Настал новый день. Никогда прежде я не задумывалась, как неповторимо прекрасен каждый рассвет. Возможно, в душе поселилось смирение, что он последний, и это придавало ему особенную непостижимую красоту, а возможно, то, что мы встретили его вместе с Вигманом Адальбертом, делало его таким. Каждый ли рассвет так же трогает твое сердце, когда рядом тот, кого ты любишь? Хотели бы мы узнать это завтра, если оно наступит для нас. Мы смотрели друг другу в глаза и видели там целый мир, и этот рассвет теперь останется в том, нашем мире.

Как одно мгновение пролетел день. Я очнулась от мыслей уже у трапа корабля. Вигман Адальберт протягивал мне руку, все вокруг суетились, но я видела только его глаза. Они вели меня, были моим солнцем, сияющим в бесконечной ночи мира. Как смогу я жить, если оно однажды потухнет?

– Какие новости из «Колыбели мира»? – слышались разговоры вокруг. Но еще ничего не было известно.

Полет прошел так же незаметно, как и день. Когда мы приземлились, была глубокая ночь. Планета Фео мерцала огнями, типичными для всех мегаполисов. Что делало его особенным? Для меня это была конечная точка моего пути. Здесь я должна найти того, кто виновен в гибели моих родителей. Что я сделаю, когда найду его? Не знаю. Попытается ли он убить меня? Несомненно. Довольна ли я тем, чего удалось достичь в борьбе с системой «Единого Ока»? Вполне. Никогда со времен войны не были мы настолько близки к тому, чтобы обрести свободу. На этом долгом пути именно свобода федераций от гнета «ЕО» стала моей главной целью. Игг Манне и моя собственная жизнь отошли на второй план, и теперь я не знала, что с этим делать. Возможно, это будет логическим завершением моего пути, что начался когда-то давно на планете Зиу по ту сторону Великого Солнца.

– Вперед! – услышали мы громогласную команду капитана Асбьёрна и волной хлынули в здание центрального штаба «Единого Ока».

Мы бежали по бесконечным коридорам, вокруг слышались выстрелы и крики. Многие не смогли пробиться выше первого этажа, кого-то уже не было с нами. Но Вигман Адальберт все это время был за моей спиной, не отступая ни на шаг. На одном из верхних этажей мы нашли центральную переговорную. Что-то остановило меня у ее дверей.

– Он там, – сказала я Вигману Адальберту.

Принц крепко обнял меня, поцеловав дрожащие губы. Был ли его поцелуй когда-то более прекрасен? Нет. Так же, как и сегодняшний рассвет. Он ознаменовал слияние наших сердец, предрекая нам целую жизнь провести в объятиях друг друга, но… Мы знали, что вряд ли судьба будет столь великодушна. То, что мы встретились, то время, что было отведено нам, наши общие цели и мечты и то, что мы вместе до конца, – все это ее щедрые подарки. Этот поцелуй был достойным завершением нашего пути. Я смотрела на дверь и понимала, что, открыв ее, я вряд ли смогу вернуться. Наши глаза снова встретились. Принц был спокоен, будто нам ничего не угрожало. Может быть, он уже смирился.

– Прощай, потомок Жрецов, – сказала я тихо.

– Прощай, Сольвейг.

Я открыла дверь. Игг Манне ждал меня. Вдруг за спиной раздался выстрел. Мое сердце остановилось: кто-то упал. Я оглянулась и увидела, что Вигман Адальберт лежит на полу. Дверь тут же захлопнулась. Это был конец. Где-то внутри меня будто произошел взрыв, уши заложило, в глазах на мгновение все стало белым. Оглушающая тишина.

– Сольвейг Эстер де Бальдр, – прочитала я по губам человека, стоявшего в нескольких шагах от меня.

«Наконец я увижу его лицо, смогу заглянуть в его глаза», – промелькнуло у меня в голове. Но я не увидела их. На бледном вытянутом лице в кривой ухмылке сжались сухие губы, над ними тонкий острый нос, а выше – ничего. Пустота.

– Кто ты? – с трудом проговорила я.

– Тот, кого ты ищешь. Разве не меня ты искала столько лет, Сольвейг?

Я молча смотрела на него. Вдруг я почувствовала, как что-то изменилось во мне. Неописуемо четким стало все вокруг. Мои чувства были обострены до предела, никогда прежде я не была столь сконцентрирована. Никаких страхов, никаких мыслей, никаких эмоций.

Игг Манне не стал дожидаться моего ответа и снова задал вопрос:

– Мне интересно, как ты представляла нашу встречу? Наверняка ты прокручивала ее в своей голове тысячи и тысячи раз. Я прав? – добавил он, повысив голос, отчего он стал тоньше, но затем, будто смягчившись, спросил. – Все-таки мне интересно, что ты собиралась со мной сделать?

– Я рассчитывала, что смогу заглянуть в твои глаза, – ответила я. Ухмылка на его губах дрогнула. – Мне казалось, тогда я смогу понять причины твоих поступков, увидеть твою душу.

– Только вы, люди, живете с душой нараспашку! – вскрикнул он, сделав шаг вперед, и голос его стал еще выше, чем прежде, слышались в нем насмешка и упрек. – Я думаю, ты лукавишь, – продолжил он уже другим голосом. – Неужели тебе не хотелось меня убить? Неужели не мечтала ты об этом все эти годы? Вспомни, Сольвейг, через что ты прошла на пути ко мне.

– Я прекрасно все помню, – ответила я, – и безгранично благодарна тебе.

Услышав это, Игг Манне сделал шаг назад, от его усмешки не осталось и следа, а лицо сжалось в напряженной гримасе. Он хотел было что-то сказать, но я продолжила. – Ведь это благодаря тебе я начала свой путь. Ты прав, я искала тебя, но нашла то, о чем и мечтать не могла. Я стала той, кто стоит сейчас перед тобой.

– Все ложь, – прошипел он сквозь зубы.

– Главное, что я нашла, – это я сама.

– Ты бредишь! – засмеялся он неискренним смехом. – Отчаяние и страх затмили твою голову, ты сама не понимаешь, что говоришь! – он снова сделал шаг вперед и сказал. – А как же твой принц? Его больше нет. И знаешь, что интересно? Это ты привела его на смерть. Ты знала, что он умрет. Ты в этом виновна. Ты его убила! – произнося эти слова, он уже было занес ногу, чтобы сделать еще один шаг вперед, но, услышав мой ответ, замер.

– Он никогда не умрет. Он живет во мне, в моем сердце, в моей душе.

– Довольно! – закричал он, и голос его стал настолько тонким, что походил на истошный визг, он наставил на меня пистолет времен войны. – Сейчас ты умрешь, вы оба умрете!

– Ты не сможешь меня убить, – ответила я и сделала шаг к нему навстречу. – Есть сердца, в которых мне отведено место.

– Замолчи, замолчи! – шипел он.

Вдруг на экране, висевшем за его спиной, появилась госпожа Анаконда:

– Игг Манне, лаборатория «Океан Спокойствия» захвачена, – на этом связь оборвалась.

– Нет! – закричал он оглушительным голосом.

Я смотрела на него, а он на меня своим нечеловеческим взглядом. Его рука дрогнула, раздался выстрел.