Глава 17

Солнце, выглянувшее наконец из-за туч, согревало лучами утонувший в мутной грязи город. Испарения от земли делали воздух влажным до такой степени, что было трудно дышать.

Мёрдок шла по выложенному плиткой тротуару, который кое-где поднимался над корнями деревьев. Ветви, покрытые испанским мхом, низко нависали над дорогой, почти касаясь шляп. Отец и Стэн Ли двигались следом.

У церкви Эм обернулась и обратилась к ним:

– Мне нужно отлучиться ненадолго, я вернусь к началу церемонии, – и прежде чем кто-либо успел возразить или задать вопрос, быстро зашагала вперёд.

Вскоре Флеминг всё-таки догнал её.

– Ты хочешь навестить Мейсона? – спросил он и, не дождавшись ответа, сказал, – позволь мне пойти с тобой? Я могу не заходить внутрь, если ты пожелаешь говорить с ним тета-тет, я…

– Мне всё равно, – ответила Мэд и прибавила шаг.

Дверь в полицейский участок была слегка приоткрыта, и это почему-то насторожило Мёрдок. Она остановилась у двери, прислушиваясь к доносившемуся из-за неё приглушённому женскому голосу.

– О чём ты думал? – говорил он. – Тебе мало было той чернокожей сучки? Я предупреждала… но ты сам хотел в Гринбелл, – пауза, вздох. – Это не Мобил, где полно портовых шлюх и прочих искательниц приключений, до которых никому нет дела. Я говорила, что здесь у тебя будут проблемы, а твои проблемы – это мои проблемы. Чёрт тебя подери, Рэндалл… – последние слова превратились в шипящий шепот.

– Тебя посадят, – хрипло отозвался Мейсон.

– Меня? – усмехнулась она. – Обманутую жену, чей муж оказался садистом и извращенцем? Никто меня не посадит. Ты посмотри, как все говорят о ней, – снова перешла на шепот Элизабет. – Бедняжка. Жертва. Жертва? Да она набросилась бы на тебя прямо за обеденным столом, если бы не я да этот её жених, – выплюнула она последнее слово. – Довольно приятный, кстати, но, жаль, мне не нравятся мужчины. Жертва, – повторила она, – единственная жертва здесь я, и я получу всё!

– Лиз, не делай этого.

– Поздно, милый, мне надоели твои игры. Я согласилась на это не ради денег, ты знаешь, и была бесконечно терпелива, но не теперь, – ещё одна пауза, которая продлилась слишком долго. – Прощай, дорогой…

Едва услышав щелчок, который невозможно спутать ни с чем другим, Мёрдок толкнула дверь, одновременно выхватывая из кармана револьвер. Картина, представшая перед глазами, была достойна кинолент братьев Уорнеров.

Весь полицейский участок состоял из одной вытянутой комнаты, в конце которой располагались в ряд три камеры для заключенных. В одной из них и находился Рэндалл. Он стоял на коленях, вцепившись побелевшими пальцами в прутья решетки. Засаленные волосы падали на покрасневшие от слёз глаза, и даже сопля, стекавшая по его небритому подбородку, была не способна сделать его вид ещё более жалким. Мятая белая шёлковая рубашка, которую он носил с той ночи, стала грязно-серой. Элизабет в дорожном коричневом платье в крупную клетку и чуть сдвинутой на лицо шляпке, из-под которой выглядывали аккуратно уложенные локоны, казалась болезненно-хрупкой, но это впечатление было обманчивым. Маленькая «Беретта», зажатая в её руке, уверенно смотрела прямо на Рэндалла. Именно смотрела. Привлечённая шумом, Элизабет резко развернулась. Мёрдок удалось сделать ответный выстрел, прежде чем пуля из «Беретты» врезалась в косяк двери.

Эм бросилась вперёд, одновременно пригибаясь и используя стол шерифа как прикрытие. Вторая пуля застряла в обшивке над её головой. Присев, Мёрдок прижалась плечом к столу. Отсюда ей было видно, как Стэн, оставшийся на улице, ждал, когда Элизабет прекратит стрелять. Сжимая в руке пистолет, он чуть кивал, считая выстрелы, третий, четвёртый, пятый… Отработанные гильзы падали на деревянный пол, комната наполнялась сизым дымом.

Шестой. Седьмой… Пауза.

Флеминг бросился в открытую дверь, готовый выстрелить в любое мгновение. Увидев его, Элизабет выпустила «Беретту» из трясущихся рук.

– О Стэнли, я… – её обезумевший взгляд сосредоточился на его лице, и уже в следующую секунду она подалась навстречу, и не успел Стэн ничего сообразить, как она упала, обмякнув, в его объятия.

Умилительная невинность, с которой трепетали в этот момент ресницы Элизабет, вызывала у Мёрдок лишь зубовный скрежет. Хороша чертовка, ничего не скажешь… Но вид растянувшегося на полу Рэндалла удержал детектива от сарказма. Нужны ключи, подумала она и принялась искать их. Связка ключей обнаружилась под столом. Впрочем, отсюда Мёрдок видела, что и они ей были без надобности.

Рэндалл лежал на полу. Его колени были согнуты, руки раскинуты, а голова повернута набок, но детективу даже не нужно было к нему прикасаться, чтобы вынести вердикт. Зияющая во лбу дырка красноречиво говорила о том, что…

– Он мёртв, – Мёрдок повернулась к присутствующим. На пороге участка постепенно собирались люди, привлеченные стрельбой.

Элизабет часто заморгала, переводя взгляд с Мэд на своего теперь уже бывшего супруга. Её губки дрожали, словно она вот-вот расплачется, но вместо этого она выдала громко и отчётливо, так, что было слышно даже в нарастающем гуле голосов:

– Это она его убила.

– Что за бред? В него стреляли в упор! – но слова Мёрдок потонули во всеобщем движении.

Что-то происходило снаружи, и в следующую секунду она узнала что. Двое полицейских ворвались в здание, распугивая зевак пистолетами и дубинками.

– Никому не двигаться! – закричал один из них, массивный и потный, оттесняя Стэна и Элизабет в сторону. – Бросай револьвер! – последние слова были обращены к Эм.

– Я…

– Бросай! – он вскинул ствол, показывая серьёзность своих намерений, и ей осталось только подчиниться.

Подняв руки, Мёрдок отошла от камеры и осторожно положила оружие на пол.

– Офицер, меня зовут Мэдлин Мёрдок, я частный детектив…

– Частный детектив? – переспросил он, презрительно фыркнув. – Тогда я – папа римский! – захохотал офицер, радуясь своей шутке, от чего его полные щёки, покрытые рытвинами от давней оспы, противно затряслись. – Кто здесь главный? – обратился он ко всем сразу и ни к кому конкретному.

– Я, – Мёрдок сложила руки на груди.

– Местного шерифа я хорошо знаю, где он? Неужели так до сих пор и не объявился?

– Нет, и его обязанности по расследованию убийства мистера Уильяма Прескотта выполняю я.

– Линчуя преступников? – с усмешкой поднял он бровь.

– Я приведу О’Грэйди, – крикнул кто-то с улицы.

– Да уж, будьте так добры, – ледяным тоном произнесла Эм, – а мы пока введём офицеров в курс дела. Ты, – она обратилась к одному из людей, заглядывающих снаружи, – запри дверь снаружи и не впускай никого, кроме пастора. Понятно?

– Да, леди, – с улыбкой протянул он, как соглашаются обычно с капризами ребёнка, который надоел уже всем своими слезами.

Щёлкнул дверной замок, и в комнате наступила тишина, которая нарушалась лишь доносившимися с улицы приглушенными голосами. Стэн осторожно сгрузил Элизабет на скамейку для посетителей. Всё ещё продолжая изображать слабость, она села со вздохом, расправив на коленях складки и сложив пальцы в замок. Её коричневое платье прекрасно гармонировало с засаленными деревянными панелями, которыми были до середины покрыты стены, а её лицо – с бледно-голубой краской на них.

– Офицеры, как хорошо, что вы наконец прибыли, – Стэн подошёл к полицейским, протянув раскрытую ладонь, – меня зовут Стэн Ли Флеминг, и я помощник частного детектива. А вы… как мы можем вас называть?

– Кэмпбелл, – здоровяк с небольшой заминкой ответил на рукопожатие, окидывая его оценивающим взглядом.

– Адамс, – второй коп, чуть пониже ростом и менее плотной комплекции, с готовностью сжал протянутую ладонь. – Так что тут у вас происходит?

– Ничего хорошего, как видите, – ответил Стэн, пока Кэмпбелл устраивался за столом шерифа, изрядно подпорченным пулями, а Адамс располагался на стуле рядом.

– Зато на этот раз мы точно знаем, кто убийца, – Флеминг кивнул в сторону Элизабет, лицо которой уже успело стать мертвенно-бледным. – Может быть, расскажешь нам, зачем ты сделала это со своим мужем?

– Сделала что? – резко вскинула она голову, глядя из-под шляпки.

– Зачем ты его убила?

– Что?! Я не убивала его! – с искренним возмущением воскликнула она.

– Разве это не ты сейчас палила из своей маленькой пушки? Это видели не только мы с частным детективом. Были и другие свидетели.

– Свидетели чего? В меня стреляли! Я всего лишь пыталась защититься!

Мёрдок кашлянула в кулак, пытаясь скрыть смех.

– Где охранник, который должен был следить за Мейсоном?

– Я не знаю! Когда я пришла, здесь никого не было, а дверь открыта.

– Действительно, мистер Флеминг, где ваши свидетели? – спросил Кэмпбелл, в то время как второй коп уже достал откуда-то пачку бумаги и приготовился записывать.

– Они за дверью. Миссис Мейсон первой начала стрельбу.

– Знаете, что я видел, мистер Флеминг? – положив руки на живот, офицер откинулся на спинку кресла. – Я видел вашу помощницу рядом с камерой, пока вы утешали эту теперь уже вдову… И поправьте, если я ошибаюсь, но именно у вашей помощницы был пистолет.

– Детектив Мёрдок лишь хотела предотвратить очередное преступление.

Стэн подошёл к тому месту, где стояла Элизабет. Маленький пистолет, выпавший из её руки, всё ещё лежал на полу. Достав из кармана пиджака платок, Флеминг осторожно обернул им рукоять. Секунду спустя оружие легло на стол перед копами.

– Именно этот пистолет стал причиной смерти. Вы же можете провести экспертизу, снять отпечатки пальцев. Это будет гораздо лучшим доказательством, чем все свидетельские показания. Осмотрите тело, в конце концов. Пуля не могла пройти навылет.

– Не трать своё красноречие, Стэн, ведь мы все здесь понимаем причины поведения офицера Кэмпбелла, – Мёрдок наконец вышла из угла, в котором стояла всё это время, и присела на край стола. – Человек старой закалки просто не может позволить себе такой слабости, как разрешить женщине вести дело, но всё же придётся, – она достала из кармана сигареты и зажигалку и, прикурив, закинула ногу на ногу.

Кэмпбелл сложил руки на груди, окинув её скептическим взглядом.

– Итак, записывайте, офицер Адамс. Сегодня, двадцать девятого октября одна тысяча девятьсот тридцать третьего года, в одиннадцать часов… тридцать две минуты, – сказала Мэд, глянув на часы, висевшие напротив стола, – Элизабет Мейсон в присутствии свидетелей: мисс Мэдлин Кэтрин Мёрдок, частного детектива, лицензия штата Кентукки за номером три единицы двадцать четыре, и мистера Стэна Ли Флеминга, помощника вышеозначенного детектива, – застрелила своего супруга из пистолета модели «Беретта М-1923», серийный номер… спишите сами, мне отсюда не видно, – небрежным движением она подтолкнула пистолет к недоумённо застывшему копу. – Чего ждёте, пишите! – дождавшись, когда Адамс всё же начнет записывать, она продолжила, – итак, застрелила своего супруга, Рэндалла Мейсона, находившегося в камере предварительного заключения по обвинению в попытке изнасилования… Мэдлин Мёрдок, – выдержала паузу она, – а также по подозрению в преступном сговоре с целью убийства мистера Уильяма Прескотта…

– Правильно ли я понимаю, что у вас был мотив для убийства мистера… – оторвавшись от созерцания коленки Эм, Кэмпбелл заглянул в записи своего коллеги, – Мейсона?

– О да, совершенно очевидный, – она усмехнулась, выпуская в потолок струйку дыма. – Так же как у миссис Мейсон. И день для этого сегодня выдался как никогда подходящий.

– Почему? – подал голос Адамс.

– Весь город на похоронах Прескотта. Кстати, вы как раз вовремя, его должны были опустить в землю примерно через час, но теперь, возможно, придётся немного сдвинуть это событие.

– Успели, – отозвался Кэмпбелл. – Так что же? Хороший день, чтобы убить Мейсона и сбежать из города, это вы хотели сказать?

– Да, ведь именно это ты собиралась сделать, правда, Элизабет? – миссис Мейсон вскинула голову, выстрелив в Мёрдок взглядом. – Ты шла на риск, выбрав пистолет, но убить его ножом было бы проблематично, да? Он ведь силён, как бык, – Эм потёрла запястья, синяки на которых стали бледно-желтыми.

– Как ты можешь… – Элизабет замолкла на миг, словно подбирая слова, – ведь это ты его соблазнила!

– О да! С того самого момента, как Рэндалл встретил меня в этом городе, он только и делал, что истекал слюнями, словно мальчишка, который впервые увидел женщину! А может, так и есть, Лиз, а? Мне показалось или ты сказала, что тебе не нравятся мужчины? А кто же тебе тогда нравится?

Щеки Элизабет вспыхнули, а ноздри начали мило раздуваться от негодования.

– Давай же, милая, расскажи, как всё было. Ты же понимаешь, что твой план побега провалился и тебе уже не выйти отсюда свободным человеком. Очень просто доказать, что пуля, застрявшая в голове у Рэндалла, вылетела из твоего пистолета, а не моего. Ну же, расскажи, Лиз. Вряд ли у тебя когда-нибудь будет столь благодарная публика, как в этот момент.

Миссис Мейсон отвернулась к двери, кусая губы, но несмотря ни на что, она продолжала держаться с достоинством. В помещении, пропахшем порохом, дымом, а теперь еще кровью, вновь воцарилась тишина, в которой стали слышны голоса снаружи, скрип металлического наконечника перьевой ручки по бумаге, чуть свистящее дыхание офицера Кэмпбелла, протиравшего покрытый испариной лоб. Мёрдок постукивала туфлей по задней крышке стола, щёлкая зажигалкой.

Казалось, что в молчании прошла целая вечность, но всё изменилось, когда открылась входная дверь. Лучи полуденного солнца оттеняли силуэт пастора O’Грэйди. Увидев его, Элизабет сорвалась с места. Полицейские среагировали быстро, выхватив свои пистолеты. Даже Стэн почти успел броситься ей наперерез, но это не была попытка к бегству. Упав в ноги пастора, Лиз сорвала с волос шляпку и, отбросив её в сторону, склонила голову, сложив ладони вместе, словно в молитве.

– Простите меня, святой отец, ибо я согрешила…

Мёрдок вздрогнула, услышав эти слова.

– Что же ты сделала, дитя моё? – с бесконечным милосердием в голосе пастор положил ладонь на голову Элизабет, не обращая внимания ни на кого вокруг, словно кроме них двоих здесь никого и не было. Людская толпа за его спиной замолкла, так что единственным звуком стало жужжание пчелы, запутавшейся в листве. Даже ветер стих, прислушиваясь к Элизабет.

– Я позволила гордыне взять над собой верх и погубила невинного человека… Я не хотела этого. Только не так. Не так, как получилось.

– Встань с колен, дитя моё, – придерживая за локоть, пастор помог Элизабет подняться и, усадив её обратно на скамейку, закрыл дверь, снова отделяя собравшихся в участке от любопытных глаз. – Продолжай, – мягко произнёс он, присев напротив и взяв её ладони в свои.

– Мой отец – Реджинальд Харгрейв. Многие знают его как Одноногого Реджи, прозвище, которое он очень любит, ведь оно роднит его с теми, на кого он всегда хотел быть похож и не пожалел бы для этого ничего. С самого рождения я была для него товаром, пропуском в тот мир… Обо мне заботились как о ценном предмете, выставленном в витрине магазина, с которого время от времени нужно смахивать пыль и следить, чтобы свет прожекторов подчёркивал нужные достоинства. Покупатель должен уйти довольным. Меня обещали главе мафиозного клана. В семнадцать лет он забрал меня из дома и… спустя год вернул отцу, хотя мог просто бросить в море, как всех остальных неугодных. Я не смогла забеременеть, как он ни старался… О, как он кричал! Твоя дочь холодна, как льды Антарктики! Суха, как пустыня Сахара! – засмеялась она, прикрыв пальцами губы, но вдруг снова стала серьёзной. – Я должна была возглавить бизнес. Я должна была стать помощницей отца, а не мой братец. Наследник. Надежда и опора… Жалкий трус и предатель! Он ведь транжирил наши деньги направо и налево! Одни только автомобили, которые он разбивал, не проездив на них и недели! Или эти девицы, которые вились вокруг него, – бриллианты, меховые манто! Ему было плевать на нашу мебельную фабрику и лесопилки! А я знала, как добиться прибыли, знала… но… кто станет слушать женщину? Рэндалл подвернулся как нельзя кстати. Это оказалось так просто! Робкие взгляды из беседки, и вот он стоит на пороге дома с букетом цветов! Отец был счастлив избавиться от меня. Порченый товар принёс прибыль. Достойная партия, каких поискать, – богатый адвокат, который однажды может пригодиться… Да! Пригодиться мне. Мы заключили договор. Да, мы не были супругами в том смысле, который обычно принято в это вкладывать. У Рэндалла были свои достаточно необычные предпочтения…

– Убивать шлюх, – вполголоса сказала Мёрдок, но Элизабет услышала и повернулась к ней.

– Что? Не-ет! Он не убивал их! Истязал – да, но… он же падал в обморок от вида одной-единственной капли крови… О бедный-бедный Рэндалл. Мне не хотелось его убивать, но я видела, как сюда заходил Филипп Прескотт… Я слишком далеко зашла, чтобы позволить Рэндаллу всё испортить. Я приходила сюда ночью, но трое охранников – это слишком… А тот, кто сторожил утром, оказался сговорчивым. Я дала ему денег, чтобы он потерялся до вечера и никому не говорил о том, что я была здесь. Да, похороны Прескотта были хорошим шансом, если бы не вы, у меня всё получилось бы!

– А ведь он всего лишь рассказал Скотти об Одноногом Реджи, – заметила Эм.

Элизабет обернулась снова, пытаясь понять, говорила ли детектив правду.

– Да, – наконец сказала она, – это была наша легенда. Я прикрывалась именем отца, чтобы создать свой собственный бизнес.

– Игорный дом?

– Да, – кивнула миссис Мейсон, встряхнув спутавшимися локонами. – Сейчас это одна из немногих сфер, которая открывает перспективы, даёт связи и приносит доход. Игорный дом в Гринбелле должен был стать началом, я планировала развиваться и дальше, на север и запад. Строительство новой дороги было бы очень кстати, и контракт был уже практически у меня в кармане…

– Но тут вмешался Прескотт.

Лиз поджала губы и опустила голову.

– Да. Старик не хотел сделки и не боялся угроз.

– Я слышала, что он согласился в итоге.

– Да и… нет. Я не доверяла ему. У него был свой план. Он мог испортить всё. А потом они вдруг сдружились с Салли Квин. Они не показывали этого на людях, но мы с Рэндаллом знали, что они часто встречаются у него в лавке. Это был хороший шанс. Подловить их. Обвинить в адюльтере. Я следила за ними. Офисы Рэндалла и лавка Прескотта когда-то были частью одного дома, их соединяет лестница. Она как раз над подсобкой, и оттуда можно не только слушать, но и смотреть. И мы смотрели и слушали, но оказалось, что они не любовники! Но то, что они делали, было гораздо лучше. Для меня. Они покрывали беглых преступников! Я рассказала об этом шерифу, но вместо того, чтобы сделать что-то, он уехал из города «проверить факты». Он отсутствовал слишком долго, и я не могла столько ждать, и тогда… Я знала, что в то утро Прескотт собирался отвезти какие-то припасы бандитам, а потом они должны были встретиться с Салли. Я планировала оставить кое-какие улики…

– Какие улики? – уточнил Адамс, отрываясь от своих записей.

– Сперму.

– Сп… чью? – удивлённо поднял он бровь.

– Рэндалла, естественно. Я принесла её в шприце и должна была оставить в подсобке до их встречи, а потом зайти и… стать случайным свидетелем, но я плохо рассчитала время. Они с Салли пришли в лавку, когда я была в подсобке. Они поговорили, и она ушла, а он застал меня. Я не знала, что делать. Отступать было поздно, и шанс был хороший, шерифа ведь нет в городе… А эти топоры… они так красиво стояли вдоль стены. Я думала, что поступаю правильно и никто никогда не подумает на меня. Откуда мне было знать, что ты частный детектив!

– Знаешь, Лиз… никто бы и не подумал, если бы ты не решила пристрелить своего несчастного супруга, – печально усмехнулась Мёрдок, глядя, как пастор всё ещё продолжает сжимать её ладонь.

Для него она всего лишь была очередным заблудшим дитятей, а не хладнокровной убийцей. Хотелось бы Эм иметь столько же милосердия.

– Элизабет Мейсон, – словно очнувшись от анабиоза, подал голос Кэмпбелл. Поднявшись из-за стола, он отряхнул мундир и, вытаскивая на ходу наручники, подошёл к Лиз, – вы арестованы по обвинению в убийстве Уильяма Прескотта и Рэндалла Мейсона.