Глава 57

Федор посмотрел на сидящую рядом в кресле Марьиванну. Девушка, подсунув под голову свернутый валиком свитер и облокотившись головой о стекло иллюминатора, мирно спала под ровный гул самолета.

«Везет же человеку!» – с завистью подумал Федор. В отличие от Марьиванны он, как ни старался, на протяжении всего многочасового перелета так и не смог сомкнуть глаз. По его расчетам, лететь оставалось еще час. Сейчас, глядя на Машу, Федор вспомнил, как в ожидании Пашеньки ему и дяде Яше с трудом удалось убедить испуганную девушку зайти снова в дом. Маша стояла бледная с круглыми от ужаса глазами, вжав голову в плечи, и наотрез отказывалась возвращаться в дом. Глядя на входную дверь, она молча упрямо мотала головой, не двигаясь с места. Наконец Яков Борисович не выдержал и в несвойственной ему манере наорал на девушку, обозвав ее слабонервной истеричкой и позором семьи. Только тогда Маша, бросив затравленный взгляд на дядю, медленно на негнущихся ногах пошла за ним в дом, вцепившись до боли в руку Федора. Расположившись на втором этаже, все трое выпили по рюмке водки, закусив какой-то нехитрой закуской. На удивление, Машу даже не пришлось уговаривать. Она залпом выпила до краев наполненную рюмку и постепенно стала приходить в себя. Ее взгляд наконец приобрел осмысленное выражение, лицо порозовело, и она, покосившись на висящее рядом зеркало, быстрым привычным жестом поправила растрепавшиеся волосы. Лишь только тогда Федор облегченно вздохнул.

– Как вы думаете, Феденька, а мне еще кого-нибудь ждать с дружественным визитом? – спросил Яков Борисович.

– Не знаю – честно ответил Федор, задумчиво глядя в окно. – Леха говорил о двух персонажах. Видимо, это они и были. Хочется верить, что больше к вам никто не нагрянет.

Дядя Яша удовлетворенно кивнул головой. «Дай-то бог, а то уже стар я стал для подобных молодецких забав. Как я вам вчера сказал, документики ваши готовы, и вы с Машенькой можете начать новую нормальную жизнь. С учетом всех обстоятельств нам всем будет лучше, если вы завтра с Машенькой уедете куда-нибудь далеко, забудете о том, что здесь произошло, и о моем существовании. Надеюсь, вы с пониманием и без обид отнесетесь к моей стариковской просьбе», – закончил грустно Яков Борисович.

Федор и Маша одновременно кивнули головами. Через полчаса приехал Пашенька. С ним Федор и Яков Борисович спустились вниз, оставив Машу на втором этаже. Они втроем зашли в комнату, где в лужах крови лежали тела Астахова и Валеры. Помощник дяди Яши спокойно и внимательно оглядел помещение, осторожно, чтобы не испачкаться в крови, достал из карманов убитых содержимое и передал своему боссу. Еще раз окинув помещение придирчивым взглядом, он задумчиво почесал бороду, а затем, бросив укоризненный взгляд на Якова Борисовича и Федора, осуждающе покачал головой. «Яша, мне стоило лишь на полдня оставить вас одного, как вы тут же…» – тяжко вздохнув, проворчал Пашенька. Яков Борисович виновато развел руки в стороны. «Так сложились обстоятельства», – обреченно пробормотал он.

В течение последующих сорока минут Пашенька негромко с кем-то монотонно договаривался по телефону и, наконец закончив переговоры, потянулся и удовлетворенно кивнул дяде Яше головой. Через полтора часа на участок въехал грузовик, груженный каким-то строительным хламом: досками, старыми деревянными оконными рамами, листами оцинковки и рулонами рубероида. Из кабины вылезли два угрюмых небритых мужика в грязной робе. Они коротко перекинулись парой слов с Пашенькой и, взяв два рулона полиэтилена, молча прошли в дом. Вскоре мужики вынесли завернутые в пластик тела, уложили их на дно машины, аккуратно прикрыли листами жести и водрузили сверху все остальное содержимое кузова грузовика. После этого они еще раз тихо переговорили с Пашенькой и быстро уехали.

На следующий день утром Яков Борисович и Пашенька отвезли Федора и Марьиванну в аэропорт. По дороге они как ни в чем не бывало спокойно обсуждали какие-то обычные бытовые проблемы. Опять выросли цены в магазинах, когда же наконец отремонтируют дороги, в фотоателье уже пора делать ремонт и так далее. Марьиванна и Федор сидели на заднем сиденье и молча смотрели по сторонам. Оба чувствовали себя усталыми и опустошенными. Высадив молодых людей у входа в здание аэропорта, дядя Яша и Пашенька церемонно по очереди обняли Марьиванну и крепко на прощание пожали руку Федору.

– С этого момента навсегда забудьте ваши прежние имена и даже между собой пользуйтесь новыми. Удачи вам, – грустно проговорил Яков Борисович.

– Вы уж извините, если что не так, – смущенно, переминаясь с ноги на ногу, проговорил Пашенька.

– Все нормально, спасибо вам большое, – улыбнувшись, ответила Марьиванна.

«Ни с кем не обсуждайте, куда хотите уехать. В семидесяти процентах случаев цель беглеца выясняется путем методичного опроса его знакомых. Это азбука. Ваш выбор должен быть абсолютно непредсказуем для любого, кто попытается предположить, куда вы могли рвануть. Это должно быть место, где вы никогда не были и где у вас нет ни единого знакомого или того, кто смог бы вас узнать. В Москве легко затеряться, но столица будет в приоритете поисков. Поэтому лучше выбирайте место как можно подальше, но не дыру, где проживает сто человек, да и те все родственники, а какой-нибудь город с населением хотя бы в двести-триста тысяч», – в очередной раз всплыл в голове Федора инструктаж Лехи.

Окончательное решение, куда лететь, было принято Федором и Марьиванной ночью после длительного бурного обсуждения. Войдя в зал аэропорта, Федор усадил девушку в кресло, а сам направился к кассам. Возле кассовых окошек, как положено, гудела нервная очередь. Периодически доносились истошные выкрики: «Да я, в отличие от вас, тут с семи часов утра стою!», «Разрешите! Я только спросить…», «Девушка, а бронь до Москвы еще осталась?».

Федор, как советовал Яков Борисович, подошел к окошку с надписью: «Касса № 5» и робко постучал по стеклу, занавешенному с обратной стороны шторкой Шторка приоткрылась, и раздраженного вида женщина дежурно рявкнула:

– На Москву до десятого ничего нет! – и тут же попыталась задернуть шторку, но Федор успел вставить магическую фразу:

– Мне нужна Мила, я от Якова Борисовича.

– Жди, сейчас выйду, – последовал короткий ответ, и шторка задернулась. Через десять минут рядом с Федором появилась женщина из кассы и, оглянувшись по сторонам, коротко бросила:

– Куда?

– До Владивостока два, – также коротко ответил Федор, протянув деньги и два паспорта.

Через пятнадцать минут он подошел к Марьиванне с победоносным видом, помахивая билетами.

– Все в порядке, Виктория Валерьевна. Рейс 711. Вылет через три часа. Летим с двухчасовой пересадкой в Красноярске.

– Да вы просто волшебник, Сергей Викторович. Большое спасибо! – кротко улыбнувшись, ответила Марьиванна.

Из динамиков в салоне самолета невнятно прохрипело сообщение, из которого Федор смог разобрать только то, что пассажирам необходимо пристегнуть ремни безопасности и через тридцать минут воздушное судно приземлится в аэропорту Владивостока. Он повернулся к Маше и осторожно дотронулся до ее плеча.