Глава 17

Ужасно странно быть в пижаме днем и особенно неприятно находиться в здании суда в таком совершенно неподобающем наряде. Один из коллег детектива Старк любезно привез меня сюда приблизительно час назад, и теперь я сижу в тесном кабинетике в обществе очень молодого мужчины, который будет моим адвокатом на слушании об освобождении меня под залог. Он попросил меня назвать мое имя, ознакомился с обвинениями, сказал мне, что нас вызовут, когда судья будет готов, а потом заявил, что ему нужно прочитать кое-какие письма. Он вытащил свой телефон и вот уже по меньшей мере пять минут внимательнейшим образом изучает его содержимое. Я понятия не имею, что мне полагается делать в это время. Ну и ладно. Будет время собраться с мыслями.

Из телепередач я знаю, что как обвиняемая я должна быть одета в чистую блузку, застегнутую под горло, и строгие брюки. И уж определенно не должна быть в пижаме.

– Прошу прощения, – говорю я молоденькому адвокату. – А нельзя ли мне перед слушанием сходить домой и переодеться?

Его лицо сморщивается.

– Вы это серьезно? – отвечает он. – Вы хоть понимаете, как вам повезло, что ваше слушание назначили на сегодня?

– Я это серьезно, – говорю я. – Абсолютно.

Он сует телефон в нагрудный карман.

– Ух ты. Ну, тогда у меня для вас сногсшибательная новость.

– Превосходно. Пожалуйста, расскажите ее мне, – отвечаю я.

Но он почему-то не произносит ни слова. Лишь смотрит на меня с разинутым ртом, что, очевидно, означает, что я опять ляпнула какую-то глупость, но я не понимаю, какую именно.

Некоторое время спустя он принимается забрасывать меня вопросами.

– Вы когда-нибудь отбывали тюремный срок?

– До сегодняшнего утра – нет.

– Вы были не в тюрьме, – говорит он. – В тюрьме куда хуже. У вас есть судимости?

– Еще чего не хватало! У меня кристально чистое прошлое.

– Вы планируете покинуть пределы страны?

– О да. Я хотела бы когда-нибудь побывать на Каймановых островах. Я слышала, там очень красиво. Вы там не бывали?

– Просто скажите судье, что вы не планируете покидать пределы страны, – говорит он.

– Как скажете.

– Слушание займет не очень много времени. Это стандартная процедура, даже в уголовных делах вроде вашего. Я попытаюсь добиться, чтобы вас освободили под залог. Полагаю, как и все, кого когда-либо обвиняли в преступлении, вы невиновны и хотите выйти под залог, потому что, кроме вас, некому заботиться о вашей бедной больной бабушке, верно?

– Раньше это так и было, – говорю я. – Но теперь нет. Моя бабушка умерла. А я не виновата ни в одном из тех преступлений, в которых меня обвиняют, разумеется.

– Ясно. Разумеется, – отзывается он.

Я благодарна ему за этот мгновенный вотум доверия.

Я уже собираюсь пуститься в подробный рассказ о моей полной невиновности, но тут телефон у него в кармане начинает вибрировать.

– Нас вызывают, – говорит он. – Идемте.

Он выводит меня из кабинета и ведет по коридору в более просторное помещение со скамьями по обеим сторонам и широким проходом посередине. Я вместе с ним иду по проходу в переднюю часть помещения. На мгновение я воображаю, что иду по похожему проходу в похожем помещении, с той большой разницей, что в моем воображении на мне наряд невесты, а мужчина рядом со мной – не незнакомец, а мой самый близкий человек.

Полет моей фантазии грубо прерывается, когда мой молоденький адвокат говорит:

– Садитесь, – и указывает на стул перед столом справа от судьи.

Я сажусь, и тут в зал входит детектив Старк и садится точно на такой же стул перед точно таким же столом по ту сторону прохода, который кажется мне пропастью.

Меня вновь начинает трясти. Я крепко сцепляю руки на коленях, чтобы унять дрожь.

– Всем встать, – говорит кто-то, и я чувствую на своем локте руку молоденького адвоката, который побуждает меня подняться.

Из-за двери в глубине зала выходит судья, медленно подходит к своей высокой скамье и с кряхтением опускается на нее. Он напоминает мне бразильскую рогатую жабу, и, говоря так, я не хочу его обидеть. Мы с бабушкой как-то раз смотрели по телевизору потрясающий документальный фильм о дождевых лесах Амазонии и бразильской рогатой жабе. Это неповторимое создание. У нее длинный рот с опущенными уголками и выступающие брови, прямо как у этого судьи.

Заседание начинается немедленно. Судья просит детектива Старк изложить суть дела. Та зачитывает обвинения, которые мне предъявляют. Потом говорит разные вещи про дело Блэка и мое в нем участие. Она выставляет меня человеком, не заслуживающим доверия. Но сильнее всего меня задевает конец ее обличительной речи.

– Ваша честь, – говорит она, – обвинения против Молли Грей очень серьезны. И хотя я отдаю себе отчет в том, что обвиняемая демонстрирует перед вами воплощенную невинность и отсутствие склонности к побегу, она проявила себя как человек, не заслуживающий доверия. Примерно как отель «Ридженси гранд», где она работает, который производит впечатление респектабельного, добропорядочного отеля, однако чем больше мы узнаем о жизни Молли и ее рабочем месте, тем больше грязи обнаруживаем.

Если бы я могла и обладала правом так сделать, то стукнула бы молотком и закричала: «Протестую!», как показывают по телевизору.

Судья не делает попытки стукнуть молотком, но все же вмешивается:

– Детектив Старк, позвольте напомнить вам, что отель не является предметом данного слушания, равно как и не может предстать перед судом. Не могли бы вы перейти к сути дела?

Детектив Старк откашливается.

– Суть в том, что мы начинаем сомневаться в характере отношений между Молли Грей и мистером Блэком. Мы собрали множество улик незаконной деятельности с участием мистера Блэка и обманчиво невинной молоденькой горничной, которую вы видите перед собой. Я глубоко обеспокоена ее моральным обликом и ее способностью подчиняться закону. Иными словами, Ваша честь, перед вами прекрасный пример того, что внешность может быть обманчива.

Я нахожу это заявление чудовищно оскорбительным. Может, у меня и есть недостатки, но предполагать, что я не подчиняюсь правилам, это уже полный вздор. Да я всю свою жизнь посвятила этому, даже когда правила идут целиком и полностью вразрез с моим характером.

Молоденькому адвокату поручено выступить от моего имени. Он торопливо говорит и драматически машет руками. Он объясняет судье, что у меня кристально чистое прошлое, что я веду прискорбно тихую и спокойную жизнь, что я работаю по найму на низкооплачиваемой должности, что сводит риск моего побега к нулю, что я никогда в жизни не выезжала за пределы страны и проживаю по одному и тому же адресу на протяжении двадцати пяти лет – следовательно, всю мою жизнь.

В заключение он задает вопрос:

– Неужели эта молодая женщина подходит под описание опасной преступницы, способной скрыться от правосудия? Ну честное слово. Взгляните на нее хорошенечко. Что-то тут не сходится.

Жабьи щеки судьи покоятся на его руках. Глаза кажутся сонными и полузакрытыми.

– Кто вносит залог? – спрашивает он.

– Знакомая обвиняемой, – отвечает молоденький адвокат.

Судья заглядывает в какие-то бумаги, лежащие перед ним на столе.

– Шарлотта Престон? – Судья слегка приоткрывает глаза и устремляет на меня взгляд. – О, я вижу, кое у кого есть высокопоставленные друзья, – говорит он.

– Обычно нет, Ваша честь, – отвечаю я. – Но в последнее время появились. Кроме того, я хотела бы извиниться за совершенно не соответствующий обстоятельствам вид. Меня арестовали на пороге моей квартиры в возмутительно ранний час и даже не дали возможности одеться прилично, как подобает в суде.

Не знаю, полагалось ли мне говорить, но теперь уже слишком поздно. Мой молоденький адвокат широко разинул рот, но не делает никаких попыток подсказать мне, что делать и говорить.

После довольно продолжительной паузы судья снова обращается ко мне:

– Мы будем судить вас не на основании ваших чайников, мисс Грей, но на основании вашей склонности подчиняться правилам и оставаться на месте.

Его внушительные брови шевелятся, чтобы подчеркнуть его слова.

– Это прекрасная новость, Ваша честь. Вообще-то, я довольно одарена в том, что касается подчинения правилам.

– Приятно это слышать, – отзывается он.

Молоденький адвокат молчит, как будто воды в рот набрал. Ну, раз уж он ни слова не говорит в мою защиту, я решаю продолжить.

– Ваша честь, мне несказанно повезло иметь пару друзей, чье положение на несколько ступеней выше моего, но я всего лишь горничная, сами понимаете. Скромная горничная в отеле. Несправедливо обвиненная в преступлениях, которых не совершала.

– Мы здесь не рассматриваем ваше дело по существу, мисс Грей. Вы отдаете себе отчет в том, что, если мы освободим вас под залог, вы будете ограничены в передвижениях? Только дом, работа и город.

– Этот перечень исчерпывающим образом описывает все мое обычное времяпрепровождение до сегодняшнего дня, за исключением просмотра документальных фильмов о путешествиях и природе, что, насколько я понимаю, не считается, поскольку происходит в относительном комфорте моего кресла. Я не имею ни намерения, ни финансовой возможности расширить мою рабочую географию, равно как не представляю, что нужно для того, чтобы путешествовать в одиночестве. Я бы постоянно беспокоилась, что не знаю никаких правил, принятых за границей, и из-за этого могу выставить… ну, в общем, выставить себя дурой. – Я умолкаю, потом спохватываюсь и поспешно добавляю: – Ваша честь, – и делаю маленький книксен.

Краешек длинного жабьего рта судьи вздрагивает в некотором подобии улыбки.

– Мне очень бы не хотелось, чтобы кто-то из присутствующих здесь сегодня выставил себя дураком, – говорит судья, потом устремляет взгляд на детектива Старк, которая впервые с начала заседания не смотрит мне в глаза.

– Мисс Грей, – возвещает он. – Я освобождаю вас до суда под залог. Вы можете идти.