Глава 8
После прыжка
Коэн не сразу освоился в тоннелях, пробиваемых джампером. Первый прыжок был трудным. Дыхание сдавило, глаза заволокло багровой пеленой. К горлу подступила тошнота.
— Держись! — рявкнул Марк.
Они выпали из безвременья в предрассветную мглу стимбургских пригородов. Прежде Коэну не доводилось бывать в здешних краях, но он понимал, что центр далеко.
Джампер поддержал посредника, не дав ему рухнуть на мостовую. Коэн взял себя в руки. Неприятные ощущения схлынули. Осталось чувство бесконечной пустоты, развернувшейся за плечами. Перемещение заняло несколько секунд, вобравших в себя бездну, разделяющую миры.
— Ты привыкнешь, — с улыбкой заверил Марк.
— Не хотелось бы.
Они прыгнули прямо с «Мемфиса». Все минувшие дни были потрачены на поиск Безымянного Скита и осмысление сведений, полученных от агентурной сети Марка. Разумеется, Коэн читал все донесения Ольгерда, отправленные руководству «Посоха и ножа». Фамильяры сновали через Дверь, раздвигали пространственные грани и непрерывно поставляли пищу для размышлений. Так Коэн узнал, что барьер снят, и Земля снова в опасности. Нити расследования сходились к Аластору Трисмегисту. Кетер Серебряного Заката вел собственную игру. В какой-то момент интересы Кетера начали расходиться с интересами Фламеля. И тогда главный привратник умер. Но зачем было вести расследование этой смерти? И к чему писать странное послание на стене ДМП?
Ответ на первый вопрос Коэн получил быстро. Если ты контролируешь детектива, идущего по твоему следу, можно не опасаться за последствия. Лидеры фракций не узнают о твоих преступлениях. Трисмегист не учел важную мелочь. Люциус Делрей был родственником Коэна. Далеким потомком, если соблюдать точность. Делрей ненавидел всех, кто был связан с его матерью, но согласился сотрудничать с мастером ножей. Поначалу это не беспокоило Трисмегиста, но вскоре он осознал, что Ольгерд умеет чувствовать Двери. Истинные и ложные. Любые.
Ольгерд верил, что канал, питающий Дверь Посторонних, защищен магией, не подвластной его разумению. Поэтому он не смог отследить связь. И решил ехать на восток, чтобы вычислить нужное место, опираясь на записи Фламеля. Это казалось разумным.
Проблема в том, что второй Двери никогда не существовало. Жнецы, тандрадианцы, оборотни и Посторонние — все они проникали на Землю, взламывая незащищенное пространство. Весь путь, проделанный Ольгердом и Делреем, представлял собой хитро спланированную ловушку. Цель — отвлечь ДМП и конкурирующие фракции от центра событий. Отправить следователей на городские окраины, вывести из игры.
Жнецы, оборотни, тандрадианец на Мертвом Заводе — все это было нужно для поддержания иллюзии. Пусть Ольгерд и Делрей верят, что выбранный ими путь — единственно верный. Пусть они благополучно забудут о главном.
Посторонние не собираются уничтожать Землю. Им нет дела до потомков великой расы Демиургов. Посторонние ищут самих Демиургов. Нечто, способное указать направление поиска. Добыв нужные сведения, враги покинут планету.
Свидетельства о том, что часть Демиургов уцелела, встречались Коэну и прежде. И речь даже не о том, что где-то скрывается Безымянный Скит. Великие творцы ушли за пределы изученного космоса. Вероятно, основали новую колонию. Где-то существует цивилизация, превосходящая все исторические аналоги. Цивилизация, готовая вновь сразиться с Посторонними, победить их и вернуть утраченные позиции. Если это так, Демиургам требуется время. Длительная подготовка — залог грядущего успеха. И эта подготовка может отнять тысячелетия.
Посторонние почуяли угрозу и теперь хотят ударить первыми. Атака на опережение. Не позволить врагу восстановиться, пресечь реализацию долгосрочных проектов.
Они что-то выяснили.
Страшное озарение заставило Коэна проснуться в холодном поту. Случилось это прошлой ночью. «Мемфис» плыл в небесном океане, подставив бока лунному свету, а посредник лежал с открытыми глазами и не мог уснуть. До него дошло, что Постороние выяснили все, что хотели. И теперь им было нужно лишь одно — вернуться к себе.
Покинуть Стимбург.
Задача сложнее, чем кажется на первый взгляд. Посторонние не умеют пробивать устойчивые Двери. Их порталы носят одноразовый характер и схлопываются сразу после перемещения. Способностей, присущих Хозяевам Дверей, у Посторонних нет. Враг не может запоминать точки выхода. Всякий раз координаты вычисляются заново.
Почему бы не воспользоваться услугами тандрадианцев? Что ж, тогда придется открыть местоположение своей планеты. Или подвергнуть носителя ценных сведений опасности. Бывшие союзники могут завладеть координатами звездной системы Демиургов и попытаться шантажировать своих партнеров. Информация слишком важная, чтобы не пойти на выполнение даже самых сумасшедших требований. Лучшее решение — избавиться от жнецов, открыть портал к своему миру и тихо исчезнуть.
Какую роль в этом представлении играет Трисмегист?
Тут все просто. Аластор всегда был падок на сакральные знания. Посторонние умеют вселяться в чужие сны, подчинять разумы других людей, управлять потоками силы. Кетеру что-то пообещали. Что-то очень соблазнительное. И теперь он готов помогать врагам человечества. Ради собственных интересов.
Дневник Фламеля был необходим Трисмегисту, чтобы понять некоторые вещи. Подозревает ли привратник вышестоящего руководителя? Что он успел выяснить? Почему вернулся из приграничья, свернул расследование? И кому успел сообщить о своих подозрениях?
Трисмегист не боялся других правительственных фракций и ДМП. Но он боялся «Посоха и ножа».
Кетер не хотел связываться с Коэном.
Оставался невыясненным последний вопрос. Под какой личиной прячется Посторонний? В кого он вселился?
Чтобы разобраться с этим вопросом, Коэн прервал свое путешествие. Он оставил «Мемфис» и, воспользовавшись талантом Марка, прыгнул в Предельные Чертоги.
Нужно помешать Постороннему уйти. Вычислить многоликую тварь и убить.
Дать шанс Демиургам.
Восстановить космическую цивилизацию.
Несколько долгих секунд Коэн отходил от прыжка. Когда боль и тошнота схлынули, мир стал обретать привычные очертания. Сначала посредник увидел брусчатку, залепленную мокрыми листьями. В бледном газовом свечении фонаря листья сливались в бесформенную массу. Потом он заметил дома — одноэтажные старики, сонно выпускающие дым в звездное небо.
Прохожих не видно.
— Живой? — поинтересовался Марк.
Коэн посмотрел на джампера. Стоит, улыбается. Готов поддержать слабого товарища, если тот рухнет на тротуар.
— Нормально, — выдавил посредник.
Марк кивнул.
— Твой организм не приспособлен к межзвездным прыжкам. Я ведь предупреждал.
Коэн заметил, что костяшки его пальцев, сжимавшие посох, побелели. Это было видно даже при слабом фонарном освещении.
— У меня нет выбора, — твердо заявил посредник. — Ни тебе, ни Ольгерду не справиться с Трисмегистом.
— А с Посторонним?
— Ольгерд уже бился с ними.
— Наслышан.
Коэн сделал пару шагов в сторону фонаря. Ноги слушались неохотно. Мышцы задеревенели, кровоток замедлился.
— Ты перебрасывал раньше… кого-нибудь?
Марк кивнул.
— Ольгерда и Делрея. Они, кстати, неплохо справились. И еще пару сотен человек за минувшие века.
— Здорово.
— Не переживай, — утешил джампер. — Все индивидуально. К тому же, прыжки среди звезд более сложны. Перемещение по планете — это так, легкая прогулка на свежем воздухе.
Улица, по которой они шли, была темной и неприглядной. Фонари встречались тут редко, а дома выглядели ветхими развалинами из доисторических эпох.
— Куда поехал Ольгерд?
— Вижу, ты оклемался, — хмыкнул Марк. — Они взяли билеты до Бреста. Насколько я помню, там стоит Мертвый Завод.
Коэн не торопился. Он прогуливался по безмолвной полуночной улице, приводя мысли в порядок. Трисмегист наверняка уже понял, что Ольгерд и Делрей вынесли из Пустоши нечто ценное. Или увидели что-то, заставившее их сбежать. Но исчезнуть в одном месте и появиться в другом нелегко. И тут лишь один вариант.
Джампер.
И что же Делрей с Ольгердом нашли в недрах Пустоши? Дневник Фламеля. Это первое, что приходит в голову.
Что Аластор предпримет в сложившихся обстоятельствах? Расправится с путниками на Мертвом Заводе? Или позволит им увязнуть в загадках, чтобы выиграть время для Постороннего? Конечно, второе. Замести следы Кетер всегда успеет.
— На Завод, — сказал Коэн.
— Когда?
— Сейчас.
— Уверен?
— Еще как.
Вздохнув, джампер приблизился к своему спутнику и взял его за руку. Между двумя прыжками рекомендуется хорошенько отдохнуть. Но посредник паникует. И, вероятно, для паники есть причины.
Улица растворилась во мраке.
Теперь они стоят посреди заводского цеха, окруженные отходами жизнедеятельности предков. Все эти несостоявшиеся звездолеты навевали тоску.
Коэн постоял, привыкая к обстановке.
А потом вышел из своего укрытия навстречу мастеру ножей и его верному рлоку. Люциус Делрей держался чуть позади. В руках своего потомка Коэн увидел револьвер.
— Все в сборе, — произнес посредник. Эхо его слов прокатилось под древними сводами.
