Народы забывают иногда о своих национальных задачах; но такие народы гибнут, господа; они превращаются в назем, в удобрение, на котором вырастают и крепнут другие, более сильные народы.

П. А. Столыпин

 

«То, свидетелями чего мы сейчас являемся, — это следствие левой идеологической обработки в школах и университетах наших стран. Многим юным американцам рассказывают ложь о том, что Америка — это безнравственная страна, охваченная расизмом… Есть только один путь к единству — восстановить общую национальную идентичность, которая будет строиться вокруг общих американских ценностей, которых у нас полно. Речь идет о восстановлении патриотического воспитания в школах нашей страны. Мы должны учить наших детей тому, что Америка — это исключительная, свободная и справедливая страна, которая стоит того, чтобы ее оборонять, сохранять и защищать», — с таким обращением выступил американский президент Дональд Трамп по случаю дня знаний. Трамп констатировал, что именно американская система образования привела США к их нынешнему кризису.

Для России это признание весьма актуально, так как наши горе-реформаторы с большим прилежанием стараются реформировать отечественное образование по американским трафаретам. В нынешнем году, к примеру, многие родители были шокированы тем, на что стало похоже современное выпускное сочинение. Всякая творческая мысль табуирована, нужно лишь заполнить предлагаемый трафарет — и Боже упаси при этом использовать какие-либо литературные обороты, метафоры и т. п.! За «литературу» бал снижается сразу. Только лаконичные деловые фразы, без всякого оттенка. Для чего это нужно? Для того, что в «умных городах» цифрового интернационала не предполагается живого общения человека с человеком, зато предполагается общение человека с роботом. Уже сейчас многочисленные государственные и частные учреждения оказались роботизированы, и, когда вы пишете или звоните туда, то уже не можете объяснить своей проблемы, но вынуждены — как в ЕГЭ! — выбирать варианты вопросов. В последнем подобном случае я тщетно пыталась донести до робота свой вопрос, надеясь, что меня переключат на живого специалиста. Робот был неумолим: «Вас плохо слышно!» Знакомая объяснила: «У тебя слишком литературный язык, поэтому тебя не понимают. Надо формулировать коротко и просто». И, кто бы мог подумать, она «договорилась» с роботом влет… Правда, подключившийся «специалист» из легиона человекороботов под названием «менеджер» оказался немногим полезнее, но это уже иная история.

Итак, мы подстраиваем свою речь под робота. Человек начинается с мысли и речи, которая оную выражает. Мысль подстраивается под речь, ужимается, уродуется. Т. е. идет полное выхолащивание человека как человека, его намеренная примитивизация. Что есть человек с шаблоном вопросов и ответов вместо мысли? Что есть народ без живой речи? Даже не «человечина», а нечто в истории еще небывалое.

Давно отмечается, что в западных странах практически перестали писать стихи. Поэзия умирает. Что такое поэзия? Это высшая форма языка, воплощение народной души. В чем испокон веков прежде всего проявлялась народная душа? В песнях! К примеру, по песням Великой Отечественной войны непреложно можно сказать, за что воевал народ. За родной очаг, за своих родных и близких, за русскую землю, за Россию. А не за партию, интернационал и прочую дрянь, упоминаний которой в поэзии и песнях той поры (исключая сугубый официоз) практически не найти.

О чем говорит умирание поэзии и песни? Об оскудении и омертвении народной души. О духовной гибели народа. В России, слава Богу, поэтический источник не иссякает, и лиры наших поэтов звучат столь же блистательно, как в прежние века. А, вот, песня умирает. Еще не так давно являлись у нас песни, которые действительно пела вся страна, которые становились народными и любимыми. Назовите теперь хотя бы одну песню, которая сделалась таковой за последнюю четверть века! Хотя бы одну. Если сегодня в застольях и просто дружеских посиделках случаются песнопения, то поют все те же, старые-добрые песни, потому что новые… невозможно петь. Невозможно петь «акапелла», под гитару или баян набор синтезированных компьютером звуков. А ведь было время, когда на улицах Италии простые ремесленники распевали арии Верди… Да и у нас оперная классика известна была. Есть старый советский фильм «Верные друзья». Помните сцену, когда три друга вынуждены выступать в клубе речников в качестве столичных артистов? Из зала звучат крики: «Хабанеру давай! Ленского! Сусанина!» И тут не то, чтобы лакировка советской действительности, просто в ту пору Ленского, Хабанеру, Сусанина транслировало радио, и эта музыка была на слуху, образовывала определенную музыкальную культуру, и даже самый «простонародный» человек имел хотя бы начальное представление о ней. Кто сегодня из молодого поколения знает арии Ленского, Сусанина? И хотя бы знает, что такое Хабанера?

Сегодня запад на глазах превращается в реликт. Дело не в пресловутом «загнивании», а в безвдохновенности, опустошенности западной цивилизации. И ключевая роль в этом принадлежит пресловутой толерантности, агрессия которой парализовала самые естественные и основные мотивы человеческого сердца, народного бытия… Критик Белинский, хотя и был социалистом, справедливо указывал, что все великое — национально. Из «человечины» (термин Достоевского) не родится ни Пушкина, ни Вагнера, ни Леонардо да Винчи. Всякий гений становится достоянием мира лишь постольку, поскольку он национален. Гения питает его народ и его земля, а не общечеловечья обезличенная масса. Универсализм инкубатора, навязываемый нам, безвдохновенен, а значит погибелен.

Народы запада утратили коды своей национальной идентичности, и это привело их к упадку. Стерты границы между нациями, между полами, между добром и злом, все обращено в некое бесформенное месиво, которое можно топтать, а если надо, лепить из него разное непотребное. И топчут. И лепят. Те, кто кодов не утратили, а, значит, не утратили цели своего существования и сил идти к ней.

Кризис западного мира есть кризис безбожного и безвдохновенного человечества, потерявшего всякие ориентиры своего существования, самый смысл своего бытия.

Поэтому, когда мы сегодня рассуждаем о том, как возродить Россию, русский народ, мы должны ответить на главный вопрос — в чем смысл нашего бытия? Хорошо зарабатывать, иметь квартиру-машину, ездить на курорты, «жрать как можно слаще», идеология потребительства, в которой воспитывают нас, бесперспективна. России нужен некий цивилизационный проект, способный вдохновлять, аккумулировать народные силы на дело русского созидания, дающий перспективу, ясное видение оной. Такой проект, начни он реализовываться, обратил бы к России и другие народы, по крайней мере, все то живое и жизнеспособное, что в них осталось. Это касается и народов европейских, и народов азиатских. В Азии, на Кавказе мы ведь были отнюдь не только завоевателями или освободителями (к разным племенам применима разная трактовка), но просветителями. Метрополия являла собой центр просвещения, культуры и мудрой, твердой силы. И пока это было так, никакому племени не приходило в голову поднимать восстания, отделяться или же бандитствовать в сопредельных регионах.

Сегодня очень болезненно стоит проблема миграции и этнической преступности. Очевидно, что миграционные потоки должны быть максимально оптимизированы, ограничены числом, реально необходимым для точечных задач. Очевидно, что границы с проблемными регионами должны быть перекрыты и строжайшим образом контролироваться. Очевидно, что не может быть никакой толерантности в отношении правонарушителей. Но это лишь часть решения проблемы. Можно выпроводить взашей «понаехавших», но, оставаясь нашими соседями, они все равно не перестанут быть нашей проблемой. Также как не перестанут ею быть отдельные входящие в состав РФ регионы, чьи жители особенно склонны жить по своим неписанным законам. Частое беспардонное отношение к нам, русским, со стороны инородцев происходит от того, что все они перестали видеть в метрополии то, чем должна она быть. Центр силы, власти, просвещения и культуры. Метрополия должна вызвать к себе уважение, должная служить образцом разумного устроения, порядка. Та же задача лежит на государствообразующем народе. Мы справедливо возмущаемся нахальной выходкой сочинских черкес, добившихся демонтажа памятника русским воинам и написавших русофобское письмо президенту РФ. Но к какому народу относились чиновники, подписавшие постановление о сносе? К какому народу относятся представители правоохранительных органов, проигнорировавших указанное письмо и не возбудивших по нему дела о возбуждении розни и т. д.? Наконец, к какому народу относится большинство (70 %) жителей Сочи?

Что сегодня видят инородцы в нашей стране? Возможность заработка. Лихоимство и продажность на всех уровнях. Бескультурье, безверье, безнравственность. (То, чем переполнено ТВ, то, как в обиходе объясняются друг с другом наши граждане и многое другое — это ведь не от чужаков исходит, каковы бы они не были). Слабость, безволие, трусость. Страх. Наш страх перед ними же. Откуда же тут взяться уважению? Задача метрополии и господствующего племени служить примером для других. Мы же захирели и растлились сами, и потому помыкают нами все, кому не лень, и потому, от слабости собственной, мы боимся… И безусловно необходимое очищение наших пределов от избыточного числа гостей явится лишь купированием следствия, но отнюдь не лечением причины.

В XX веке мы утратили смысл своего национального бытия. Некоторое время его отчасти заменял суррогат построения светлого коммунистического будущего. Когда же ложь этой химеры стала очевидна, наступила опустошенность. Русскому народу более, чем какому иному, свойственно стремиться к чему-то высокому, великому. Русская душа, доколе она русская, не может удовлетвориться идеологией потребительства. Как хорошему актеру (не нынешнему безликому «универсалу») для исполнения своей роли нужна сверхзадача, так нужна она и народу — для исполнения своей исторической роли. Мы утратили эту сверхзадачу, забыли и сквозное действие великой драмы под названием «Русская История», и от того растеряны в хаосе разваливающейся на глазах драмы нашей жизни, от того не можем играть, но лишь паясничать, кривляться…

Само собой, нам не нужны новые химеры построения «прекрасного будущего». Нам нужно обретение себя. В толках о миссии России часто противопоставляется сосредоточение и внутренние развитие и общемировые амбиции. На самом деле в нынешних условиях здесь нет никакого противопоставления. На наших глазах потерпел крах либеральный западный проект, и если мы не хотим пойти ко дну вместе с ним, то выход у нас лишь один — претворение в жизнь альтернативной концепции. Что это за концепция? Творчески переосмысленный традиционализм. Русский национальный интерес, интересы русского народа, как основа внутренней и внешней политики. Упор на национальное развитие, духовность, нравственные устои. Развитие территорий и ремесел. Достижение максимальной самодостаточности в сфере экономики. Максимально жесткая борьба с преступностью вообще и коррупцией в частности. Восстановление исторической памяти, воспитание любви к своему Отечеству, широкое просвещение. Всемерная поддержка русской культуры и возрождение отечественного образования. Поощрение инициативности, самоорганизации, творческого начала. Просто копировать старое не всегда разумно, поэтому, беря за основу традиции, их нужно осмысливать и развивать в соответствии с накопленным опытом и требованиями времени. Идеологию потребления должна заменить идеология созидания.

Это в самых общих чертах и есть тот цивилизационный проект, который необходим сегодня России. Проект этот, как несложно заметить, нацелен на внутреннее развитие. Но именно такое развитие с одной стороны возвратит нам уважение со стороны других народов, с другой станет привлекательным примером для переживающей закат европейской цивилизации, нам при всех разногласиях родственной. Россия стала бы являть собой альтернативу тупиковым путям XX столетия, а, значит, обратилась бы неким маяком, надеждой для загнанных в эти тупики народов. Наша задача не создание некоей новой условной империи-сверхдержавы-гегемона, ощетинившейся ракетами и норовящей наводить свои порядки по всему свету, но образование духовного центра. Наше дело — зажечь тот светоч, который даруя свет и тепло нам, будет светить и служить ориентиром для других. В этом смыкаются задачи узко-национальные со всемирно-мессианскими.

Хартленд, срединная земля, сердцевина земли — это Россия. Сердце земли. Сердце мира. Если сердце полнится нечистотами и опустошено, то что ждать миру? Россия граничит с Богом, — сказал европейский поэт Рильке. Россия — подножие престола Господня, — говорилось у нас в старину. Святая Русь — так испокон веков называли свою страну русские люди. А в окаянном 17-м году княгиня-великомученица Елизавета писала: полностью разрушена Великая Россия, но Святая Русь жива. Мы должны вновь обрести нашу Святую Русь, вновь стать ею, и лишь в этом случае мы сумеем исполнить ту ведущую роль в великой всемирной мистерии, которую назначил нам Небесный Режиссер. В противном случае мы будем обречены сойти с исторической сцены вместе с другими народами-реликтами.

 

2020