Глава XXXVII
Демобилизация

Помимо концерта в кинотеатре «Ереван» и тура по Германии, незадолго до смерти Юрия Хоя было еще одно выступление – странное, сюрреалистическое, откровенно выбивавшееся их череды привычных «гигов» «Сектора Газа». Собственно, это и не был как таковой «Сектор Газа», а Юрий Хой в одиночку на празднике ВДВ в Подольске 15 июня 2000 года. Происходящее больше смахивало то ли на корпоратив, то ли на отдающий официозом междусобойчик.

Программа была примечательна тем, что, выступая перед военными, Юрий Клинских выдал полный цикл тематических песен, в которых отразились как его собственные армейские впечатления, так и события Чеченской войны, никогда не оставлявшие его равнодушным. Несмотря на наличие нелюбимой лидером «Сектора Газа» фонограммы, он, судя по всему, пребывал в прекрасном расположении духа и даже пытался между песнями балагурить, как в старые добрые времена.

Судя по реакции гостей, и им было очень весело. Но сейчас, когда мы уже знаем, что произойдет буквально через три недели, не можем не не содрогнуться, улавливая в рассуждениях Юрия Хоя пророческие нотки. Ведь начал он с предупреждения в адрес всех мужчин по поводу того, что год выдался високосным, а потому для них – опасным, и им стоит себя поберечь. Ему бы экстраполировать этот полезный совет на себя, а то получилось, как в песне «Следи за собой» Виктора Цоя: других увещевал, а себя не уберег.

Старт выступлению дала свежезаписанная на тот момент «Демобилизация». Следом был «Туман», причем, представляя его, Юрий Хой вспомнил уже о женщинах, но тоже в довольно брутальном контексте. «Любите нас и лелейте, ну а мы всегда вам будем отвечать взаимностью!» – напутствовал он дамам. И тут же довольно потешно попросил запустить следующую песню, самоиронично намекая на фонограмму и вызвав приступ смеха в зале. А заключительную часть военно-патриотической трилогии «Пора домой» Клинских адресовал тем, кто служил в Чечне, с достоинством обозначив преемственность между собой и ими: «От танкистов вам привет! Сами бывали в учебке, все дела. Знаем, что почем». На прощание он пожелал «скорее возвратиться домой тем, кто сейчас вне его». Вновь в перспективе его дальнейшей судьбы это прозвучало двусмысленно, как пророчество человека, восходящего на персональную Голгофу.

Весьма символично, что прощание Юрия Хоя с этим миром проходило под знаком дембельских песен. В нашей панк-культуре у этого феномена особая репутация, во многом сформировавшаяся благодаря Егору Летову. В конце 80-х после возвращения со срочной службы гитариста «Гражданской обороны» Кузи УО (Константина Рябинова) он впервые услышал образчики армейского устного народного творчества и поразился метафизической перспективе этих вещей. Коряво, примитивно, наивно, но эти песни описывали пограничные состояния между миром и войной, дисциплиной и свободой, любовью и предательством, жизнью и смертью. Записав под эгидой своего сайд-проекта «Коммунизм» альбом «дембельских песен» «Солдатский сон», Егор Летов высветил в них, прежде всего, тему смерти, традиционно понимаемую в фольклоре как возвращение домой.

С большой долей вероятности Юрий Хой, как поклонник «Гражданской обороны», слышал «Солдатский сон». А если даже и не слышал, то совершенно определено был знаком с прообразом этой пластинки – диском «ДМБ-85» заметно повлиявшей на него группы «ДК». «Демобилизация» вполне укладывается в эту парадигму. Тем более – окружение Юрия Хоя в один голос заявляет, что эту песню он не сочинял, а услышал от своего старшего брата Анатолия.

Галина Клинских

Песня не его. Эту песню принес его старший брат Анатолий, который научил его играть на гитаре из армии. Насколько мне известно, в тексте Юра ничего не переделывал.

Не ставя под сомнение данное утверждение, все же удивимся тому факту, что «Демобилизация», кроме как в исполнении «Сектора Газа», в других независимых от группы источниках не фигурирует. Обычно у таких песен масса вариантов и разновидностей исполнения, несколько претендентов на авторство и замысловатая, растянутая во времени история создания, достойная освещения в передаче «В нашу гавань заходили корабли». Ничего подобного в случае с «Демобилизацией» нам пока обнаружить не удалось. Возможно, разгадка этой дилеммы еще впереди.

Нельзя не заметить, что, в отличие от многих образчиков армейского фольклора, «Демобилизация» скроена довольно крепко и профессионально. В ней, безусловно, есть неотъемлемые для этого жанра банальности, вроде «скорый поезд к дому мчится» и «прилечу домой, как птица», на которые, например, указывал в своей статье «Газовый фактор» исследователь поэтики Юрия Хоя Михаил Осокин. Но невозможно не отметить оригинальные (вроде «авралов – генералов») и даже составные рифмы («птица я ― демобилизация»).

Кроме того, в «Демобилизации» можно уловить узнаваемые черты менталитета Юрия Хоя. Многие его песни (особенно – зрелого периода) исполняются от лица женатого человека. Да и здесь бравый дембель, который при ином раскладе легко мог примерить на себя личину сердцееда и охмурить любую красотку, уважительно отзывается о своей пассии: «И пройдемся мы с тобою – рядом с будущей женою». Так что чья бы «Демобилизация» ни была, в контексте «Сектора Газа» она воспринимается не как инородное тело, а как стилизация – наподобие «Дембельской» Егора Летова, которая вошла в пластинку «ГО» «Солнцеворот»: сочинена им, но в то же время как будто составлена из обрывков чужих произведений – «Из Гете» Михаила Лермонтова («потерпи немного – отдохнешь и ты») и «Смерть пионерки» Эдуарда Багрицкого («Знамя на ветру»). И у Хоя, и у Летова в дембельских песнях подобные заимствования становятся важным атрибутом «текста смерти» – свода произведений, которые задним числом воспринимаются как провидческие описания авторами собственной гибели.

Не стоит забывать, что с помощью «Демобилизации» Юрий Хой 25 июня 2000 года попрощался со сценой. Было это, как и в случае с Виктором Цоем, на фестивале «Московского комсомольца» «Звуковая дорожка» в «Лужниках», но такого величественного триумфа, как у «Кино», отнюдь не получилось.

Алексей Привалов

Юркино последнее выступление в жизни – на «Звуковой дорожке» – выдалось действительно мистическим. Заело мини-диск с фонограммой, который я записал у приятелей-радийщиков. Они как-то наскоро перегнали песни, а я потом носитель не проверил – дома-то такой аппаратуры тогда не было! Естественно, когда «минусовка» «встала» два раза на одном и том же месте, номер был сорван… С концерта я ушел в подавленном настроении. С Юрой после этого мы молча разошлись по домам и не общались полторы недели, а потом он мне сам позвонил. Я начал горячо извиняться, так как переживал все это время, считая, что очень серьезно подставил артиста на пятнадцатитысячную аудиторию в Лужниках. Он ответил, что все это фигня и вообще – кто не работает, тот и не ошибается.

Этого выступления действительно могло бы не быть. Но, видимо, кому-то было нужно, чтобы всегда тяготевший к мистике Юрий Хой попрощался с этим миром в стилистике фильма «Привидение» или самого страшного ночного кошмара любого музыканта. Когда ты еще вроде на земле, жив, поешь, но тебя не слышат, потому что ты уже принадлежишь иному миру, в который направлен подписанный приказ о твоей демобилизации.