом, педантом и саморазрушителем, теряющим голову романтиком и прожженным циником, правоверным католиком, который то и дело заводил любовниц, многократным номинантом на Нобелевскую премию и бульварным писакой, строгим богословом и приверженцем нравственного релятивизма, салонным коммунистом и тайным монархистом, крестоносцем антиимпериализма и постколониальным паразитом, цивилизованным до мозга костей человеком, способным накуриться опиума до беспамятства. При всей исключительности своего творческого таланта Грин не был исключением для человеческой натуры.
Чтобы персонаж сохранял цельность, его многогранность должна быть последовательной. Если человек раз в жизни снимает с дерева котенка, это не многогранность, это доброта напоказ, дешевый способ завоевать симпатии читателя/зрителя. Если женщина всю дорогу спасает кошек, а потом вдруг пинает собаку, это тоже не многогранность, это раздражение.
Грани должны быть переменными. У персонажа, который любит кошек и терпеть не может собак и потому спасает котят, но равнодушно проходит мимо щенков, внутри бушует война. Читателю/зрителю будет любопытно и интересно докапываться до истоков этого невротического противоречия ровно до тех пор, пока этот шаблон не начнет повторяться. Глубина требует определенной непредсказуемости и развития, — а не того, чтобы спасать одну и ту же кошку или бросать одну и ту же собаку в одном и том же дворе.
Более того, чтобы напряжение сохранялось, противоречие должно казаться неразрешимым: атеист, который утверждает, что ничего вечного нет, но подсознательно жаждет бессмертия; нейроученый, который по собственной воле предпочитает считать свободу воли иллюзией; специализирующийся на оценке вероятностей букмекер из Лас-Вегаса, который втайне обожает непредсказуемые исходы.
Определяющая грань
Если для главного героя три грани не предел, то персонажи первого круга ограничиваются одной-двумя, но независимо от того, сколько граней наберется у конкретного персонажа, они будут отличаться между собой значимостью и концентрацией. Какие-то выходят на первый план, определяя самую суть персонажа, другие просто дополняют образ.
Какая из девяти граней, которые я перечислил, описывая Грэма Грина, будет настолько принципиальной для его личности, что он просто рассыплется, если ее убрать? Я бы предположил талант/писака. Остальные восемь граней могут характеризовать и кого-то другого, но творческая борьба, которую затевал сам с собой Грин, была его и только его. Она его определяла.
Повторю для ясности: грань — это последовательное противоречие между плоскостями натуры персонажа или внутри одной плоскости. У сложного, многогранного героя одна из них будет выделяться, и именно она определит его неповторимый образ.
Анализ примера. Одиссей
В недавнем исследовании, озаглавленном «Сто историй, которые сформировали наш мир», эксперты из разных стран мира поместили на первое место «Одиссею» — эпическую поэму, созданную три тысячи лет назад Гомером. Второе место — с небольшим отрывом — заняла «Илиада». Многие их сцены, в которых смертные персонажи борются с мстительными, распутными богами и демоническими чудовищами, напоминают бредовый горячечный сон, однако, несмотря на всю похоть и кровь, «Илиада» и «Одиссея» — основополагающие для европейской культуры сюжеты, и объединяющий их персонаж — Одиссей, царь Итаки, являет собой первый в истории многогранный образ.
Многострадальный герой этих эпосов сперва десять лет сражается под стенами Трои («Илиада»), а затем еще десять лет носится по морям, пытаясь добраться домой («Одиссея»). Он вступает в единоборство с вражескими воинами, разгневанными богами, обольстительными богинями и кровожадными чудищами, и выходит победителем благодаря упорству, везению и находчивости.
В «Илиаде» мы видим первые две грани его образа — прагматик/идеалист и покорный/бунтарь. «Одиссея», в первой же строке именующая его «многосложным»[], добавляет еще шесть — правдивый/обманщик, находчивый/безрассудный, оберегающий / подвергающий опасности, честный человек / разбойник, хладнокровный/вспыльчивый и верный/изменник.
Прагматик/идеалист
На поле боя Одиссей — прагматик, не признающий на войне никаких идеалистических кодексов чести. В античной героической традиции яд, например, считался подлым, низким способом расправы, до которого никакой по-настоящему доблестный воин не опустится. Одиссей же без зазрения совести смазывает стрелы мышьяком.
Когда захваченный Одиссеем троянский шпион умоляет о пощаде, герой делает вид, будто и вправду готов оставить его в живых, если тот раскроет военную тайну. Но как только шпион выкладывает все, что знает, его обезглавливают. Воспользовавшись затем полученными сведениями, Одиссей со своим товарищем прокрадывается в стан противника и рубит вражеских воинов, пока те спят.
На десятый год войны троянцы оттесняют греков к морю. Греческое войско, оказавшееся на грани истребления, готово ополчиться на своих незадачливых полководцев. В такой ситуации, когда вот-вот начнется бунт и поражение неминуемо, прагматик мог бы поднять парус и отбыть домой, но Одиссей хранит верность идеалам победы. Пользуясь своим могучим даром убеждения, он напоминает войску о пророчестве и, превратив тем самым бунтарский гнев в воинскую ярость, отправляет греков на бой.
Покорный/бунтарь
Одиссей покорно подчиняется своему военачальнику — царю Агамемнону, но когда понимает, что тактика царя пагубна, отвергает его предложение и произносит: «Смолкни, чтоб кто-либо здесь не услышал еще из ахеян // Речи, какой никогда и в устах иметь не захочет»[].
Правдивый/обманщик
Как участник военного совета Агамемнона, Одиссей всегда высказывается искренне, проявляя мудрость и проницательность. Никто из товарищей ни разу не находит повода усомниться в его словах. Но когда, подняв парус, Одиссей наконец отправляется домой, он врет без остановки все путешествие — от одного берега Средиземного моря до другого.
Благодаря своему таланту сочинителя Одиссей снова и снова выходит сухим из воды. Он водит собеседников за нос, прикидываясь то стариком, то нищим, то выходцем с Крита (острова, знаменитого своими обманщиками). Он пытается обхитрить даже свою небесную покровительницу, богиню Афину, но та видит его насквозь и укоряет: «Вечно все тот же: хитрец, ненасытный в коварствах!»[]
Находчивый/безрассудный
Когда кажется, что война с троянцами почти проиграна, Одиссей добывает грекам победу, придумав самый гениальный тактический ход в истории войн — троянского коня. Но по дороге домой Одиссей, не желая упускать возможность поживиться, прокрадывается в пещеру циклопа-людоеда Полифема. Преградив Одиссею со спутниками путь на волю, великан пожирает половину его команды.
Ночью, основательно напоив Полифема, Одиссей вонзает кол в его единственный глаз. Но благополучно вернувшись на корабль, Одиссей не может удержаться от очередного проявления тщеславия и злорадствует над ослепленным великаном. В результате он навлекает на себя гнев не только самого Полифема, но и его отца — могущественного Посейдона, повелителя морей. Разъяренный морской бог обрушивает на корабль Одиссея страшную бурю, которая уносит его за тридевять земель.
Оберегающий / подвергающий опасности
На всем протяжении Троянской войны Одиссей оберегал своих воинов, заботясь о том, чтобы они были сыты, а недуги и раны вовремя врачевались. Но когда по пути домой ему и его спутникам попадается племя лотофагов — людей, пристрастившихся к поеданию цветков лотоса, наркотика, стирающего мучительные воспоминания, — потрепанные войной греки, с посттравматическим расстройством во всей красе, отчаянно желающие изгладить из памяти все ужасы пережитого, жадно набрасываются на цветы забвения. Чтобы спасти своих спутников от себя самих, Одиссей силой тащит их на корабли.
Однако некоторое время спустя, когда при приближении к незнакомому берегу Одиссей снова чувствует опасность, он рискует жизнью своих спутников, поставив их корабли на якорь в гавани и только свой спрятав за скалами. Откуда ни возьмись в гавань сбегаются великаны-людоеды и, потопив корабли, пожирают греков, нанизывая на острогу, словно рыб. Спастись удается лишь кораблю Одиссея.
Честный человек / разбойник
На протяжении всей войны Одиссей храбро сражается, честно деля трофеи и проявляя уважение к своим товарищам по оружию. На обратном же пути он превращается в пирата — захватывает и грабит мирные города, убивает их защитников, а женщин увозит как рабынь.
Хладнокровный/вспыльчивый
Ни на поле брани, ни на море, сталкиваясь с полчищами врагов и чудовищ, Одиссей ни разу не теряет головы и выпутывается из всех передряг, принимая спокойные, четкие, взвешенные решения.
Но пока Одиссей скитается по морям, в его дворце на Итаке хозяйничают молодые наглецы, называющие себя женихами, которые беззастенчиво пользуются всем его добром и по очереди раз за разом сватаются к его жене, Пенелопе. Когда Одиссей наконец добирается до родного острова, его охватывает гнев почище Ахиллесова, и он принимается мстить. Он убивает всех сто восемь женихов, затем всех рабов, которые им прислуживали, и всех рабынь, которые с ними спали.
Верный/изменник
Вдали от дома Одиссей то и дело изменяет жене, деля ложе с нимфами и волшебницами вроде Цирцеи. Но когда неземная красавица Калипсо предлагает Одиссею остаться с ней и предаваться любовным утехам вечно, он отказывается, предпочитая сохранить верность своей возлюбленной Пенелопе.
Бессмертие Одиссею как творению обеспечивает темная сторона его граней. Отыграть положительные заряды — храбрость, ум, способность сохранить рассудок в критической ситуации, — способен любой шаблонный герой, Одиссею же как персонажу придают объем именно импульсивность, черствость, вспыльчивость, грабительские наклонности, себялюбие и любовь к обману, обеспечивая ему многогранность, непредсказуемость и глубину, благодаря которой его неожиданные решения выглядят достаточно убедительными.
Из этих восьми динамичных противоречий определяющей гранью будет блестящий ум и находчивость в противовес безрассудным промахам. Ведь именно он, Одиссей, придумал трюк с троянским конем, благодаря которому удалось завершить десятилетнюю войну, но и в пещеру к Полифему потом тоже полез не кто иной, как он. Из-за своего безрассудства он то и дело рискует жизнью, однако его вводящие в гипноз россказни эту жизнь ему так же регулярно спасают. Он одновременно умен и безрассуден. За все три тысячи лет существования литературы другого такого со времен Гомера пока не нашлось.
Одиссей остается бесконечно современным — переживающим эмоциональные конфликты, но не теряющим упорства; опаленным смертью, но полным жизни. Он подготавливает сцену для психологически и нравственно сложных персонажей будущих поколений — Беовульфа неизвестного автора, шекспировского Макбета, стендалевского Жюльена Сореля, фицджеральдовского Джея Гэтсби, чандлеровского Филипа Марлоу, набоковского Гумберта Гумберта, Майкла Корлеоне Марио Пьюзо, Александра Портного Филипа Рота, Томаса Кромвеля Хилари Мантел.
Анализ примера. Тони Сопрано
Насколько многогранным может быть персонаж? Давайте рассмотрим творение Дэвида Чейза — мафиозного главаря из Нью-Джерси, Тони Сопрано. В сериале «Клан Сопрано» (The Sopranos) вышло восемьдесят шесть серий, и Тони был единственным, кто появлялся в каждой.
Чтобы показать жизнь человека, вплетенную в густую сеть взаимоотношений, разыгрывающихся в течение восьмидесяти шести экранных часов, таящую в себе десятки событий предыстории, которые уходят корнями на десятки лет назад, в детство Тони, и только и ждут момента, чтобы проявиться, — чтобы наполнить все это временное и сюжетное пространство, требовался один из самых сложных персонажей, когда-либо порожденных любым из повествовательных искусств.
Движемся против часовой стрелки:
1. Совестливость/социопатия
Социопат — это человек, лишенный совести, антисоциальная эгоистичная личность, не способная ни на чувство вины, ни на сожаление. Временами Тони являет собой типичного социопата.
А временами его раздирает совершенно макбетовское чувство вины. Его истерзанное сожалениями сердце не дает ему покоя, ноет и доводит до панических атак.
Из-за этого центрального макбетовского противоречия между внешней жестокостью и внутренней совестливостью Тони Сопрано остается одним из самых завораживающих персонажей среди всех, когда-либо создававшихся для книг, экрана или сцены.
Когда нужно убить, Тони убьет без колебаний. Его приступы ярости неукротимы. За свою сериальную жизнь он совершает восемь убийств на экране и невесть сколько за кадром (включая те, что исполнялись чужими руками по его приказу). Он безусловно социопатичен, однако для истинного прожженного социопата принадлежность к какому бы то ни было коллективу — даже к мафии — исключена.
Киллеры — такие, как Антон Чигур в исполнении Хавьера Бардема и Карсон Уэллс в исполнении Вуди Харрельсона из фильма «Старикам тут не место», — охотно работают на мафию, но в ее ряды вступают редко. Мафия — незаконное сообщество, существующее внутри законного, однако она требует от своих членов тех же качеств, которых требует традиционное общество от добропорядочных граждан — преданности, честности, усердия, приверженности семейным ценностям, трезвости, соблюдения законов общины, хороших манер и, самое главное, подчинения авторитетам, то есть тем, кто стоит выше в иерархии власти.
Если вы принадлежите к этому обществу, нарушение его заповедей повлечет за собой чувство вины — вас будет корить и клеймить позором тот самый, неотвязный и полный презрения, внутренний голос, который называется совестью.
Если, конечно, она у вас есть. И у Тони она совершенно точно имеется. Его совесть трудится без устали, наполняя сны кошмарными образами и загоняя его к психиатру. Эта глубокая грань, образованная противоречием между социопатической черствостью и совестливым самобичеванием, составляет центральную ось внутренней натуры Тони, и от нее, словно спицы в колесе, расходятся все остальные многочисленные грани.
2. Гордость/стыд
Он гордится привязанностью своего сына и стыдится его слабоволия и суицидальных наклонностей.
3. Расчет/интуиция
Много месяцев Тони играет в Шерлока Холмса, пытаясь найти доносчика, который стучит на него в ФБР. Затем, во сне, навеянном пищевым отравлением, ему является рыба, говорящая голосом его давнего друга и преданного семье солдата — Сала «Биг Пусси» Бонпенсьеро. Рыба сообщает, что его подозрения насчет Биг Пусси верны. Биг Пусси и есть информатор ФБР. И Тони убивает своего друга, руководствуясь увиденным во сне.
4. Депрессивный/оптимист
В душе Тони борются отчаяние и надежда.
5. Преданность/измены
Он предан жене, однако изменяет ей с бесчисленными любовницами.
6. Спокойствие/паника
Он логичен и в то же время эмоционален. Он хладнокровен в критической ситуации, но при этом подвержен паническим атакам.
7. Бесстрашие/ужас
Когда ему угрожают гангстеры, он не боится, но возможность теракта приводит его в ужас.
8. Презрение/зависть
Тони презрительно отзывается о жизни обычных людей и в то же время им завидует.
9. Убийца/спаситель
Он ненавидит и убивает людей, но любит и защищает животных.
10. Любовь к женщинам / боязнь женщин
Тони — одержимый сексом мачо, которого, однако, преследуют кошмары на тему кастрации.
11. Любовь к семье / ненависть к семье
Он ненавидит свою мать и в то же время ее любит; ненавидит своего дядю Джуниора и так же любит, а самое главное, любит и ненавидит себя самого.
12. Любовь к жизни / любовь к смерти
Он наслаждается красотой жизни, однако с каждым совершенным убийством смерть пьянит его все больше и больше.
У Тони Сопрано гораздо больше граней, чем у Гамлета. Шекспир окружает Гамлета ансамблем из десяти персонажей, проводящих на сцене всего четыре часа. Дэвид Чейз помещает Тони в ансамбль из нескольких десятков действующих лиц и дает ему восемьдесят шесть часов на решения, действия, поступки и реакции — социальные, личные, частные, сознательные и подсознательные. Тони — это современная модель сложного персонажа, поскольку его грани пересекают все плоскости бытия.
Однако Тони, в отличие от Гамлета, при всем своем старании не может измениться. Основной драматический вопрос, который поднимает нарратив сериала, — изменится ли Тони, станет ли он более приличным человеком с нравственной точки зрения? Ответ — нет. Такие, как Тони, не способны изменить свое центральное «я» и никогда другими не станут.
