Глава 36
Слим взяла бутылки с пивом и пошла в гостиную. Рубашка Расти и пакет с пустыми бутылками лежали на полу в прихожей – там, где я их бросил, когда пошел наверх со Слим, чтобы посторожить, пока она чистила зубы.
Тогда я думал, что мы выйдем из дома через каких-нибудь пять минут.
Забавно, как одни события влекут за собой другие.
Порой, впрочем, выходит не слишком забавно.
Я наблюдал за Слим, которая наклонилась над пакетом, вынимая пустые бутылки и укладывая полные, и едва мог поверить, что все происходило на самом деле. Недавние события походили скорее на сон. Как будто некоторые мои мечты – и кошмары – воплотились в жизнь. Но я знал, что мне ничего не приснилось: прямо передо мной стояла Слим, в одной только рубашке. А на мне самом не было ничего, кроме полотенца. Вся наша одежда сейчас лежала в сушилке. Все происходило на самом деле.
И теперь нам надо было как-то разобраться с последствиями.
Не говоря уже о последствиях выпитого пива.
Эти две пустые бутылки – и попытка скрыть совершенный проступок – привели нас в дом к Слим. К тому, что она поднялась наверх, чтобы почистить зубы и переодеться в темную рубашку… И ко всему, что последовало за этим.
Последствия последствий.
Хорошие последствия. По большей части.
Выпрямившись, Слим сказала:
– Ты отвечаешь за пиво, – после чего подошла к дивану и отодвинула его от стены. Она стояла спиной ко мне, так что я видел, как подол ее рубашки скользнул наверх, когда она нагнулась.
Слим присела на корточки и вытащила спрятанное за диваном оружие: ее лук и колчан со стрелами и ножи, которые давала нам с Расти, когда мы вместе осматривали дом.
– Что нам с ними делать? – поинтересовался я.
– Возьмем с собой, – ответила Слим.
Подняв руку, она надела колчан через голову. При этом край рубашки приподнялся на пару дюймов. Я старательно смотрел ей в лицо, пока колчан и подол не оказались на положенных местах.
– Пойдем проверим, высохли ли наши вещи, – предложила Слим.
Я поднял пакет и рубашку Расти.
– Ничего не забыл? – спросила Слим.
Должно быть, у меня был очень озадаченный вид, потому что она не удержалась от улыбки, потом пояснила:
– Я забрала в стирку только твои джинсы.
– А…
Она рассмеялась.
Я положил вещи обратно на пол, произнес: «Сейчас вернусь» – и направился к лестнице, чувствуя себя полным идиотом.
Я был уже на середине коридора, когда Слим окликнула:
– Дуйат?
Я остановился и оглянулся.
– Оставь мое полотенце наверху, – попросила она. – Повесь его туда, откуда взял, хорошо?
Оставить ее полотенце?
– Хорошо, – ответил я.
– И проверь ванну. Не стоит оставлять после себя никаких улик.
– Хорошо.
– И мою спальню тоже проверь, ладно? Кажется, я оставила включенным свет.
– Я проверю, – пообещал я и пошел к лестнице. Наверху я посмотрел на Слим и попросил: – Оставайся здесь, ладно?
– Хорошо.
– И кричи, если что-то случится.
– Хорошо.
Когда я уже шел по коридору к спальням, полотенце снова начало сползать. Я придержал его за узел – и сообразил, что мог уже не беспокоиться. В конце концов, Слим сказала, чтобы я оставил полотенце в ванной. И что я буду делать после этого?
Зайдя в ее спальню, я собрался было щелкнуть выключателем, но понял, что свет в гардеробе тоже включен. Я прошел к нему мимо того самого места, где мы со Слим стояли, когда она положила мои руки себе на грудь. Потом остановился у шкафа, там, где она сняла с себя футболку. Посмотрев под ноги, я увидел на полу верх от ее голубого купальника, – там же, где она его бросила.
Вероятно, ей не хотелось бы оставлять его на полу.
Я хотел было его поднять, но тут вспомнил, как Расти игрался с бюстгальтером ее матери. Что, если меня одолеет желание прижать его к лицу… и тут войдет Слим и увидит это?
Так что я оставил купальник на полу.
Дернув за шнурок на выключателе, я погасил свет в гардеробе и поспешил из комнаты, на ходу шлепнул по выключателю на стене и почти побежал по темному коридору к освещенной двери в ванную.
С верхней площадки лестницы я посмотрел вниз и увидел глядевшую на меня Слим.
– Все в порядке? – спросила она.
– Да. Ты оставила включенным свет в гардеробе.
– Ты его выключил?
– Ага.
– Спасибо.
– Сейчас спущусь, – сказал я и ушел в ванную. Начал было закрывать за собой дверь, но передумал и оставил ее приоткрытой на пару дюймов, чтобы услышать Слим… в случае чего.
В первую очередь я снял себя полотенце. Голышом подошел к перекладине, на которой оно раньше висело, аккуратно сложил и повесил на место.
Потом нагнулся над ванной, включил воду и ополоснул ее изнутри. С помощью кусочка туалетной бумаги собрал несколько волосков, которые остались на сетке стока. Бросил бумагу в унитаз и слил воду.
Туалетный столик и раковина выглядели нормально.
Так что я надел рубашку, носки и кроссовки.
И застыл, оглядывая себя. Подол моей рубашки был примерно такой же длины, что и у рубашки Слим. С одной разницей. У Слим не было ничего, что могло высовываться из-под подола.
У меня было. И оно высовывалось.
Слим уже видела меня «во всей красе» в прачечной, когда с меня свалилось полотенце. Тем не менее я не собирался спускаться к ней в таком виде.
«Она ведь велела оставить полотенце здесь», – напомнил я себе.
Если она может расхаживать по дому в одной рубашке, то и я могу.
А что, если вернется ее мать?
Да что там мать – в таком виде я не смогу пробыть рядом со Слим и десяти секунд без очередной «неприятности».
Чтобы решить эту проблему, я снял рубашку. Я не мог повязать короткие рукава вокруг талии. Поэтому пришлось перевернуть рубашку вверх ногами. Края переднего подола сходились у меня за спиной. Я завязал их над левым бедром. Конструкция выглядела нелепо и вообще не закрывала мою левую ногу, но, по крайней мере, прятала все, что нужно. Я посмотрел на себя в зеркало и покачал головой.
Потом открыл дверь, выключил свет и вышел в коридор.
Слим, стоявшая у основания лестницы, посмотрела на меня с ухмылкой.
– Ну и ну! – прокомментировала она.
– Мне же пришлось повесить твое полотенце на место…
Пока я сбегал по лестнице, она продолжала смотреть на меня с тем же ехидным выражением на лице.
– Ты мог бы надеть рубашку, знаешь ли.
– Я и надел.
– Так, как положено.
– Нет, не мог.
– Я-то могу, – заметила она.
– Знаю, но… – я поколебался. – Это не одно и то же.
– Трусишка.
И хотя она продолжала ухмыляться, в ее взгляде появился намек на разочарование.
«О господи», – подумал я.
Отвернувшись, Слим произнесла:
– Нам лучше поторопиться. Кстати, я положила ножи в пакет.
– Отличная мысль, – я взял пакет, пустые бутылки и рубашку Расти и пошел следом за Слим в кухню. Она взяла со стола свою сумочку и закинула ремешок на плечо. После этого мы вышли наружу.
Ветер усилился, но оставался теплым. Он приятно обдувал тело. Я смотрел, как развевается рубашка Слим.
Неужели она на меня злится?
Может, она чувствует себя обманутой из-за того, что я обернул рубашку вокруг талии? Может, она надеялась поглядывать на то, что могло виднеться из-под моего подола?
Пока я размышлял, ветер задрал подол рубашки Слим и продемонстрировал мне ее бледные ягодицы.
Слим открыла дверь и вошла в прачечную. Я последовал за ней, захлопнул дверь и зашел в основную часть гаража.
Остановившись позади «понтиака», Слим сунула руку в сумочку и вытянула футляр для ключей, отыскала в нем нужный ключ и открыла багажник автомобиля.
Внутрь она уложила лук, затем стянула с себя колчан и положила рядом с луком. Забрав у меня пакет, пристроила его рядом между луком и колчаном, потом захлопнула крышку.
Открыв водительскую дверцу, она бросила сумочку на сиденье, потом захлопнула дверцу и позвала меня:
– Иди сюда.
Следом за Слим я прошел в угол гаража. Мы остановились перед набором коробок с пустыми бутылками из-под пива и газировки. Слим взяла наши пустые бутылки, встала на колени и какое-то время присматривалась. Обнаружив свободное место в одной из коробок, она сунула туда бутылки.
Затем посмотрела на меня с довольной улыбкой и произнесла:
– Полдела сделано.
Мне стало вполовину легче.
После этого мы вернулись в прачечную. Сушилка все еще работала, но остановилась, когда Слим открыла дверцу. Скорчившись, Слим сунула руку внутрь и извлекла мои джинсы. Ощупав их, она с сомнением сообщила:
– Кажется, высохли. Трудно сказать, пока они такие теплые. Могут быть еще сырыми.
– И так сойдет, – заверил я.
Она отдала джинсы мне. Пока она доставала свои обрезанные джинсы и трусики от купальника, я бросил штаны на сушилку.
Развязал узел на бедре.
Рубашка соскользнула.
Слим слегка повернула голову и посмотрела на меня.
Чувствуя возрастающее возбуждение, я набросил рубашку на плечи, просунул руки в рукава и принялся застегивать пуговицы.
На лице Слим появилась легкая улыбка.
Мое сердце билось как сумасшедшее.
«Я совсем спятил», – подумал я.
– Ой-ой, – протянула Слим, – ты только посмотри, что творится.
– Извини, – я схватил с сушилки джинсы.
– Нет, погоди. Не надевай пока.
– Но…
– Просто подожди.
Я замер, а Слим поднялась на ноги, бросила шорты и купальник на сушилку, перегнулась через машину и повернула ручку – должно быть, чтобы ее выключить.
– Я знаю, как от этого избавиться, – сказала она, подходя ко мне.
– От чего избавиться?
– От этого, – она показала глазами.
– Знаешь?
Она лукаво улыбнулась:
– Я много чего знаю.
– Вот как…
Она уселась передо мной на корточки.
«О господи! Она собирается взять в рот!»
Мое сердце колотилось.
– Слим, я не думаю…
Она запрокинула голову и улыбнулась:
– Все будет в порядке. Мы же не хотим, чтобы ты испачкал только что постиранные джинсы, да?
– Да, но…
Она протянула руку.
«Ладно. Пусть не в рот, но все-таки…»
Она свернула колечком средний палец, прижала его большим и щелкнула по головке моего члена.
– АЙ!!! – завопил я.
