Глава XX
Распад золотого состава

Термин «золотой состав» утвердился по отношению к тем музыкантам «Сектора Газа», которые играли там с 1991 по 1993 год: Алексей Ушаков (клавишные), Сергей Тупикин (бас), Владимир Лобанов (гитара) и Александр Якушев (барабаны). Именно при них появился уникальный имидж группы, особое построение программы с прибаутками и мизансценами, а также саунд, который проблематично было идентифицировать однозначно с точки зрения какого-то одного жанра.

На гастролях, безусловно, бывало всякое. Ныне покойный Сергей Тупикин вспоминал о ссорах с Юрием Хоем по пьяной лавочке и по совершенно плевым причинам. Эти конфликты разрешались обычно быстро и безболезненно для всех сторон. Лидер «Сектора Газа» не был злопамятным человеком и всегда был готов попросить прощения первым, даже если не прав его оппонент.

Татьяна Фатеева

Он прощал. Если кто-то совершал ошибку, Юра мог с ним какое-то время не общаться. Но потом он всегда размышлял, а правильно ли поступает. Людей никогда не отрезал. Мог начать с ними общаться позже, на новом витке. Если даже Юра с кем-то ссорился и мог в сердцах что-нибудь сказать, то потом тут же, не теряя времени, говорил: «Извини, может, я неправ». При этом он себя так вел от душевной силы. Юра всегда мог уступить и простить или снисходительно махнуть рукой. На его примере я всегда верила в то, что сильный – значит добрый. Только сильный может себе позволить быть добрым. А в Юре доброты, внимания и терпения было вообще через край.

Музыканты «Сектора Газа» действительно чувствовали дружеское плечо и выручали друг друга. Об этом можно судить, например, по тому, как Алексей Ушаков помогал новичку Владимиру Лобанову справиться с трудностями освоения материала, или по филигранной звукорежиссерской работе Андрея Дельцова. Но проблема в том, что участники группы не были единомышленниками, а, соответственно, нельзя сказать, что все они шли к единой цели. В такой ситуации для продолжения работы необходимы какие-то серьезные стимулы иного рода, например материальные. А с этим в «Секторе Газа» была напряженка, потому что 50 % доходов с концертов по контракту неизменно забирал директор Сергей Савин. О каких-то несметных богатствах участников группы говорить в этой ситуации неуместно.

Первым ушел в 1993 году Владимир Лобанов. Наверное, это закономерно, потому что с самого начала он относился к «секторовским» песням с изрядной долей скепсиса. И хотя он быстро влился в коллектив и даже принял активное участие в создании узнаваемого концертного облика группы, тоска по дому и чувство вины перед сыном, который рос без постоянно колесящего по стране папки, одержали верх.

Владимир Лобанов

На самом деле причина моего ухода банальна. Во-первых, усталость от постоянного чеса. Во-вторых, у меня рос сын, которому тоже надо было уделять внимание. В-третьих, нехватка денег. Гостиницы какие-то непонятные – постоянная экономия на нас была. Не так уж все было замечательно и весело. Пахали и пахали. Деньги зарабатывали директор и Хой. А музыкантам перепадали какие-то крохи. Все вместе это выросло в один большой знак вопроса – хватит! Был большой перерыв в гастрольной деятельности перед Волгоградом летом 1993 года. И я поставил директора в известность, чтобы подыскали мне замену. Юра был опечален, но я сказал, что денег много у вас не заработаешь. Поездил, слава богу, – и хорош.

После ухода из «Сектора Газа» Владимир Лобанов на время оставил музыку, с головой уйдя в бизнес. Тем не менее связь с бывшими согруппниками старался не терять. Когда через год после его ухода «Сектор Газа» наведался в Королев, гитарист не мог пропустить такое событие.

Владимир Лобанов

В 1994-м они приехали ко мне в город. Конечно, я пришел. Мы пообнимались, вспомнили былое. Послушал – но я-то уже это воспринимал со стороны музыканта. Мне не понравилось.

Расставаясь с «Сектором Газа», Владимир Лобанов рассчитывал, что хотя бы его согруппники продержатся в рядах группы подольше, но не тут-то было. Центробежные силы взяли верх, и большинство участников «золотого состава» покинули «Сектор Газа» в ближайшие 2–3 года.

Владимир Лобанов

Практически сразу после меня ушел и Сергей Тупикин. Я думал, ребята хоть поиграют – нет. Чуть дольше продержался Ушаков, но в 1996-м тоже свалил. Ну а дальше ты знаешь, как выглядел «Сектор Газа». Дольше всех продержался Саша Якушев, который ушел в 1998-м. А когда ушел и он, их осталось трое. Смотрелось это, конечно, убого, но, поскольку они были уже раскручены, возможно, этого было и достаточно. Конечно, мы, музыканты, в этом плане уже прожженные и при «золотом составе» понимали важность звука. Играть можно очень хорошо – да хоть зубами, – но если ты не звучишь, это никому не нужно. Никто не услышит твоих суперзвездных партий. Звук – это все, потому что человек воспринимает и анализирует мозгом. Он не видит, что ты играешь и на чем ты играешь – на американском Gibson за 200 000 или на самопале за 50 рублей. Ему важен звук, чтобы психика его начала воспринимать или хорошо, или плохо.

Вскоре после Владимира Лобанова покинула «Сектор Газа» Татьяна Фатеева. Точнее, по договоренности с Юрием Клинских она поставила участие в группе на паузу. Дело в том, что в результате всевозможных гастрольных неудобств у певицы обнаружилась аллергическая реакция, из-за чего лицо начало покрываться красными пятнами. На поверку проблема оказалась серьезнее, чем сезонные обострения или индивидуальная пищевая непереносимость.

Татьяна Фатеева

У меня началась аутоиммунная реакция. С едой у меня нет проблем – мне все равно, чем питаться. А вот то, что мы на гастролях мало спали, ютились в каких-то непонятных гостиницах с таракашками и клопами, сыграло свою роль. Сколько раз я просыпалась в номерах отелей разных городов от того, что по мне реально полз таракан. Но все же аутоиммунная реакция у меня возникла не от них, а от недосыпа. Кто как на такое реагирует, а у меня были дерматиты – вплоть до отеков. Тогда врачи в этом плане были не особо продвинутыми. Поэтому мне пришлось ехать в Австрию, разобрались, нашли несколько аллергенов. А Юра тогда, возможно, подозревал, что для меня это просто формальный повод уйти из группы. Вспомним, ну кто тогда всерьез относился к аллергии? Скажешь «у меня на тебя аллергия» – вот тебе и диагноз! Да и мне тоже было неудобно посвящать Юру в подробности своего состояния от и до, хотя по моему лицу все было видно и так. Я аккуратно спросила Юру: «Пойду я, наверное, полечусь, ты не против?» Он спокойно отреагировал: «А, ну пойди». Но потом он признавался, что у него мелькала такая мысль: мол, я уже хотела соскочить, но было неудобно, поэтому свалила все на аллергию. Однако, как выяснилось, шутить с этими вещами не стоило. У меня до сих пор: чуть недосып – сразу падает иммунитет, и начинается, например, ОРЗ. Или после долгого перелета голос вообще нулевой.

Алексей Ушаков, на котором во многом держался фирменный саунд «Сектора Газа», распрощался с группой в 1996-м. Клавишник отдал предпочтение FM-вещанию, которое в итоге и стало его основным призванием.

Алексей Ушаков

Если бы между нами возникло недопонимание, оно бы сразу разрешилось. Тем более никто и не ссорился. У меня тогда уже начинался этап запуска радиостанции, и мне пришлось делать выбор. Радио – очень серьезный вопрос. Там задействовано большое количество людей, вложены огромные деньги. К тому же FM-вещание было абсолютно новым на тот момент явлением, и я к этому тяготел, чтобы совмещать технику и музыку. В результате у меня это получилось. Кайф же, когда ты работаешь – и тебе нравится то, чем ты занимаешься! А времена были такие, что по концертам как раз пошел очень сильный спад. Плюс у Юры пробуксовка с новым альбомом. Параллельно в нем происходил какой-то перелом, он хотел менять стиль. Он же начал слушать Red Hot Chili Peppers, тяжелый рэп, а клавиши у него уже стали отходить на задний план.

Не последнюю роль в решении Алексея Ушакова прекратить постоянное сотрудничество с «Сектором Газа» сыграл и пресловутый финансовый вопрос. Правда, настигла эта проблема клавишника опосредованно. В середине 90-х гастроли у «Сектора Газа» сократились до критического минимума, и Алексей Ушаков отправился подработать в гастрольный тур с Анжеликой Варум, с которой как раз начал сотрудничать тогдашний директор «Сектора Газа» Сергей Савин. Однако Юрий Хой воспринял эту коллаборацию в штыки.

Алексей Ушаков

Савин начал кататься с Варум. Юра с ним как раз ругался на эту тему. Дескать, вот ты тратишь заработанные на мне деньги на нее. Савин отвечал: ну, это же мои деньги, куда хочу, туда и вкладываю. Но Юра был непоколебим: «Нет, ты вкладывай в нас!» А Савин тоже понимал, что идет спад, и ему это становится невыгодно. К тому же он начал забивать Варум концерты, а команды у нее не было, и «Сектор» тоже сидел без дела. Савин мне и говорит: «Не хочешь съездить с Варум?» У меня же к этому было такое отношение: если надо, я, конечно, поеду, но ведь Юра узнает – и встанет на дыбы… Савин предложил мне выбор, мы с ним поговорили, и я окончательно избрал FM-вещание, потому что там серьезное дело. Я нашел себе замену в виде Игоря Аникеева, с которым мы очень дружили. Юра уже купил свой Roland D-20, и все партии там были уже забиты. Потом я несколько раз ездил на гастроли вместо Игоря, который не мог по семейным обстоятельствам, и убедился, что все там прекрасно работает. Но у «Сектора Газа» уже пошла смена стиля…

Выбор пришлось делать и самому Сергею Савину: не желая отказываться от своих поп-проектов, он предпочел разойтись (полюбовно) с Юрием Хоем. А что касается Алексея Ушакова, то последним решающим фактором, повлиявшим на бесповоротное решение покинуть «Сектор Газа», стал курьезный концерт группы в Риге, знаменательный тем, что состоялся он без… самого отца-основателя коллектива.