Из прошлого. Все берет свое начало где-то далеко в давних временах. Когда мы себя еще не помним или уже забыли. Наши страхи и мечты, все, что является частичкой нас, все, что в совокупности составляет нас – как персонажа среди бесчисленных актеров на этой бескрайней сцене пьесы с забытым началом и без обозримого конца.

Все это история моей жизни, написанная мной. Мы стремимся окружить себя тем, что откликается в нашем сердце. Но зачастую понять первопричину этого порыва нам не дано. Особенно тяжело, когда он сильно далек от того, что в нынешней действительности нас окружает, в нашей сегодняшней реальности. Бороться с собой сложно, а договариваться еще и обидно. Идти на компромисс, прятать самое дорогое в дальние уголки души, а потом в самые темные времена сдувать пыль с саркофагов погребенных мечтаний и страдать. Страдать вдвойне. Оттого, что избранный – правильный – путь не принес счастья, что причина смятения в душе, хоть и была отвергнута и предана забвению, все равно навсегда является частью нас и не исчезнет, пока не исчезнем мы сами.

А потом буря отступает. Волны отчаяния усмиряют свой пыл. Небо никогда не будет безоблачным, но, по крайней мере, оно больше не льет слезы, пока что… Оно дает возможность отдышаться. И разбитые, обессилевшие, мы лежим на берегу, окруженные голыми скалами, объятые холодным ветром. Мы смотрим в пустое небо без надежд и ожиданий. Оно знает, что было предано нами. Оно не простит предательства. И поэтому мы обречены. Но все же мы живы. И дышим. Хоть и без особой радости. И снова мы говорим «прощай» всему тому, что так яростно стремилось вырваться наружу. Стремилось нас пробудить. Но снова и снова мы будем делать вид, что ничего не произошло, попытаемся забыть и на какое-то время действительно забудем. Но в глубине души всегда будет тлеть то, что является огнем нашей жизни. Он всегда готов разгореться, лишь бы мы дали ему шанс. Лишь бы мы дали шанс себе.

Они не сражались, а добровольно сдались в плен. Орм, как и всегда, вел себя буйно. Нэм делал вид, будто бы все происходит так, как и должно быть. Хьярти выглядел отрешенным.

Капитан Асбьёрн приказал допросить их, а сам тем временем отправил вслед за кораблем с Рериком и остальными своих перехватчиков. Путь к Великому Солнцу и другим секторам был отрезан для наших врагов армией капитана, но, вероятно, они туда и не стремились.

Пришло сообщение от Аэвора с планеты Альгиз о том, что на подземный город совершено нападение. Они приняли корабль из сектора «Асс», на котором оказался неприятный сюрприз. Он кишел химерами, которые разнесли город, без разбора уничтожая все на своем пути. Было ясно, что это дело рук Рерика. Неизвестно было только, сколько еще таких «посылок» он мог отправить и куда.

– Наверняка следующую «закладку» вы найдете на Фео, – предположила Сольвейг.

– Логично, – поддержал я, – первая была в секторе «Асс», а эта в секторе «Йера», остается только сектор «Фео».

– А что же сейчас происходит в секторе «Лагуз»… – угрюмо произнес Вигман Адальберт.

– Есть риск, что самая большая концентрация их сил как раз там… – предположил капитан Асбьёрн. – Но главное – не потерять контроль над «Фео». Все управление ведется оттуда.

– Интересно, как Игг Манне управляет своими киборгами? – спросила Сольвейг. – Ведь если его пункт управления был здесь, в лаборатории, то он должен был потерять контроль над ними, как только покинул Месяц. Но этого не случилось…

Все задумались.

– Разве можно осуществлять управление такой глобальной системой из любой точки? – спросил я.

– Вряд ли это возможно, – ответил капитан Асбьёрн. – Это общая сеть, нити которой стянуты к одной точке. Конечно, нам неизвестна точная численность его армии, но, по моим данным, они могут создать нам серьезные проблемы…

– Думаю, я знаю, как ему это удается, – тихо произнес Вигман Адальберт.

– След найден! – разнесся голос капитана Асбьёрна. – В путь!