Книга: Полынь скитаний
Назад: Город мечты
Дальше: Японская оккупация Шанхая

Желтый Вавилон, или Париж Дальнего Востока

Пытаясь вспомнить о ночном перелете позднее, Ритка поняла, что в памяти почти ничего не удержалось от переживаемого шока. Она пришла в себя, пожалуй, только в самом Шанхае, когда бабушка, пустив в ход деньги Лилии Александровны, сняла в недорогой гостинице маленький номер, представлявший собой чердак со скошенным потолком.

Однако даже такой номер они не смогли бы долго снимать, и бабушка, озабоченная, суровая, бродила кругами по чердаку, вынашивая планы дальнейшей жизни. В Шанхае Елизавета Павловна почувствовала себя гораздо лучше: туберкулез затаился, отступил, дав своей жертве небольшую передышку.

Лидочка лежала на кровати, бледная, тихая. Ритка не отходила от окна – с высоты их чердачной комнаты открывался захватывающий вид на огромный город. Шанхай просто поразил девочку, показался ей необыкновенным и полным тайн. Он действительно был таким, этот странный и загадочный город, почти полностью возведенный на сваях: чтобы построить здесь обычные здания, в болотистую почву забивали шестиметровые стволы – по пять-шесть стволов, один на другой.

Как только ни называли Шанхай: «Париж Востока» и «Желтый Вавилон», «самый крупный порт на Дальнем Востоке» и «город небоскребов». Портовый Шанхай с его иностранными концессиями и филиалами всемирно известных фирм казался многим землей обетованной. Здесь мгновенно появлялись новейшие мировые изобретения: электричество, трамвай, автомобиль и современная система канализации. Тут осуществлялась половина импорта и экспорта всей страны. А еще в Шанхае процветали курение опиума, проституция и азартные игры.

Деловой центр старого Шанхая


Называли Шанхай также «раем для авантюристов»: в этом городе не существовало ни паспортного режима, ни официальных строгостей. Ты мог, подобно Дубровиным, приехать и поселиться в гостинице, назвав себя каким угодно именем, хоть графом Монте-Кристо, – и это никого не волновало, по крайней мере, пока ты платил деньги за свой номер.

Эрнест фон Гессе-Вартег, австрийский писатель и путешественник, писал в своей книге «Китай и китайцы», переведенной на русский язык и изданной в Санкт-Петербурге в 1900 году: «Шанхай называют Парижем Дальнего Востока, и он действительно таков. В сравнении с Шанхаем все остальные оевропеившиеся города Восточной Азии: Сингапур, Гонконг… – отступают на задний план. Многие из них красивее, обширнее, приятнее, но ни один из них не ведет такой огромной сухопутной и морской торговли, не отличается таким развитым, свободолюбивым и добродушно-веселым населением… люди, переселившиеся в эту болотистую нездоровую низменность при устье Янцзы, сумели устроиться в этом европейско-китайском Вавилоне поразительно хорошо – приятно и целесообразно».

Несколько миллионов человек искали в Шанхае свое счастье: работали, любили, спали в небоскребах и роскошных отелях, в лодках и лачугах. Рано утром множество джонок разворачивали паруса, банковские служащие торопились на работу, миссионеры шли на проповедь, а в ночных клубах в это время только опускали жалюзи.

Как превратился рыбацкий поселок Шанхай в международный город? Истоки этого превращения крылись в двух так называемых Опиумных войнах в девятнадцатом веке. Китайцы, как представители единственного государства древности, дожившего до наших дней, столетиями были уверены в своем превосходстве над всеми остальными нациями. Еще бы, ведь именно в Китае изобрели бумагу и книгопечатанье, компас и порох, фарфор и шелк. Китайцы считали свою страну центром мира и не интересовались ни европейской наукой, ни искусством, ни техникой, другими словами, никакими достижениями белых.

В 1793 году они решительно отклонили настойчивые просьбы английского посланника разрешить ему проживать в Пекине и впустить в Китай европейских христиан-миссионеров. Император Цяньлун ответил англичанину довольно надменно: «Великая слава нашей династии проникла во все страны Поднебесной, и повелители всех стран свидетельствуют почтение нам. У нас есть все, что нам надо. Для нас нет ценности в вещах странных и премудрых, и нет нам пользы в промыслах вашей страны. Наши же изделия весьма необходимы европейским странам. Различие между китайцами и иноземными варварами существенно, и прошение о допуске миссионеров для распространения своего учения является безрассудным».

Уверенность в незыблемости своего превосходства в конце концов привела Китай к огромному отставанию во всем, начиная от устройства быта и заканчивая армией. Так постаревший и погрузневший ветеран, одержавший ранее многочисленные победы, продолжает уповать на собственную былую мощь и давно затупившийся меч и, к своему удивлению, оказывается сражен молниеносным нападением молодого воина, владеющего новым смертоносным оружием.

В результате Опиумных войн одержавшие победу англичане заставили китайцев выращивать на своих полях индийский опиум (китайцы называли его «заморская грязь»), а сами стали ввозить из Ланкашира хлопчатобумажные и шерстяные ткани. Для этих целей англичанам был нужен открытый порт: они и другие иностранцы превратили китайский рыбацкий поселок в крупнейший международный порт на глубокой и широкой реке Хуанпу, южном притоке Великой реки Янцзы, третьей по протяженности и полноводности реки в мире. В Шанхайский порт могли заходить и двигаться вдоль его низких берегов суда глубокой осадки со всего мира, что они и стали делать.

Англия, Франция, США, Россия получили в этом городе право экстерриториальности, то есть хотя их граждане и жили в Китае, но не подчинялись китайским властям и китайским законам. У них была своя администрация, налоги и гарнизоны для охраны. Шанхай успешно поделили на три части: Шанхайский международный сеттльмент, состоящий из английской и американской концессий, Французскую концессию и Старый город, где жили большей частью китайцы.

Иностранцы обосновались в Шанхае очень даже комфортно, имели многочисленные привилегии и получали повышенную зарплату от своих банков и фирм: как же, ведь живут на краю света, а за это полагается надбавка. Англичане в Шанхае получали в два раза больше, чем на родине, а расходовали в два раза меньше, к тому же они не платили налоги в китайскую казну. Иностранцы имели здесь многочисленную дешевую китайскую прислугу, которая работала за гроши, иногда просто за еду, большие квартиры, а некоторые – и дома с садом. Они являлись членами аристократических клубов, занимались гольфом, теннисом и верховой ездой. В общем, с этого «края света» их было калачом не выманить.


Шанхайское кафе


Обычаи в иностранных концессиях напоминали обычаи родных стран. Так, в Международном сеттльменте встречались публичные дома, но не было стриптиза, поскольку это американское изобретение не коснулось англичан, а Международный сеттльмент был преимущественно английской колонией.

В последние годы китайцы стали протестовать против засилья иностранцев и даже требовать изгнания белых из Китая. Но пока было непонятно, как решить сей вопрос кардинально: без иностранных банков не будет кредитов, без инженеров, технических специалистов, бухгалтеров, юристов и управляющих остановятся китайские фабрики и заводы, без иностранцев не будет и экспорта.

Так что пока альтернативы «большеносым» и «мохнатым» белым варварам в Китае не предвиделось. Вообще по поводу внешности следует заметить, что европейцы, с точки зрения китайцев, крайне некрасивы: уродливы их крупные носы и большие глаза – красивы едва выделяющиеся азиатские носы и узкие глаза.

Китайцы особенно не различали национальностей европейцев: просто не любили всех белых. Да и было за что. Город представлял из себя полуколонию: многие годы коренному населению Шанхая запрещено было посещать европейские парки, ходить в клубы, рестораны и кафе. Часовые на границах концессий беспрепятственно пропускали белых, но задерживали желтых: искали хунхузов. У входа в парк на набережной реки Хуанпу висело объявление: «Вход с собаками и китайцам воспрещен, кроме нянек с детьми». Отдельный вход для европейцев и отдельный для китайцев был и в общественном транспорте.

Михаил Николаев, живший в Шанхае в тридцатые годы двадцатого века, свидетельствовал: «Китайский народ тогда был придавлен иностранщиной, чувствовал себя некомфортно и даже бесправно в своей собственной стране. Китайцы не могли обратиться в суд с жалобой на иностранца – последнего судили по законам того иностранного государства, гражданином которого он был. Так, дело англичанина рассматривалось в Британском суде, немца – в немецком, француза – во французском»; «Бесправность китайцев можно проиллюстрировать одним примером. В 1930-е годы в Шанхае существовало множество стадионов и спортивных площадок. Китайская футбольная команда могла играть на поле “Це-цяо” и на “Каннидроме”, но никогда – на “Рэйс-корте”. На самом деле китайские футболисты были прекрасными игроками, имели две большие известные команды. Так, на “Каннидроме” они зачастую брали чемпионат Шанхая и всего Китая. Было такое правило: “Рэйс-корт” – только для иностранцев. А когда они выезжали за рубеж – играли в Европе, в Америке – показывали блестящие результаты, их ценили, но, возвратившись на родину, они вновь превращались в “людей второго сорта”».

Неприхотливые, трудолюбивые, дружелюбные китайцы многое вытерпели со стороны иностранцев безропотно, но гнев зрел в народе.

Александр Вертинский писал о том, как в китайских городах:

 
…Терпеливо торгуют евреи, снуют англичане спеша,
Итальянцы и немцы и разные белые люди —
Покорители мира, купцы и ловцы барыша.
Но в расщелинах глаз, но в покорной улыбке Китая
Дремлют тихие змеи и молнии дальних зарниц,
И когда-нибудь грянет гроза, и застонет земля, сотрясая
Вековое безмолвье забытых ненужных гробниц.
 

Никому из живущих в Шанхае белых не приходило в голову учить китайский язык. Исключениями были, пожалуй, несколько английских специалистов высшего звена и дипломатов, успешно владевших китайским, но они были слишком малочисленны, чтобы делать погоду, а все остальные, даже прожив много лет в Китае, совершенно не владели языком этой страны.


Александр Вертинский


Китайских слуг, даже пожилых людей, называли исключительно «боями» и различали по номеру: бой первый, второй, третий… В английских конторах на дверях туалетов красовались надписи: «Только для иностранцев». Китайцев и японцев не принимали в английские клубы.

Французы в этом отношении вели себя не так чопорно: они спокойно женились на китаянках или вьетнамках, и их жен принимали во французских клубах без ограничений. Добросердечные русские также относились к китайцам более дружелюбно, чем англичане.

В каком положении оказались в Шанхае Елизавета Павловна с внучками? Чтобы понять это, нужно немного вспомнить о пути русских в этот огромный международный город.

Вообще, русских здесь было довольно много. Они начали приезжать в Шанхай с момента открытия в 1896 году русского консульства. К началу Первой мировой войны здесь жили уже несколько сотен подданных Российской империи: служащие консульства, Русско-Азиатского банка, пароходной компании Добровольного флота, русских чайных и мехоторговых фирм. Было налажено регулярное пароходное сообщение с Владивостоком. После революции в России к ним прибавились беженцы, те, кого отвергла, кого гнала и преследовала советская власть: казаки, офицеры Белой армии со своими семьями, зажиточные крестьяне из Приморского, Хабаровского краев, Амурской области, бежавшие от коллективизации, – их прозвали «тридцатниками».

После отказа Советской России от права экстерриториальности положение русских эмигрантов в Шанхае оказалось тяжелым: как белые, они пользовались правами свободных людей, но являлись stateless.

Бесправные русские, не имеющие за собой надежного заступника в лице собственного государства, а, наоборот, гонимые им, являли собой странное и непонятное зрелище для китайцев, привыкших к силе белой расы. Русские дискредитировали в глазах китайцев эту силу и превосходство белых: до появления русских беженцев просто невозможно было представить, чтобы белые просили подаяние, нанимались на самые тяжелые и низкие работы, умирали на улицах, работали телохранителями у китайских бандитов.

Китайцы относились к русским по-разному: добросердечные сочувствовали и удивлялись их положению, низкие духом старались унизить и пнуть побольнее. На вокзальной площади местные мальчишки караулили беженцев и за небольшую плату показывали, где в Шанхае расположена православная церковь, где можно снять жилье подешевле и где находятся ломбарды: их содержатели скупали по дешевке все ценное, что оставалось у русских эмигрантов (фамильные драгоценности, старинные кольца, перстни, серьги) и что они продавали, чтобы не умереть с голоду.

Китайцы попытались отправить русских в Австралию, как пытаются сбыть ненужные вещи, но австралийцы держали ухо востро и быстро ответили, что не принимают лиц, лишенных средств к существованию.

Итак, в начале сороковых в городе насчитывалось огромное количество русских, по разным источникам, шестьдесят-семьдесят тысяч. Англичане и американцы относились к ним свысока, и русские традиционно жили на территории Французской концессии.

Саму Французскую концессию часто называли Русской, так как русских там проживало в четыре раза больше, чем французов. А одну из главных улиц концессии и всего Шанхая, Avenue Joffre (сейчас Huai Hai Zhong Road), даже прозвали Русской улицей: здесь находилось большинство русских ресторанов, кафе, магазинов, ателье и прочих заведений, больших и маленьких. Один из знаменитых русских ресторанов назывался «Ренессанс», и в нем выступал Александр Николаевич Вертинский. В Шанхай приезжали Федор Шаляпин и Артур Рубинштейн.


Avenue Joffre в Шанхае


Русские брались за любую работу: они трудились врачами и преподавателями, журналистами и таксистами, гувернантками, официантами, прислугой, продавцами. Никто не удивлялся, если сторожем какой-нибудь английской фирмы работал русский полковник. А чего было удивляться, если, например, князь Ухтомский благодаря прекрасному знанию французского устроился швейцаром в шанхайское отделение французского банка?

Русские легко обходили конкурентов в качестве полицейских: их явно предпочитали китайцам и даже ирландцам. Около девятисот человек насчитывал Русский полк волонтерского корпуса в Шанхае, имевший превосходную репутацию. Богатые китайцы не доверяли своим соотечественникам и предпочитали нанимать русских, которые ценились как храбрые воины, надежные охранники и телохранители.


Федор Шаляпин


Русским не было конкурентов в организации ночных увеселений Шанхая: отдельные музыканты, целые оркестры, играющие джаз, партнерши по танцам – дансинг-герлс. Эти девушки-танцовщицы должны были привлечь в ресторан как можно больше посетителей и кружиться в танцах весь вечер, побуждая богатых клиентов покупать «дринки» – напитки, за продажу которых девушки получали свой процент. Сами дансинг-герлс спиртное не пили, поскольку должны были весело танцевать весь вечер. Они также не позволяли своим партнерам ничего лишнего – с этим было строго: рестораны очень заботились о своей репутации и репутации своего персонала.

Иногда случались стычки между русскими и китайскими таксистами или русскими и китайскими лавочниками – конкуренция, что поделаешь.

Назад: Город мечты
Дальше: Японская оккупация Шанхая

sportsbettingLom
cleveland cavaliers betting and 1xbet betting company .the betting expert the kelly criterion sports betting the open betting tips the royal exchange betting the sun football betting tips
Willieiteta
порно захотела большой Порно пиздец голая порно скачать бесплатно порно видео инцест новинки порно видео домашнее волосатые порно копро девушки порно зрелых мам анал порно девушка много кончает смотреть порно видео на телефоне порно молодые мамки порно письки онлайн бесплатно смотреть фильмы онлайн порно без порно больший попы женщин много красивых девушек порно d9769a7
Michaelcog
I am lucky to have stumbled across this web page, it's toally what I have been dreaming for. The details here on the webpage is definitely appreciated and will help me all throughout the week. It shows that the site gained a large amount of specifics concerning this and the other hyper links and info also show it. I'm not usually on the web during the week but when I get a break I am always searching for this kind of information or others closely having to do with it. I have two of my relatives that have developed an interest in this because of what I have put together about it and they are more than likely going to be visiting this site since it is such an awesome treasure. I'm also interested in government issues and dealing with the new twists and turns in world politics. When someone gets a chance, take a look at my website: Reconciliation nearby of Wesley Chapel FL