Глава 10
Фрэнк Корделли и Мэт Рискин сидели за барной стойкой офицерской кают-компании тяжелого крейсера «Салем». События двух прошедших суток, когда толком, ни выспаться, ни расслабиться не удавалось, привели адмирала и его помощника именно сюда. Здесь в относительной тишине и со стаканчиком виски можно было хоть как-то привести в порядок собственные мысли.
Корделли прилично перенервничал, когда раз за разом разворачивал свою дивизию в боевое построение и направлял ее на русскую гвардию. И каждый раз столкновения не было – этот хитрец Самсонов, несмотря на решительность, о которой знали все, оказывается, обладал вдобавок и дьявольским хладнокровием…
Где та «ярость обреченных», о которой постоянно говорил на военных советах адмирал Коннор Дэвис? Где упрямство и желание ввязаться в битву, а там будь, что будет? Нет, адмирал Дэвис похоже, что-то не договаривал о русских, а может толком и не знал их. Самсонов показал себя в эти дни не как задира и лихой флотоводец, которому бы только сблизиться с врагом и начать поливать того огнем. Нет, он демонстрировал выдержку и прочитывал все действия американцев и османов наперед. С таким противником, с одной стороны очень почетно было сражаться, а с другой – невероятно страшно…
Фрэнк сумел себе признаться, что именно страх начинает наполнять его изнутри, а не какие-то другие чувства. Оказывается, Корделли больше всего боялся неизвестности (видимо недаром прошли беседы со штатным военным психологом на корабле), а неизвестность, это именно то, что от русских можно было ожидать…
Как практически удавшаяся операция по захвату звездной системы «Бессарабия» оказалась в самый последний момент под угрозой срыва? Это ужасный взрыв сдетонировавшей русской крепости, пропажа лучшего османского линкора, внезапное появление императорской гвардейской дивизии! И вот уже будто не было вторжения и победного шествия по системе, и корабли Корделли снова суетятся у «врат» через которые они сюда попали, а их командиры ругаются между собой, кто первый покинет «Бессарабию»…
И Фрэнк ведь отдал бы такой приказ, в этом даже не было сомнений. Вице-адмирал сразу решил, что не пожертвует своей 13-ой дивизией для защиты перехода.
— К черту эту систему, я не собираюсь терять здесь ни одного вымпела, пытаясь играть в храбреца с русской гвардией! — кричал Корделли, ругаясь в тот момент с Рискиным. — У меня «Галвестон» и «Лима» похожи на решето, еще одного боя они не выдержат…
Мэт безуспешно пытался вразумить начальника, что если дивизия покинет «Бессарабию», то весь план вторжения будет провален и за это командующий 6-м флотом снимет погоны с Корделли с большим удовольствием…
— Ты же знаешь, этот ряженый самодовольный павлин – Итан Дрейк только и ждет, чтобы вручить тебе, да заодно и мне – «черную метку»! — говорил Рискин. — И если мы покинем данную систему, командующего уже ничто не будет сдерживать… Дэвис, каким бы он ни был АСРовцем до мозга костей, не сможет и не захочет защитить тебя… Кто ты, Фрэнк – обычный адмирал, каких куча во флоте… Да, ты герой Гражданской войны, да, проливал кровь за Сенат, но эта непопулярная сегодня война и ее всеми силами стараются забыть…
Корделли понимал, что его товарищ в данный момент абсолютно прав… Серебряные вице-адмиральские погоны потерять в случае неудачи, было делом простым, и Дрейк это сделает незамедлительно, так как всеми фибрами души ненавидит таких как Фрэнк…
Почему? Ответ прост: Итан Дрейк был одним из тех, кто сражался в Гражданскую войну на стороне Федерации Штатов против флота Сената. Отчаянная тогда была мясорубка, американцы не жалели друг друга, будто по ту сторону артиллерийских прицелов палубных орудий были их кровные смертельные враги…
Корделли возглавлял тогда бригаду кораблей АСР, и несколько раз ему даже приходилось сталкиваться с Дрейком в открытом бою. Благо, что в том же лагере, где находился Фрэнк, воевал и Коннор Дэвис. Этот гениальный стратег и тактик по сути в одиночку переломил ход войны и подарил победу Сенату. Дрейк и остальные адмиралы Федерации, не раз битые Дэвисом, вынуждены были сложить оружие и признать поражение…
Однако покорности в звездных дистриктах, которые изначально поддерживали Федерацию Штатов, не было и в помине. Сенаторам АСР для того, чтобы сохранить мир и удержать власть, пришлось объявить амнистию всем, кто сражался на стороне их бывших противников. Более того, офицеры и адмиралы из числа «федератов» сохраняли свои чины и должности во флоте и армиях планетарной обороны. Так Итан Дрейк, как самый авторитетный и заслуженный флотоводец, получил под свое командование 6-ой «ударный» флот. Конечно, он и большинство его боевых соратников приняли для себя новую власть и поклялись служить Сенату верой и правдой. Но те, кто сражался за АСР, прекрасно понимали, что присяга моряков, подобных Дрейку, была вынужденной мерой побежденных, и продолжали с опаской и недоверием смотреть на своих новых сослуживцев.
Тем не менее, 6-ой «ударный» негласно стал последним убежищем «федератов», как окрестил его сам Дрейк. Число офицеров, дравшихся когда-то по одну с ним сторону, перевалило в данном флоте за 70%, и так называемые «республиканцы» здесь были не в почете. Фрэнк Корделли как раз был одним из таких дивизионных адмиралов–изгоев, которым приходилось терпеть засилие своих бывших врагов. Конечно, события Гражданской войны стали уже делом истории, и вся политика сегодняшнего американского руководства была направлена на сглаживание прошлых обид и противоречий, но до конца искоренить недоверие друг к другу между представителями двух враждующих лагерей не представлялось возможным. Каждый только и ждал, чтобы уколоть своего давнего врага, а еще лучше вонзить тому нож в спину, когда он оступится…
Именно поэтому Корделли был так уверен в своей опале, в случае неудачи в системе «Бессарабия». А может Дрейк вообще специально доверил мне руководство операцией, которая была изначально обречена на неудачу? — возникла шальная мысль у Фрэнка.
Но далее развить ее вице-адмирал не успел, так как внезапно из кольца перехода, у которого «толкалась» 13-я дивизия, вдруг начали появляться один за другим американские боевые корабли. 10-я дивизия 6-го флота прибывала в систему для поддержки авангарда. Теперь, внезапно выдохнувший Фрэнк, уже не думал о бегстве и о заговоре против себя. Он понимал, что в одночасье фортуна повернулась к нему лицом и призывно улыбнулась. У Корделли появился реальный шанс, наконец, прекратить эти качели космического масштаба, когда то он, то русские, гоняются друг за другом с одного края системы в другой. И вот кажется, настала развязка…
Вице-адмирал Корделли смело развернул свою 13-ю по направлению к русской эскадре и помчался на помощь османам. Как и следовало ожидать, Самсонов видя на радарах свежие резервы, подошедшие к американцам, не стал испытывать судьбу и принял решение покинуть сектор, чем вновь доказал свое флотоводческое умение и выдержку. Единственный инцидент, который Корделли не мог понять и покривился, когда узнал о нем, был связан с боем за русский крейсер «Меркурий».
«Меркурий» по какой-то неизвестной причине оказался между двумя флотами – османским и русским, и попал в своеобразную ловушку. Российские корабли уже было начали полномасштабный отход, опасаясь приближения американцев, но неожиданно флагман адмирала Самсонова покинул строй и поспешил на помощь своему погибающему крейсеру. Линкор Черноморского флота «Громобой», на котором держал флаг русский адмирал, смело ринулся вперед и сосредоточил на себе всю ударную мощь батарей османов. Как удалось кораблю Самсонова выжить в этом урагане плазмы, Фрэнку до сих пор было неясно, но, тем не менее, линкор сумел и сам выйти из-под огня и вывести, прикрывая собственным защитным полем, уже упомянутый крейсер «Меркурий».
Зачем было так рисковать собственной жизнью, Корделли понять не мог и даже немного разочаровался в русском адмирале. Потом он узнал, что на «Меркурии» находился еще один адмирал – командующий дивизией Черноморского флота. Возможно, Самсонов спасал своего комдива, потому как тот на хорошем счету и вероятно очень ценен командующему, — подумал Фрэнк. — Хотя, сейчас это не имеет особого значения…
Главное то, что у Корделли снова в руках была инициатива и все возможности одержать победу над русскими. С 10-й дивизией в качестве резерва он теперь мог с легкостью опрокинуть эскадру Самсонова, даже с учетом того, что половину этой эскадры составляли гвардейские боевые корабли.
Все дело в том, что в составе 10-ой американской дивизии, только что вошедшей с систему «Бессарабия», находилась жемчужина 6-го ударного флота – авианосец «Саратога». В бортовых ангарах этого громадного дредноута стояли двести новеньких F-4 – силы, которую не могла остановить даже русская гвардия.
Численный перевес в истребительной авиации у 10-ой линейной над врагом был тотальный. Во взаимодействии с остальными палубными эскадрильями кораблей дивизии, перед ее строем возникало построение в четыреста легких машин, которые попросту не оставляли шансов врагу. Такое количество истребителей невозможно было отразить без существенных потерь со своей стороны, и подобным превосходством американцы пользовались очень часто…
Несколько сотен машин сначала опрокидывали уступающие им в числе истребительные соединения противника, рассеивали их, а затем набрасывались, как рой диких пчел на его основные корабли. Зенитные системы крейсеров и линкоров, хоть и собирали свой кровавый урожай, но как правило не справлялись с атакой столь многочисленных эскадрилий. В итоге, большинство ретрансляторов защитных полей вражеского соединения выводились летчиками из строя, и затем в бой уже вступали тяжелые корабли американцев.
Результат для врагов конечно был очевиден. Когда ты ведешь артиллерийскую дуэль и пытаешься обнулить защитные поля американских боевых кораблей, а в это время удары их орудий уже прожигают твою нимидийскую броню, сколь ни был бы ты храбр и сколько бы слоев обшивки не было на твоих вымпелах, уничтожить врага ты попросту не успеешь, так как сам превратишься в космический мусор гораздо раньше… Даже русские гвардейские дивизии, с их элитными палубными эскадрильями и лучшими пилотами, не могли на равных противостоять подавляющей численности обычной линейной дивизии АСР, усиленной вот таким авианосцем, как нынешний «Саратога».
Фрэнк завидовал сейчас черной завистью вице-адмиралу Ловато, у которого такой суперавианосец имелся. Да, его не сравнить с легким «Монтереем» и его восьмьюдесятью машинами на борту, который к тому же изначально даже не входил в состав 13-ой дивизии, а был придан, как и линкоры, Корделли, для выполнения миссии на него возложенной – захвата «Бессарабии».
Ну, конечно, где я, а где Ловато, — невесело усмехнулся Фрэнк, делая большой глоток виски из своего бокала и указывая роботу-бармену наполнить его снова.
— Смотри, наш Леонард, как и его патрон, не может появиться без блеска, — Мэт Рискин ткнул пальцем в личный планшет, стоящий тут же на стойке, за которой они сидели.
На экране была проекция ближайшего космоса, с несколькими десятками боевых кораблей, стоящих у кольца перехода. Корделли четко различал на видеоизображении вымпелы своей дивизии. Сразу у нескольких из них к внешней обшивке пристыковались ремонтные модули, латающие пробоины и повреждения крейсеров, полученные недавно. Чуть поодаль маневрировала эскадра союзников, Фрэнк в очередной раз усмехнулся неслаженности действий командоров адмирала-паши Озкана. Османов, что не учили правильному построению вне сражения?
Но главное внимание приковывала к себе, подошедшая 10-я дивизия, а вернее ее флагман. «Саратога», будто также принадлежащий флоту султана, пренебрегая всеми инструкциями, вошел в сектор, который занимали корабли Корделли, и чуть ли не вплотную приблизился к его «Салему».
— Ловато собрался на абордаж нашего флагмана? — хмыкнул Рискин.
Экран заполнили бесчисленные эскадрильи F-4 вереницами начавшие выходить из ангаров авианосца сразу с двух бортов. Истребители, вырвавшись на открытое пространство, тут же собирались в большие и малые группы и начинали маневрировать по всему ближнему сектору. Поражала слаженность пилотов с «Саратоги», несмотря на скученность и большое количество машин, собранных в одном месте, действовали они четко и как на параде. Никакой нервозности, каждая малая эскадрилья знала свое место в общем построении и порядок своих дальнейших шагов. Рядом дюжина османских кораблей не могла нормально построиться, а тут две сотни истребителей кружатся вокруг своего флагмана на бешеной скорости и ни намека хоть на малейшее столкновение между собой.
— Похоже, Леонард хорошо выдрессировал своих асов, — сказал Мэт. — Только зачем весь этот карнавал с выводом из ангаров двухсот машин? Хочет нас чем-то удивить?
— Ты не понимаешь, это его эскорт, — вздохнул Корделли.
— В смысле?
— Ловато направляется прямиком к нам с визитом вежливости, но так как данный вице-адмирал является уменьшенной копией своего обожаемого командующего Итана Дрейка, он тоже не может сделать любое движение без пафоса и дешевого шоу, — пояснил Фрэнк.
И он оказался прав, буквально через пару минут с мостика Корделли доложили, что на «Салем» прибыл офицерский шаттл с «Саратоги». Еще через какое-то время двери кают-компании тихо разошлись в стороны, и перед Фрэнком и его старшим помощником предстал сам вице-адмирал Ловато собственной персоной.
— Не приведи Господь, если Дрейк передал командование авангардом этому клоуну, — тихо пробурчал Рискин, пока Ловато был еще далеко.
— Не волнуйся, — ответил Корделли, — если бы это было так, то наш Леонард не соизволил появиться здесь. Скорее мы бы сейчас стояли, низко согнувшись в поклоне перед ним на «Саратоге»…
Фрэнк с плохо скрываемым чувством брезгливости посмотрел на вошедшего. Адмирал Леонард Ловато, смуглый человек небольшого роста и ума, но высоких амбиций и непомерной жажды военной славы.
Оба адмирала учились в Академии в одни годы и знали друг друга очень хорошо. Уже в то далекое время между курсантами Корделли и Ловато пробежала целая стая бездомных черных котов. Неприятие между ними возникло сразу и как говорится навсегда. И причины тому имелись.
Фрэнк – потомственный космоморяк в третьем поколении, привык добиваться всего сам. Не имея связей и денег, а только лишь любовь к космосу и флоту, молодой человек упорством и трудом делал себе карьеру. В отличие от Леонарда Ловато – сына известного сенатора, потомка одной из самый влиятельных и богатых семей на Посейдоне-3 – одной из основных экзопланет Звездных Штатов. Этот юноша, которого Корделли первый раз увидел подлетающим к корпусу здания Нового Аннаполиса, на блестящем новеньком флайкаре в окружении шумной компании через чур веселых друзей и подруг, сразу стал ему неприятен. Если в таком виде и манере Леонард прибыл поступать в главную Военно-космическую Академию, то, что от него можно было ожидать в дальнейшем.
Фрэнк не ошибся в своей оценке молодого мажора, Ловато все годы учебы демонстрировал свою несостоятельность в науках и упорное нежелание постигать военное ремесло. Однако неуспеваемость и леность юноши никак не сказывались на его оценках, Леонарда не то что не отчисляли из Академии, руководство горе-курсанта всячески поощряло и закрывало глаза на все его выходки. А вы думаете, в Штатах нет кумовства? Наивные…
Как позже стало известно, именно сенатор Ловато–старший был инициатором поступления Леонарда на военную службу. Так отец видимо решил исправить избалованного и привыкшего к роскоши и развлечениям, сынка, сделав из него флотского офицера. Это вообще было распространенным явлением, когда дети видных политиков, общественных деятелей и финансовой аристократии поступали на военную службу. Академия в Новом Аннаполисе была до отказа набита отпрысками знатных семей, ибо служба в военном космическом флоте являлась одной из самых престижных на тот момент, и давала бонусы в дальнейшей карьере молодым людям вне зависимости от того, чем они в будущем планировали заниматься.
Было сказано «на тот момент», потому как для элиты Штатов престижными, военные учеба и служба были ровно до момента начала Гражданской войны между звездными дистриктами, начавшейся в 2204 году и продлившейся полные шесть лет. В этой междоусобице многие семьи, в том числе и семьи тогдашней элиты, оказались по разные стороны баррикад. Ожесточение и ненависть, с которой убивали друг друга «республиканцы» и «федераты» было трудно описать и тем более объяснить. В результате конфликта огромное число тех самых детей из аристократических родов погибло и получило увечья. Как вы понимаете, отцы и матери почтенных семейств после всего этого уже не так охотно стали отдавать своих детей в военные академии…
Что касаемо Корделли и Ловато, то их Гражданская война распихала по разным лагерям. Фрэнк движимый прогрессивными идеями и демократическими лозунгами, декларировавшимися Сенатом, конечно же, принял сторону АСР. Леонард Ловато, как истинный представитель старого правящего класса сделал свой выбор в пользу Федерации Штатов, как системы, способной сохранить прежний порядок и привычные правила.
В течение шести долгих лет юноши и девушки, все сплошь бывшие товарищи по Академиям, методично истребляли друг друга с переменным успехом. Пока в 2208 году флот Сената не возглавил знаменитый Коннор Дэвис, которому удалось в нескольких ожесточенных сражениях полностью разгромить эскадры Федерации и принудить ее руководство к капитуляции и завершению, многими считавшейся бессмысленной и затянувшейся войны.
И Ловато и Корделли выжили в этой мясорубке, и более того получили продвижение по карьерной лестнице. Ладно – Фрэнк, храбро сражавшийся за Сенат и по праву победителя, но вот Леонард, несмотря на проигрыш своей стороны, также оказался на коне. Его не только не лишили звания, но и повысили в должности, назначив командующим линейной дивизией.
Кто это устроил, всем было известно, конечно же, не к месту упомянутый – Итан Дрейк. Адмирал Дрейк являлся негласным лидером «федератов» и собирал вокруг себя и своего 6-го ударного флота, таких же как он сам. Ловато еще в Гражданскую войну служивший под началом Дрейка, был одним из его любимчиков и протеже. И теперь, как бы Корделли и Мэт Рискин не плевались и не изрыгали проклятия в сторону только что вошедшего и его патрона, они вынуждены были смириться с положением вещей и терпеть рядом с собой этого самого Леонарда Ловато…
— Не вижу радости на ваши лицах, джентльмены! — воскликнул вице-адмирал, походя ближе и широко улыбаясь. — Где крики «браво», где благодарные поклоны? Вы сидите с кислыми минами, будто не я спас ваши шкуры только что…
— Каким же образом ты нас спас? — брови Корделли взметнулись вверх от такой наглости.
— Только лишь своим появлением, — похлопал его по плечу, Ловато, — я заставил этого русского усача Самсонова повернуть назад и начать отступление… Представляете, что будет, если я со своей 10-й дивизией ворвусь в сражение?
— Даже боюсь предположить, наверное, русские сразу капитулируют, — усмехнулся Мэт Рискин, кивая в ответ на приветствие вошедшего.
— Ну, может не сразу…, — подумал Леонард, — посопротивляются для приличия… Но, итог все равно очевиден… Нет, друзья, вам определенно повезло, что вице-адмирал Ловато быстр на подъем и первым из командиров дивизий поддержки оказался здесь. И как я вижу, не зря…
Леонард важно уселся рядом и кивнул роботу-бармену, указывая взглядом, чтобы он налил ему тоже, что и этим двум сидящим рядом.
— Итак, тебя хорошо взгрели, Фрэнсис, — покачал он головой и сочувствующим взглядом посмотрел на своего старого знакомого. — Но не переживай, я уже здесь и скоро мы все исправим…
— Не называй меня Фрэнсис, это разрешено только моей матери, — огрызнулся Корделли. — И с чего ты взял, что у меня какие-то проблемы?
— Если бы их не было, то 13-я дивизия в данный момент уже бы находилась по ту сторону портала в системе «Таврида», а не здесь, в координатах, откуда ты и начинал свою операцию, — ответил Ловато, ехидно усмехнувшись. — Ладно, Фрэнсис, с кем не случается… Ну не получилось у тебя переиграть русского адмирала, ничего страшного…
Корделли еле удержался, чтобы не врезать нахалу. Однако это может подождать, сейчас от Ловато ему нужно было совсем другое.
— Твоя дивизия боеготова? — спросил он.
— Полностью, — Леонард кивнул в сторону экрана планшета Рискина, на котором эскадрильи с «Саратоги» продолжали выписывать фигуры пилотажа. — Ты разве не видишь?
— Отлично, ты действительно появился вовремя, — кивнул Фрэнк. — Мне необходимо несколько часов на техобслуживание и частичный ремонт, а затем весь наш авангард, включая твою 10-ю дивизию, выступает в направлении Тиры-7. Необходимо по максимуму использовать численное превосходство и успеть атаковать Самсонова и русскую гвардию до подхода к ним подкреплений…
— Какой быстрый и смелый, — удивился Ловато, — еще пару часов назад ты мой друг уже собирался нырять обратно в систему «Мадьярский пояс», а тут снова почувствовал себя на коне!
— Ведь теперь со мной лучший дивизионный адмирал 6-го ударного флота, — с издевкой ответил Корделли, поднимая бокал.
— Ха-ха, очень смешно, — покривился Леонард.
— Ладно, давай без шуток, — согласился Фрэнк, которому как воздух необходима была сейчас 10-я дивизия. — Сам прекрасно видишь положение вещей… Ты понимаешь, что мне как можно скорей необходимо разбить русскую эскадру, либо вытеснить ее из «Бессарабии». План всей дальнейшей кампании зависит от этого. Твои корабли и прежде всего «Саратога» с ее истребителями смогут переломить ход противостояния. Напоминаю, по подсчетам у меня для этого чуть больше одних стандартных суток. По истечении этого времени в систему начнут прибывать русские дивизии адмирала Белова… Поэтому, давай оставим наше с тобой неприятие, и займемся делом. Поход к Тире-7 начнется через четыре часа, готовься…
— Ключевые личные местоимения в твоей речи было «мне» и «меня», — ответил на это Леонард, отставляя бокал. — Все это нужно прежде всего тебе Фрэнсис, но никак не мне… Поэтому 10-я дивизия не двинется с места…
— Что ты несешь? — изумился Корделли. — Операция, которую мы обсуждаем, необходима всему 6-му флоту, так как рассечение Черноморского флота русских на две части является важнейшей тактической задачей первой фазы войны!
— Кто же тебе сказал, что я отрицаю поставленную задачу? — Ловато продолжал издевательски улыбаться. — Нет, я четко намерен ее выполнить…
— Оставаясь на прежних координатах у перехода «Мадьярский пояс» и поджидая остальные дивизии Дрейка?! — удивленно воскликнул Мэт Рискин, также не удержавшись.
— Нет, оставаясь все это время у перехода на «Новую Сербию», через который дивизии Белова и должны попасть в нашу систему, подхода которых так ждет командующий Самсонов, — победно обвел взглядом своих собеседников, Ловато. — Адмиралом Дрейком мне поставлена первоочередная задача – не допустить проникновение группы Белова в «Бессарабию» любой ценой… Именно это я и собираюсь сделать. 10-я дивизия в течение часа возьмет курс к уже упомянутому переходу на «Новую Сербию» и заблокирует его…
Корделли схватился за голову, весь его план катился к чертям из-за этого негодяя Ловато. Фрэнку стало понятно, что Леонард поступает так, потому что не хочет помогать ему в атаке на Самсонова у Тиры. Сейчас у Корделли появлялся реальный шанс опрокинуть русских, но видимо у командующего 10-й дивизии были свои сугубо личные мотивы этого не допустить. Только лишь для того, чтобы победа не досталась Фрэнку, Леонард решил играть по своим правилам и прикрыться приказом Дрейка…
Фрэнка уже ничего не сдерживало, и он с размаху врезал по улыбающейся самодовольной физиономии Ловато
