Они встретились с Кржистофом и подошли к лестнице, которая вела на нижний этаж прямо в фойе. Там Снейдер остановился.

– Бегите к нашему фургону и следуйте за Хиршем. Кржистоф поедет с вами, – приказал Снейдер, набирая эсэмэс в телефоне. – От Мартинелли мы знаем, что сегодня у него нет других встреч в министерстве. Полагаю, он поедет в Гринцинг, район вилл на северо-западе Вены. Остальное вы должны выяснить сами.

– Вы не поедете с нами? – удивилась Сабина.

– Я останусь здесь и попытаюсь через ведомство по охране конституции организовать для Хирша соответствующую личную охрану.

– Удачи.

Сабина побежала вниз по лестнице и через фойе на улицу. Кржистоф последовал за ней. Снаружи ее встретил теплый вечерний ветер. Хирша и его телохранителей нигде видно не было. Но тут мимо них медленно проехал черный автомобиль с тонированными стеклами и правительственными номерами.

– Марк, где стоит наш минивэн? – крикнула Сабина в микрофон на рукаве.

Марк по радиосвязи направил их во второй переулок, где перед цветочным магазином была припаркована машина.

Так как Марк занял своим оборудованием все задние сиденья, Кржистоф и Сабина устроились за водителем во втором ряду.

– Что делает Хирш? – тяжело дыша, спросила Сабина.

– Он уже девять минут разговаривает по телефону с министерством внутренних дел и выясняет обстоятельства смерти Вальтера Граймса, – ответил Марк с наушником на одном ухе, поворачивая переключатель эквалайзера. – Из-за того, что Граймс был убит в Висбадене, у коллег в Вене мало информации. Однако параллельно Хирш пытается выяснить что-либо о найденных в Бруггтале скелетах.

Да он просто обделался! Наверняка солгал и на самом деле знает намного больше о тех событиях.

Тут шофер повернулся к Сабине. Нерешительно потянул за свои подтяжки. Рядом с рулем щелкнула рация.

– Конечно, это не мое дело, но то, что вы делаете, – легально?

– Не переживайте, пожалуйста, мы из федерального ведомства и пытаемся раскрыть преступление, точнее, предотвратить еще одно. И чем меньше вы будете об этом знать, тем лучше. – Сабина снова повернулась к Марку: – Куда направляется его машина?

– На северо-запад.

– Хорошо, едем за ним.

– Э-э-э… а как мне?..

– В Гринцинг, на Штрасергассе, – проинструктировала его Сабина. – И поезжайте осторожно, мы не торопимся.

Минивэн заморгал поворотником и тронулся с места.

Через четверть часа езды по вечерней Вене в сторону Гринцинга, Марк неожиданно сорвал с головы наушники.

– Проклятье, черт побери! – выругался он.

– Что? – обернулась Сабина.

– Связь с Хиршем оборвалась. Аудиоконтакта нет, и сигнал тоже пропал.

– Что значит пропал?

Марк покрутил переключатели.

– Полагаю, что радиоволны жучка мешали сотовой связи. Каким-то образом он или его телохранители нашли микрофон и уничтожили жучок.

Сабина наклонилась к водителю.

– Продолжайте ехать в сторону Штрасергассе.

Тот кивнул:

– А теперь ускориться?

– Было бы неплохо, но на красный не проезжать!

Через десять минут они миновали Гринцингское кладбище и свернули на Штрасергассе. В этом районе уже не было старых высоких домов. Участки были больше, сады зеленее, а за живыми изгородями скрывались роскошные коттеджи и виллы. К сожалению, они не знали номера дома. К тому же было лишь предположением, что министр направлялся сюда.

– Медленно проезжайте вверх и вниз по улице. Мы ищем виллу, перед которой припаркован черный автомобиль с правительственными номерами.

– В этом районе таких много, – сообщил ей водитель и направил минивэн вверх по улице.

– Здесь! – Кржистоф указал на гравийную подъездную дорожку с малахитовыми туями по бокам и площадкой для разворота, за которой находилась двухэтажная вилла с эркерами и величественной лестницей. Два балкона, большая спутниковая тарелка на крыше и зарешеченные окна на нижнем этаже. На разворотной площадке рядом с фонтаном, украшенным мраморными скульптурами, стоял черный лимузин.

Их минивэн остановился.

Сабина сфотографировала номера и приблизила с помощью телефона.

– Да, это он. Оставайтесь в машине, но не паркуйтесь так явно перед домом. Если Снейдеру повезло, скоро сюда прибудет полицейская охрана. А я пока пойду внутрь и попытаюсь поговорить с Хиршем.

Сабина вышла из машины и ступила на участок. Электрические ворота были открыты. Она встала перед видеокамерой и несколько секунд подержала перед ней свое удостоверение. Затем направилась вверх по гравийной дорожке. Насколько она разглядела, в машине никто не сидел. Водительская дверь была заперта, и обоих телохранителей след простыл.

Сабина поднялась по лестнице к входной двери и позвонила. В доме раздался глухой гонг, напоминающий Биг-Бен. Сабина подождала и спустя какое-то время снова нажала на кнопку звонка.

Наконец она услышала стук каблуков по плиточному полу. Затем дверь открылась. Перед ней стояла молодая женщина лет тридцати пяти, с короткими каштановыми волосами, в облегающем темном брючном костюме.

– Чем я могу вам помочь?

Это дочь или жена? – подумала Сабина. В любом случае у женщины была спортивная фигура, что Сабина заметила по рельефным формам под блузкой и брюками. Невольно она вспомнила жену Януса, атлетичную пловчиху из национальной команды. С той лишь разницей, что у этой женщины был не польский, а – как предположила Сабина – тирольский или форарльбергский диалект.

– Меня зовут Сабина Немез, Федеральное ведомство уголовной полиции Висбадена. – Она показала свое удостоверение. – Я хотела бы поговорить с министром Хиршем… Мы уже знакомы, – добавила она.

– Мой муж только что пришел домой. Он наверху в ванной! – Женщина взяла удостоверение и принялась его изучать. Затем убрала прядь волос за ухо. Она была привлекательной, несмотря на родимое пятно на щеке. – Мой муж знает, что вы к нему придете?

Сабина проигнорировала вопрос.

– Мы только что общались с ним в Доротеуме. Это срочно.

Женщина вернула Сабина удостоверение.

– Хорошо, входите. Мой муж сейчас спустится, я его позову.

Сабина вошла, и жена Хирша провела ее через холл в гостиную. Комната была светлой, с большими окнами. Повсюду висели мрачные картины, которые контрастировали с приветливой атмосферой дома. «Чумная колонна» действительно хорошо сюда впишется.

– А где оба телохранителя? – крикнула Сабина вслед женщине, прежде чем та успела исчезнуть на верхнем этаже.

– Из них только один телохранитель моего мужа. Другой – его шофер. Они в саду за домом, курят, – крикнула жена Хирша. – В доме мне эти два парня не нужны. Что может здесь с нами случиться?

Отец Януса тоже так думал в своем коттедже.

Сабина подошла к одному из окон и посмотрела наружу. Отсюда она могла видеть часть сада. За домом находились беседка и бассейн, в котором плавал красный надувной матрас. Чуть дальше стояла теплица, в которой, похоже, росли томаты. Обоих мужчин нигде не было видно.

Сабина услышала, как наверху хлопнула дверь и раздался голос женщины. Сабина ждала. Все-таки она почувствовала облегчение, что за это время ничего не произошло. Но была ли Магдалена Энгельман настолько легкомысленна, чтобы планировать покушение на министра с охраной? Сабина скорее полагала, что они на ложном пути. Здесь в Вене ничего не случится. Вместе с тем ни от Тины, ни от Хоровитца не поступало звонка, который навел бы их на другой след. Если здесь действительно ничего не произойдет, то сегодня они зайдут в тупик.

Сабина взглянула на наручные часы. Как же долго! Было уже 18:15.

Она огляделась в гостиной. На каминной полке стояло множество фотографий в рамках. Снимки с церемонии назначения Хирша министром и различные фото из отпусков. Горные хижины, озера, велосипедные туры. Но везде Хирш был изображен с рыжеволосой женщиной своего возраста, шестидесяти пяти – семидесяти лет. Может, бывшая жена? Вряд ли. Хирш не так давно стал федеральным министром, а она была на фотографии с церемонии назначения на должность.

Сабина подумала о тирольском акценте. Женщина и без того показалась ей странной. Она подняла руку и сказала в микрофон:

– У вас все в порядке?

«Конечно, все тихо, а у тебя?» – раздался голос Марка в наушнике.

– Не знаю… – Взгляд Сабины упал на автоответчик, стоявший на комоде рядом с входом в гостиную. На нем мигала красная лампочка.

Она подошла к аппарату и прислушалась, но с верхнего этажа не доносилось ни звука. Тогда она нажала на кнопку. На автоответчике было одно непрослушанное сообщение.

Запись потрескивала, на заднем плане были слышны уличный шум и музыка. Вероятно, авторадио.

«Привет, дорогой. Не смогла дозвониться тебе на мобильный. К тому же твой автоответчик опять переполнен. Надеюсь, ты это услышишь. Я все еще в магазинах. Приеду самое раннее в семь. Надеюсь, аукцион был успешным. Целую!»

Клак! – конец сообщения. Согласно автоответчику, его оставили всего полчаса назад. Голос пожилой женщины – и не тирольский, а венский акцент.

– Оцепите дом! – крикнула Сабина в микрофон. – Ты спереди, Кржистоф сзади. Женщина в доме не жена Хирша! Темный брючный костюм, родимое пятно на лице. Схватите ее!

«Что, что, что? – закричал Марк. – Где Хирш?»

– Вероятно, уже мертв. – Сабина схватила кочергу от камина, выскочила из гостиной и побежала вверх по лестнице.

На верхнем этаже она распахнула все двери, но за ними находились только ванная, туалет и пустые спальни. Правда, балконная дверь была открыта. Сабина посмотрела через балкон в сад, но не заметила ничего необычного.

– Наверное, ушла через заднюю дверь! – крикнула Сабина в микрофон. По всей видимости, она до этого разговаривала с сообщницей Магдалены Энгельман, которой не удалось вовремя скрыться из дома, и та в отчаянии выдала себя за жену Хирша. Возможно, женщина собиралась убить и Сабину, но догадывалась, что ту могут ждать коллеги, и предпочла скрыться.

С этими мыслями Сабина взбежала по лестнице на мансардный этаж и распахнула дверь. Тут же ее обдало жаром от бойлера. Пахло стекловатой. Это было самое большое помещение в доме. Кровельные балки уходили далеко вглубь. Сабина пошарила рукой в поисках выключателя, щелкнула им, и трубчатые люминесцентные лампы ожили, гудя и мерцая.

В потолочном свете открылась огромная модель железной дороги в форме буквы L, с многочисленными путями, горами, туннелями, домами и вокзалами. Как и любая модель, эта тоже была не совсем закончена, казалось, что для нее постоянно подставляют новые столы. И на одном из них на спине лежал министр Хирш. С раскинутыми руками и ногами, посреди своих локомотивов, вагонов и миниатюрных людей – как Гулливер в стране лилипутов.

Во лбу и груди виднелись огнестрельные раны с опаленными краями. В тот же момент Сабина почувствовала запах пороха, который висел в воздухе. Видимо, убийца использовала крупнокалиберное оружие с глушителем.

Было бесполезно проверять у Хирша пульс. Затылок отсутствовал, его остатки прилипли к стене и доске, показывающей положение стрелки.

Для Хирша последний поезд уже ушел.