Глава 25

Вылетели штатно. К моменту появления Джона в ангаре все машины его эскадрильи были уже «под парáми», с пилотами в кабинах. Как и обещал Гордеев, весь план операции был загружен в бортовые компьютеры, и первая навигационная точка уже стояла в маршрутном задании. Ну что ж, пора дать прикурить «рыбам» — так пилоты называли между собой посейдонцев то ли за «ихтиологические» названия их кораблей, то ли из-за идеи, что Посейдон — это подводный мир, где все живут в подводных городах. Эту версию активно муссировали СМИ, хотя объективных подтверждений этому не было.

Вообще, Джон так и не понял, из-за чего началась война; вроде как посейдонцы напали на эскадру Федерации без видимых причин и почти уничтожили ее, хотя, будучи военным, Джон не мог представить себе ситуацию, что кто-либо в трезвом уме решит атаковать превосходящие в десятки раз силы противника. Тем более что посейдонцы после начала войны так и не предприняли ни одной крупной наступательной операции. Какой смысл был нападать, чтобы потом ничего не захватывать. А они так и не высадили десант ни в одной системе, ничего не захватили. Только кусали и убегали… Ладно, это их проблемы, мало ли что там в головах этих фанатиков. Микато тоже думал, что сможет победить. Сейчас надо заняться делом. До цели было около 25 минут лета на максимальной скорости, с учетом необходимости погасить ускорение при подходе к зоне боя.

Джон перепроверил огневые задачи каждого из пилотов. Судя по последним данным телеметрии, эсминец «Бесшумный» продолжал вести бой, а вот два корвета из трех уже выбыли из строя и сейчас боролись за выживание, пытаясь хоть как-то устранить полученные в бою повреждения; благо посейдонцы не добивали их, сосредоточившись на эсминце, который, умело маневрируя, продолжал раз за разом точно бить из главного калибра, пусть и не такого мощного, как у фрегатов и крейсеров, но довольно опасного для любого корабля. Преследовавшие его и оставшиеся в строю корвет «Косатка» и два «Дельфина» совершали странные маневры, пытаясь взять эсминец в треугольник и постепенно оттесняя его в противоположном от места дислокации флота направлении; при этом «Косатка» работала только орудиями небольшой мощности, ни разу не ударив из главного калибра, что было странно. Повредили его в бою, что ли? Не было видно и истребителей, что выглядело не менее удивительно: как правило, на «Косатке» базируется не менее пяти тяжелых истребителей «Барракуда», каждый из которых оснащен еще пятью автоматическими беспилотными истребителями, которые он выпускает, вступая в бой. Аналитики флота так и не смогли определить, управляет ли пилот «Барракуды» этими машинами или они сражаются под контролем ИИ, но при уничтожении «Барракуды» ее дроны покидали поле боя или самоуничтожались, если такой возможности не было. Это Джон уже неоднократно сам видел в бою.

Три минуты до подлета… Начинаем гасить инерцию, не хватало еще пронестись мимо места схватки на субсветовой скорости. Последний корвет, получив торпеду в борт от одного из «Дельфинов», решил от греха подальше выйти из боя и, оставляя за собой шлейф мелких обломков и замерзшего кислорода из разгерметизированных отсеков, начал уходить резко вниз и в сторону от окружавших эсминец посейдонских кораблей. Его, как и ожидалось, никто не преследовал.

И тут Джон понял. Они хотят взять его на абордаж. Эсминец. «Рыбы» хотят его захватить, причем целым, вот почему они так кружат вокруг него и не бьют главным калибром. Пытаются вывести один из «Дельфинов» в мертвую зону — у любого корабля это кормовая часть, где расположены двигатели и, как следствие, нет орудий — и оттуда уже забросить абордажный шаттл к эсминцу. Ну нет, ребята, тут вы не угадали.

— Альбер, твоим бомбовозам надо в первую очередь атаковать «Дельфин» в корме у «Бесшумного», — приказал Джон на командном канале комэску бомбардировщиков, одновременно подсвечивая на дисплее, какой именно из «Дельфинов» надо атаковать. — Дайте по нему залп «Аспидами», а потом для верности добавьте «Калибрами», но только не сломайте его невзначай, потом переключайтесь на «Косатку».

— Выполняем! — отозвался Альбер. — Все будет в лучшем виде, босс.

Бомбардировщики заложили вираж и, построившись широким фронтом, в два эшелона по высоте, начали атаку. Прям как в учебниках. Свои истребители Джон решил разделить, отправив первую эскадрилью ко второму «Дельфину», а сам возглавил атаку на «Косатку». В общем-то, восемь истребителей для корабля класса «Косатки» не представляли серьезной угрозы, но и просто игнорировать их противник не мог, все-таки на вооружении «Немезид» стояли довольно серьезные ракеты, которые могли причинить ощутимый вред кораблю, вывести из строя орудия или повредить двигатель.

— Еще раз напоминаю всем… — Джон говорил в общий канал так, чтобы его слышали все пилоты. — Первый заход бьем ракетами, потом два захода лазерами и пушками — и отход. Дальше засранцами займутся фрегаты.

Он проверил навигационный дисплей. До подхода фрегатов было еще около 65 минут. Должны успеть. Зеленые и пурпурные точки на дисплее, обозначающие первую эскадрилью и бомберов, уверенно направлялись к своим целям, а воодушевленный подошедшей помощью эсминец удвоил плотность огня, пытаясь хоть как-то помочь своим.

…Если неприятности должны начаться, то они обязательно начнутся в самый неудачный момент. Эта армейская мудрость почти всегда оказывалась верной. К сожалению, так оказалось и сейчас. Неприятности начались с вынырнувших из нижнего дока «Косатки» пяти «Барракуд», направившихся на перехват эскадрильи Джона. Еще во время первых боев с посейдонцами стало понятно, что те превосходят Федерацию в техническом плане. Не катастрофически, но довольно серьезно. Их корабли были быстрее, надежнее, значительно лучше держали повреждения. Особенно это преимущество было ощутимо на среднем и малом классе кораблей. Например, земные корветы и близко не могли сравниться с аналогичными по классу «Дельфинами» Посейдона, и землян спасало только наличие линкоров и серьезное численное превосходство. У самих же посейдонцев кораблей крупнее «Косатки», которая была чем-то средним между фрегатом и эсминцем, видимо, просто не было. Еще печальнее дело обстояло с истребителями. Штатная «Немезида», которая уже почти сто лет была рабочей лошадкой флота Федерации, хоть и была отличной машиной, но эффективно противостоять посейдонским «Барракудам» могла только при серьезном численном преимуществе. Его, кстати, добиться было довольно сложно, поскольку каждая «Барракуда» в бою выпускала еще пять небольших автоматических истребителей-дронов размером около полутора метров, которые вели бой в едином строю с основной машиной и представляли серьезную угрозу для противника. Не говоря уже о самой «Барракуде», которая выдерживала очень внушительное по меркам истребителя количество попаданий и обладала великолепной маневренностью, несмотря на приличные для своего класса габариты. Вот сейчас пять таких машин шли на перехват их группы. Точнее, уже тридцать, поскольку они выпустили дронов.

Весь дисплей заморгал красным от обилия целей. Времени паниковать не было, надо драться. Джон отдал приказ второй эскадрилье оставить в покое «Дельфин» и максимально быстро идти к ним на помощь, а сам развернул первое звено в боевое построение, а второму дал команду разлететься в стороны и, совершив разворот на сто восемьдесят, через четыре километра вернуться в бой. Джон планировал, что его звено разойдется на встречных курсах с «Барракудами», пролетит сквозь их строй, разрядив по максимуму боезапас, и, пролетев прямо, пойдет на разворот для повторной атаки, а у «Барракуд», если они решат завязать с ними бой, окажутся в хвосте четыре машины второго звена, которые как раз закончат широкую дугу и смогут со всех сторон атаковать врага. Такая тактика неплохо себя зарекомендовала раньше, правда, оптимально она работала против двух-трех истребителей противника, которые, оказавшись в кольце огня, довольно быстро теряли свои дроны и могли быть уничтожены концентрированным огнем или ракетным залпом.

Джон видел перед собой рой летящих ему навстречу машин и, когда они были в тридцати километрах, дал первый залп ракетами, установив приоритетной целью «Барракуду». В дроны можно было не целиться, ведь если ракета могла достичь цели, то дрон моментально шел наперехват и своим корпусом заслонял «Барракуду» от угрозы. Товарищи Джона последовали его примеру, и навстречу орде посейдонских истребителей полетела стая из шестнадцати ракет: каждый выпустил по половине боезапаса, оставив лишь по четыре «Аспида», которыми надо было атаковать «Косатку». К сожалению, нужного эффекта залп не дал. Если бы ракетами ударили одновременно хотя бы шестнадцать машин, то шансы были бы, а так всего один дрон взорвался после прямого попадания, остальные же ракеты были сбиты на подлете.

На дистанции пятнадцати километров в ход пошли лазерные пушки. Джон старался бить максимально широко, слегка раскачивая прицел, чтобы создать веер огня и затруднить маневрирование противнику, истребители которого начали хаотичные кратковременные рывки, сбивая пилотам «Немезид» прицел. В отличие от боев крупных кораблей, в сражении истребителей практически не использовались противолазерные аэрозольные облака, разве что иногда их массово ставили специальными ракетами или бомбами, чтобы обезопасить фланг или тыл. Поскольку эффективной защиты от лазеров у истребителей не было, все сводилось к необходимости произвести несколько серьезных попаданий, которые активируют внешний слой защиты (те же самые «соты», что и на капшипах, но меньшего размера и эффективности), и уже в беззащитный корпус всадить лазеры или дать залп из автопушки.

Серьезную броню истребители позволить себе не могли, так что самым эффективным средством атаки являлись твердотельные пушки и ракеты, но у пушек была очень небольшая дальность — всего два километра против десяти — пятнадцати у лазеров и почти сорока у ракет. Так что только от личного мастерства пилота и его манеры вести бой зависело, на какой дистанции он постарается держаться к противнику — поближе, если верит в свои способности маневрировать и хочет закончить бой одним удачным залпом, или чуть подальше, если предпочитает не рисковать, подставляясь под столь же убийственный огонь противника накоротке.

Вообще-то, устав требовал от пилотов «Немезид» вести бой на предельной дистанции, пользуясь неплохой защитой корабля, наличием аж четырех лазерных установок и возможностью серьезной загрузки ракетами. Автопушка, установленная в носовой части, прямо под кабиной пилота, рассматривалась уставом скорее как средство уничтожения противолазерной защиты крупных кораблей, и только в крайнем случае ее можно было использовать в бою с истребителями противника.

В старых реалиях это было полностью оправдано. Ни один истребитель в исследованном космосе не мог похвастаться такой защитой и таким мощным вооружением, как «Немезиды», которые составляли основу москитного флота Федерации; и маневренный бой на коротких дистанциях был скорее на руку противнику, как, например, в случае с альтаирскими «Хаябусами», которые были слабо защищены, но очень маневренны, а две автопушки делали их страшным противником в ближнем бою. Джон потерял кучу сослуживцев в тех боях, где самураи смогли прорваться на короткую дистанцию и буквально размалывали на части непривычные к бою на виражах корабли Федерации.

Впрочем, войну Альтаир проиграл, действия москитного флота Федерации были признаны успешными, и каких-либо изменений в тактику боя вносить не стали. Это и сыграло злую шутку с истребительным флотом на этой войне. Тут они оказались в роли более слабого противника, у которого почти нет шансов в затяжном бою на дистанции. У «Барракуд» посейдонцев мало того что противолазерная защита была в два — три раза эффективней, а лазеры дальнобойней («Кстати, почему они первыми не открыли огонь?» — моргнул в уголке сознания Джона тревожный огонек), так и ракеты их обладали значительно большей скоростью и совершенной системой наведения, которая игнорировала стандартные противоракетные ловушки и средства борьбы.

В общем, без внушительного численного преимущества истребителям Федерации в открытом бою было очень тяжело. Такой большой счет потерь у Джона объяснялся как раз тем, что он использовал опыт, полученный в войне с Микато, и применял ту же тактику против Посейдона, что и альтаирцы против землян, — старался максимально сократить дистанцию и, пользуясь маневренностью «Немезид», нанести максимальные повреждения из автопушки или ракетами в упор. Минусом этого были, конечно, значительные потери в его эскадрилье и постоянные склоки с начальством, требовавшим выполнения устава. Но все-таки репутация самого результативного командира эскадрильи флота постепенно делала недовольные голоса тише, а в последнее время они и вовсе умолкли. Джону даже предложили написать пособие для пилотов, но он отказался, сославшись на то, что аналитики и так имеют запись всех его боев и боев его эскадрильи, так что пусть все занимаются своим делом: он сбивает врагов, а штабисты пишут уставы.

Сейчас, конечно, соотношение сил было совсем не в их пользу, и Джон не собирался ввязываться в бой вчетвером против почти трех десятков посейдонских машин: пусть даже четыре пятых из них дроны, летали эти дроны получше многих известных ему пилотов. Цель командованием была поставлена весьма четко: поставить «Аспидами» маяки на «Косатку» и «Дельфины». Вот этим и надо заниматься.

С расстояния десяти километров посейдонцы все же открыли огонь, и все машины звена Джона начали крутить бочки, стараясь максимально затруднить прицеливание и при этом одновременно вести огонь. В бою на встречных курсах у них было определенное преимущество — в такое большое количество идущих навстречу целей было намного проще попасть. Джон утопил педаль ускорения, одновременно рванув ручки управления в противоположные стороны: ту, что отвечала на повороты корабля вокруг оси, — вперед, накренив нос вниз, а ту, что за маневры в плоскостях, — резко на себя, заставляя машину подняться вверх импульсом маневровых двигателей. При этом общая инерция никуда, естественно, не делась и несла его по направлению к «Косатке» и идущим навстречу истребителям; его машина как бы прыгнула вверх над плоскостью движения противника, а нос (и автопушка!) смотрели вниз, где, по его расчетам, через пару секунд должны пронестись истребители противника.

Так и произошло. Дав длинный залп на упреждение по подсказанной бортовым компьютером точке, Джон срезал сразу два истребителя-дрона и крепко приложил «Барракуду», которая и была основной целью. Взорвать ее не удалось; Джон даже не стал разворачиваться, чтобы дать залп по удаляющемуся противнику. Ушел и ушел, не до фрагов сейчас. Пилот выровнял машину и посмотрел на тактический дисплей: как там его ребята? В принципе, нормально. Его маневр они повторить не могли, конечно, тут нужен опыт, но попытка хорошая была у Куртмаера; он, правда, не рассчитал дистанцию и ушел «высоковато», в связи с чем автопушкой вообще промазал, а вот выпущенной в упор ракетой сбил один дрон.

Саид и Лерой не стали выделываться, а просто прошли с маневром уклонения, разрядив накоротке автопушки и сбив на двоих еще один дрон. Маневр удался, два строя истребителей разошлись, пройдя сквозь порядки друг друга; посейдонцам это стоило пяти дронов, а землянам — от сорока процентов потерянной фронтальной защиты у Джона до семидесяти у хуже всех маневрировавшего Лероя. Неплохо, но могло быть и лучше. Оставалось надеяться, что расчет Джона будет верным и второе звено ударит по разворачивающимся посейдонцам более результативно.

Впереди всего в тысяче километров была «Косатка». Видно ее, естественно, не было, но «радар» (так по старинке называли тактический дисплей) уверенно показывал все три корабля противника и эсминец землян, ведущий с ними бой. Поскольку с истребительным прикрытием они удачно разминулись, Джон решил заходить на «Косатку» как положено — с кормовой части снизу, где наименьшее количество зениток. Корабли посейдонцев не так надежно защищены от истребителей, как земные — видимо, сказывалась иная концепция ведения боя, — но подлетать внаглую к кораблю было смертельной ошибкой.

Пока они заходили на «Косатку», у Джона было время изучить обстановку на поле боя. Второе звено, как и задумывалось, ударило по уходившим на разворот «Барракудам», сбив еще несколько дронов, и, не сбавляя ход, направились вслед за звеном Джона. Посейдонцы при этом оказались в весьма щекотливой ситуации, ибо становилось очевидно, что, продолжив маневр, они подставятся под удар спешившей на помощь второй эскадрильи. Командир посейдонцев принял весьма спорное, на взгляд Джона, решение: он разделил силы, отправив три «Барракуды», включая сильно поврежденную в бою, навстречу приближающейся второй эскадрилье, а две другие, у каждой из которых было по четыре дрона, рванули в погоню за эскадрильей Джона. Это, безусловно, снижало их огневую мощь. Джон даже подумал, не развернуться ли и не пробовать уничтожить двоих преследователей, но делать этого не стал, понимая, что потратит время, а его не было. Фрегаты «Дрезден» и «Калькутта» уже выдвинулись к месту боя, и скоро посейдонцы, по своему обыкновению, свалят в неизвестность. Точнее сказать, теперь уже не в неизвестность, если Джону все удастся.

Он сверился, как там дела у бомберов, и убедился, что у Альбера все просто отлично. Они заходили на цель без сопротивления, как в учебниках, правда, капитан «Дельфина» верно оценил степень угрозы и вышел из боя с «Бесшумным», подставив бомбардировщикам фронтальную проекцию с максимальным уровнем защиты и концентрацией оружия. Но Альбер тоже не сплоховал. Его машины звездочкой разошлись в разные стороны, чтобы атаковать корабль с наибольшего количества направлений, сначала дали залп с максимальной дистанции (все ракеты были ожидаемо сбиты), потом взяли паузу, сосредоточившись на маневрировании под огнем зениток «Дельфина». Один бомбардировщик попал под огонь сразу двух зенитных турелей и погиб, остальные уже на достаточно короткой дистанции выпустили почти все ракеты (благо у бомбардировщиков был их весьма серьезный запас), чем перегрузили систему обороны и даже добились нескольких результативных попаданий в корпус корабля противника. Но самое главное, Джон увидел, что сразу вслед за этой атакой они, не меняя курса, совсем уж с близкой дистанции дали залп по «Дельфину» сразу двенадцатью «Аспидами», добившись пяти попаданий.

«Отлично! Лихой все же мужик, надо будет ему проставиться!» — подумал Джон, наблюдая, как неповоротливые, в общем-то, бомбардировщики в последний момент отворачивают от туши вражеского корабля, как заправские истребители.

— Ну что, господа! — сказал он, чуть поерзав в кресле и усаживаясь поудобнее. — Бомберы начали удачно, надо и нам не подкачать! Заходим!

«Косатка», конечно, не «Дельфин», эта штука раза в два больше и лишь немногим уступает по размеру земному фрегату, так что ее капитан даже не пытался реагировать на восьмерку зарвавшихся истребителей у себя в корме. Даже теоретически они не могли нанести критического урона его кораблю, в отличие от орудий эсминца, так что «Косатка» продолжила бой с «Бесшумным», все больше прижимая его к подходящему с кормы «Дельфину».

«Ну, тем проще для нас», — философски подумал Джон, выводя звено на первый заход. Не без труда уворачиваясь от огня систем обороны, его четверка с километра дала залп «Аспидами», зафиксировав три попадания, и дальше уже в режиме свободной охоты продолжила обстреливать брюхо вражеского корабля, снося защиту и уничтожая турели зениток.

Естественно, полностью избежать попаданий противника не удалось, и когда Джон увидел, что защитный потенциал внешнего корпуса его машины достиг отметки 40 %, он отдал приказ выходить из боя. Тут надо было не забывать про второе звено и идущие за ним две «Барракуды». Биться с ними около корабля, под огнем его зениток было не лучшей идеей. Джон отметил на дисплее точку сбора для всех и направился туда; по идее, как раз когда второе звено притащит на хвосте «Барракуд», они будут готовы, да и фрегаты должны уже скоро подойти.

«Бесшумный», увидев приближение своих фрегатов, начал маневр в их сторону в надежде подтащить «Косатку» под удар. Вторая эскадрилья завязала бой с тремя вышедшими им наперехват «Барракудами», но пока без особых результатов; они вели перестрелку на дальней дистанции, чему посейдонцы никак не препятствовали, и эта карусель могла вертеться довольно долго.

Джон понимал, что командир второй эскадрильи не хочет подставляться и, в общем-то, просто тянет время до подхода фрегатов, когда «Барракуды» вынуждены будут ретироваться или их уничтожит палубная авиация фрегата — там не менее трех эскадрилий «Немезид» по штату. Все шло по плану. «Барракуды» и правда не стали преследовать второе звено, а ушли на стыковку с «Косаткой». Те три, что вели бой со второй эскадрильей, также решили выйти из сражения и, не преследуемые никем, отступили к своим.

По идее, собрав истребители, посейдонцы сразу совершат прыжок, мешать им в этом никто не будет, и наконец-то появится шанс узнать, где их родная планета, ну или перевалочная база, на худой конец. Отличная операция, из потерь всего одна машина у Альбера, да и пилот вроде успел катапультироваться — по крайней мере, на дисплее был виден его аварийный маяк.

Однако оказалось, что он рано начал радоваться. Ни «Косатка», ни «Дельфины» никуда не спешили уходить. Собрав истребители, «Косатка» деловито направилась в сторону двух фрегатов, явно намереваясь вступить с ними в бой, а за ней в боевом построении двигались и оба «Дельфина».

«Твою ж дивизию! Самоубийцы, что ли? Или решили перед отходом еще и фрегаты покусать? Так это чревато тем, что уйти вы уже не сможете, а нам-то надо, чтобы вы побежали домой». Джон нервничал. Неприятно, когда не понимаешь, что происходит. Инструкции им выполнены, а то, что не поставили маяк на одном из «Дельфинов», роли не играет — на двух других-то кораблях они есть, этого более чем достаточно. Связаться с командованием? Так у них задержка почти шестнадцать минут. Когда придет ответный приказ, он будет опаздывать на полчаса… Хотя куда ему спешить? На фрегатах есть офицеры, они сейчас де-факто руководят боем в секторе.

Джон послал краткий запрос на «Генри Прайд»: «Миссия выполнена, жду дальнейших указаний». И также на фрегаты (на оба, так как не знал, кто за главного): «Первая ударная эскадрилья закончила выполнение задачи, ждем ответа на запрос о дальнейших задачах. Статус желтый. Боезапас 10 %».

Кроме того, Джон отдал указание всем кораблям его оперативного соединения, включая эскадрилью Альбера, собраться около него в намеченной точке в 800 км от места боя. «Перегруппируемся и поглядим, что за расклад», — думал он. Рисковать своими потрепанными машинами и уставшими пилотами без необходимости Джон не хотел.

То, что произошло дальше, было шоком для всех. Особенно для командиров фрегатов. «Косатка» и пара «Дельфинов» действительно пошли в бой и начали с максимального расстояния обстреливать фрегаты. Те вынуждены были пойти на сближение, чтобы выйти на дистанцию, которая позволяла использовать свои орудия, и когда они этой дистанции почти достигли, датчики сообщили о множественных гравитационных возмущениях по всему сектору. Это были корабли, выходящие из прыжка. Сразу четыре «Косатки» и восемь «Дельфинов» материализовались в пространстве, в том числе и с кормы у обоих фрегатов, и с ходу начали обстрел, концентрируя огонь на двигателях. Это наименее защищенная часть любого корабля, где не поставишь никакой брони; так что в бою одна из главных задач капитана — держать хвостовую проекцию корабля подальше от орудий противника. Но тут противник появился уже в хвосте.

Когда все «Косатки» выпустили истребители, Джон понял, что намечается резня: на каждой было по десять машин. Подобное хоть и редко, но уже бывало. Такие модификации «Косаток», с увеличенной посадочной палубой, посейдонцы применяли в битве при Орионе. Значит, это ловушка, и сейчас фрегаты атакованы ударным соединением.

Джон получил вызов с фрегата «Дрезден» с указанием перейти под командование капитана корабля Артура Штайнмаера.

— Твою ж мать! — Джон выругался в эфир, сам того не заметив. — Флот узнает об атаке через четырнадцать минут. Пока сюда придет «Генри Прайд» и остальные, пройдет не менее часа. Фрегаты-то столько продержатся, а вот мы нет.

— Сэр, у меня запас противолазерной защиты всего десять процентов и одна ракета! — Услышав в наушниках голос Лероя, Джон понял, что не только произнес последнюю тираду вслух, но еще и в общем канале.

— Отставить нытье! — рявкнул Джон. — Саид и Лерой, с ними Сергеев из второго звена, летите к «Генри Прайду». Остальные — со мной. Идем прикрывать «Дрезден». Боеприпасов не жалеть. Когда защита падает ниже двадцати процентов, отстреливаете все что есть и также уходите к «Прайду». Преследовать «рыбы» вас не будут, не их стиль. Выполняем!.. Альбер, что у вас с боезапасом?

— Все нормально, босс! — все тем же бодрым тоном отрапортовал тот. — От тридцати до пятидесяти процентов. Мы ж только начали веселье, когда ты нас отозвал.

— Отлично. Идете за нами. Нужно сбить как можно больше истребителей. Отстреливайте все и уходите. Дальше от вас мало толку.