Часть пятая
Знать родину песен – наше призвание и бремя
Сияющие рыцари – Навани – Четвертый мост – Таравангиан – Вайр – Лезиан – Шут
98. Нездоровый оттенок
С нетерпением жду возможности править человеками.Размышления Эла в первый из Последних Десяти Дней
Для Далинара запах дыма был неразрывно связан с запахом крови. Трудно сосчитать, сколько раз он шел по полю, где только что закончилась битва. Изучая ее последствия, он по привычке действовал с методичностью лекаря, вскрывающего труп. То, как лежали мертвецы, могло многое сказать о передвижении войск.
Вот здесь певцы полегли рядами – значит, строй нарушился и воцарился хаос. Груды человеческих трупов у широкой реки свидетельствовали о том, что враг использовал водоток – вялый, поскольку после Великой бури прошло несколько дней, – чтобы вытолкнуть целую роту туда, где было трудно удерживать позицию. Тела, пронзенные стрелами спереди, свидетельствовали о первых тактах битвы, а сзади – о последних, когда солдаты бежали, утратив боевой дух. Он миновал много трупов, утыканных стрелами с белыми «гусиными перьями», что бы это ни значило; этот материал целыми партиями поставляли рогоеды, помогая коалиции в войне.
Кровь текла по полю, отыскивала небольшие трещины в камне, размытые дождями. Оранжевой крови было больше, чем красной, но смесь той и другой приобрела нездоровый, грязно-красный оттенок – как у гниющего плода мети.
Дым тяжелым облаком повис над землей. На таком отдаленном поле боя мертвых сжигали сразу, отправляя домой только офицеров, уже превращенных в статуи духозаклинателями. Трупы певцов и людей источали одинаковый запах, когда горели, и он беспокоил Далинара, напоминая одно конкретное поле боя. Конкретный город. Выжженный шрам – знак его величайшей неудачи и величайшего позора.
Сегодня похоронные команды переходили от одного мертвеца к другому, с мрачной торжественностью срезая нашивки с мундиров: на их оборотной стороне значилось имя бойца. Иногда его там не было. Или оно оказывалось испорченным во время сражения. Чьи-то семьи до конца дней не узнают, чем все закончилось. Они будут понимать – и все равно сомневаться.
Надеяться.
Идя среди мертвых, он не мог не слышать ужасный, но назойливо логичный голос Таравангиана. Существовал способ покончить с войной. Далинару надо просто прекратить сражаться. Он к такому был еще не готов, но не зарекался. Каждый генерал знал, что может наступить момент, когда придется повернуть меч рукоятью вперед и отдать его врагу с опущенной головой. Если твоя цель – сохранить свой народ, в какой-то момент капитуляция лучше могла способствовать этой цели, чем продолжение борьбы.
Он все больше убеждался, что Сплавленные не замыслили полное уничтожение. А вот Вражда… ему Далинар не доверял. Что-то подсказывало, что древний бог человечества, давно покинутый, не посмотрит на это поле битвы с таким же сожалением, что и он сам.
Он закончил свое мрачное освидетельствование. Сзет, как всегда, был рядом. Несколько азирских генералов – каждый был недавно награжден за доблесть в этой битве – также сопровождали Далинара вместе с двумя предводителями эмули, лучниками. Примечательно, что высшим призванием в армии эмули считалась стрельба из лука. Далинар владел луком, просто никогда не считал его чересчур благородным оружием.
С местными генералами Далинар вел себя очень осторожно. Он не хотел, чтобы они видели, как отвратительна ему царящая вокруг смерть. Командир не мог позволить себе испытывать омерзение к делу, которым занимался. Гордясь своей победой, наслаждаясь тактикой и стратегией, они не становились плохими людьми. Войска Далинара не продвинулись бы далеко, будь их генералы пацифистами.
Но, буря свидетельница… С тех пор как Далинар победил Азарта и отправил его глубоко в океан, он обнаружил, что ненавидит эти запахи, эти зрелища. Это становилось его глубочайшей тайной: Черный Шип наконец стал таким, каким люди видели его много лет и осуждали. Солдатом, который больше не хотел убивать.
Оставив мертвых позади, он прошел мимо победоносных рот, пирующих в непосредственной близости от последствий бойни. Он их поздравил, действуя согласно роли, которую придумал сам для себя. Похоже, из всех, кто ему повстречался, только Норка понял, как все обстоит на самом деле. Далинар не без причины так усердно подыскивал себе замену.
Коротышка-гердазиец пристроился позади Далинара.
– Можно сказать, эта битва положила конец войне в Эмуле, – сказал Норка. – Остались мелочи. Если только враг не снабдит свои войска серьезными ресурсами, что в сложившихся обстоятельствах было бы невероятным расточительством, мы завладеем Эмулом за месяц.
– Враг списал его со счета, – сказал Далинар.
– Я бы выразился иначе, – заметил Норка. – Они сражались. Хотели удержать позиции. И вместе с тем понимали, что сейчас не могут отвести войска от Йа-Кеведа. Это создаст риск дестабилизации и возможность для нас заявить на него права в ближайшие месяцы. Хорошо, что враг хочет оккупировать и править, а не просто уничтожать. Они могли бы бросить на нас достаточно сил, чтобы покончить с нами на этом фронте, но это привело бы к краху их военных усилий. Как бы то ни было, они точно знали, сколько войск нужно оставить в Эмуле, чтобы заманить нас достаточно большими силами, но сократить потери, если битва обернется не в их пользу.
– Ты мне очень помог, – сказал Далинар.
– Просто помни о своем обещании. Дальше – Алеткар, потом Гердаз.
– Сперва Уритиру, – уточнил Далинар. – Но я даю слово. Никаких операций против ириали, никаких попыток захватить Йа-Кевед, пока не освободим твой народ.
Вероятно, обещание было излишним – Норка был хитрым человеком и легко понял, что, если Далинар когда-нибудь вернет Алеткар, это наилучшим образом поспособствует отвоеванию Гердаза. Как только Йа-Кевед отошел врагу, тактическое значение родины Норки возросло.
Гердазиец отправился наслаждаться праздником со своим личным отрядом борцов за свободу. Далинар очутился в маленькой командирской палатке на поле боя. Здесь стоял кубок, полный рубинов. Неужели не нашлось сфер другого цвета?
Шквал. Давно уже битва не оказывала на него такого воздействия.
«Как будто я дрейфую в океане, – подумал он. – Сегодня мы победили, но Навани все еще в ловушке». Если он не сможет вернуть Уритиру, все рухнет. Эта потеря сильно мешала достижению истинной цели: заставить Вражду испугаться и пойти на сделку.
Поэтому он с облегчением вскочил на ноги, когда вошел Сигзил Ветробегун вместе с двумя из его команды и Старгайлом Светоплетом – красивым мужчиной с телосложением солдата и неизменной улыбкой. Далинар сомневался, что это вычурное имя светоплет носил с самого рождения, но у него была репутация дружелюбного парня, и светлоглазые женщины при дворе, несомненно, были высокого мнения о нем.
Как и другие светоплеты, этот человек отказывался носить униформу. Дескать, плохо себя чувствовал, надевая ее снова. И действительно, он поклонился Далинару, а не отсалютовал.
– Поведай мне хорошие новости, Сияющий Сигзил, – сказал Далинар. – Пожалуйста.
– Старгайл! – окликнул спутника Сигзил.
– Конечно!
Вдохнув буресвет из мешочка на поясе, Старгайл начал рисовать пальцами в воздухе. Каждый светоплет делал это по-своему – Шаллан объяснила, что нужен особый способ сосредоточиться, чтобы связывание потоков заработало. У нее были карандашные наброски. У Старгайла, похоже, что-то ближе к живописи.
Светоплетение создавало вид сверху на прибрежный ландшафт. На берегу расположилась армия, не отличавшаяся особой дисциплиной. Большие группы людей вокруг костров, никакой нормальной униформы. Разнообразное оружие. И все же войска Ишара были многочисленны и хорошо вооружены. Успехи противников на полях сражений в этом регионе напоминали Далинару, что не стоит их недооценивать. Может, у солдат Ишара и не было подходящей униформы, но это были закаленные в боях ветераны.
– Здесь, светлорд, – сказал Старгайл, и изображение начало двигаться, как в реальной жизни. – Я могу держать все в голове, пока сосредотачиваюсь на цветах.
– Цветах? – переспросил Далинар.
– Я сын красильщика, светлорд. Всегда судил о мире по его цветам. Прищурьте немного глаза, и все вокруг превратится в цвет и формы.
Далинар осмотрел движущуюся иллюзию. На ней был изображен весь лагерь, а самое интересное – большой павильон в центре. Он был покрыт узорами в виде колец, похожими на браслеты, которые носили тукари. Он полагал, что они имеют религиозное значение, хотя и мало что знал об этом регионе. Тукари славились своими наемниками, благовониями и, кажется, ювелирными изделиями.
Иллюзия затрепетала, когда Далинар подошел ближе. Перед павильоном стоял одинокий человек. Он был одет не как солдат и не держал оружия.
– Через секунду мы приблизимся, сэр, – сказал Сигзил. – Обратите внимание на человека у входа.
– Я вижу его. – Далинар наклонился вперед.
Действительно, вскоре изображение павильона сделалось крупнее, а человек у входа – более отчетливым. Пожилой мужчина. Не похож ни на тукари, ни на алети. Да… скорее всего, шинец, как Шут и говорил про Ишара. Пожилой шинец с белой бородой и бледной кожей. Тукар был назван в честь Тука – так в этой местности именовали Вестника Таленелата, – но правил ими не Тальн, а другой Вестник.
На Ишаре была простая темно-синяя мантия. Он раскинул руки, и на камнях вокруг него проступил иней, образуя кристаллический узор.
Глиф. Символ тайны, вопрос.
Казалось, он был адресован именно Далинару. Несомненно, это тот, кто им нужен. Можно даже не сверяться с набросками, которые предоставил Шут.
Он услышал шипение рядом с собой и с удивлением увидел, что Сзет, покинув свой пост у входа в палатку, подошел к ним и встал почти вплотную к иллюзии.
– Один из моих… – Сзет осекся, вероятно вспомнив, что носит облик алети. – Кровь предков, – сказал он вместо этого, – этот человек – шинец?
– Скорее всего, – сказал Далинар, – он из племени, которое давным-давно поселилось в Шиноваре и положило начало современным шинцам. Вестники существовали еще до того, как образовались наши народы.
Сзет, казалось, был ошеломлен, как будто он никогда не думал, что одним из Вестников может быть шинец. Далинар понял; он видел много изображений всех десяти Вестников, и обычно все они имели облик алети. Чтобы найти изображения Вестников, представляющих все народы Рошара, нужно было посмотреть на шедевры более ранних эпох.
Иллюзия двинулась дальше от Ишара: ветробегуны закончили прочесывать местность, поднимая Старгайла выше, вне досягаемости стрел. Светоплетение распалось.
– Это все, что мы видели, светлорд, – сказал Старгайл. – Могу показать еще раз, если хотите.
– Не нужно, – сказал Далинар. – Мы нашли его… и он ждет меня.
– Ждет вас, сэр? – переспросил Сигзил, взглянув на Лин и Лейтена.
– Да, – сказал Далинар. – Выполни еще одну разведывательную миссию и доложи обо всем, что найдешь. Сначала я посоветуюсь с Ясной, но, так или иначе, нам надо встретиться с этим человеком, Сияющий Сигзил, и выяснить, что ему известно.
Назад: Интерлюдии Хесина – Адин – Таравангиан
Дальше: 99. Свободен от оков
