Эта неожиданная встреча произошла в Западном Берлине по случаю демонстрации в этом городе фильма Сергея Бондарчука «Война и мир». Организаторы показа устроили пышный прием в Europa-Center. Много гостей, шумно. Я с женой сидел за одним столиком вместе с пригласившим нас на это мероприятие руководителем отдела печати канцелярии западноберлинского сената Петером Херцем, моим давнишним знакомым. Одно место за нашим столиком пустовало. Оно принадлежало неожиданно заболевшей жене Херца. Беседуем. Обмениваемся впечатлениями о многочисленных знаменитостях из мира творческой интеллигенции и политической среды. В зале появляется Эрих Менде. Все столики заняты. Менде ищет свободное место, в руках у него тарелка с закуской. Оказалось, что Херц хорошо знаком с этим политиком. Он делает Менде приглашающий жест рукой. Радостный Менде опускается на стул рядом со мной. Херц нас знакомит. Присутствие советского дипломата не смутило Менде, у нас сразу же нашлись общие знакомые среди дипсостава совпосольства в Бонне. Менде почему-то внимательно посмотрел в мою тарелку и разочарованным голосом произнес:

— Мой любимый паштет уже разобрали. Я хотел им полакомиться.

Я тут же предложил политику взять с моей тарелки его любимое лакомство.

— Разве что половину, — радостно согласился бывший вице-канцлер и вилкой и ножом приступил к «изъятию» паштета.

В этот момент неожиданно возникший за спиной моей жены, вероятно давно ожидавший подходящего момента бородатый верзила буквально навалился на нее, в упор ослепив нас фотовспышкой, и тут же исчез. Даже не извинился. Херц узнал его. Им оказался фотокорреспондент из журнала «Шпигель».

— Представляю, как теперь «Шпигель» распишет меня с советским дипломатом, — мрачновато, как мне показалось, произнес Менде. Но тут же всю эту историю превратил в шутку. Мы долго беседовали, обсуждая различные, волновавшие всех нас в ту пору вопросы.

Составленная на следующий день запись беседы с Менде нашла положительную оценку у посла и соответствующий отклик в Третьем европейском отделе МИД.

Как мы все и предполагали, в очередном номере «Шпигеля» появилась наша фотография и короткая заметка. Фотографировавший нас сотрудник «Шпигеля», ожидая подходящего момента для фотофиксации, явно внимательно прислушивался к нашему разговору, чтобы затем его воспроизвести в статье. Кроме указания возрастов и служебного положения обоих собеседников, то есть меня и Менде, он изложил сетования бывшего вице-канцлера на то, что на гостевом столе остались лишь жалкие крохи от его любимых икры и салата из птицы, а паштета уже и в помине не было. Затем было пикантно расписано, как знаменитый политик брал с тарелки русского кусок паштета из дичи, в то время как жена дипломата что-то прошептала на ухо мужу.

Менде: Что это за секреты у вас от меня?

Советский дипломат: Жена заметила, что вы, господин Менде, в жизни выглядите намного импозантнее, чем на телеэкране.

Менде на это ответил принятой в немецком языке игрой слов: «Если я сейчас покраснею, то вы, безусловно, истолкуете это только в политическом плане».

Петер Херц позднее передал мне несколько фотографий, присланных ему из журнала «Шпигель».